Дуэт «Пакетик на двоих» не самый обычный с музыкальной точки зрения проект. Группа состоит только из двух саксофонистов Сергея Хлебалина и Антона Яковлева, в проекте нет ни как казалось бы обязательной для джазовых композиций ритм-секции, ни вокала. Тем не менее, несмотря на свою неформатность, «Пакетик на двоих» отыграл уже два концерта в Калининграде: в клубе Blindage и на импровизированном праздновании дня рожденья королевы Луизы в Театре кукол. В интервью Афише Rugrad.eu участники коллектива Сергей Хлебалин и Антон Яковлев рассказали почему у их песен такие странные психоделические названия, о своем отношении к фестивалю «Дон Ченто Джаз» и почему в Калининграде не скоро появятся джазовые клубы.


- Как родилась идея такого непривычного проекта как ансамбль из двух саксофонов?
Сергей Хлебалин: Саксофон — такой же инструмент как и любой другой. Идея дуэта, в этом сочетании, вполне реализуется. Это был эксперимент. Я увидел у Антона способности и музыкальные склонности, которые меня заинтересовали. Хотя, если честно говорить, то мне вообще все это приснилось.
Антон Яковлев: Все родилось из нашего личного знакомства, общих взглядов на музыку и джаз. Вот так вот общаясь мы решили, что неплохо было бы что-нибудь вдвоем сделать. Я раньше играл в группе инди-рок, но инди-музыка однообразна, там отсутствует импровизация. А мне всегда хотелось играть музыку, зависящую от твоего настроения. Иногда хочется в уже сделанной композиции изменить хотя бы одну или две ноты и это уже будет соответствовать твоему внутреннему чувству.

- Название «Пакетик на двоих» как придумалось? Оно достаточно стебовым получилось при том, что музыка у вас серьезная.
С.Х.: Название случайное, но случайностей не бывает. Во сне можно увидеть суть какой-то вещи, которую открыв глаза мы не видим так ясно. Тут и некий скрытый эротизм даже присутствует. Название может показаться стебовым, но в этом есть контрверсия. «Пакетик» появился случайно. Я мог угостить Антона чаем, но оказалось, что есть только один пакетик на двоих

- Ваш стиль фри-джазом можно назвать?
С.Х.: К фри-джазу это точно имеет отношение. Но это не только фри-джаз.
А.Я.: Есть такой стиль, который можно спутать с фри-джазом. Он называется «свободная импровизация». Вообще я назвал бы этот стиль «музыкальные картины» или «музыкальные пейзажи». Как в литературе, есть такой стиль «поток сознания». Я еще это обзываю самовыражением с помощью звуков. Как всякие дзен-монахи сидели на холме и играли одну ноту, но это для них был внутренний мир.

- У вас достаточно странные названия для песен «Кристальный пот прозрений», «Порывы ветрености». Это вам тоже снится?
А.Я.: Это какие-то личные заготовки, которые ты вытаскиваешь из своей головы. У тебя есть определенный образ о котором ты думал 10 лет или решил два понятия в одном совместить. Интересней играть, что-то не шаблонное. Если трек называется «Речка», то сразу возникают ассоциации со спокойной музыкой, а «Кристалльный пот прозрений» провоцирует на фантазию. Начинаешь думать, что конкретно для тебя это значит.
С.Х.: В названии заключается формула, которую мы с помощью своих инструментов распаковываем. Мы когда в следующей раз начнем распаковывать, в звучании может появиться что-то новое, трек может звучать не 6 минут, а 15, но думать мы всегда будем об этом субъекте, который в названии заключен.

- В городе есть площадки, где вы выступать могли бы?
С.Х.: Две площадки нас уже приняли. Может еще появятся...
А.Я.: У нас в принципе нет хороших площадок для музыки и выступлений. У меня есть идея сделать так, как было в 70-х. Когда люди играли джаз в заброшенных ангарах.

- Инструментальная музыка может месседж в себе содержать или слова обязательны?
С.Х.: Нарратор находится не всегда в том, кто исполняет, а в большей степени в том, кто слушает. В этом и интерес: дать возможность слушателю для себя что-то найти. По идее эрос, который есть в музыке, должен обладать той силой, которая передается от транслирующего к принимающему.
А.Я.: Инструментальная музыка в большей степени несет месседж нежели слова. Слова более тоталитарны. Они как бы говорят: «встань и иди», «сегодня я развелся с женой» и все. Музыку (и в частности джаз) ты слушаешь и перед тобой разворачивается одна картинка и история, а у твоего соседа — другая. Например, после нашего выступления в «Блиндаже» одна девушка сказала: «Ой, меня так успокоила ваша музыка...», а я в каких-то моментах наоборот пытался какую-то энергию, драйв выплеснуть. Музыка — это мой внутренний мир и в этом суть нашего проекта. Например, я утром встал и у меня яичница сгорела. Я прихожу на репетицию и на саксофоне рассказываю: «Вот, ты представляешь, у меня яичница сгорела...».

- Вы не думаете, что публике будет слишком тяжело подобную музыку воспринимать?
С.Х.: Я помню как с одним ортодоксальным музыкантом вошел в клуб, где исполнялась импровизированная музыка. Там была полная музыкальная абстракция, но, тем не менее, этот человек ортодоксальных взглядов этот месседж принял.
А.Я.: Я смотрел видеозапись нашего концерта и мне показалось, что людей музыка затронула. Я видел, что некоторые люди уходили, но возможно они в туалет просто пошли. Я не посмотрел вернулись они или нет. Но даже, если бы кто-то ушел, я бы счел это за плюс, так как на человека музыка таким образом подействовала.

- У вас не было желания добавить к звучанию вокал или какие-то еще инструменты? Или проект находится в законченном варианте?
С.Х.: Проект находится в рабочем состоянии, во что это в дальнейшем вырастет... Я очень хочу барабаны в проект. Но можно и оставить все как есть.
А.Я.: Я ничего не хочу добавлять. Это может привести к какому-то стандарту. Я и так играю в другой группе, где есть вокал и ритм-секция.
С.Х.: Всегда есть опасность, что если кто-то еще вольется, то он может все не так понять и потянуть в другую сторону. Как это обычно и бывает.
А.Я.: В рок-группах всегда играть сложно, люди там все время ссорятся. У них разные взгляды и найти «золотую середину» сложно.

- Вы не думали, что ваша музыка саундтреком к какому-нибудь фильму может стать?
А.Я.: Я, скажу честно, не стал бы фильм с таким саундтреком смотреть. Это был бы совсем арт-хаус, где что-то совсем странное происходило. Это был бы, как сейчас модно говорить, «арт». А я к этому слову скептически отношусь.

- Когда-то джаз считался элитарной, чуть ли не буржуазной музыкой, а сейчас он на широкую аудиторию ориентирован?
С.Х.: Смотря что называть «истинным джазом», а что музыкой, окрашенной джазом. У джаза своя история, как в кропления он даже в фильмы Дэвида Линча может входить. Он может, к примеру, хорошо сочетаться с поп-музыкой, достаточно фортепьянного соло. Таким образом мы расширяем потребительскую группу.
А.Я.: Слушатель должен быть подготовлен для джаза. Тоже самое с классикой происходит. Нужно немножко напрячься, чтобы тебе это удовольствие доставило.

- Критики говорят, что джаз как музыкальный стиль уже перестал эволюционировать.
С.Х: Почему? Если рассматривать какое-то зерно джаза, то что в истории называлось мэйнстримом, то все это до сих пор людьми культивируется. В мире джаз развивается и кристаллизируется. Единственное, может показаться, что все это уже было, что современные исполнители только шлифуют всевозможные сочетания предыдущих джазовых периодов путем комбинаций и компиляций. Но сейчас, к примеру, заметно, что развитие интрументалистов быстрее идет. Музыканты в молодом возрасте уже обладают техникой.
А.Я.: Даже начиная с 50-х до 70-х годов в джазе было сделано столько, что оттуда идей хватит еще на 2 века. Так что джаз исчерпать очень сложно.

- Как вам подобные проекты как De-Phazz, которые миксуют джаз и электронику? Как вы относитесь к идее совмещения джаза и электронной подкладки? Когда это только появилось, говорили о том, что это будущее джаза.
С.Х.: Такой подход может давать абсолютно разные эффекты. De-Phazz, конечно, облегчают джаз, но музыканты там хорошие. Электроника может быть трендом, а может быть просто «духом времени». Если есть инструмент, то его можно использовать, а можно игнорировать, но только будет ли это оправдано? Вряд ли электроника пройдет так уж бесследно. Электронные инструменты уже давно плотно вошли в арсенал музыкантов. Я думаю, что они еще о себе заявят.
А.Я.: Джаз джазу рознь. Для кого-то и саундтрек к «Розовой пантере» - это джаз. Джаз многогранен, у него много стилей. Тех же De-Phazz можно обозвать эйсид джазом или поп-джазом.

- Фестиваль «Калининград Сити Джаз» как оцениваете?
С.Х.: По началу казалось, что это настоящий джазовый фестиваль, как когда-то в начале 90-х был фестиваль в Драмтеатре. И туда приезжала джазовая элита и из-за границы, и из столицы. «Дон Ченто Джаз» взял немножко другое направление. У фестиваля очень широкий спектр.

- Вас не смущает то, что те артисты, которые на фестивале выступают, не всегда являются представителями «чистого стиля»? Те же Billy's Band, к примеру.
С.Х.: Billy's Band имеет какую-то блюзовую основу. А блюз — это основа джаза. Значит мы можем говорить о том, что Billy's Band имеет право выступать на джазовом фестивале. Хотя группу можно сравнить с Томом Уэйтсом, которого к джазу не относят. Но у них есть саксофон, иногда фортепьяно и джазовые соло — значит все нормально. Я помню там была группа Kabu Kabu, которая афробит играла. Хотя опять же в афробите есть джазовые корни, как и в фанке. Или Zucchero — это уже совсем не джаз. Хотя полезно было на него посмотреть. В общем очень по-разному можно трактовать, что на Дон Ченто происходит.

- К джазовой культуре Калининград насколько расположен?
А.Я.: В последнее время все идет в положительную сторону. В «Универсал» приезжал фри-джаз и люди приходили туда. При том самые разные. Я встречал своих знакомых, которые, естественно, говорили: «Ой, да они же не умеют играть!». Но это естественное мнение.
С.Х.: Такое мнение дает повод думать, что народ у нас не сильно искушен и избалован концертами. Если бы у нас в городе проходило больше концертов разных и о разном, то это воспитывало бы публику. Провоцировало бы ее сознание.

- Джазовые клубы могли бы в Калининграде появиться?
С.Х.: Рано им еще появляться. Если нет концертов, то зачем джазовые клубы? В этом однозначно есть потребность, но пока что маятник в эту сторону не качнулся. Надо, чтобы кто-то занимался импортом сюда коллективов. Но это невозможно, нет смысла. Это невыгодно. Мы находимся на отшибе.
А.Я.: В филармонии был замечательный джазовый фестиваль, но после кризиса 2008 года он сдулся. А до этого, я на протяжении 4-х лет его ждал. Сидел с большими глазами там. Приезжали очень интересные люди. Это был настоящий джаз и я смотрел с открытым ртом.

Текст: Алексей Щеголев