Руководитель департамента культуры Москвы Сергей Капков известен в первую очередь по своей работе с парком Горького. Чиновник отменил платный вход в парк, демонтировал изношенные аттракционы, а также провел комплексное благоустройство территории. По руководством чиновника в парке открылся кинотеатр под открытым небом «Пионер» и самый большой по площади каток в Европе. В результате число посетителей парка резко увеличилось. Помимо этого, благодаря инициативам Капкова, в Москве стало развиваться велодвижение, активно создаются новые пешеходные зоны, увеличилось количество посетителей столичных музеев. В качестве эксперта чиновник прочитал лекцию на «Балтартеке» в которой рассказал, как законодательство о госзакупках мешает молодым и прогрессивным людям становиться руководителями госучреждений, как город должен формировать «новых профессионалов» и как калининградскому зоопарку, наконец, начать самостоятельно зарабатывать.

Об общественных пространствах

Задача любого общественного пространства - задать рамку и иметь репрессивную систему, (то есть охрану или правоохранительную систему), которая тех людей, которые ваших правил не придерживается, с этой территории будет удалять. Как только ты завел некие правила, начиная от того, что на газонах можно лежать, можно ходить, но, предположим, нельзя алкоголь на лавочках выпивать, то эти правила основная масса посещающих парк готова принять. Это очень хорошо показывает посещение нашими согражданами европейских стран. В европейской стране они пытаются окурок выкинуть в урну, бутылку выкинуть в урну и вести себя по тем правилам, которые приняты в тех городах, куда они приезжают.

Чем больше ты с улиц города убираешь что-то ненужное – тем быстрее это оценивают жители города, и тем быстрее это общественное пространство заполняется людьми. И эти люди создают атмосферу города. По примеру парка Горького, тех пешеходных маршрутов, которые мы делаем…Мы же совсем не меняем геометрию этих территорий. Мы просто делаем брусчатку, делаем асфальт, освещение, безопасность, делаем интернет и ставим лавочки. Но мы не роем новые пруды, не насыпаем новые холмы. А как только ты сделал первые важные вещи, то молодежь, потому что она самая активная, эти места заполняет. А за ней идут люди старшего поколения, мамы с детьми, чтобы погулять там, где есть люди, и где они чувствуют себя безопасно. Место начинает само жить по своим правилам и в своей атмосфере. Население начинает это быстро ценить и дорожить этим. Люди начинают признавать это своим местом, а уникальная атмосфера создается людьми. И если у тебя есть возможность этих людей поощрять (достаточно понятными вещами: не финансово, а просто ощущением безопасности и чистоты, что это для них сделано), то уникальная атмосфера быстро воссоздается.

Большинство людей любят город не только за свою работу, большую или маленькую квартиру, не только за те 2 часа, которые они тратят на дорогу, а любят именно за некое ощущение жизни. Большинству российских городов не хватает именно этой тактильности. Того, что ты можешь где-то пройти пешком, зайти выпить кофе, плюхнуться на лавочку где-нибудь. И наша задача, а я думаю, что это следующий вызов для всех наших городов, это наличие атмосферы, наличие общественных пространств. Если ты их не создаешь, то все равно эти пространства забиваются людьми, но с другими ценностями, забиваются автомобилями, забиваются криминогенными элементами. Опыт Нью-Йорка, Лондона, Мадрида и особенно Берлина показывает, что общественные пространства – это и есть та атмосфера города, которую ты можешь различить, если тебя даже с закрытыми глазами туда привезли. Итальянский город напрямую отличается от немецкого, а Москва напрямую отличается от Санкт-Петербурга. Но эту атмосферу нужно развивать. Причем, для большого города – это максимально важно. Общественные пространства ассимилируют тех людей, которые ради своих карьерных или вынужденных интересов приезжают в большой город за счастьем и желанием работать и зарабатывать. А общественное пространство – задает правила поведения в этом городе.

Про пешеходные зоны.

В этом году мы откроем 22 пешеходные зоны по всей Москве. Это огромный успех, огромный прорыв. Год назад – пешеходная зона была одна. Но пешеходная зона – это не всегда зона, где просто нет автомобилей. Есть, предположим, возможность сделать большой, широкий европейский тротуар и сделать одну полосу для автомобилей. И это лучше, чем полностью автомобильная дорога.

У нас есть приоритет развития города – это создание пешеходных зон. Для принятия решения –нам нужен месяц, чтобы со всеми все согласовать и 3-4 месяца, чтобы все построить. Вопрос же не в том, как это сделать, а в том, чтобы это общественное пространство потом не превратилось в вокзал. Потому что, как правило, первые кто на нее приходят – это попрошайки, бомжи, незаконная торговля. Предприниматели из местных кафе выставляют такие зонтики и такие столы, что тебе просто становится стыдно, ты должен с ними встречаться и разговаривать… То есть дальше тебе нужно очень много регламентов (и на это год точно уйдет), чтобы воспитать резидентов пешеходных зон. С учетом того, что у правоохранительной системы нет полицейских, чтобы эти зоны охранять. Ты должен вводить какой-то ЧОП или договариваться с предпринимателями, что это коллективная ответственность. Я думаю, что бесплатный интернет в парке Горького намного снизил криминогенную ситуацию, потому что туда другие люди пришли. Но я так же не забываю, что там 87 постов охраны и система видеонаблюдения.

Про велосипедные дорожки и как их сделать в Калининграде

Я думаю, что есть два города, которые много делают для велосипедной инфраструктуры – это Москва и Казань. У нас уже на всех пешеходных зонах и в центре города прокаты велосипедов, где вы по SMS за 100 рублей на целый день. Это мы такой лондонский вариант купили. Мы так же установили около 17 тысяч парковок для велосипедов. Мы делаем велодорожки, разрисованные, с отбойниками, чтобы велосипедисты ездить могли. Мы устраиваем велоночь. Но пока уважение со стороны всех участников процесса – небольшое: пешеходы не любят велосипедистов, автомобилисты их тоже не любят. Все не любят друг друга. Но это вопрос культуры. И я думаю, что это постепенно наладится. Мы пытаемся это поддерживать, чтобы общество считало велосипедистов участниками дорожного движения. Пока это воспринимается как такая форма досуга. Мы хотим, чтобы это стало и формой транспорта.

Мы со Стасом Воскресенским (заместитель полпреда Президента РФ в СЗФО – прим. ред.) разговаривали и я обещал познакомить его с той компанией, которая делала этот проект в Москве. А в Казани они делали этот проект еще лучше. Они же занимались этим в Лондоне и Париже. Инвестиции в их проект были около трех миллионов долларов. Это надо делать просто в крупных городах. В Лондоне город за это ничего не платил, это сделал парк, он подарил это городу. Здесь разумно как-то делать это совместно с бизнесом. Что удивительно, в Москве всего 8 велосипедов украли, а даже в проекте заложено, что 15% велосипедов пропадают. Такие шансы есть. Если у города будет заинтересованность, то я думаю, что они очень быстро это сделают. Это сразу становится брендингом. Город люди меняют. И когда ты шел по улице, ехал на машине и встретил 30 человек на велосипедах, то визуально у тебя сразу восприятие меняется. А что касается того как это продавать и упаковывать, то я думаю, что у вас здесь полно специалистов, которые это делать умеют.



Про 94-ФЗ

Я не ставил условий про 94-й ФЗ (при переходе на работу в парк Горького – прим.ред.), но когда уже разобрался, то попросил и парк Горького мы перевели в Государственное автономное учреждение культуры, у которых более легкие взаимоотношения с этим законом. Я думаю, что закон о госзакупках и его сложность (и даже опасность для руководителя) сдерживает по Москве молодых и прогрессивных ребят, чтобы идти и руководить государственными учреждениями. И не только культуры. Одно неправильное решение, а количество проверяющих органов такое, что тебя, фактически, могут обвинить в нечистоплотности, коррупции и могут быть уже уголовные последствия. 94-ФЗ – очень сложный, очень заформализованный и для творческих индустрий его чистое юридическое исполнение – это очень большая сложность. То есть, либо ты должен в очень узких заданных рамках, либо ты должен придумывать какие-то формы. Мы много вещей в парке Горького делали, практически, на грани фола. Когда нам образно «дарили» проекты, когда мы спонсоров просили нарисовать как это будет и уже на тендер выставляли готовый проект. Потому что, если объявлять конкурс на проект – это 45 дней, потом еще 45 дней, чтобы его разыграть…Вот лето и кончилось, а ты ничего сделать не успеваешь.

Я думаю, что 94-ФЗ не выполнил свою функцию по борьбе с коррупцией, с аффилированными сделками, а наоборот устаканил эту систему. С учетом того, что в Москве на торги выходит много рейдеров, которые выигрывают конкурсы, а потом готовы от этого конкурса отказаться за 10% от стоимости заказа. Это большая проблема. Вроде бы все собираются переходить на контрактную систему. Я ее еще глубоко не изучал, но по слухам от людей, которым я доверяю, она еще более сложная, чем 94-ФЗ.

Практический совет: глубоко изучать этот закон. Мы потом переходили на спецорганизацию. Легче заплатить грамотным людям, которые возьмут 1,5-2%, но сделают правильный и юридически чистый конкурс в твоих интересах…ну в интересах той задачи, которую ты ставишь.


Про реакцию населения, бюрократию, международный опыт и муниципальные власти

Региональные власти (это я по своему опыту скажу) никогда не мыслят комплексно. Что-то объяснить им возможно только на своем примере. Тут проекты писать некогда, надо делать пилотные. А дальше власти сами становятся заложниками этих пилотных проектов. Мы сталкивались с тем, что на каких-то встречах с населением мэру всегда говорят: «Вот у вас парк Горького, а у нас плохой парк. Давайте тоже такой сделаем». Но сначала надо сделать пилотный проект.

Население плохо формулирует свои ощущения от будущего. Это же широкие массы, у каждого свои приоритеты. Когда мы делали большой соцопрос по парку Горького, то 96% людей хотели чистые и удобные туалеты. Они не просили интернет. Когда полная разруха, то люди хотят туалет и фонари. А когда ты уже сделал совершенно другое, то у них появляется сразу 10 новых требований: уже и интернет не быстрый, и розетки, оказывается, нужны, чтобы ноутбук зарядить. Тут сложно получить фидбэк от общества. Надо делать территорию и говорить: «Здесь будет вот так!». И если населению это нравится, то дальше оно само тебя начинает поддерживать и местные власти, как и любые политики, всегда играют на настроениях населения.

Чтобы иметь какой-то успех, надо все из рук бюрократии выдрать. Я в бюрократию не сильно верю, я верю в систему. Чем меньше чиновники денег распределяют, тем меньше коррупции. Деньги надо отдать на места в учреждения. Дальше это можно как угодно контролировать.

Хороший чиновник сам не придумывает, а слушает консультантов. Если он будет сам придумывать, то он не будет успевать свою работу делать. Ему надо уметь слушать консультантов и не стесняться их привлекать. Не стесняться говорить, что я этого не знаю. Я совершенно случайно стал специалистом по парковому хозяйству Москвы или России – не важно. Какие-то книжки я читал, куда-то я ездил. Это все очень универсальная вещь, но ее надо сначала изучить.

С большинством проблем с которыми сталкивается Россия или любой в город нашей страны, в мире уже сталкивались и либо удачно, либо неудачно их решали. Поэтому этот опыт надо изучить, положить на наши лекало и русскую ментальность и начинать постепенно реализовывать. В большинстве городов мира были пробки, но как-то с ними проблему решали. Делали комфортный общественный транспорт и пересаживали туда людей, делали службу такси. Просто это надо делать. А от количества построенных дорог ситуация не решится.

О том как калининградскому зоопарку начать зарабатывать

Бизнес до этого не сильно интересовался и объектами культуры Москвы. Мы сегодня со Светланой (Соколовой –прим ред.) директором калининградского зоопарка долго сидели… Руководители парковых территорий и учреждений культуры – люди одухотворенные. Это люди, которые даже не работают, а служат. Они не думают про бизнес и про заработок. Люди ждут : государство нам бы дало, кто-то бы еще дал…А когда государство не дает, они переживают, обижаются на него, но сами не знают что делать. Если брать пример парка Горького (я Светлане много про него объяснял), то он уже в этом году заработал 620 миллионов рублей. С учетом того, что государство на него тратит 1,5 миллиарда рублей, то это они заработали (а заработают миллиард, как я думаю) больше половины денег, что на них город потратил. Как это делается? Если жить по 94-ФЗ, то у тебя есть территория, ты должен сохранять животных, памятники, ландшафт, не важно зоопарк это или парк. Дальше – ты пускаешь туда арендаторов, которые приходят, начинают продавать мороженное, кофе, воду, шашлыки…Когда у нас в парке Горького не было денег, а хотелось бы, чтобы экономика парка росла, мы подсчитали, что больше всего люди потребляют. И парк Горького начал продавать эти 3 позиции сам: мороженное, воду и сладкую кукурузу. И на этом объеме он начал зарабатывать сотни миллионов рублей. У тебя есть 300 тысяч человек, они к тебе ходят. Зоопарк города Калининграда может это посчитать. Ты можешь понять, что из этой аудитории 30% пьет воду, 10% - покупает мороженное и так далее. За счет этого можно выстраивать некую экономику. Московский зоопарк, в который ходит 4 миллиона человек, зарабатывает 420 миллионов рублей. То есть это вопрос работы с аудиторией. Ты сам должен научиться предоставлять эту услугу. Диснейленд же может это делать?

Чем больше у тебя аудитория –тем больше ты зарабатываешь. А когда ты можешь качественно посчитать аудиторию, то ты ее можешь, в хорошем смысле слова, продавать большим компаниям. Компании Coca-Cola ты говоришь: «Вы можете продавать у нас свою кока-колу, но воду мы будем продавать сами». Это очень понятный бизнес. Ты просто должен сам делать свой торговый отдел. Но так как мы все считаем себя учреждениями культуры, нам как-то не хочется этим заниматься. Но если мы этим не будем заниматься, то мы и зарабатывать на этом не будем. Поэтому надо просто открывать у себя торговый отдел. Я эту экономику изучил за 5 месяцев. Мы сами мороженое заказываем. Оно стоит 12 рублей, а мы продаем за 25 рублей. То есть пол доллара мы на мороженном зарабатываем. Но если мы не будем этого делать, то это будут делать коммерсанты. Они будут пол доллара зарабатывать и платить тебе 1%. Себестоимость бутылки воды на заводе – 7 рублей, продают ее за 12, а на территории парка можно продавать за 20. Зоопарк вполне дееспособная организация. Он может закупить эту воду и она будет называться не «BonAqua», а «Наш зоопарк». Так же ее продавать, это будет такая же качественная вода, но вот эта маржа будет оставаться в зоопарке.

Мы предложили всем коммерсантам, что не будем брать с них плату за аренду, а будем брать 15% от оборота. Это дало новых интересных, молодых ребят, которые сами рисковали. У них может быть не было денег для того, чтобы взнос на полгода заплатить. Мы партнерами, фактически, становились. Брали их риски на себя: они могли как миллион рублей заработать, так и 100 тысяч. Но все точки общепита у нас получились разные, они потащили свою аудиторию, они начали конкурировать между собой, пошли в соцсети, стали рекламировать себя. Аудитории получились совершенно разные, но они объединены парком Горького, и они живут по правилам парка.

Мы договорились, что калининградский зоопарк нам пришлет свой мастер-план. Мы попробуем объединить усилия с московским зоопарком, обмен животными…Есть еще пару вещей, которую мы можем сделать в рамках спонсорской помощи по развитию зоопарка. Я пока не могу сказать, потому что надо третью компанию уговорить, чтобы он за это взялась.

О задачах города.

Город должен формировать новых людей. И у Москвы тут должны быть те же самые принципы, что и Калининграда. Новые люди для меня (и в Калининграде такие 100% есть) – это новые городские профессионалы. Это люди у которых есть требования к городу, которые платят налоги, которые здесь учатся и живут. Город должен на них опираться и расширять их пространство. При формировании общественного пространства город должен понимать, что у меня есть приятные ребята, 100 или 1 000 велосипедистов. И таких в городе должно быть больше. Поэтом я для них должен что-то делать. А еще я слышал, что есть ролики, скейтборд или лонгборд. Надо бы попробовать построить 2-3 скейт-парка, бог с ним, что под открытым небом. И такие люди тоже когда-нибудь появятся. Или есть какие-то занятия на турниках, давайте такие площадки тоже для молодежи построим. А вот у нас есть библиотека и туда никто не ходит. Давайте тогда книги оттуда уберем (возьмем на себя этот риск), но поставим компьютеры, купим базы данных МГУ, Оксфордского университета, доступ к кандидатским работам студентам и сделаем там такой коворкинг-центр. Город должен увеличивать количество городских профессионалов. Неважно, где они работают: в творческой индустрии, в бюджете или правоохранительных органах. Они просто должны быть. И город говорит: «Мне такие люди нужны. Я их создаю». Это очень понятная риторика даже для электоральной базы. Город может показать пенсионерам: для вас мы делаем вот такие вещи, а для ваших детей и внуков – вот так. И мне кажется, что в Калининграде это может получиться намного быстрее, чем в Москве.

О вызовах будущего

Пока вызовов будущего – нет. Я надеюсь, что буквально через несколько лет, произойдет смена поколений, и люди будут требовать что-то другое. Москва здесь будет играть большую роль, потому что она будет формировать смыслы. Я огромное количество региональных губернаторов принимал в парке Горького. Они – люди с большим политическим чутьем, старая гвардия и понимают, что я должен что-то новое давать. Риторика про модернизацию и нано-технологии уже не везде проходит. Люди говорят: «Отлично, но это вот там, а нам где бы чаю попить?». Формирование среды и атмосферы основная задача властей, если они хотят страну развивать. Это такой некий образ жизни (не буду говорить, что мещанский или буржуазный), но его стране надо навязывать. Что образ жизни – это не «Ягуар» возле подземного перехода или пиво на лавочке, а вот так, как живем.

Текст - Алексей Щеголев

Фото - er.ru