Европейский суд по правам человека признал страну ответственной за незаконное помещение Ш. в стационар психиатрической больницы на принудительное лечение.

Пожилая женщина, у которой позже врачи диагностировали срьёзное психическое заболевание, доставляла соседям массу неприятностей. 10 февраля 1999 года соседи вызвали специализированную бригаду «скорой помощи». Ш. привезли в стационар областной психиатрической больницы на Александра Невского.

Письменная санкция

Представители психиатрической больницы обратились в Ленинградский районный суд Калининграда, поскольку содержать человека в лечебном заведении психиатрического профиля помимо его воли можно только на основании решения суда. По закону суд должен изучить личность госпитализированного гражданина, исследовать медицинские документы и допросить свидетелей. Если в суде выяснится, что помещённое в лечебницу лицо не осознаёт характер своих действий, представляет угрозу для себя и окружающих, судья в 5-дневный срок выносит постановление.

В случае с Ш. Ленин­градский районный суд вынес «письменную санкцию на содержание в стационаре до вынесения постановления суда». Именно эта формулировка и стала сутью одной из претензий к России в Европейском суде по правам человека (ЕСПЧ). По российским законам никаких «письменных санкций» суд выносить не может.

- Такого документа в судебном процессе просто нет, - говорит Александр Косс, представлявший в Страсбурге Ш.

По мнению адвоката, были нарушены сроки рассмотрения вопроса о принудительном лечении Ш. В письменном ответе на вопросы ЕСПЧ уполномоченный России при суде пояснил, что заявление врачей областной психиатрической больницы не было рассмотрено за 5 дней, потому что психическое состояние заявительницы не позволяло ей самой быть на судебном заседании. Назвать своего представителя, участие которого является обязательным, она «была не в состоянии».

Не 6 и не 3

Дела о незаконном помещении гражданки Ш. в психиатрическое лечебное заведение могло и не быть. Однако, выйдя из психиатрической больницы, Ш. обратилась в прокуратуру Калининградской области. Прокуратура признала незаконность помещения Ш. в стационар психиатрической больницы. В 2003 году Ш. вышла на Бориса Долгополова, руководителя общественной организации «Защиты прав человека и гражданина». Ей помогли подготовить необходимые бумаги, и она обжаловала своё помещение на недобровольное лечение в Ленинградском районном суде. Суд нарушений не усмотрел. Ш. обжаловала в областной суд решение районного, но там не нашли оснований для пересмотра. Тогда Долгополов от имени Ш. обратился в Страсбург.

По правилам ЕСПЧ вся переписка ведётся с представителем. Весной 2006 года Борис Долгополов умер. Письма из Страсбурга продолжали приходить на его имя. На них никто не отвечал, они просто лежали у него дома. Родственники Бориса Николаевича решили передать письма заинтересованным лицам. В конце концов письма оказались у Александра Саленко, доцента кафедры международного и европейского права РГУ им. Канта, и адвоката Александра Косса.

- Разбираясь в этом деле, - рассказал Александр Косс, - мы увидели, что представитель Российской Федерации предлагает представителю Ш. ответить на их возражения. Все предусмотренные для ответа сроки к тому моменту уже были пропущены.

По жёстким правилам ЕСПЧ это могло означать только одно: рассмотрение жалобы прекращается. Пришлось написать в Страсбург письмо, в котором была подробно изложена вся ситуация. Суд посчитал обстоятельства уважительными и продолжил процедуру рассмотрения жалобы.

Впрочем, жалоба могла и не дойти непосредственно до рассмотрения судом. В июле 2008 года, ещё до рассмотрения дела Ш. в Страсбурге, адвокату Александру Коссу позвонила женщина, представившаяся заместителем руководителя аппарата представителя России в ЕСПЧ. Она предложила заключить мировое соглашение, по которому Россия выплатит Ш. компенсацию в 3 000 евро, а Ш. отзовет жалобу из Страсбурга. Это в два раза меньше запрошенной компенсации. Адвокат отказался от такого мирового соглашения.

В декабре 2008 года официальный сайт ЕСПЧ проинформировал об итоге рассмотрения жалобы Ш. против России: признать обоснованной в связи с нарушением права на свободу и личную неприкосновенность. Россия должна выплатить Ш. компенсацию в размере 4000 евро. Узнать, что думает о решении суда в Страсбурге сама потерпевшая Ш., не может даже её представитель:

- К сожалению, я не могу с ней связаться, все её телефоны отключены, а живет она достаточно далеко от Калининграда - недоумевает Александр Косс. - Думаю, что она будет очень рада. Последний раз мы связывались с ней летом. Она просто жила этим делом.

Безалаберность

Итак, пожилая женщина, чьё психическое состояние не вызывает сомнений, выиграла у России – в том числе и 4000 евро. Была ли эта «победа» обязательной? Большой вопрос. Адвокат Александр Косс уверен, что только «безалаберность» является причиной поражения России.

- Нет ни одной серьёзной причины, по которойя юридическая процедура помещения Ш. в психиатрическую клинику могла бы быть нарушена, - говорит адвокат. - Содержательных аргументов не помещать Ш. в психиатрическую лечебницу просто не было! В то же время процедура принудительного лечения должна жёстко соблюдаться. Иначе человека можно будет «упрятать» в больницу, например, за деньги, в интересах недобросовестных родственников...

На вопрос «Дворника» о сумме гонорара за выигранное дело Александр Косс ответил:

- Никаких договорённостей на этот счёт у нас с доверительницей нет. Мы это делали не ради денег.

Александр АДЕРИХИН