Когда я делал [спектакль] «Как я съел собаку» в конце 1998 года и начинал его играть, меня увлекала и радовала сама возможность нанизывать на ниточку бесконечные бусинки точных жизненных воспоминаний. Тогда этого никто так не делал. Я видел удивление и радость зрителей, и нашему взаимному удовольствию не было конца… Теперь у этого способа высказывания появилось много последователей, которые сегодня порой и не догадываются о природе первоисточника. Это довольно забавно наблюдать. Иногда даже приятно.

Но прошло одиннадцать лет, а с момента создания спектакля больше пятнадцати и я понимаю, что меня перестали так глубоко интересовать и радовать просто точные жизненные мелочи… Я внешне и внутренне изменился, если не до неузнаваемости, то глубоко и серьёзно… А спектакль продолжает жить под тем же названием, но наполненный и исполняемый мною другим.

Теперь «Как я съел собаку» — это очень точно выстроенное и композиционно выверенное произведение, пронизанное одной стержневой темой – темой взросления через встречу человека с государством, и в связи с этим осознания свободы, как жизненной необходимой сути.

Спектакль стал длиннее по времени почти на четверть, при этом, утратил многие трогательные и любимые зрителями эпизоды. Например, я отказался от истории с кукольными мультфильмами. Почему? Да попросту потому, что тем, кому двадцать пять уже не помнят, что кукольные мультфильмы были издевательством над нашими детскими ожиданиями.

* мнение высказано драматургом на страницах своего интернет-дневника