«Моя музыка — не земная, она космическая, она раскрывает философскую схожесть всего
живого. И если многое в симфонии для человека трудно — не беда, может, именно это придётся по вкусу иным мыслящим существам».
Сергей Снегов, «Люди как боги».
Здравствуйте, дорогие мои читатели. Мы немножко забыли в суете будней, что живем
уже в ХХI веке – времени, о котором только грезили обитатели Советского Союза, и о котором с тревогой размышлял великий фантаст Рэй Бредбери (смотрите наш выпуск №1). И вот на днях, 6 августа, на поверхность Марса успешно опустился очередной космический робот NASA, запущенный США в ноябре 2011 года. Аппарат уже не первый по счету, но имеющий самую современную лабораторию по поиску следов жизни на красной планете; изучению геологии, атмосферы и климата, а главное - был ли когда-то Марс пригоден для жизни, и есть ли на нем места, пригодные для жизни сейчас. Камера «Curiosity» передала первые снимки и панораму планеты, никаких марсиан пока не появилось. А я, рассматривая унылую оранжевую поверхность, вспомнил намного более интересную историю – историю появления так называемой «космической музыки» у нас на Земле.
Точного определения «космической музыки» не существует. Критерии атмосферности
и футуристичности у каждого свои. В то же время отрицать широкий круг исполнителей,
ассоциирующих себя с космосом и научной фантастикой, тоже нельзя. Термины «спейс-рок»
и «спейс-диско» прочно прижились в музыке. Наконец, к научной фантастике обращаются
музыканты вполне традиционных жанров, а за этим нередко следуют и перемены в их стиле.
Переломными в этом плане в музыке стали 60-е годы ХХ века. Появились новые жанры,
новые молодёжные субкультуры — хиппи, битники. Молодёжь искала откровений в музыке и в литературе, зачитывалась Толкиеном, Гербертом и Уильямом Берроузом. Чувство новизны витало в воздухе. Появлялись новые инструменты — электроорган Хаммонда, меллотрон, были взяты в руки некогда забытые народные ситар и флейта, были разработаны новые технологии звукозаписи. Не удивительно, что фантастика и музыка быстро нашли общий язык.
Я уже рассказывал про творчество английской группы «Pink Floyd» и ее первого автора
Роджера Сида Баррета. К несчастью, безумного гения Баррета хватило всего на два альбома,
после чего злоупотребление химикатами стало плохо сказываться на его психике. Но звук,
который придумали ребята, остался классическим и узнаваемым до сих пор.
Активно разрабатывался не только саунд, но и сама тема космоса. Еще один британский
певец Дэвид Джонс, взявший псевдоним Боуи, взлетел из безвестности к вершинам славы
стремительно, как Гагарин на орбиту. Первая же его песня «Space Oddity» была использована телекорпорацией BBC в трансляции посадки «Аполлона-11» на Луну. Так балладу о пропавшем в космосе астронавте Томе услышал весь мир. И хотя от спейс-рока в ней было немного, а в последующих работах Боуи стало и того меньше, это никого не смущало. Что Боуи недобирал в музыке, он с лихвой компенсировал в шоу. Когда этот «черт» выходил на сцену, бабушки крестились и убегали, а девушки визжали от восторга. Тонкий, гибкий, со «стеклянным» взглядом — левый глаз Дэвид повредил в драке — он выглядел настоящим марсианином, существом не от мира сего.
На альбоме «Ziggy Stardust» Боуи подвёл под образ легенду: он — музыкант и пророк Зигги Звёздная Пыль, прибыл с Марса спасти Землю песнями о любви и мире (видимо, близкий родственник нашей Жанны Агузаровой).
David Bowie- Space Oddity Original Video (1969)
К середине-концу 70-х прогрессивная музыка Англии пошла на спад. Последний из могикан,
Алан Парсонс выпускал в 80-е альбомы, сочетавшие прогрессив-рок с электроникой, используя фантастическую тематику. Бывший звукоинженер «Pink Floyd» понял главное: нельзя вступать в легионы подражателей. Его альбом «I Robot» — лучшая музыкальная адаптация книги Айзека Азимова.
«The Alan Parsons Project» - I Wouldn't Want To Be Like You
В Германии дела обстояли иначе: там появилась целая волна групп, которую называют краут-рок (от прозвища немцев «kraut», что-то вроде «фриц-рок»). И хотя фантастикой из них увлекались немногие, краут-рок сыграл другую важную роль — родоначальника европейской электронной музыки. Если рок и джаз вышли на стадионы из подвалов, то электронная музыка начиналась свысока. Экстравагантные композиторы-авангардисты, гениальные инженеры и их «адские машинки» — первые синтезаторы и вокодеры, как всё это было далеко от нынешних ди-джеев!
С появлением в 1970 году мини-синтезатора Moog электроника стала доступным и модным
новшеством на сцене. Неудивительно, что многие исполнители нацелились творить музыку
будущего. Корни электронной музыки растут из немецкой психоделии.
В начале 1970-х берлинская группа «Tangerine Dream» выделилась на фоне краут-рока
полностью электронным звучанием, в котором практически не было партий гитары. Сложная, лишенная привычной мелодии и композиции, их музыка была так необычна, будто её писали неземные существа. «Tangerine Dream» с удовольствием заигрывали с фантастикой, называя композиции «Альфа Центавра», «Рождение Плеяд» или «Восход в Третьей Системе». Хотя в своё время группа не была должным образом воспринята массами, со временем она заслужила культовый статус пионера электроники.
«TANGERINE DREAM» - Hyperborea
Пожалуй, первой электронной командой, добившейся коммерческого успеха, стала «Kraftwerk» из Дюссельдорфа. И немудрено: группа не меньше, чем музыке, уделила внимания имиджу и сценическому шоу. В отличие от берлинцев, «Kraftwerk» производили куда более простую, минималистичную музыку с «механическим» битом. Это напоминало соло на трансформаторе под стук конвейера — фактически, они открыли индастриал–саунд. Темы альбомов были соответствующими: роботы, компьютеры, заводы. Всё творчество немцев прошло под девизом «Технология — не враг, а слуга человека». Для фантастики «Kraftwerk» останутся авторами лучшего гимна роботам — песни «The Robots», для танцпола – родоначальниками стиля техно.
«Kraftwerk» - The Robots
К концу 70-х немцев потеснили энтузиасты из Франции, самым ярким из которых, безусловно, стал Жан - Мишель Андрэ Жарр. Рождённый в семье кинокомпозитора, Жарр, казалось, был обречён жить в мире академической музыки. Вместо этого он увлёкся синтезаторами, в то время ужасно редкими и дорогими. На первых порах француз выводил на них настолько авангардные вещи, что дотерпеть их до конца могли только закоренелые эстеты. Он также попал в Книгу рекордов Гиннеса, когда сначала выпустил пластинку «Music for Supermarkets» тиражом всего в одну пластинку, а затем через неделю проиграл по радио весь альбом со словами «Грабьте меня!» (кто не знает – тогда музыкальные треки переписывали на магнитофон с радиоэфира).
Революция состоялась в 1976 году с выходом альбома «Oxygene». Атмосферные переливы
синтезатора и терменвокса, поданные с размахом симфонической музыки, быстро полюбились самой широкой публике. А альбомами «Equinoxe», «Rendez-vous», «Chronologie» Жан-Мишель окончательно прибил своё имя на доску почета космической электроники. Вдобавок Жарр прославился постановкой фантастических лазерных шоу и использованием футуристичных инструментов — таких, как лазерная арфа на фотоэлементах.
Jean Michel Jarre - Oxygene part VI (1976)
Вскоре музыка сделала ещё один «маленький шажок» в сторону фантастики. В 1977 году на
танцплощадках Парижа появились странные люди, одетые в скафандры с глухими забралами.
Назывались они «Space», а командиром экипажа был Дидье Маруани. Подобно Жарру, «Space» делали упор на неземные звуки синтезатора и научно-фантастическое шоу. Фанаты проектов «Дискотека 80-х» конечно же знают непременный сценический атрибут Дидье - Keytar - синтезатор, стилизованный под гитару. Но их ритмичная, бодрая музыка предназначалась не для медитации, а для дискотек. После распада «Space» Дидье продолжил выступать один. Из его сольных дисков замечателен «Space Opera» — умудрённый, далёкий от танцевальных ритмов и похожий на лучшие работы Жарра.
«Space» - Magic Fly (Original Version)
Не могу сейчас не вспомнить и великого польского певца и мультиинструменталиста Чеслава(Выджицкого) Немена. Начав с модных в 60-е годы латиноамериканских песен, Чеслав перешел сначала к мелодичным рок – балладам и фолк-авангарду, а затем освоил
синтезатор Moog (инструмент сложный именно из – за своих бесконечных звуковых
возможностей). Походу дела он завоевал известность от Франции и Италии до СССР.
Многие его композиции были «космическими» только по звучанию. По смыслу же они были по–бредбериевски наполнены бесконечным страданием и болью за творимые человеком дела на Земле. Вот одно из последних его посланий, адресованное нам с вами. Про обесчещенную нашу планету.
Czesław Niemen "Terra Deflorata"(1990)
Опять смотрю на безжизнеттый марсианский пейзаж. Что мы, простые земляне, там
забыли? Неужели миллиарды долларов и евро потрачены только для того, чтобы после
экологического коллапса на Земле некоторые избранные смогли улететь на ПМЖ в заранее
подготовленные поселения? Неужели великий Рэй был прав в своих мрачных раздумьях?
Не хотелось бы верить в это. А чтобы не случилось непоправимое – давайте, друзья,
чаще думать. Думать о последствиях своих поступков; о том, что за все нужно платить
своим и чужим будущим. Приходите по четвергам в клуб «Репортер». Там вас ждут такие же
неравнодушные люди и незомбирующая музыка.
16 августа мы сначала улетаем на рок–фестиваль в хипповую Калифорнию, а затем послушаем побольше электронной музыки, а возможно слетаем на Колыму (на волнах Радио Марс это вполне возможно!).
Ваш Виктор Марс.
Использованы материалы: , , ,