Министр здравоохранения Калининградской области Владислав Голиков, заступивший на пост после скандального ухода Елены Клюйковой, рассказывает, какое здравоохранение он строит и почему для нас это хорошо

- Владислав Евгеньевич, в самом начале своей министерской карьеры вы совершили поступок, не характерный для членов областного правительства. Вы вышли к пикетчикам, выступающим против развала областного здравоохранения, и пообщались с ними...
- Да, вышел. У меня есть опыт общения и с более сложной аудиторией. Мы поговорили. Протестующие не рвали на мне пиджак и не поливали меня зелёнкой. Нескольких человек я потом пригласил к себе в кабинет. Сейчас они присылают мне свои идеи и свои предложения, которые изучаются. К сожалению, мы слабо вели разъяснительную работу среди жителей области, а жители должны понимать, что мы делаем и для чего мы делаем.
- А что вы делаете?
- Мы создаём систему, которая сделает медицинскую помощь и более доступной, и более качественной. Например, на селе у нас появятся врачи общей практики.
- Это новая специализация?
- Основные направления врача общей практики - терапевтическое, лор и офтальмология.
- Честно говоря, я не очень понимаю, чем врач общей практики отличается от просто терапевта и где их будут готовить...
- Врач общей практики - главное. Он совмещает в своём лице нескольких специалистов. В России ещё в 1992 году прописаны программы подготовки таких врачей. Лучшая подготовка такого специалиста - клиническая ординатура. Конечно, врач общей практики не сможет делать серьёзные операции, например, на среднем ухе. Но он сможет извлечь инородное тело или убрать ушные пробки. То есть врач общей практики будет заниматься рутиной. Помимо этого он должен будет диагностировать болезнь, и если пациент нуждается в серьёзном лечении, направить его к специалисту. Но этот специалист, оториноларинголог, уже может и прооперировать. У него есть всё для серьёзного лечения и диагностики - специальные микроскопы и так далее. И работает такой специалист в хорошо оборудованном территориальном медицинском центре.
- Но у нас в области нет серьёзных медицинских центров.
- Их создание - и есть наша задача. Де факто, у нас роль такого территориального центра выполняет, например, Советск. Но там нет больницы как таковой. Там есть 16 разных зданий, в которых и размещаются различные службы. Всё разбросано, нет диагностического оборудования, нет условий для работы специалистов. Соответственно, высококлассные специалисты не едут в такие условия, а без них невозможно организовать качественную медицинскую помощь населению.
- Такие территориальные центры будут создаваться на базе центральных районных больниц?
- Нет. В этом нет смысла. Дело в том, что врачи-специалисты, работающие в центральной районной больнице (ЦРБ), часто просто не находят себе практики. Я недавно побывал в Неманской больнице. Там есть хирургическое отделение. Сделан ремонт, две операционные, палата интенсивной терапии, есть хирург. Спрашиваю, сколько операций вы делаете в год? Двести, говорит. Это на две операционные! То есть примерно одна операция в три дня. И какого уровня эта операция? И что происходит с опытом этого хирурга?
- Они дисквалифицируются как специалисты?
- Конечно. Хирург должен делать две-четыре операции в день. Нужна практика. К тому же хирург не имеет права оперировать один. Должен быть ещё и ассистент. Тоже хирург. Соответственно, мы должны в ЦРБ держать двух хирургов, каждый из которых делает сто операций в год. При этом мы должны платить им нормальную зарплату и строго спрашивать с них, как с хирургов. То, что есть, - это даже не роскошь, это уже расточительство.
С нашими расстояниями хирург из Немана вполне может приехать на работу в Советск, в территориальный центр. В таких центрах будут работать несколько бригад, у которых будет всё необходимое для больших и сложных операций в любое время дня и ночи и для того, чтобы выходить пациента после такой операции.
- А не получится как с роддомами? Районные роддома закрыли, и в результате женщин просто не успевали довезти до перинатального центра.
- Акушер-гинеколог должен уметь не только роды принимать, но и оперировать. То есть не просто смотреть и диагностировать. Есть состояния, когда роженице надо срочно делать кесарево сечение. Если специалист умеет это делать, для него не проблема с одного вида помощи перейти на другой. Он за три минуты достанет ребёнка без всяких гипоксий и других осложнений. Но для этого у врача должен быть опыт таких операций. Но если доктор делает это кесарево сечение пару раз в месяц или в квартал, или даже в год, то он всё будет делать, лишь бы уйти от кесарева сечения. Потому что для него кесарево сечение будет страшнее и рискованней, чем физиологические роды.
К сожалению, сегодня есть немало женщин со скрытыми патологиями во время беременности. Она вроде и чувствует себя нормально, и мы поместили её в примитивный роддом, в котором в год рожает сто женщин. И вдруг у неё всё пошло на перекосяк. И в роддоме к такой ситуации не готовы. Вот мы и мчим на реанимобиле в этот роддом, хватаем этого маленького, слабенького, только что родившегося, и везём его в стационар за сто километров. Зачем? Ведь если мы заранее знаем, что возможны осложнения, то доставлять маленького в стационар лучше всего в утробе матери, и в окружении специалистов, которые делают операции каждый день. И поступать такие сложные пациентки должны в специальные центры.
Беременные женщины не всегда встают на учёт. И вот тут и должен «сработать» врач общей практики, который всех своих «подопечных» знает, потому что живёт среди них. По крайней мере визуально можно заметить, что женщина уже в положении. Не заметит врач - заметит фельдшер. Фельдшерам, кстати, в новой системе отводится особое место. Фельдшерско-акушерские пункты - одна из составляющих. Вокруг которых строится сама система. Если в деревне закрыли ФАП, она начинает погибать как деревня. И работать в таких пунктах будут хорошо подготовленные, грамотные специалисты. И которые смогут получать оперативные консультации от врачей-специалистов. Для эффективной деятельности ФАПов мы будем даже использовать цифровое телевидение.
- Каким образом?
- Элементарно. Мы эту технологию сделаем медицинской. Это же «цифра» - большие возможности для интерактивной связи. Можно проводить консультации в режиме он-лайн. Вот ноутбук, в котором есть камера и все необходимые программы. Если мы оснастим такими компьютерами сельских фельдшеров, они будут иметь под рукой и все справочники, и связь со специалистами, врачебным участком и с консультативной поликлиникой.
- Мне очень трудно представить сельских фельдшеров, оказывающих помощь больному при помощи таких современных технологий. Это не мечта министра здравоохранения?
- Нет. Если бы компьютер стоил сто тысяч рублей, это было бы мечтой. Но есть недорогие, которые делают это абсолютно реальным. Никакой фантастики. Конечно, есть ещё и не медицинский аспект. Муниципалитеты должны понимать, что мы делаем. И медики должны получать соцпакеты. Служебное жильё обязательно. Хотя бы на первое время. Знаете, я сейчас в области побывал, с медиками пообщался. Одна из основных проблем - где уголь достать на зиму? И с этими вопросами обращаются вплоть до губернатора. Неужели муниципалитеты не могут решить эту проблему? Что у нас, угля нет?
- Скажите, а вместо создания новой системы не проще ли заставить работать старую? С участковыми врачами и поликлиниками?
- Это система, выросшая из постулатов Семашко. Советская система. Она - хорошая. Но очень затратная. Если бы мы имели всех и вся, что положено по этой системе, мы бы ездили соринки из глаза удалять в поликлинику к высококлассному специалисту. Это система и в советские времена не работала. Да, было много врачей. Но у них ничего не было. Ни лекарств, ни диагностики, ни расходных материалов. И что толку? Я это прекрасно помню, сам в этой системе двадцать лет отработал.
- Существующая у нас сегодня система здравоохранения построена на том, что врач получит больше. Чем больше больных к нему обратится за помощью. То есть, как ни странно это звучит, врач заинтересован, чтобы его пациенты болели.
- А на сегодняшний день мы строим систему таким образом, чтобы врачу было невыгодно, чтобы его пациенты болели. Смотрите, у врача общей практики на участке примерно полторы тысячи жителей. На эти полторы тысячи он получает годовой объём подушевого финансирования. Он получает практически все деньги. Если люди у него мало болеют или он вовремя диагностирует, выявляет на ранних стадиях и лечит, тем больше денег остаётся у него. Он сможет больше тратить на расходные материалы, оборудование и отчасти на собственный доход.
- Это может привести к тому, что врачи могут просто «незамечать» болезнь.
- Нет, не приведёт. Если врач что-то пропустил, не выявил вовремя онкопатлогию на ранней стадии, когда не требуется оперативное вмешательство, то штрафы будут очень серьёзные. Понимаете, если врач вовремя и качественно проведёт прививочную кампанию, то у него не будет расхода материалов, очередей, загруженности. Если все пройдут флюорографию, то он никого с туберкулёзом не оставит. Всего полторы тысячи населения, всех можно посмотреть. Для сравнения - сегодня на одного участкового приходится от двух до четырёх тысяч жителей.
- Очень больной вопрос - коррупция в калининградской медицине. Мой хороший знакомый, сотрудник областного правительства, недавно пришёл на приём к врачу. В ожидании приёма посмотрел свою карточку. Выяснилось, что он частенько посещал своего лечащего врача. Даже когда был в командировках за пределами области.
- Приписки... Этим надо заниматься страховым компаниям в первую очередь. А если приписки серьёзные, то этим должны заниматься органы. И не здравоохранения.