Я себя совершенно нормально чувствую в «заколдованном кругу русской истории». Это продолжает жизнь нашего государства, которая достаточно долгая. Русская культура в этом «заколдованном кругу» родилась. Если бы мы вышли из этого круга, если бы у нас случилось что-то такое необычайное, мы стали бы прекрасной европейской страной...
Я не знаю просто, куда нам выйти из него. Чтобы кем стать? Португалией? Гренландией? Австралией? Кем мы должны стать, чтобы это всем принесло радость? Я не хочу быть ни португальцем, ни австралийцем. Я не вижу никакого смысла становиться испанцем или итальянцем. Я не вижу, что там такого происходит, почему мы должны быть на них похожи. Я вижу во многом деструктивные страны с огромным количеством собственных проблем. В том числе и коррупционных. С не очень развитой культурой.
Куда мы сейчас выйдем? На какой простор? И там увидим луга цветущие? И скажем: «Вот, наконец-то мы на свободе». И вышли из этой «бесконечной, русской, дурной бесконечности», о которой Быков, кстати, любит писать. Дима, ну выйди, иди, куда тебе надо выйти? Иди, езжай. Я при этом всё понимаю: да, коррупция... Как будто бы мы этого не понимаем.
Я просто не уверен, что надо куда-то выходить. Я в романе «Санькя» описывал события, которые могут случиться в России. И они чуть не случились. Я не знаю, слава богу или не славу богу, но они ничем не закончились. Но Россия, безусловно, стояла на грани тех же самых событий, которые происходят на Украине. Я в них так или иначе принимал участие, потому что мне не нравилось то, что происходит в стране в ельцинский период и в начале путинского.
Я человек левых взглядов. Мне радикально не нравится всё происходящее. Я и написывал, и старался. Но неожиданный зигзаг — и [Россия] из этой ситуации вышла. Но если у нас то же самое с вашими моряками и нашими заводами — неизбежно мы опять выйдем на этот виток, когда чувство болезни, чувство неправильности происходящего может опять взорваться. Оно может случиться. В России множество таких людей, которые это предсказывали и предсказывают. И даже приближают. Поэтому задача нашей государственной власти — слышать это и реагировать на это. Понимать, что терпение народа не безгранично. Мы уважаем государственное строительство, и кто-то из нас уважает внешнюю политику, кому-то всё это симпатично. Но если у нас тут на глазах будут что-то пилить и допиливать, то нам уже это не понравится. Это сложные отношения со страной. Я несу за неё ответственность.

Фото: vozduh.afisha.ru