Чужими глазами: Книга калининградского историка Александра Сологубова ещё только пишется
Дорого, запущено, но люди здесь хорошие. Это один из выводов, к которому может прийти читатель книги калининградского историка Александра Сологубова. А может и не прийти. Книга, главной темой которой стал взгляд со стороны на Калининградскую область и её жителей, ещё только пишется.
Александр, главная тема книги...
...Название сборника «Глазами гостей. Калининград и область в путевых заметках конца 1960-х – начала 2000-х гг.» Меня заинтересовали путевые заметки, оставленные на бумаге и в интернете россиянами, а также соседями, немцами, поляками. Сборник будет предварён обширным введением, посвящённым, во-первых, самому жанру путевой заметки. Затем часть «о личном». Здесь мои переживания, события, связанные с работой в калининградской турфирме, истории из жизни, рассказанные мне туристами, и т. д. Завершит введение часть «Ничего личного». Здесь описание области как туристического объекта. Насколько она привлекательна для массового туризма. Что здесь есть и чего нет. Всего на настоящий момент мною собрано и изучено около двухсот источников. Они разные по объёму — от текста на полстранички до нескольких десятков страниц. Важный момент: массовый турист следов в виде текстов не оставляет. Это молчащее большинство. Они приехали отдыхать. Почему сюда? По случайности. Они много фотографируют, но ничего не пишут. Пишут другие. Активные, неслучайные люди, у которых интерес к этой территории появился ещё до их поездки. Они что-то читали об области, что-то искали в интернете, и так далее...
Насколько мы им интересны и чем?
Область привлекательна для романтиков. А они, как правило, менее требовательны. Оказаться в европах, не покидая России, им достаточно. Общее настроение их текстов – восхищение. А вот в текстах немцев – плач от увиденного. Но некоторые немцы приезжают снова и снова. И как в анекдоте – в их жилах начинает течь другая кровь. Они проникаются местной жизнью. Все гости пишут о калининградцах, с которыми им довелось общаться: таксистах, кассирах, музейных работниках, администраторах гостиниц и разных случайных знакомых. В целом позитивные впечатления. В отличие от впечатлений, которые производили местные жители на приезжающих в конце 60-х годов прошлого века.
То есть?
Один из самых интересных источников — книга Георгия Метельского «Янтарный берег», изданная в 1968 году. Метельский — известный писатель, публицист и путешественник, ездил по всему Советскому Союзу. Я эту книгу раньше игнорировал. Мне казалось, что это советская книга, со всеми её атрибутами. А пару лет назад я её внимательно прочитал. Неожиданно оказалось, что это настоящая энциклопедия калининградской жизни конца 60-х. Метельский обращает внимание читателя на то, что часто в своём тексте он использует всевозможные «кажется», «по всей видимости», «возможно» там, где речь идёт о датах, именах, да и подчас географических названиях. То есть автор, таким образом, как бы снимает с себя ответственность за то, что он написал. «Дело в том, - пишет Метельский, - что люди, живущие и работающие в одном месте по 10-15 лет, не знают даже очень недавнего прошлого этого уголка. Десятки раз я задавал вопрос, казалось бы, элементарный и простейший: как назывался раньше город, в котором вы живёте? И многие, очень многие, либо недоуменно пожимали плечами, либо отвечали с некоторым вызовом: А что нам знать? Как сейчас называется — знаем». Далее Метельский рассказывает, что он спросил лесника, проработавшего в Калининградской области двенадцать лет, о каком-то растении: как оно называется и что это за растение? Лесник виновато улыбнулся и ответил: «У нас на Алтае я такого не видел».
Ну зато сейчас информации о прошлом края — хоть отбавляй.
Да. Уже добрых два десятка лет в СМИ постоянно появляются материалы по истории нашего края, и массовый читатель это потребляет. К сожалению, зачастую эта «история края» поверхностна и мифологизирована. Я слушал калининградских экскурсоводов. Например, пристраивался к экскурсионной группе у Кафедрального собора и слушал. Сказочники. Точнее, сказочницы, потому что экскурсоводы — преимущественно женщины. Их слушают, удивляются и часто... остаются довольны. То есть со своей главной задачей — развлекать туристов - экскурсоводы справляются. Правда, иногда в ущерб качеству сведений. Почему экскурсоводов вспоминаю? На их рассказы часто туристы в своих заметках ссылаются.
Кроме экскурсоводов кто и что ещё удивляет приезжающих к нам?
Сборник не претендует на репрезентативность, но люди, которые оставляют тексты, поездили по миру, им есть с чем сравнивать. Они очень часто отмечают дороговизну. Цены в гостиницах, стоимость питания. Сравнивая Калининград с Турцией, например, говорят, что здесь непомерно высокие цены при посредственном сервисе. Москвичей очень сильно удивляют наши пустынные дороги. Они всё время ищут пробки за городом. Но больше всего поражает приезжих заброшенность области в сельскохозяйственном отношении. Люди едины во мнении, что там — пустота, ничего нет. Тысячи квадратных километров заброшенной земли. Зато у нас аистов много, отвечаю. Я отработал прошедший сезон в турфирме, занимался организацией экскурсионного обслуживания. Иногда сам возил «индивидуалов», желающих познакомиться с областью. Материальная запущенность территории производила на них просто удручающее впечатление, поскольку до сих пор всё ещё несложно представить, как здесь было когда-то. Поэтому в каждую свою поездку я включал элемент оправдания...
Оправдания за что?
Надо знать историю этой запущенности. Например, немцы оставили после себя сложную мелиоративную систему. Как в 50-х годах прошлого века в своих документах указывали советские мелиораторы, у немцев здесь было более 26 тысяч километров открытой воды (каналы, канавы, канавки) и более 420 тысяч километров дренажа. Советские специалисты восхищённо восклицали, что этим дренажом можно десяток раз опоясать земной шар по экватору. Также после немцев осталось полторы сотни станций перекачки воды. Один насос на такой станции перекачивал тонну воды в минуту. Это высокая мощность. В Восточной Пруссии было около пятисот шестидесяти товариществ, которые занимались поддержанием и развитием мелиоративных сетей. Это было безумно дорого, но немецкие землепользователи платили. Потому что это окупалось. Во второй половине 40-х годов система начала разрушаться. Ею никто не занимался. Не знали, как, не хотели, было не до того, и так далее. В 50-е системой решили заняться — составили опись всего, что осталось. Пытались заставить мелиорацию заработать. Испробовали многое. Пытались даже перенять, по указанию Хрущёва, опыт железнодорожников. В колхозах учредили должности мелиоративных обходчиков. Это не помогло. К середине 1980-х мелиораторы вынесли свой приговор: в современном виде существующая мелиоративная система использоваться не может, поскольку пришла в полную негодность... Вот так везёшь людей и рассказываешь им всё это.
Где же здесь оправдания?
В искренности усилий специалистов и в большом количестве потраченных на это денег. Кстати, состояние архитектурных памятников тоже часто вызывает недоумение. Особенно, когда люди узнают, что ещё лет пятнадцать назад памятники стояли практически целые...
И... здесь тоже есть оправдание?
Ещё аспирантом я работал учителем в сельской школе, в одном из посёлков на границе с Польшей. Три дня в неделю я там жил. Зарплата у меня была грошовая, но люди, которые жили в посёлке, часто не имели и таких денег. И я наблюдал, как они разбирают кирху, возле которой я жил. Мощную, богатую и когда-то целую. Её расковыривали по кирпичику, её стропила, которым несколько сот лет, распиливали на растопку. А вязанку растопки меняли на самогон. Я прожил там год и понял: что если бы я стал там местным и жил бы в посёлке не на птичьих правах, я бы не стал мешать местным жителям разбирать эту кирху. Сам бы не ковырял, но и мешать бы не мешал. Потому что жизнь такая — люди вынуждены выживать, им не до «излишеств». Это и есть оправдание. Почему они живут так? Ну это уже не тема моей книги.
Книга рассчитана на массового читателя?
Да. Она будет интересна как местным жителям – можно многое узнать о себе, так и гостям: туристам, отдыхающим, командировочным. Представьте, приехали в незнакомый город, а вам книжка предлагается, где такие же приезжие, как и вы, много чего интересного и полезного порассказали. Причём рассказы эти не справочный, не глянцевый материал, а самый что ни на есть живой и искренний. Но есть и исследовательский интерес. Во-первых, зафиксировать ценный текстовый материал, который в противном случае и по большей части пропадёт. Во-вторых, «снять показания» с ситуации контакта с чужим. Территория когда-то, не так уж и давно, досталась России, чужая территория. Так вот очень интересно, как она воспринимается сегодня гостями. Интересно, как гости воспринимают нас, здесь живущих. Но есть и другое... У философа Мераба Константиновича Мамардашвили есть такой образ: «Держите в голове полноту бытия. Полнота бытия – вот, что имеет отношение ко мне, рассыпанное, как в осколках зеркал. Мы отражены в тысячах зеркал, которые не собираем, хотя эти отражения и есть мы». Те, кто высказывается о нас, плохо ли, хорошо ли, но они дают нам кусочки тех самых разбитых зеркал. И тут нельзя обижаться или радоваться, надо просто собрать осколки воедино.
Александр АДЕРИХИН
Александр, главная тема книги...
...Название сборника «Глазами гостей. Калининград и область в путевых заметках конца 1960-х – начала 2000-х гг.» Меня заинтересовали путевые заметки, оставленные на бумаге и в интернете россиянами, а также соседями, немцами, поляками. Сборник будет предварён обширным введением, посвящённым, во-первых, самому жанру путевой заметки. Затем часть «о личном». Здесь мои переживания, события, связанные с работой в калининградской турфирме, истории из жизни, рассказанные мне туристами, и т. д. Завершит введение часть «Ничего личного». Здесь описание области как туристического объекта. Насколько она привлекательна для массового туризма. Что здесь есть и чего нет. Всего на настоящий момент мною собрано и изучено около двухсот источников. Они разные по объёму — от текста на полстранички до нескольких десятков страниц. Важный момент: массовый турист следов в виде текстов не оставляет. Это молчащее большинство. Они приехали отдыхать. Почему сюда? По случайности. Они много фотографируют, но ничего не пишут. Пишут другие. Активные, неслучайные люди, у которых интерес к этой территории появился ещё до их поездки. Они что-то читали об области, что-то искали в интернете, и так далее...
Насколько мы им интересны и чем?
Область привлекательна для романтиков. А они, как правило, менее требовательны. Оказаться в европах, не покидая России, им достаточно. Общее настроение их текстов – восхищение. А вот в текстах немцев – плач от увиденного. Но некоторые немцы приезжают снова и снова. И как в анекдоте – в их жилах начинает течь другая кровь. Они проникаются местной жизнью. Все гости пишут о калининградцах, с которыми им довелось общаться: таксистах, кассирах, музейных работниках, администраторах гостиниц и разных случайных знакомых. В целом позитивные впечатления. В отличие от впечатлений, которые производили местные жители на приезжающих в конце 60-х годов прошлого века.
То есть?
Один из самых интересных источников — книга Георгия Метельского «Янтарный берег», изданная в 1968 году. Метельский — известный писатель, публицист и путешественник, ездил по всему Советскому Союзу. Я эту книгу раньше игнорировал. Мне казалось, что это советская книга, со всеми её атрибутами. А пару лет назад я её внимательно прочитал. Неожиданно оказалось, что это настоящая энциклопедия калининградской жизни конца 60-х. Метельский обращает внимание читателя на то, что часто в своём тексте он использует всевозможные «кажется», «по всей видимости», «возможно» там, где речь идёт о датах, именах, да и подчас географических названиях. То есть автор, таким образом, как бы снимает с себя ответственность за то, что он написал. «Дело в том, - пишет Метельский, - что люди, живущие и работающие в одном месте по 10-15 лет, не знают даже очень недавнего прошлого этого уголка. Десятки раз я задавал вопрос, казалось бы, элементарный и простейший: как назывался раньше город, в котором вы живёте? И многие, очень многие, либо недоуменно пожимали плечами, либо отвечали с некоторым вызовом: А что нам знать? Как сейчас называется — знаем». Далее Метельский рассказывает, что он спросил лесника, проработавшего в Калининградской области двенадцать лет, о каком-то растении: как оно называется и что это за растение? Лесник виновато улыбнулся и ответил: «У нас на Алтае я такого не видел».
Ну зато сейчас информации о прошлом края — хоть отбавляй.
Да. Уже добрых два десятка лет в СМИ постоянно появляются материалы по истории нашего края, и массовый читатель это потребляет. К сожалению, зачастую эта «история края» поверхностна и мифологизирована. Я слушал калининградских экскурсоводов. Например, пристраивался к экскурсионной группе у Кафедрального собора и слушал. Сказочники. Точнее, сказочницы, потому что экскурсоводы — преимущественно женщины. Их слушают, удивляются и часто... остаются довольны. То есть со своей главной задачей — развлекать туристов - экскурсоводы справляются. Правда, иногда в ущерб качеству сведений. Почему экскурсоводов вспоминаю? На их рассказы часто туристы в своих заметках ссылаются.
Кроме экскурсоводов кто и что ещё удивляет приезжающих к нам?
Сборник не претендует на репрезентативность, но люди, которые оставляют тексты, поездили по миру, им есть с чем сравнивать. Они очень часто отмечают дороговизну. Цены в гостиницах, стоимость питания. Сравнивая Калининград с Турцией, например, говорят, что здесь непомерно высокие цены при посредственном сервисе. Москвичей очень сильно удивляют наши пустынные дороги. Они всё время ищут пробки за городом. Но больше всего поражает приезжих заброшенность области в сельскохозяйственном отношении. Люди едины во мнении, что там — пустота, ничего нет. Тысячи квадратных километров заброшенной земли. Зато у нас аистов много, отвечаю. Я отработал прошедший сезон в турфирме, занимался организацией экскурсионного обслуживания. Иногда сам возил «индивидуалов», желающих познакомиться с областью. Материальная запущенность территории производила на них просто удручающее впечатление, поскольку до сих пор всё ещё несложно представить, как здесь было когда-то. Поэтому в каждую свою поездку я включал элемент оправдания...
Оправдания за что?
Надо знать историю этой запущенности. Например, немцы оставили после себя сложную мелиоративную систему. Как в 50-х годах прошлого века в своих документах указывали советские мелиораторы, у немцев здесь было более 26 тысяч километров открытой воды (каналы, канавы, канавки) и более 420 тысяч километров дренажа. Советские специалисты восхищённо восклицали, что этим дренажом можно десяток раз опоясать земной шар по экватору. Также после немцев осталось полторы сотни станций перекачки воды. Один насос на такой станции перекачивал тонну воды в минуту. Это высокая мощность. В Восточной Пруссии было около пятисот шестидесяти товариществ, которые занимались поддержанием и развитием мелиоративных сетей. Это было безумно дорого, но немецкие землепользователи платили. Потому что это окупалось. Во второй половине 40-х годов система начала разрушаться. Ею никто не занимался. Не знали, как, не хотели, было не до того, и так далее. В 50-е системой решили заняться — составили опись всего, что осталось. Пытались заставить мелиорацию заработать. Испробовали многое. Пытались даже перенять, по указанию Хрущёва, опыт железнодорожников. В колхозах учредили должности мелиоративных обходчиков. Это не помогло. К середине 1980-х мелиораторы вынесли свой приговор: в современном виде существующая мелиоративная система использоваться не может, поскольку пришла в полную негодность... Вот так везёшь людей и рассказываешь им всё это.
Где же здесь оправдания?
В искренности усилий специалистов и в большом количестве потраченных на это денег. Кстати, состояние архитектурных памятников тоже часто вызывает недоумение. Особенно, когда люди узнают, что ещё лет пятнадцать назад памятники стояли практически целые...
И... здесь тоже есть оправдание?
Ещё аспирантом я работал учителем в сельской школе, в одном из посёлков на границе с Польшей. Три дня в неделю я там жил. Зарплата у меня была грошовая, но люди, которые жили в посёлке, часто не имели и таких денег. И я наблюдал, как они разбирают кирху, возле которой я жил. Мощную, богатую и когда-то целую. Её расковыривали по кирпичику, её стропила, которым несколько сот лет, распиливали на растопку. А вязанку растопки меняли на самогон. Я прожил там год и понял: что если бы я стал там местным и жил бы в посёлке не на птичьих правах, я бы не стал мешать местным жителям разбирать эту кирху. Сам бы не ковырял, но и мешать бы не мешал. Потому что жизнь такая — люди вынуждены выживать, им не до «излишеств». Это и есть оправдание. Почему они живут так? Ну это уже не тема моей книги.
Книга рассчитана на массового читателя?
Да. Она будет интересна как местным жителям – можно многое узнать о себе, так и гостям: туристам, отдыхающим, командировочным. Представьте, приехали в незнакомый город, а вам книжка предлагается, где такие же приезжие, как и вы, много чего интересного и полезного порассказали. Причём рассказы эти не справочный, не глянцевый материал, а самый что ни на есть живой и искренний. Но есть и исследовательский интерес. Во-первых, зафиксировать ценный текстовый материал, который в противном случае и по большей части пропадёт. Во-вторых, «снять показания» с ситуации контакта с чужим. Территория когда-то, не так уж и давно, досталась России, чужая территория. Так вот очень интересно, как она воспринимается сегодня гостями. Интересно, как гости воспринимают нас, здесь живущих. Но есть и другое... У философа Мераба Константиновича Мамардашвили есть такой образ: «Держите в голове полноту бытия. Полнота бытия – вот, что имеет отношение ко мне, рассыпанное, как в осколках зеркал. Мы отражены в тысячах зеркал, которые не собираем, хотя эти отражения и есть мы». Те, кто высказывается о нас, плохо ли, хорошо ли, но они дают нам кусочки тех самых разбитых зеркал. И тут нельзя обижаться или радоваться, надо просто собрать осколки воедино.
Александр АДЕРИХИН
(Нет голосов) |