10 апреля группа Lumen презентует в Калининграде на сцене клуба «Вагонка» свою новую номерную пластинку «Нет времени для любви». Альбом у чуть ли не главных сегодняшних революционеров от российской рок-сцены, к полной неожиданности для поклонников, получился акустическим по звуку и вполне себе лирическим по содержанию. В преддверии калининградского концерта лидер команды Рустем Булатов рассказал Афише RUGRAD.EU о новой концертной программе, как на Lumen влияли Уильям Берроуз, Чак Паланик и прочая контркультурная литература, почему группе несвойственна самоирония и как Lumen будут выживать, когда эпоха дворцов спорта и баснословных гонораров для оппозиционных рок-звезд закончится.


- Почему вдруг вы неожиданно решили сделать свой последний альбом «Нет времени для любви» таким мягким и акустическим по звуку?
- Это было неожиданно только для наших слушателей. Мы сразу знали, что он будет таким. В период с 2009 по 2012 годы мы придумали очень много песен и разделили их по звуку пополам. Первая половина – это электрический альбом «На части». Вторая – акустический «Нет времени для любви». Для нас эта дилогия – единое целое по содержанию. Размышления о том, что заставляет нас чувствовать себя несчастными. И что может спасти от этого состояния…

- Группа Lumen же последние годы устойчиво ассоциировалась с жестким саундом и лозунговыми текстами, вы решили отдохнуть от этого образа? Можно сказать, что он вам несколько приелся или это просто передышка на один диск?
- Для нас новый альбом – это закономерное продолжение мыслей, высказанных ранее. Если говоришь о том, что не любишь, скажи и о том, к чему стремишься. Во-вторых, оказалось, что причины того, что нас не устраивает, лежат глубже, чем мы копали раньше…

- Как вы теперь будете строить концерты с новой программой? Это будут два отделения: в одной вы играете новую акустику, а потом играете старые песни в привычных аранжировках?
- Та программа, с которой мы сейчас в туре – она полностью акустическая. Мы старые песни специально играем в новых аранжировках. Всё очень гармонично. Скоро это смогут оценить все желающие: в конце апреля мы планируем записать и снять эту программу, и издать её в виде нового концертного альбома и DVD.

- У группы Lumen интересная судьба. Вы, фактически, стали последней группой, которой удалось стать популярной уже в «нулевые». Почему, по вашему мнению, вся эта волна новой гитарной музыки, к которой поднял интерес балабановский «Брат-2», так быстро схлынула, и от нее почти никого не осталось в результате?
- Это очень сложный вопрос – объёмный… Во-первых, я считаю, что эта волна не схлынула. Она растворилась, конечно, в море информации, в этом потоке бушующем, но не иссякла… Многие живы, здоровы, продолжают творить и «широко известны в узких кругах».

- Над вами, кстати, сильно довлеют какие-то поколенческие вещи?
- Нет, не думаю. Я люблю читать биографические истории великих групп. И понимаю, что, независимо от времени и места действия, люди, занимающиеся коллективным творчеством, сталкиваются с одними и теми же проблемами… Мы не исключение, это не связано с поколением…

- По вашему, чем вообще русские рок-группы, чья карьера выпала на конец девяностых- начало «нулевых» отличаются от рок героев восьмидесятых? Для последних, наверное, социальный протест был более важной составляющей, а в девяностые считалось, что «силы добра» победили и протестовать больше незачем.
- Группы с гражданской позицией были всегда. Вопрос скорее в том, чего хочет общество. Какие мысли актуальны… В восьмидесятые были и группы совершенно аполитичные, не касающиеся социальной тематики. Просто они не были в авангарде, не были популярны так, как группы у которых был такой посыл… Потом вектор сменился, всё стало наоборот – вперёд вышли группы с совершенно иным «месседжем»… То, что многие пренебрежительно называют «социалкой» не исчезло – просто пришло время этим песням быть в тени народной любви. Я так думаю…

- Сейчас для молодых инди-групп гораздо более характерна самоирония какая-то, от них редко можно дождаться прямых, лозунговых высказываний. Никто не пытается петь, приняв, словно Бутусов героическую позу. Самоирония вам совсем несвойственна или сейчас для нее не время?
- В жизни нам не чужда самоирония… А в творчество это почему-то мало просачивается… Мы себя очень хорошо чувствуем среди коллег по цеху. И вообще среди кого угодно – мы остаёмся самими собой, комплексами не сильно обременены, так что всё хорошо…

- Вам не кажется, что эта ироничная позиция, неучастие в схватке меняет страну большим образом, чем прямой протест? Когда, только «Мумий Тролль» появился, про Лагутенко писали, что он «заменил социальность русского рока сексуальностью», в результате выросло целое поколение свободное от штампов прошлого.
- Нет, не кажется. Помимо самого факта изменений, очень важен вопрос об их качестве…

- Lumen, в какой-то степени, можно назвать левацкой группой? Вы, в принципе, не так сильно отличаетесь по идеологии от той же DIY-хардкор сцены.
- Наверное, да, можно назвать некоторые из наших идей «левыми». Но мне не нравится вся эта типология в целом. Она обязывает быть статичным. И если леваки начинают разговоры о либерализме, то они считаются предавшими свои идеалы… Мне не нравятся подобные рамки. Есть здравый смысл. Есть динамика развития. Оставаться в этой системе статичным означает быть слабым в определённые этапы развития. Я не понимаю, как можно принимать это добровольно, нужно искать формы синтеза разных идей - левых, правых, любых, которые приведут к хорошему результату.

- Контркультурная литература на ваше мировоззрение влияла? Присутствует этот почти обязательный набор: Паланик со своим «Бойцовским клубом», Берроуз, Стюарт Хоум или Лимонов?
- Да, влияла. Список знакомый совершенно, но далеко не полный. Я читал всё, что издавалось «Контркультурой». Как и оранжевый цвет обложки книг издательства «Альтернатива» означал, что впереди будут нестандартные мысли. Мне это нравилось. Это пища для идей. Обязательно вернусь к такой литературе, но сейчас у меня период увлечения классикой. Я многое упустил.

- Вы достаточно давно уже существуете, но с властями у вас никаких проблем из-за вашей политической позиции не было. Это значит, что на группу Lumen власть просто внимания не обращает?
- Вероятно, что так и есть. Мне сложно судить о том, что мне неизвестно.

- Может быть, власть имущим сейчас музыка, в принципе, неинтересна, потому что никакой опасности с ее стороны для существующего порядка нет?
- Но концерты некоторых коллективов по политическим причинам и административным способом отменяются. Что это? Мелочность обид? Скорее нет. В современных условиях вялой политической борьбы, любые проявления несогласия с «линией партии» выглядят началом соперничества. Подменяют собой борьбу реальную, и не являются ею, потому что нередко те, кто критикует действия власти, сами этой власти не хотят… Но, поднимая проблемные темы, они таким образом поднимают некий абстрактный «флаг борьбы». Он не может не быть опасным, потому что он виден по обе стороны условных баррикад. Поэтому происходят отмены, например – власть имущие не хотят распространения инакомыслия и оппозиционных настроений. Не хотят, чтобы появлялись новые, не политические центры, вокруг которых могут сплотиться люди и обмениваться настроениями и мыслями.

- Сейчас после ситуации с Крымом, все ждут, что пространство свободы высказывания сузится. Вы к подобной ситуации готовы? За это же время рок-музыканты привыкли к хорошей жизни: концертам во дворцах спорта, большим гонорарам, вы готовы всего этого в раз лишиться?
- Я не жду, что пространство свободы сузится. Оно и так не очень большое. Дальше давить критично. Я думаю, что всё останется по-прежнему. А насчёт наших действий, нашей жизни… У нас есть план того, что мы хотим реализовать в творчестве. Он большой – на несколько лет. Но вот вариантов развития этого плана в зависимости от смены обстановки – его нет. У нас достаточно гибкая организация. Если что-то изменится – будем думать, как продолжать делать то, что должны, то, что хотим. Ничего другого мы всё равно делать не желаем. Так что и гадать нечего.


Текст: Алексей Щеголев