- Генрих Гейне (1797 – 1856), немецкий поэт
Пять лет назад, раскалённым июльским утром, уходит из жизни ПЕРВЫЙ губернатор западного края России Юрий Семёнович Маточкин (18 октября 1931 – 6 июля 2006).
Меня, совсем молодого человека, он приглашает в команду почти 20 лет назад, в октябре 1991-го. Работаю с ним до последнего дня его губернаторства – 20 октября 1996 года.
Эти заметки, пристрастны, субъективны. Помню многие из 1830 дней и вечеров совместной работы.
Исполняется 20 лет постсоветскому этапу жизни области. Первая четверть из них, самая трудная, приходится на губернаторство профессора Ю. Маточкина. История – не склад дат, поступков, а их порядок.
Опуская факты общеизвестные, привожу по годам те зарисовки, которые навсегда врезаются в память. Они, личностны, предвзяты, но, возможно, сейчас, когда Россия отдаётся бюрократии на «кормление», нравы Москвы передаются в регионы, как эманация корыта и хамства, теневой бизнес власти лишает политику динамики, словоблудие охваченных путинским фронтом холуёв, обещающих кисельные наноберега, омываемые молочными инновационными реками, застят свет и мутят рассудок, правящая элита желает обеспечить себе несменяемость, - заинтересуют проницательного, остро подмечающего читателя.
Девяносто первый
Ю. Маточкин приступает к губернаторской службе в конце сентября 1991 года. Встаёт кадровый вопрос. Советскую бюрократию он считает дорогой и неэффективной.
Он никому не морочит голову, не даёт беспочвенных надежд, не увиливает от прямого разговора. Он приглашает к себе тогдашних руководителей облисполкома Ю. Малинкина, А. Степанова, И. Шевлякова, М. Шапаева и говорит: «Благодарю за то, что вами сделано для нашей области. К сожалению, не вижу вас в составе новой администрации. Под решение новых задач подбираются новые специалисты. Прошу понять моё решение правильно и принять его. Оно окончательно. Если могу быть полезен в вашем трудоустройстве, обращайтесь, товарищи. Обязательно помогу».
Глава администрации недолюбливает протокол. Он жалеет каждую потерянную минуту. Когда кого-то требуется встречать, провожать, посещать презентации, представления, фуршеты, банкеты, разрезать ленточки, - им овладевает скрываемая ярость. Он не допускает в администрации излишеств, роскошеств и помпезности. Простота и демократичность – свидетельство интеллигентности. Напротив, тяга к почестям и пышным процедурам – оборотная сторона комплекса неполноценности.
Упрощается пропускной режим: любой желающий по записи попадает к кому-либо из руководителей администрации области. Ю. Маточкин предлагает оппонентам проверять любые финансовые документы. На вопрос одного из своих заместителей: к чему такая открытость, когда среди оппонентов много обычных горлопанов, шутя, отвечает почти по Евангелию от Матфея: «… каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерой мерите, такою и вам будут мерить».
Скромность не доводится до глупости. Губернатор не ездит на работу в трамвае, но не допускает закупки «БМВ», «Ауди», «Мерседесов», шикарной посуды и дорогой мебели. Ездит на белой «Газ-31», без охраны и свиты с «мигалкой». Уважение к власти завоёвывается не этим.
К чаю подаются сахар, сушки, иногда – бутерброды с сыром. В комнате отдыха лежат чугунные старые чёрные двенадцатикилограммовые советские гантели, которые помогают поддерживать форму. Рабочие планёрки всегда заканчиваются принятием конкретных решений. Идут жаркие споры, сталкиваются позиции, но после принятия решения не допускаются уклонение от его реализации, саботаж.
Помнится дождливая осень 91-го: неотоваренные талоны на мыло, водку, сахар, муку, крупу, прилавки магазинов, заполняемые полиэтиленовыми пакетами и трехлитровыми банками с берёзовым соком, угрюмые очереди и десятидолларовые зарплаты. Ю. Маточкин понимает: СССР рассыпается. В начале декабря он ставит перед командой новые задачи: в условиях неизбежного отпуска цен, задержки зарплат и стипендий, дефицита топлива, жизни калининградцев за границей. Горизонт прогноза – 6-9 месяцев.
Девяносто второй
Распад СССР, разрыв производственных нитей, демонтаж экономической модели наотмашь бьют по региону. Падение производства – 16%, индекс потребительских цен – 1664%, задержка зарплат, пособий, пенсий, стипендий. Ю. Маточкин настраивает команду на постоянный диалог, общение с людьми. Останавливающиеся заводы, лежащие на трамвайных путях студенты, забастовки учителей – будни девяносто второго. 4-5 раз в неделю глава администрации в городах, посёлках, встречается с рабочими, врачами, педагогами. Ни один из пикетов не остаётся без его внимания: либо сам он, либо кто-то из управленцев выходят, объясняют, приглашают, убеждают. Например, в мае - июне, вместе с Г. Чмыховым и В. Шиповым, проводим 24 такие встречи. Стоит задача: успокаивать людей, говорить им правду, не допускать паники, чётко объясняя наши действия, усилия для улучшения положения.
В декабре подписывается президентский указ «Об обеспечении внешнеэкономических условий для развития Калининградской области». Закрепляются беспошлинный таможенный экспортно-импортный режим для товаров внутреннего потребления, безрегистрационное право экспортной торговли сырьём (кроме нефти), безлицензионный экспорт в пределах квот. Ю. Маточкин, буквально, пропускает указ через себя: поездки в Москву 7-10 раз в месяц, изучение устройства работы центрального правительства изнутри. Только за год происходит шесть встреч с президентом. Без выпячивания своих заслуг, помпы, самонадеянного хвастовства, бахвальства, монументальных отчётов и величественных сюжетов в прирученных СМИ. Встречи – рабочие. Никто не пустословит о «федеральной проходимости». Б. Ельцин уважает Ю. Маточкина, называет его по имени, но на «Вы», всегда угощает чаем и внимательно слушает. Инициатива встреч, как правило, принадлежит Ю. Маточкину. Подготовка к ним начинается ещё до записи на приём к главе государства. Мудрый лидер делает союзниками Е. Гайдара, руководящего правительством, Г. Бурбулиса, С. Станкевича. Ю. Маточкин, команда, работая в Москве вахтовым методом, погружают руководство страны в проблемы транзита, грузооборота, разрыва централизованных связей, портового хозяйства. Медленно, со скрипом, центр поворачивается лицом к региону.
Девяносто третий
В январе Ю. Маточкин проводит «мозговой штурм». Его главный вывод: помимо президентских указов нужен закон о статусе Калининградской области. Социально-экономические аспекты поручаются Г. Чмыхову, мне – информационное и политическое сопровождение. Вводится институт главного советника главы администрации области. Используя противоречия, лавируя между ельцинской администрацией, центральным правительством и хасбулатовским Верховным Советом, Ю. Маточкин делает почти невозможное: заклятые «друзья» Б. Ельцин и Р. Хасбулатов обещают поддержать этот закон. Летом, с участием московского десанта (аналитик В. Дудченко, будущий премьер-министр РФ М. Фрадков и др.), мы заканчиваем работу над законопроектом «О статусе Калининградской области Российской Федерации». В августе – сентябре проходит сбор виз в правительстве России и комитетах Верховного Совета. Организовывается серия публикаций в центральных СМИ об особенностях региона. Калининград посещают эксперты, например, А. Мигранян, являющиеся союзниками закона.
Не хватает двух месяцев. Наступает тяжёлый линючий политфон, система делегитимизируется. 21 сентября издаётся президентский Указ № 1400 о роспуске Верховного Совета. 3-4 октября Россия оказывается на грани гражданской войны.
3 октября Ю. Маточкин обращается к землякам. Он говорит, что в Москве льётся кровь, и история рассудит, на чьей стороне правда. Эти события не делают чести их участникам. Он призывает калининградцев к спокойствию, заверяя, что подобное противостояние в области исключается. Силовым структурам даётся команда о строгом соблюдении законности. Ни одного задерживаемого, никаких политических преследований. Глава администрации, управляя процессом, сутками находится на работе. Задача - дистанцироваться от столичных разборок, обеспечивая правопорядок в регионе.
О подготовленном законе приходится забыть. Ю. Маточкин принимает решение избираться в Совет Федерации. Задача – не «омандатиться», а бороться за новый федеральный закон. Вместе с В. Шумейко он выигрывает выборы. Также 54% избирателей – калининградцев поддерживает Конституцию РФ.
Девяносто четвёртый
К лету, после консультаций с Б. Ельциным, В. Черномырдиным, в Государственной Думе и Совете Федерации РФ, Ю. Маточкин определяет название и идеологию нового законопроекта – «О СЭЗ (затем – ОЭЗ) в Калининградской области». Имеется чёткий план работы с комитетами обеих палат Федерального Собрания РФ, российским правительством и администрацией президента. Против закона выступает влиятельный вице-премьер правительства С. Шахрай, настаивающий на военно-оборонной миссии Калининградской области.
Налицо фактор обиды: в 1993 г. Ю. Маточкин деликатно отказывает С. Шахраю, настаивающему, чтобы возглавляемой им ПРЕС, будущей парламентской партии, в регионе был создан режим наибольшего благоприятствования. Ю. Маточкин даёт понять, что он за подход, когда партии равноудалены от государственной власти, конкурируя между собой, в равных условиях. С. Шахрай размещает статью о Калининградской области в авторитетной «Независимой газете». Де-факто он выступает за эксклавный феодализм с социалистическим лицом. Ю. Маточкин принимает вызов и публикует здесь же свой взгляд на развитие региона – в режиме ОЭЗ, без политических ущемлений и демократических ограничений. Затем они обмениваются следующими полемическими ударами. Когда речь заходит об интересах территории, усечении законных прав калининградцев, интеллигентный глава администрации, профессор, превращается в гладиатора, бойца, участвующего в схватке во имя победы. Мягкая сила, без эпатажа и выпендрёжа, готовность умно, а, когда требуется, и жёстко отстаивать принципы, убеждения – качества присущие Ю. Маточкину. Решающая схватка между губернатором и вице-премьером происходит 13 октября на заседании Совета Безопасности под председательством Б. Ельцина. Тщательно готовимся к заседанию. Ю. Маточкин вооружается фактами, исследованиями, документами. На стороне С. Шахрая - аппаратная мощь, изворотливость и желание продемонстрировать, «кто в доме хозяин». Вице-премьер категорически против СЭЗ на территории всей области, особого статуса региона, за военно-стратегические приоритеты, объединение Калининградской области с Ленинградской и прочий портяночный бред. Ю. Маточкин, доказывая, что свободу на потом не откладывают, разбивает доводы вице-премьера. В своей выверенной, но жёсткой речи он доказывает, что эксклавность региона – плюс, но потенциальный, пока – это минус, люди проигрывают от экономических реформ, к тому же, из-за особого положения, постоянно нарушается Конституция РФ, что тормозит экономическое развитие. Своё выступление он заканчивает так: «Борис Николаевич, уважаемые коллеги, Калининградская область развивается не благодаря, а вопреки управленческим решениям, которые зачастую принимаются в федеральном Центре. Областью можно гордиться. Но для этого требуется иной режим развития региона, более либеральное законодательство, поддержка местных производителей. Холодная война заканчивается, поэтому акцент требуется делать на экономику, свободы, уровень жизни, а не на желание смотреть на соседей из амбразуры». Б. Ельцин публично поддерживает Ю. Маточкина: «Глава администрации правильно мыслит, свободная зона должна быть на всей территории области». Ю. Маточкин благодарит членов Совбеза и просит, чтобы регион продолжал находится в поле зрения руководства России. Затем – несколько интервью столичным СМИ. Но чувствуется жуткое напряжение, которое постепенно уходит к вечеру, после прогулки под московским дождём и нескольких порций виски, которые губернатор дегустирует редко, но очень ценит.
Девяносто пятый
В начале апреля, когда Ю. Маточкин ставит перед информационно-аналитическим управлением задачи, мне доводится быть в губернаторском кабинете и оказаться свидетелем диалога с главой правительства В. Черномырдиным, который звонит по спецсвязи. Включается громкий звук. Диалог привожу почти полностью, заменяя ненормативную лексику многоточием.
Язык премьера сочен и неповторим.
В.Ч. – Ну что там, Юра, в области у тебя, … ?
Ю.М. – Добрый день, Виктор Степанович. Подсчитываем инвестиции. Выходим на 10 млн. долларов. Если при Вашей поддержке Госдума примет закон об ОЭЗ, рассчитываем по 25-30 долларов на человека (для сравнения: в среднем по России этот показатель составляет 10 долларов, в Литве – 100, в Польше – 200 долларов).
В.Ч. Лепо живёте … А сходу назови … мне два предприятия …, которые стоят на этих … инвестициях.
Ю.М. – Например, Виктор Степанович, «Балткран», «Ага-Газ», готовим соглашение с «Франс-телекомом».
В.Ч. Хват, … Юрка, настоящий профессор. Но дельце до тебя есть. Надо мне … помогнуть.
Ю.М. – Да, конечно, Виктор Степанович.
В.Ч. – Слушай, тут, это самое, …, сочиняется «Наш Дом - Россия», его ещё всякие … «Наш Дом – Газпром» именуют (смеётся), …. Ты как, … ? Сдюжишь?
Ю.М. – Какова моя задача?
В.Ч. – Какова, …, какова. Сотвори, возглавь и через три дня отчитайся. Чтобы другие не охабанили. Эти, как их, «социолухи», … изучали Калининград, у тебя там самый высокий, как его, …, … .
Ю.М. – Рейтинг?
В.Ч. – Ну да, … . Так как? Что скажешь, наставник, … ? Без тебя НДР схлябает.
Ю.М. – Создадим, поможем, чем сможем, но мне возглавлять эту партию неправильно. Подберем достойного руководителя и, думаю, конференция его поддержит … .
В.Ч. – Ты чего тут выдыбаешься? … . Что … значит … не … возглавлю … ?
Я говорю же, у тебя самый рейтинг высокий … .
Ты мне причудничать … брось … .
Ю.М. – Виктор Степанович, это не причуды. Выслушайте, пожалуйста, меня.
В.Ч. – Ну?
Ю.М. Область – особая. Я не меняю убеждений, в зависимости от места работы. Социально-экономическая стабильность – залог успехов в экономике, правильных реформ. На нас смотрит и Европа, и Россия. Пока область – совсем не гавань демократии и благополучия. Глава администрации, я, либо кто другой, должны быть над партийной схваткой, вне партийной борьбы. Это обеспечит спокойствие, не допустит аллергии к назначенному президентом главе администрации. Мы не должны возвращаться к прежней матрице КПСС, в виде новой потемкинской деревни. Я должен демонстрировать, что одинаково отношусь и к коммунистам, и к демократам. Виктор Степанович, поймите меня верно: я не вступлю в партию, тем более не стану её возглавлять. Во имя моих земляков-калининградцев, во имя стабильности в регионе.
Не обижайтесь, пожалуйста.
(Долгая пауза)
В.Ч. – Ладно, Юра, уверил. Ну ты, это самое, напорознь со мной не действуй, найди правильного председателя. Потом доложишь, как требуется. Ну всё, утомился с тобой, профессор.
Спустя неделю после этого размена чувствами и мыслями, главой регионального НДР становится В. Салмин, председатель комитета по земельным ресурсам. Поступок – атом истории. Особенно сейчас, в условиях гиперпутинизации общественного сознания. Ю. Маточкин остаётся беспартийным, сохраняя верность своим правилам, а его команда не превращается в политодалиску – прислужницу тогдашней партии власти.
Девяносто шестой
5 января Совет Федерации на своём заседании одобряет федеральный закон об ОЭЗ в Калининградской области. Начинаются игры. Правительственные бюрократы настаивают на федеральной программе развития области: мол президент потом подпишет закон. Ю. Маточкин твёрд и непреклонен. Требуется отдельная 15-минутная беседа с Б. Ельциным, который 22 января закон подписывает. Сокращаем время, отпускаемое на его опубликование. 31 января он печатается в «Российской газете» и вступает в силу. Начинается новый этап развития региона: стабилизируются цены, крепнет средний класс, растут инвестиции. По версии «Независимой газеты», Ю. Маточкин входит в число самых влиятельных губернаторов России.
Никаких головокружений от успехов. Прежний ритм: в 8:30 – начало 12-часового рабочего дня. Продолжается приём граждан по личным вопросам. Физически Ю. Маточкин – в прекрасной форме: километр на стадионе в Светлогорске в своём возрасте пробегает за 8 минут 20 секунд, у него отменная реакция, нет даже намёка на жировые складки. Раз в месяц, с руководителями гостелевидения, Ю. Анненковым, либо Е. Харловым, он – в часовом прямом эфире, рассказывая о текущем положении дел, отвечая на любые вопросы. Он отчётливо понимает, что свободные СМИ нужнее, чем правильно подаваемая подцензурная информация.
Ю. Маточкин руководствуется правилом: если задача не решается сразу, её надо решать по частям. Например, ещё в 1992 г. принимается решение об игре «Балтики» в футбольной высшей лиге. Это не только важный социальный проект, но и реклама региона. Многие, включая преданных клубу болельщиков, не верят в такую возможность. Составляется чёткий план действий: успешная игра во второй лиге, переход в первую, закрепление в ней, лидерство, переход в премьер-лигу.
Ведётся мониторинг, ежеквартально проводятся рабочие встречи с участием мэра В. Шипова, начфинов области и города Л. Сергеева и Р. Зарембо, президента клуба К. Шперлинга, тренера Л. Ткаченко и др. Обеспечивается полная финансовая прозрачность. Иначе нельзя. Антикоррупционным аспектам уделяется особая роль. Ю. Маточкину импонируют слова Ф. Тютчева, который так классифицировал историю: до реформ Петра I – сплошная панихида, после – сплошное уголовное дело. В девяносто шестом «Балтика» не только выступает в высшей лиге, но и обыгрывает таких футбольных грандов как «Спартак» (Москва) и «Алания» (Владикавказ). Никогда не забуду счастливые лица калининградских болельщиков, гордящихся родной командой. После каждой победы Ю. Маточкин спускается в раздевалку и благодарит спортсменов – Д. Силина, В. Баранова, братьев Аджинжалов и других героев матчей.
Приближаются октябрьские выборы главы администрации области, мэра Калининграда, областной Думы и городского Совета депутатов Калининграда. Поддержка Б. Ельцина падает стремительным домкратом. Политическая борьба становиться изощрённой.18 октября главе администрации исполняется 65 лет. Это становится поводом для акции против Ю. Маточкина: мол «здоровье уже не то», пора уступать дорогу «деятельному хозяйственнику». Ю. Маточкин и его команда даже не пытаются использовать административную дубину: стеснять возможности думцев, вводить цензуру в СМИ, тратить бюджетные миллионы на заказной PR. Законодатели не находятся в распоряжении исполнительной власти. Успешно, впервые в России, работает Общественная палата Калининградской области, реально влияя на принимаемые управленческие решения. Глава администрации регулярно общается по телефону с президентами соседних республик: виз и международных препон не существует.
Почему, во втором туре, проигрываются губернаторские выборы, - тема отдельного разговора. Юрий Семёнович достойно уходит, выполняя обязательства перед обычными калининградцами, которых принимает накануне второго тура, 20 октября. На смену ему приходит «крепкий хозяйственник» Леонид Горбенко. В высших кабинетах усаживаются иные люди. У иудеев есть определение сумрака: когда глаз перестаёт отличать цветную нить от белой.
Оба они уже, к сожалению, в мире ином, в вечности, где, кто знает, наверное, примиряются их души.
В этих заметках совсем не хочется личность первого губернатора наделять идеальными качествами. Как и любой человек, он – не без недостатков. Собственно, он никогда не называет себя губернатором. Он - глава администрации области. Губернатором его зовут калининградцы. Ни ему, ни команде в голову не может придти добиваться написания этой должности с большой буквы. Также как и переименовывать администрацию в «правительство». Это случай, когда человек красит место, а не место – человека. К нему относятся с почтением и соратники, и оппоненты. В людях Ю. Маточкин видит цель, а не инструмент. Он всегда против показного благочестия и декоративной духовности. Будучи профессором, он продолжает учиться, записывая в толстые клетчатые тетради важные идеи, встречи, тщательно планируя свой день. Он скромен, мало, но по существу, говорит, больше слушает. Сравнивая его с некоторыми сменщиками, невольно вспоминаешь историка Н. Карамзина: «Если в Англии позволено дурачиться, у нас не запрещено умничать, а последнее нередко бывает смешнее первого».
Таким помню первого губернатора. Сына своего времени. Вбирающего в себя преданность родине, чувство справедливости, почтение к личности. Власть, словно гравитация, не изгибает его жизнь. Не будучи радикалом, Ю.Маточкин осуждает «суверенную» демократию – власть, основывающуюся на изнасиловании общества ограниченной группой случайных личностей. Тоталитарный единизм, когда все заодно и едины, а жизнь и кусок хлеба дарит нацлидер, - не его выбор. Это первый и лучший губернатор, словом и делом служащий землякам-калининградцам. У этого светлого человека есть чему поучиться и высокопоставленному управленцу, и обычному жителю западного края России. Края, которому ПЕРВЫЙ, остаётся верен до последнего вздоха.
P.S. Весной 1999 года Ю. Маточкин издаёт книгу о постсоветском развитии Калининграда, своём губернаторстве, соратниках и оппонентах – «На изломе». Привожу отрывок из неё (с. 204 – 207) об избирательной кампании, авторе этих строк и главе комитета по развитию ОЭЗ «Янтарь» Ю. Беденко.
ГЛАВА XXVIII
В азарте предвыборной гонки. Мои соратники, друзья и враги. Кто ковал победу Горбенко? Альянсы между турами. О роли СМИ. Борьба, где все средства хороши. Лучше честно проиграть...
С позиций дня сегодняшнего многое из того, что так волновало, будоражило, тревожило в 1996 году уже не кажется столь значительным. Но честно признаюсь, мне по-прежнему горько, что мы не смогли отстоять тогда на выборах принятый нами курс развития области.
Я еще буду говорить о причинах своего поражения. Но, конечно, мне надо было последовать примеру президента и не совмещать губернаторские выборы с выборами депутатов и глав местного самоуправления. Это оказалось большой стратегической ошибкой. Ельцин знал, чего хотел, когда требовал развести свои выборы со всеми остальными. Каждый кандидат в депутаты, каждый кандидат в главы городов и районов в погоне за голосами избирателей работал только на себя. Почти ни на кого из них я не мог опереться в своей кампании. Действующая власть оказалась "мальчиком для битья". На ее голову обрушивались потоки мыслимой и немыслимой критики. И это помимо того, что я и так был втянут в воронку разочарований, созданную неоправдавшимися предвыборными обещаниями президента.
Мне надо было так же, как и президенту, взять ход кампании в собственные руки. Я же, занятый текущей работой, передоверил все своей команде. Был создан штаб во главе с руководителем аппарата администрации области Александром Григорьевым. Были приглашены доверенные лица, которых координировал Игорь Савчук. Имелся план работы. Я не могу упрекнуть Игоря Савчука, он старался. Но его способность куда-то надолго исчезать наносила урон делу.
Работать же приходилось напряженно - графики ежедневных выездов, встреч в трудовых коллективах были очень плотными.
Прибывшие из Москвы имиджмейкеры настаивали именно на такой стратегии. Хотя мне она и не нравилась. Мелькать постоянно перед глазами должен тот кандидат, которого не знают, кого надо "раскручивать". Действующему руководителю такой метод не подходит. Он вызывает лишь раздражение и эффект оскомины у избирателей. Но азарт предвыборной борьбы в конце концов завладел и мной. Я менял пиджаки, как советовали имиджмейкеры. Постоянно получал какие-то рекомендации из Москвы. Опросы общественного мнения, графики, анализ информации... Все это было для меня необычным, новым.
О ходе кампании меня постоянно информировал руководитель информационно-аналитического управления Семен Гинзбург. В администрацию области он пришел по моему приглашению в ноябре 1991 года. Тогда ему было 32 года. Я приметил Семена по выступлениям на заседаниях областного Совета Народных депутатов. Он всегда поддерживал идею СЭЗ. А еще раньше, в январе 1990 года, когда я баллотировался в нардепы РСФСР, он пришел ко мне в Институт повышения квалификации и предложил поддержку коллектива кооперативного училища, в котором тогда работал. Так у нас установились деловые отношения, основанные на сходном понимании целей.
В администрации области Семен Гинзбург прошел путь от советника главы администрации до начальника управления. На всех постах он оставался последовательным сторонником курса реформ. В августе 1992 гола по его инициативе в областном Совете была создана депутатская группа "От согласия - к реформам", куда вошли 52 депутата. Это по предложению Семена Гинзбурга я одобрил кандидатуру депутата Леонида Горбенко на пост председателя этой группы, что открыло тому путь в политику. Хотя работу группы от моего имени координировал депутат Гинзбург, он реально руководил ей, а Л.П. Горбенко исполнял, скорее, роль "свадебного генерала". Благодаря деятельности этой группы нам удавалось проводить сквозь шеренги сопротивляющихся коммунистов-депутатов многие прогрессивные решения.
Не могу не вспомнить о Семене Гинзбурге, потому что он оказался последовательным во всем. Он первым принес мне 21 октября 1996 года заявление об отставке в связи с нашим поражением на выборах. Я понимаю, как этот человек, начисто лишенный конформизма, может раздражать своих оппонентов. Даже меня порой злили его резкие выступления на планерках, он всегда говорил нелицеприятные вещи в глаза. Нередко свою критику он без обиняков высказывал и мне. Разумеется, речь шла о производственных вопросах. К слову, Семен Гинзбург, и это его отличительная черта, никогда ничего не просил для себя лично. Я, например, совершенно случайно узнал, что у него не было даже домашнего телефона.
Гинзбург никогда не скрывал своих либеральных взглядов. В июне 1994 года он вступил в партию ДВР Егора Гайдара и, насколько я знаю, до сих пор является ее членом. Он обладает огромной работоспособностью. Засиживаясь допоздна над бумагами, он зачастую одним из последних покидал здание обладминистрации. Чтобы снимать напряжение, он соорудил у себя в кабинете подобие боксерской "груши" и отрабатывал удар. Перед самыми выборами, после наших теледебатов с Леонидом Горбенко произошел такой эпизод. В кабинете тогдашнего руководителя ГТРК "Янтарь" Юрия Аннекова Леонид Петрович попытался спровоцировать конфликт. Семен поддался на это. Мне пришлось их разнимать, словно сцепившихся петухов. Боюсь, если бы ни я, Леониду Горбенко пришлось бы туго.
Я многое доверял Семену. Он вел мою переписку с коллегами по Совету Федерации, с депутатами Государственной Думы. Часто готовил проекты важных писем президенту РФ и в правительство России. До сих пор мы сохранили с ним добрые отношения.
В этой книге я хотел бы напомнить еще об одном своем соратнике, Юрии Беденко. Напрямую выборами он не занимался. Но его деятельность на посту председателя комитета по развитию СЭЗ имела непосредственное отношение к тому, с чем я выходил на выборы. Мой двойной тезка Юрий Семенович Беденко к осени 1991 года работал у Леонида Демачева в ГлавПЭУ и имел приличный управленческий опыт. Как дальновидный экономист он сразу оценил перспективы реализации идеи СЭЗ. Именно ему принадлежит немалая заслуга в преодолении барьеров на ее пути в 1990-1991 годах. В аппарате последнего председателя облисполкома Юрия Малинкина его даже называли иногда "агентом Маточкина".
Практический опыт Ю. Беденко, его поддержка концепции СЭЗ конкретными делами побудили меня назначить Юрия Семеновича председателем комитета по развитию свободной экономической зоны "Янтарь". Он умел погрузиться в любую проблему, выполняя мои задания по подготовке нормативной базы СЭЗ. Однако, начиная с 1993 года, я стал замечать за ним довольно противоречивые черты. С одной стороны - некоторую анархичность, несобранность, все более усиливающуюся управленческую расхлябанность. С другой - желание "держать нос" по направлению политических ветров. Мне не раз приходилось беседовать с ним на эти темы. Но даже при таких недостатках Юрий Беденко оставался высоким профессионалом. И то, что он был уволен из администрации после победы Леонида Горбенко, я считаю упущением для области. За годы работы в исполнительной власти, особенно, "пробивая" СЭЗ "Янтарь" в Москве, Ю. Беденко накопил колоссальный опыт, мощный набор нужных для региона связей, которые сейчас, к сожалению, не работают на область. В свое время Юрий Беденко приложил немало сил, чтобы область получила налоговые кредиты. И когда перед самыми выборами в Светлогорске открывался первый четырёхзвездочный отель «Русь» - в этом была и его заслуга.