Если присмотреться, мы обнаружим на тротуарах Кёнигсберга ещё один след — на этот раз не “берлинский”, а “саксонский”. В 1880-х годах в Дрездене придумали собственное ноу-хау тротуарного мощения: небольшие четырёхугольные плитки жёлтого цвета. Можно с уверенностью утверждать, что они переняли все лучшие свойства знаменитого мейсенского фарфора: секрет плитки заключался в использовании каолина, или белой глины, применяющейся при производстве фарфора и мыла. Собственно, по этой причине дрезденцы в шутку говорили, что их тротуары вымощены “мыльными" плитками — они были заметно меньше тех, что позднее использовались в Кёнигсберге и действительно напоминали брусочки мыла. 
Очень быстро "свиные брюхи" из Шарлоттенбурга, "фридрихштадтские" бетонные квадраты и дрезденские "мыльная" плитки сделались своего рода стандартом — и начали широко использоваться по всей Германии. Эти пешеходные дорожки за сто с лишним лет в массе своей никуда не исчезли: их можно без труда найти сегодня во многих городах Германии и Польши. Оказалось, что идти в ногу со временем можно и по старым тротуарам. Единообразие тротуарного покрытия, как и век назад, придаёт тротуарам чисто немецкую опрятность. А вот асфальт на тротуарах Германии так и не прижился — и уж явно не потому, что немцы не умеют его укладывать. 
Кёнигсберг, в силу своей близости к Берлину, быстро воспринял новые тенденции. За пару десятилетий почти все улицы города Канта оделись в новую плитку и приняли благоустроенный вид. С того времени, кстати, сохранились и бордюрные камни: почти все бордюры в центре Калининграда — по-прежнему немецкие. Парадокс: их, в отличие от тротуарной плитки и брусчатки, никому пока не приходит в голову убирать. 
Что характерно, плитка, устилавшая кёнигсбергские улицы, была по большей части местного производства: к примеру, бетонную плитку “фридрихштадтскую” типа с конца XIX века поставлял завод П. Янтцена в Эльбинге, а чуть позже удалось наладить её выпуск уже в столице Восточной Пруссии. А вот гранит приходилось завозить — например, из не слишком далёкой Силезии. Собственно, почти все тротуары в старом городе и были выложены “шарлоттенбургскими” плитами (в один или - если позволяла ширина - в два ряда), однако пешеходные дорожки из бетонной и каолиновой плиткой тоже не были редкостью. Давайте же теперь обратимся к старинным фотографиям Кёнигсберга, сделанным на рубеже XIX-XX веков, и полюбуемся новенькими тротуарами. 
В отличие от современного Калининграда, в Кёнигсберге почти все тротуары состояли из двух, иногда — из трёх полос. 
Основная полоса занимала большую часть тротуара и заполнялась “шарлоттенбургскими” или “фридрихштдскими” плитами: “свиные брюхи”, иногда всё же уступая место бетонной плитке, почти безраздельно доминировали в старой части города, ограниченной Вторым Вальными кольцом; в новых районах, выросших после Первой Мировой войны на месте пригородов, использовались в основном “фридрихштадтские” бетонные квадраты — недорогие, практичные и, главное, простые в производстве. 
Несмотря на многообразие видов покрытия, тротуары мостились по одному принципу. Узкая внешняя полоска, отделявшая основную полосу от бордюра и проезжей части, обычно заполнялась крошечной “мозаичной" брусчаткой. Внутренняя полоса, пролегавшая между пешеходной секцией и стеной дома, иногда мостилась всё той же мелкой брусчаткой, но чаще всего — каолиновой плиткой. 
"Мозаичная" брусчатка, как называли её сами немцы, заслуживает отдельного абзаца. Её небольшие размеры позволяли заполнить площадь буквально любой формы, при желании выстраивая из камней разных цветов (серого, белого, чёрного) сложные орнаменты, геометрические фигуры, а то и целые картины! Настоящие произведения искусства, по сложности порой не уступающие мозаичным панно из соборов и дворцов — сегодня их можно обнаружить во многих европейских городах, прямо под открытым небом. А вот в Калининграде таких почти не осталось. На едва ли не последние “мозаичные” тротуары Кёнигсберга можно полюбоваться у Южного вокзала, где прекрасно сохранившиеся секции “фридрихштадтской” плитки соседствуют с дорожками из "мозаики" двух типов: тёмной, базальтовой, и светлой, гранитной, также почти в идеальном состоянии. Другой образчик "мозаичного" мощения — "островок безопасности" немецкой трамвайной остановки на Житомирской — сохранился заметно хуже. 
Благоустроителям советского Калининграда система многополосных тротуаров была непонятна, да и неоткуда было взяться в послевоенном городе специалистам, способным качественно работать с разными типами мощения, особенно с мелкой брусчаткой. Именно поэтому тротуар перед калининградской администрацией в своё время решили замостить “шарлоттенбургскими” плитами целиком, уложив их сразу в пять рядов, хотя в 1920-40-х годах они занимали лишь центральную полосу широкого тротуара. Когда площадь Победы благоустраивалась в 1950-х годах, снять нужное количество гранитных плит с разрушенных улиц труда не составило. Получилось монументально и даже немного брутально. И в то же время — с этим не поспорить! — долговечно, ведь гранит — практически вечный камень. Это следует ценить жителям города, в котором тротуары уже через несколько лет служюы приходят в негодность. 
  
А теперь давайте попробуем ответить на один из главных вопросов: чем же была обусловлена такая любовь немцев к мелкому мощению? Она объясняется вполне утилитарными причинами. Мелкоразмерные элементы тротуара сами по себе устойчивы к нагрузкам и долго не разрушаются, к тому же просты в эксплуатации и особенно в ремонте — заменить треснувшую плитку или вывороченный камень проще простого. Кроме того, брусчатка внутренней и внешней полос хорошо впитывала воду, стекающую с фасадов или вылетающую из-под колёс телег и автомобилей — в итоге влага оказывалась не под ногами пешеходов, а в земле. Наконец, мощёные плиткой и брусчаткой тротуары были попросту красивы! Иллюстрирующие статью фотографии являются лучшим тому подтверждением. 
Мощёные ещё при немцах тротуары украшали многие центральные магистрали города ещё лет десять тому назад. В районах почти сплошной довоенной застройки и по сей день сохранилось немало таких… но какой ценой? На протяжении семи десятилетий никому не приходило в голову ухаживать за ними. 
Нигде в области больше не производят жёлтую каолиновую или “фридрихштадтскую” бетонную плитку — о том, чтобы закупать её в Германии, и помыслить нельзя. А уж мощение тротуаров гранитными плитами по нашим временам и вовсе кажется анахронизмом — зачем, если можно каждые десять лет перекладывать дешёвую бетонную плитку (власти Берлина, к слову, импортируют гранит из Китая). В итоге исторические тротуары медленно разрушаются, их поверхность, точно панцирь огромной старой рептилии, пестрит пробоинами и дырами. Но их терпят — не из-за уважения, а скорее по причине равнодушия. 
Старинные тротуары, которые могли бы стать гордостью горожан, почти исчезли с центральных улиц Калининграда. Скорей уж невольно наткнёшься на них там, где и не ожидаешь. Чем сильнее запущена городская улица, тем больше вероятность обнаружить на ней остатки довоенного тротуара. Придётся постараться — порой старинные плиты едва различимы среди калининградской демисезонной грязи и остатков раскрошившегося асфальта. Нередко немецкие тротуары можно встретить посреди дворов советских многоэтажек - последнее напоминание об улицах, от которых не осталось даже названий. 
За семь десятков лет калининградцы нашли применение старым гранитным плитам. Чаще всего их всё-таки используют по прямому назначению: по ним, худо или бедно переложенным при восстановлении города, по-прежнему передвигаются пешеходы. Порой вывороченные плиты преграждают въезды во дворы — так и лежат на пути автомобилей “свиным брюхом” кверху, являя собой довольно грустную метафору. 
Старые тротуары Кёнигсберга — точно такое же достояние города, как и брусчатка. Но за их сохранение не борются городские активисты, и в объективы камер туристов они тоже не попадают. Многие, проходя по старым плитам, даже и не подозревают об их истинном возрасте. Откуда уж взяться уважительному отношению? Стоит ли удивляться, что тротуары — ровесники XX века — медленно исчезают с наших улиц. 
В следующий раз, увидав под ногами "свиное брюхо" или "кошачью голову", "фридрихштадтскую" или "мыльную" плитку, остановитесь. Прислушайтесь: возможно, на миг вам послышится гулкое эхо шагов, уходящих в вечность.