Избитая милиция: перезагрузка
Неприлично затянувшаяся история - Игорю Рудникову и Олегу Березовскому в третий раз предъявили обвинение
Журналистов газеты «Новые колёса Игоря Рудникова», которые по своей известности уже превосходят большинство местных политиков, снова обвиняют в избиении милиционеров. Вся эта история начинает напоминать неприлично затянувшийся анекдот. Но Рудникову и Березовскому после отсидки в псковском следственном изоляторе не до смеха. В интервью шеф-редактору «Дворника» Александру Адерихину Игорь РУДНИКОВ рассказывает о новом повороте старого дела, рассуждает о возможностях нового ГКЧП и просит людей быть бдительными.
- Игорь, опять избитые милиционеры. Это продолжение старого дела или новое?
- Обвинение новое, милиционеры старые, то есть прежние.
- Можешь в двух словах разъяснить мне и нашим читателям?
- Постараюсь. С декабря 2004-го по июнь 2006 года следователями прокуратуры против нас было возбуждено 16 уголовных дел по разным статьям Уголовного кодекса. В том числе – семь по обвинению в применении насилия к представителям власти и их оскорблению. Потом все эти дела были объединены в одно. По статьям «Насилие в отношении представителей власти» и «Оскорбление представителей власти» нам с Олегом Березовским инкриминировалось два эпизода.
Первый имел место 1 февраля 2006 года во время выборов в областную думу. Мне позвонил Александр Дронов, владелец компании «Калининградрегионстрой». Он был кандидатом от «Народной партии», один из предвыборных штабов которых был зарегистрирован в офисе «Калининградрегионстроя». Законом это не возбраняется. Дронов находился в Москве. По телефону он рассказал мне, что ему звонили его сотрудники и сообщили: в офис компании на улице Фрунзе пришли какие-то люди, все в чёрном, и роются в шкафах. И что сотрудники компании, в основном женщины, напуганы. Александр попросил меня подъехать в офис, разобраться в ситуации.
Вначале мы думали, что это какая-то предвыборная «технология». Поэтому хотели звонить в прокуратуру и... милицию. Когда мы с Олегом и Александром Березовскими приехали на улицу Фрунзе, нас действительно встретили люди в чёрном: чёрные костюмы, чёрные свитера, рубашки и так далее. Они начали нас выталкивать из помещения штаба, несмотря на то, что мы представились: все трое - депутаты. Потом выяснилось, что люди в чёрном – это сотрудники милиции. Мы позвонили дежурному прокурору и начали разбираться. Выяснилось, что сотрудники управления по борьбе с налоговыми преступлениями и управления по борьбе с экономическими преступлениями проводят некий «осмотр». Абсолютно незаконно. В настоящее время есть и разъяснения Конституционного суда, в Уголовный кодекс внесены поправки, запрещающие милиции проводить такие «осмотры». А тогда, в офисе на улице Фрунзе, сотрудники УВД даже не вели протокол...
Второй эпизод случился через месяц и восемь дней. У нас незаконно изъяли весь тираж «Новых колёс». 8 марта мы приехали разбираться на «Туруханку», таможенный склад. Милиции там было человек 50. Из разных подразделений: участковые, оперативники, следователи и 8 омоновцев. Честно говоря, в истории на «Туруханке» жертвами были мы. На нас тогда напали. Меня ударили в живот, я вынужден был обращаться в больницу. А потом мы узнали, что сотрудники милиции, восемь - с улицы Фрунзе, и 14 - с «Туруханки», обвинили нас в том, что мы их оскорбляли и применяли к ним насилие... Всего 22 потерпевших сотрудника, в том числе восемь омоновцев.
- Когда милиционеры обратились с заявлениями об этом?
- Спустя четыре с половиной месяца. Пришли строем в прокуратуру и написали заявления.
- Почему они ждали так долго? Почему не обратились за защитой сразу после инцидентов?
- Этот вопрос задавал и псковский судья. Но даже самый главный потерпевший полковник милиции Лаврентьев не смог ответить.
- А вы с Березовским обращались в правоохранительные органы?
- И в первом, и во втором случае буквально на следующий день. Прокуратура провела проверку и не увидела оснований для возбуждения уголовных дел.
- Чем закончилось рассмотрение «дела об избитых калининградских милиционерах» в псковском суде?
- В августе 2007 года суд первой инстанции полностью оправдал нас по эпизоду на «Туруханке». Мы не били и не оскорбляли там милиционеров. По эпизоду на улице Фрунзе суд признал нас виновными в отношении трёх из восьми сотрудников Калининградского УВД. Мы обжаловали приговор в Псковский областной суд. Оставив оправдательную часть приговора в силе, суд второй инстанции отменил ту часть судебного постановления, в которой говорилось о нашей виновности в отношении трёх милиционеров.
По мнению юристов, чтобы устранить дефекты следствия, на которые указал суд, надо прекращать уголовное дело. Закон запрещает проводить повторные следственные действия. Это нарушает наше право на защиту. Я уже дал показания в суде: раскрыл все нюансы, указал на просчёты следствия и так далее. Тем не менее в мае прошлого года нам во второй раз предъявили то же обвинение, вновь расследовали дело и вновь направили в псковский суд. 11 декабря 2008 года там его почитали. И снова вернули назад. Для устранения нарушений Уголовно-процессуального кодекса РФ, «делающих рассмотрение судом этого дела невозможным». Уголовное дело, 24 тома, опять приехало в Калининград. С очень жёсткими формулировками в адрес следствия, с указанием фамилий следователей.
- Теперь вам предъявлено обвинение в...
- ...в применении насилия в отношении трёх сотрудников УВД. Речь всё о том же инциденте в офисе «Калининградрегионстроя» зимой 2006 года.
В конце апреля этого года нас вызвали в следственное управление СК при прокуратуре и в третий раз предъявили обвинение.
- Игорь, теперь ты – обвиняемый. Насколько я знаю, обвиняемые очень редко признают, что следователь выполнил свою работу качественно. Обвиняемые, как правило, всегда недовольны следствием. Может быть, твоя критика следствия...
- ...в декабре 2008 года, в псковском суде выяснилось, что в предъявленном нам с Олегом обвинительном заключении проблемы с логикой. Оказалось, что из текста отправленного в суд обвинения «выпали» целые куски. И довольно значительные. На что суд и обратил внимание. Тем не менее под обвинительным заключением с отсутствующими страницами все члены следственной группы поставили свои подписи. Вот такое качество следствия. Зато следствие объявляло нас в розыск. Я нахожусь на работе, в редакции, ни от кого не скрываюсь, а мне звонят из милиции и говорят: вы объявлены в розыск.
- Ты уже дал показания по новому предъявленному обвинению?
- Это была целая эпопея. В течение шести часов следователь В. В. Белик отказывался приобщать к материалам дела важное вещественное доказательство – видеозапись событий в офисе «Калининградрегионстроя». Дело в том, что, когда в феврале 2006 года мы туда приехали, Олег и Александр Березовские снимали всё происходящее на видео своих мобильных телефонов. Эта видеозапись полностью доказывает нашу невиновность. Более того, когда я, отчаявшись, вышел в приёмную следователя и попросил секретаря зарегистрировать видеозапись и моё ходатайство о приобщении её к материалам дела, Белик дал команду: не регистрировать.
В конце концов следователь принял видеозапись. Теперь он должен её осмотреть вместе с понятыми и составить об этом протокол.
Честно говоря, я не очень понимаю, что происходит. Во время моего допроса к Белику всё время заходили подчинённые (Белик сейчас командует всеми следователями Калининграда, он – и. о. руководителя следственного отдела) и всё время звонил телефон: там вооружённое ограбление, там человек повесился, там боеприпасы обнаружили, там в морг ехать надо, в суд, опознание проводить, экспертизу... На всё это следователь отвечал следующее: вы что, не видите, чем я занимаюсь?!
Ещё один нюанс: следственную группу по делу «об избитых милиционерах» теперь возглавил сам руководитель следственного управления следственного комитета при Генеральной прокуратуре РФ по Калининградской области Бондаренко С. И. Целый генерал. Это исключительный случай. Такого не было, когда в Калининграде и области были застрелены четыре депутата, в том числе и секретарь «Единой России» по Зеленоградску. Такого не было, когда в Калининграде орудовал маньяк, убивший несколько девочек. Этого не было, когда у города украли Дом Советов. Ну, не уровень генерала. Зато сейчас тот самый случай.
- Игорь, у тебя ведь есть версия, почему всё это происходит и кто за этим стоит?
- По телевизору регулярно выступают президент РФ и председатель правительства РФ. Они не устают повторять, что самый главный враг общества – коррупция. Которая наиболее распространена среди государственных служащих. А на первом по коррумпированности месте среди государственных служащих стоят представители силовых структур. Это слова и Путина, и Медведева. Они же говорят, что остановить коррупцию без участия СМИ невозможно, поэтому властным структурам надо прекратить гонения на журналистов.
Президент и председатель правительства говорят одно, а силовики делают другое. Я не сторонник «теории заговора силовиков», но думаю, что налицо конфликт внутри власти – между «верховным главнокомандованием» и оборзевшими силовиками. Служба в силовых структурах давно стала бизнесом, криминальным бизнесом. А мы, журналисты, им мешаем. Мы рассказываем, чем на самом деле они занимаются. Журналисты сейчас – практически единственное препятствие для коррумпированных силовиков, которые подмяли под себя всю экономику, всё государство. Именно поэтому по всей стране журналистов бьют, сажают, закрывают и так далее.
Есть старая советская идеологическая формула, которую взяли на вооружение нынешние силовики: «Самолёты падают, потому что об этом пишут журналисты». Кто бы узнал о преступлении начальника московского ОВД «Царицыно», устроившего бойню в супермаркете, если бы об этом не рассказали журналисты?
- Отвечая на вопрос о заказчиках, ты не назвал ни одной конкретной фамилии. Просто сказал, что это люди, имеющие власть. Ты имел в виду...
- Александр, это не губернатор. Да, в следственном управлении на ул. 9 Апреля, 60а ко мне подходили и говорили: прекратить уголовное дело им не позволяет губернатор. Но это не так. Да, несколько лет назад был конфликт с губернатором. Тогда силовики (их фамилии я сейчас называть не буду) заставили магазины и киоски отказаться от распространения нашей газеты. Читатели возмутились. Вмешался губернатор. Силовики стояли на своём: мол, газета плохая. Тем не менее губернатор добился, чтобы нас оставили в покое. И 5 апреля 2007 года (кстати, за несколько дней до моего ареста) «Новые колёса» снова появились в продаже...
Силовики – большие интриганы. Они хорошо знают: никто в Москве или за рубежом не вспомнит о следователях, сфабриковавших уголовные дела. Там скажут, что журналистов сажают в Калининграде, где губернатором Георгий Боос. Как принято сегодня говорить, классическая «разводка и подстава». И губернатор это тоже прекрасно понимает. Не в его интересах устраивать охоту на журналистов.
Мне кажется, что Калининград – просто звено в целой цепи всероссийских «мероприятий»...
- И всё-таки заговор... Ты думаешь, это сегодня возможно?
- А кто до августа 1991 года мог себе представить, что в такой стране, как Советский Союз, кто-то осмелится запереть на даче в Форосе Михаила Горбачёва с семьёй? Всесильного Генерального секретаря и президента! Если ещё помните, во главе ГКЧП оказались силовики...
Редакция «Дворника» готова предоставить возможность трём пострадавшим милиционерам высказать свою точку зрения на события 2006 года, а сотрудникам следственного комитета прокомментировать слова Игоря Рудникова. Ведь никто не знает, когда дело «Рудникова – Березовского» будет окончательно расследовано и вынесет ли суд по нему приговор, который вступит в силу. В декабре 2009 года исполнится пять лет, как началась эта история...
Журналистов газеты «Новые колёса Игоря Рудникова», которые по своей известности уже превосходят большинство местных политиков, снова обвиняют в избиении милиционеров. Вся эта история начинает напоминать неприлично затянувшийся анекдот. Но Рудникову и Березовскому после отсидки в псковском следственном изоляторе не до смеха. В интервью шеф-редактору «Дворника» Александру Адерихину Игорь РУДНИКОВ рассказывает о новом повороте старого дела, рассуждает о возможностях нового ГКЧП и просит людей быть бдительными.
- Игорь, опять избитые милиционеры. Это продолжение старого дела или новое?
- Обвинение новое, милиционеры старые, то есть прежние.
- Можешь в двух словах разъяснить мне и нашим читателям?
- Постараюсь. С декабря 2004-го по июнь 2006 года следователями прокуратуры против нас было возбуждено 16 уголовных дел по разным статьям Уголовного кодекса. В том числе – семь по обвинению в применении насилия к представителям власти и их оскорблению. Потом все эти дела были объединены в одно. По статьям «Насилие в отношении представителей власти» и «Оскорбление представителей власти» нам с Олегом Березовским инкриминировалось два эпизода.
Первый имел место 1 февраля 2006 года во время выборов в областную думу. Мне позвонил Александр Дронов, владелец компании «Калининградрегионстрой». Он был кандидатом от «Народной партии», один из предвыборных штабов которых был зарегистрирован в офисе «Калининградрегионстроя». Законом это не возбраняется. Дронов находился в Москве. По телефону он рассказал мне, что ему звонили его сотрудники и сообщили: в офис компании на улице Фрунзе пришли какие-то люди, все в чёрном, и роются в шкафах. И что сотрудники компании, в основном женщины, напуганы. Александр попросил меня подъехать в офис, разобраться в ситуации.
Вначале мы думали, что это какая-то предвыборная «технология». Поэтому хотели звонить в прокуратуру и... милицию. Когда мы с Олегом и Александром Березовскими приехали на улицу Фрунзе, нас действительно встретили люди в чёрном: чёрные костюмы, чёрные свитера, рубашки и так далее. Они начали нас выталкивать из помещения штаба, несмотря на то, что мы представились: все трое - депутаты. Потом выяснилось, что люди в чёрном – это сотрудники милиции. Мы позвонили дежурному прокурору и начали разбираться. Выяснилось, что сотрудники управления по борьбе с налоговыми преступлениями и управления по борьбе с экономическими преступлениями проводят некий «осмотр». Абсолютно незаконно. В настоящее время есть и разъяснения Конституционного суда, в Уголовный кодекс внесены поправки, запрещающие милиции проводить такие «осмотры». А тогда, в офисе на улице Фрунзе, сотрудники УВД даже не вели протокол...
Второй эпизод случился через месяц и восемь дней. У нас незаконно изъяли весь тираж «Новых колёс». 8 марта мы приехали разбираться на «Туруханку», таможенный склад. Милиции там было человек 50. Из разных подразделений: участковые, оперативники, следователи и 8 омоновцев. Честно говоря, в истории на «Туруханке» жертвами были мы. На нас тогда напали. Меня ударили в живот, я вынужден был обращаться в больницу. А потом мы узнали, что сотрудники милиции, восемь - с улицы Фрунзе, и 14 - с «Туруханки», обвинили нас в том, что мы их оскорбляли и применяли к ним насилие... Всего 22 потерпевших сотрудника, в том числе восемь омоновцев.
- Когда милиционеры обратились с заявлениями об этом?
- Спустя четыре с половиной месяца. Пришли строем в прокуратуру и написали заявления.
- Почему они ждали так долго? Почему не обратились за защитой сразу после инцидентов?
- Этот вопрос задавал и псковский судья. Но даже самый главный потерпевший полковник милиции Лаврентьев не смог ответить.
- А вы с Березовским обращались в правоохранительные органы?
- И в первом, и во втором случае буквально на следующий день. Прокуратура провела проверку и не увидела оснований для возбуждения уголовных дел.
- Чем закончилось рассмотрение «дела об избитых калининградских милиционерах» в псковском суде?
- В августе 2007 года суд первой инстанции полностью оправдал нас по эпизоду на «Туруханке». Мы не били и не оскорбляли там милиционеров. По эпизоду на улице Фрунзе суд признал нас виновными в отношении трёх из восьми сотрудников Калининградского УВД. Мы обжаловали приговор в Псковский областной суд. Оставив оправдательную часть приговора в силе, суд второй инстанции отменил ту часть судебного постановления, в которой говорилось о нашей виновности в отношении трёх милиционеров.
По мнению юристов, чтобы устранить дефекты следствия, на которые указал суд, надо прекращать уголовное дело. Закон запрещает проводить повторные следственные действия. Это нарушает наше право на защиту. Я уже дал показания в суде: раскрыл все нюансы, указал на просчёты следствия и так далее. Тем не менее в мае прошлого года нам во второй раз предъявили то же обвинение, вновь расследовали дело и вновь направили в псковский суд. 11 декабря 2008 года там его почитали. И снова вернули назад. Для устранения нарушений Уголовно-процессуального кодекса РФ, «делающих рассмотрение судом этого дела невозможным». Уголовное дело, 24 тома, опять приехало в Калининград. С очень жёсткими формулировками в адрес следствия, с указанием фамилий следователей.
- Теперь вам предъявлено обвинение в...
- ...в применении насилия в отношении трёх сотрудников УВД. Речь всё о том же инциденте в офисе «Калининградрегионстроя» зимой 2006 года.
В конце апреля этого года нас вызвали в следственное управление СК при прокуратуре и в третий раз предъявили обвинение.
- Игорь, теперь ты – обвиняемый. Насколько я знаю, обвиняемые очень редко признают, что следователь выполнил свою работу качественно. Обвиняемые, как правило, всегда недовольны следствием. Может быть, твоя критика следствия...
- ...в декабре 2008 года, в псковском суде выяснилось, что в предъявленном нам с Олегом обвинительном заключении проблемы с логикой. Оказалось, что из текста отправленного в суд обвинения «выпали» целые куски. И довольно значительные. На что суд и обратил внимание. Тем не менее под обвинительным заключением с отсутствующими страницами все члены следственной группы поставили свои подписи. Вот такое качество следствия. Зато следствие объявляло нас в розыск. Я нахожусь на работе, в редакции, ни от кого не скрываюсь, а мне звонят из милиции и говорят: вы объявлены в розыск.
- Ты уже дал показания по новому предъявленному обвинению?
- Это была целая эпопея. В течение шести часов следователь В. В. Белик отказывался приобщать к материалам дела важное вещественное доказательство – видеозапись событий в офисе «Калининградрегионстроя». Дело в том, что, когда в феврале 2006 года мы туда приехали, Олег и Александр Березовские снимали всё происходящее на видео своих мобильных телефонов. Эта видеозапись полностью доказывает нашу невиновность. Более того, когда я, отчаявшись, вышел в приёмную следователя и попросил секретаря зарегистрировать видеозапись и моё ходатайство о приобщении её к материалам дела, Белик дал команду: не регистрировать.
В конце концов следователь принял видеозапись. Теперь он должен её осмотреть вместе с понятыми и составить об этом протокол.
Честно говоря, я не очень понимаю, что происходит. Во время моего допроса к Белику всё время заходили подчинённые (Белик сейчас командует всеми следователями Калининграда, он – и. о. руководителя следственного отдела) и всё время звонил телефон: там вооружённое ограбление, там человек повесился, там боеприпасы обнаружили, там в морг ехать надо, в суд, опознание проводить, экспертизу... На всё это следователь отвечал следующее: вы что, не видите, чем я занимаюсь?!
Ещё один нюанс: следственную группу по делу «об избитых милиционерах» теперь возглавил сам руководитель следственного управления следственного комитета при Генеральной прокуратуре РФ по Калининградской области Бондаренко С. И. Целый генерал. Это исключительный случай. Такого не было, когда в Калининграде и области были застрелены четыре депутата, в том числе и секретарь «Единой России» по Зеленоградску. Такого не было, когда в Калининграде орудовал маньяк, убивший несколько девочек. Этого не было, когда у города украли Дом Советов. Ну, не уровень генерала. Зато сейчас тот самый случай.
- Игорь, у тебя ведь есть версия, почему всё это происходит и кто за этим стоит?
- По телевизору регулярно выступают президент РФ и председатель правительства РФ. Они не устают повторять, что самый главный враг общества – коррупция. Которая наиболее распространена среди государственных служащих. А на первом по коррумпированности месте среди государственных служащих стоят представители силовых структур. Это слова и Путина, и Медведева. Они же говорят, что остановить коррупцию без участия СМИ невозможно, поэтому властным структурам надо прекратить гонения на журналистов.
Президент и председатель правительства говорят одно, а силовики делают другое. Я не сторонник «теории заговора силовиков», но думаю, что налицо конфликт внутри власти – между «верховным главнокомандованием» и оборзевшими силовиками. Служба в силовых структурах давно стала бизнесом, криминальным бизнесом. А мы, журналисты, им мешаем. Мы рассказываем, чем на самом деле они занимаются. Журналисты сейчас – практически единственное препятствие для коррумпированных силовиков, которые подмяли под себя всю экономику, всё государство. Именно поэтому по всей стране журналистов бьют, сажают, закрывают и так далее.
Есть старая советская идеологическая формула, которую взяли на вооружение нынешние силовики: «Самолёты падают, потому что об этом пишут журналисты». Кто бы узнал о преступлении начальника московского ОВД «Царицыно», устроившего бойню в супермаркете, если бы об этом не рассказали журналисты?
- Отвечая на вопрос о заказчиках, ты не назвал ни одной конкретной фамилии. Просто сказал, что это люди, имеющие власть. Ты имел в виду...
- Александр, это не губернатор. Да, в следственном управлении на ул. 9 Апреля, 60а ко мне подходили и говорили: прекратить уголовное дело им не позволяет губернатор. Но это не так. Да, несколько лет назад был конфликт с губернатором. Тогда силовики (их фамилии я сейчас называть не буду) заставили магазины и киоски отказаться от распространения нашей газеты. Читатели возмутились. Вмешался губернатор. Силовики стояли на своём: мол, газета плохая. Тем не менее губернатор добился, чтобы нас оставили в покое. И 5 апреля 2007 года (кстати, за несколько дней до моего ареста) «Новые колёса» снова появились в продаже...
Силовики – большие интриганы. Они хорошо знают: никто в Москве или за рубежом не вспомнит о следователях, сфабриковавших уголовные дела. Там скажут, что журналистов сажают в Калининграде, где губернатором Георгий Боос. Как принято сегодня говорить, классическая «разводка и подстава». И губернатор это тоже прекрасно понимает. Не в его интересах устраивать охоту на журналистов.
Мне кажется, что Калининград – просто звено в целой цепи всероссийских «мероприятий»...
- И всё-таки заговор... Ты думаешь, это сегодня возможно?
- А кто до августа 1991 года мог себе представить, что в такой стране, как Советский Союз, кто-то осмелится запереть на даче в Форосе Михаила Горбачёва с семьёй? Всесильного Генерального секретаря и президента! Если ещё помните, во главе ГКЧП оказались силовики...
Редакция «Дворника» готова предоставить возможность трём пострадавшим милиционерам высказать свою точку зрения на события 2006 года, а сотрудникам следственного комитета прокомментировать слова Игоря Рудникова. Ведь никто не знает, когда дело «Рудникова – Березовского» будет окончательно расследовано и вынесет ли суд по нему приговор, который вступит в силу. В декабре 2009 года исполнится пять лет, как началась эта история...
(Нет голосов) |