История Калининграда немыслима без стихийных рынков, которые расположились не только в спальных районах, но и на центральных улицах города. В последнее время власти активно взялись за борьбу с этим явлением, и у них стало получаться. Барахолка на улице Профессора Баранова, мини-рынок на Багратиона, лотки с носками на Горького — эти адреса знакомы каждому горожанину. Но что мы знаем о людях, которые изо дня в день выкладывают там на картонки свой нехитрый товар? Почему они готовы терпеть пренебрежительное отношение, непогоду и штрафы? «Новый Калининград» рассказывает об исчезающем мире подержанных вещей и свежей зелени.


Высокий мужчина в джинсах и безрукавке нетвердой походкой бредет по тротуару. Одной рукой он тащит за собой помятую сумку на колесиках, а в другой зажал обшарпанный коричневый кейс. Его длинные седые волосы свисают на высушенное ветром и годами лицо. Он интеллигентно здоровается с двумя торговками, собирающими товар с тротуара в баулы, делает еще несколько шагов и падает плашмя.

— Это Сашка. Напился просто, — машет в его сторону одна из женщин. — Он тоже тут торгует. Раньше в море ходил, а теперь вот здесь…

К лежащему на земле подбегает слегка асоциального вида мужичок, до этого куривший возле торговок. Он пытается поднять Сашку, но тот не поддается и что-то мямлит. Несколько минут их невнятной беседы заканчивается тем, что склонившийся над Сашкой мужчина хватает его кейс и не спеша отходит назад к женщинам.

— Я убью его! Он мой портфель украл, — Сашка не с первой попытки встает и, качаясь в разные стороны, как будто он снова на палубе, а море сильно штормит, начинает ковылять в сторону обидчика. В руках у Сашки кирпич. Учитывая, что движения мужчины замедленны, как у зомби из комедийного фильма, унять его оппоненту удается без труда. Мужичок отвешивает Сашке пару тумаков и оставляет сидеть на обочине.

— Он мою куртку *******(украл) и пропил, — оправдывается победитель перед женщинами. — Хорошая куртка была — ее тысячи за две продать можно было. А я вот портфель у него забрал теперь.

— Я все равно его убью, — твердит сквозь зубы Сашка и озирается мутными глазами по сторонам, ища моральной поддержки у прохожих. Несколько подростков, которые сбавили шаг, чтобы понаблюдать за дракой, разочарованно отворачиваются.

С первого взгляда может показаться, что этим неказистым и часто нетрезвым людям с их подержанным товаром не место в центре города возле достопримечательностей и дорогих отелей. Однако этот странный и слегка маргинальный мир, существующий по своим собственным законам, при ближайшем рассмотрении отвоевывает свое легитимное право на место под солнцем.


Плот у Башни Врангеля
В свои лучшие времена барахолка на улице Профессора Баранова, существующая уже несколько десятков лет, собирала толпы желающих что-то продать и столько же желающих что-то купить. Издалека перекресток возле Башни Врангеля напоминал огромный плот, на который люди, спасаясь от всемирного потопа, сволокли весь свой скарб.

На расстеленных на земле тряпках, клеенках или картонках можно было отыскать практически все что угодно: от пуговицы до хирургического зажима. Оленьи рога, военный китель, самовар, старые туфли, томик Хемингуэя с оторванной обложкой, эмалированная кастрюля, пластинка ABBA, фарфоровый херувим, удлинитель без вилки, исписанная шариковой ручкой кукла Барби, чеканка с изображением пастушка.

Порой казалось, что кто-то просто высыпал на тротуар все сокровища, которые какой-то мальчик бережно собирал в коробке из-под обуви: тут тебе и несколько подшипников, и потертая колода карт с красотками в бикини, и старый мамин кошелек, и сломанные папины часы, и треснувший мобильник старшей сестры и даже дедушкин ржавый портсигар.

Как уверяют продавцы с блошиного рынка, все они вышли торговать на улицу не от хорошей жизни. Большинство вообще изначально приносило на продажу вещи, которые остались от умершего родственника или нажитые во время работы на хорошей должности. Истории у всех разные: болезнь, безработица, наличие кучи малолетних детей, нищенская пенсия, пристрастие к спиртному из-за несложившейся личной жизни или творческого кризиса.

У забора собирает одежду и детские игрушки в большие сумки приземистая пенсионерка в панамке и мужской рубахе. Опухшие пальцы, усатая верхняя губа, выцветшие серые глаза. 79-летняя Нина (фамилию и отчество местные предприниматели никому не называют, опасаясь, что им выпишут штраф за незаконную торговлю) выглядит бойкой, но уверяет, что серьезно больна. По ее рассказам, родом она из Грозного: когда там началась война, женщина переехала жить в Тамбов, а потом по совету подруги перебралась в Калининград.

«Я беженка и ветеран труда. Много лет на почтамте в Грозном проработала. На улице торгую с тех пор, как десять лет назад умер мой муж. Я от стресса заболела, — Нина начинает без стеснения задирать бриджи, чтобы показать свои отекшие икры и вздувшиеся на них вены. — У меня ноги, у меня гипертония… Все свои болячки я получила на работе. У меня дома два шкафа подписных изданий — думала, выйду на пенсию и буду читать. Мне и в голову не приходило, что придется торговать на улице».

Пенсию Нина получает в размере 7481 рубль, плюс еще «ветеранские» выплаты — 1700 рублей. Бабушка говорит, что большая часть этих денег уходит на лекарства: «Все, что у меня было куплено в советские времена, и даже то, что мне дарили на юбилей, — все это я выносила и продавала здесь за копейки. И хрусталь, и посуду, и одежду — все продала, чтобы на лекарства заработать».

Сначала Нина, поборов стеснение, вышла торговать на перекресток улиц Черняховского и Пролетарской, где тогда располагалась городская барахолка. Потом эта территория перешла в ведение управляющей компании «Центральный рынок», и уличных торговцев оттуда вытеснили. Предприниматели не растерялись и переехали на соседнюю улицу. «В 2008 году нас с Черняховского выгнали, и мы перешли на Баранова. Туда я уже несла железки продавать — у мужа много инструментов было. Жалею, что кучу его одежды после похорон выкинула — мужская одежда очень хорошо продается, — шепелявит беззубым ртом Нина. — Сейчас уже торгую в основном тем, что соседи отдают. Ну и еще что-то осталось моего. Вон югославские босоножки красные стоят мои. Я молодая в них по Дрездену в 85-м году гуляла — нам, как связистам, путевки давали».

Садиться на поток
В настоящее время у пары-тройки продавцов, которые настойчиво не хотят покидать перекресток у Башни Врангеля, по-прежнему можно приобрести зарядку для уже не выпускаемой модели мобильника, растянутую футболку или посеревшего от пыли плюшевого медведя. Однако от прежнего изобилия не осталось и следа.

С барахолкой в центре города, да и с другими самовольными мини-рынками, власти хотели покончить давно. Заместитель гендиректора «Трансперенси Интернешнл — Россия» Илья Шуманов, который в 2010 году занимал должность начальника отдела потребительского рынка администрации Калининграда, вспоминает, что именно в рамках этой борьбы была введена централизованная система размещения нестационарных торговых объектов в городе. Тогда чиновникам удалось очистить от торговцев несколько городских площадок, которые сегодня снова уставлены латками и импровизированными прилавками на коробках.

«Это были такие стратегические бои по всему городу. А барахолка на Баранова — уже притча во языцех. Помню, мы всеми сотрудниками отдела выходили и разговаривали там с людьми. Даже договаривались о том, что они сдвинутся на территорию частного предпринимателя, у которого там рядом какая-то площадка и гаражные боксы. На какое-то время мы их туда и направили. Все это тоже закончилось — люди снова торгуют там, где им удобно. Тут есть два варианта: формировать поток покупателей либо садиться на этот поток. Люди предпочитают последнее».


Вновь особо обращать внимание на уличных торговцев стали пару лет назад. Депутаты облдумы сначала заявили о необходимости решить проблему, а весной 2018 года внесли поправки в региональный Кодекс об административных правонарушениях, согласно которым размер штрафа за несанкционированную торговлю увеличен до 4 тысяч рублей. При повторном нарушении штраф составит уже 5 тысяч рублей. При этом даже не увеличение штрафов, а скорее другое изменение в кодексе должно, по мнению чиновников, подействовать на уличных торговцев.

«Раньше в административном кодексе была такая мера наказания, как „предупреждение“, и зачастую судьи использовали именно ее, пока в отношении торговца не было вынесено хотя бы одно судебное постановление. Представляете, составлен протокол в отношении одного предпринимателя, но пока дело рассмотрит мировой судья, проходит два-три месяца. На протяжении этого времени сколько бы мы не штрафовали этого же торговца, ему все равно грозит только предупреждение. Сейчас же сразу накладывается штраф», — поясняет заместитель министра по промышленной политике региона Ирина Гракова.

Еще неприятнее для уличных торговцев стало желание властей во что бы то ни стало убрать их из центра города к ЧМ-2018. Редкие и малоэффективные ранее рейды чиновников и полицейских участились и неожиданно стали приносить плоды. «В этом году мы увеличили количество рейдов где-то раза в три. В 2017 году у нас сотрудниками министерства был составлен 191 протокол в отношении несанкционированной торговли. В этом году только за первые 4 месяца у нас уже больше 115 протоколов, — говорит Гракова. — Сейчас у нас практически два раза в день выезды. Мы приложили все усилия, чтобы как-то к чемпионату решить эту проблему».

Самозанятые люди
Блошиный рынок в районе улицы Баранова условно поделен на три сектора, которые буквой «П» огибают Башню Врангеля. Самый дальний участок — за башней, на небольшой поляне у рва, под кронами многолетних деревьев. Это место в тени и прохладе отвоевали себе по большей части продавцы-мужчины. Тут меньше дамских сумочек или кружевных блузок, зато много запчастей для велосипедов, автомобилей или стиральных машинок, а также рабочих инструментов, различной аппаратуры и спецодежды.

Поджарый пенсионер Николай в льняном пиджаке и кепке с логотипом известной пивоварни торгует тут старой музыкальной аппаратурой, пластинками и, понемногу, предметами интерьера. Все это-либо из собственной коллекции калининградца, либо приобретено для дальнейшей перепродажи у других людей.

«Я с детства музыкой увлекаюсь. Pink Floyd люблю, а еще Юрия Антонова, хотя некоторые над этим смеются. Я иногда вытаскиваю большие колонки и включаю тут музыку. Но сейчас настоящих меломанов мало. В основном за винилом люди приходят, потому что это опять модно стало — пластинки слушать», — рассуждает Николай, открывая багажник своей старенькой иномарки, чтобы похвастаться набором раритетных магнитол и проигрывателей.

Бывший военный, Николай решил заниматься торговлей еще в перестроечные времена. Потом жена-музыкант уговорила его устроиться на официальную работу. Сменив множество мест трудоустройства, мужчина вновь вернулся к предпринимательской деятельности. Его хитрый прищур и уверенная манера общения выдают в нем умелого торгаша. «А я всю жизнь хотел жить по американской системе. Там ты чем больше на разных предприятиях поработал, тем более уважаем. Я тут работал и на пивзаводе, и на мясокомбинате, и у миллионеров. В общем, где-то в семи местах. И понял, что везде хорошо, где нас нет. Мне уже седьмой десяток, и меня возьмут только тысяч на 12 рублей в месяц. И это каждый день с утра до вечера я буду занят, да еще какой-нибудь придурок необразованный будет мне указывать, как жить дальше».

В том, как без перерыва последние пять лет пенсионер зарабатывает на жизнь, ни он сам, ни даже его строгая и интеллигентная супруга давно не видят ничего зазорного или противозаконного.

«Мы, как сейчас принято говорить, — самозанятые люди. Никому не мешаем. Если кто-то думает, что мы тут ворованным торгуем, то пусть ходят с полицией и проверяют. Хотя сейчас даже и статья „скупка краденного“ не действует».

Бороться со здешней барахолкой, уверен Николай, бесчеловечно, да и бессмысленно. Все, что надо было бы чиновникам исправить в отношениях с уличными торговцами, по словам пенсионера, — это взимать с них небольшую плату за место, чтобы нанять уборщиков. Николай считает, что легализация тут торговых мест выгодна не только самим продавцам, но также властям и другим горожанам: «Нас чуть ли не за кольцевую дорогу хотят вывезти. Что некрасиво-то в блошином рынке? Кругом торговые центры. Хоть какое-то разнообразие должно быть! Хотят нас в одну конюшню по стойлам загнать. Платили бы нормально пенсии людям, как в Европе, думаю, часть населения здесь вообще бы не стояла. Я вот, например, мечтал, что на пенсии путешествовать буду. И что? А у других даже нет денег по магазинам ходить, а тут и можно по карману что-то найти».


Основной потребитель товаров со здешнего развала — пенсионеры, малообеспеченные горожане и трудовые мигранты. Но можно разглядеть в толпе посетителей и людей, дорого одетых — это туристы, музейщики, коллекционеры и банальные перекупщики, ищущие затерявшиеся в кучах хлама антикварные ценности.

Не так давно у Николая и других торговцев на пятачке за башней появились новые соседи, которые встали вдоль улицы Пролетарской как раз возле недавно перенесенных туда ларьков с янтарными сувенирами. Продавцы этого черного рынка — ребята помоложе. Торгуют они, зачастую прямо из багажников автомобилей, прусской посудой, советскими значками, военной формой — всем тем, что некоторые калининградцы целенаправленно отыскивают на старых немецких свалках или в заброшенных домах. «Вот эти ребята с немецкими касками и бляхами раньше торговали у ДК рыбаков на проспекте Мира. Там еще при Советском Союзе коллекционеры марки, книги, монеты продавать начали. Такие торговцы считались как бы элитой. А теперь вот, видите, перемешалось все: значки и марки, трусы и майки», — смеется Николай.

Что-то особенное можно отыскать и не только у продавцов, специализирующихся на антиквариате. На веревке, привязанной к дереву, висит покрытая пылью мотокуртка, шерстяной тренч, который, судя по пуговицам с якорями и биркам, был сшит специально для моряка, а также еще несколько довольно нетривиальных вещей. Николай берет в руки потертый плащ из кожзама. «Это форменный плащ высокогорного стрелка в Швейцарии. Я люблю такие вещи, — продолжая гордо демонстрировать свой товар, пенсионер тянется к тренчу. — Это американский. А сегодня у меня такой же, только норвежский, мужик купил. Такие вещи и сейчас модно выглядят. А военную амуницию берут реконструкторы или киношники. У нас же тут две киностудии есть, знаете? Вот оттуда люди приходят и выбирают у нас вещи. Я бы и сам в кино снялся. Может, как-нибудь и мой типаж им подойдет».

Николай признается, что за много лет работы так и не научился определять, какой товар будет востребован больше всего: «Иногда думаешь: „Вот это точно сразу купят“. А вещь висит. А порой считаешь, что вещь на помойку надо выкинуть, а ее сразу же покупают. Тут вообще с покупателями везуха должна быть. Надо, чтобы попер твой клиент».

«Выжить там невозможно»
Региональные власти очень долго не могли найти место, куда переселить барахолку с улицы Баранова. В итоге договорились с несколькими ярмарками, которые готовы их принять.

«На улице Портовой ярмарка выходного дня — там места им предложили. Есть на проспекте Калинина ярмарка. Там минимальная оплата — с них берут всего 100 рублей за место. Большая часть торговцев туда уехала. Остались только те, у кого товар совсем не ходовой — у них даже на центральной улице прибыль не особенно большая», — поясняет замминистра Ирина Гракова.

Те торговцы, которые ни в какую не хотят покидать насиженных мест в центре города, уверены, что предложенные им альтернативные места категорически не подходят для продажи их товара. «Я была на рынке на Калинина — там овощи в основном продают. Место неизвестное, не раскрученное. Малоимущим и пенсионерам, которые последнее из дома несут, выжить там будет невозможно. Если и предлагать что-то, то недалеко отсюда. Потому что сюда идут те, кто на Центральный рынок ходил и там не нашел того, что надо», — вздыхает Алина.

Это женщина средних лет. Внешне она напоминает одну из церковных прихожанок: добрый и немного пустоватый взгляд, полное отсутствие косметики, блеклые волосы убраны в хвост, футболка в цветочек. Образования и детей у женщины нет. Торговать на барахолку вышла она совсем недавно: «Раньше раздавала там у рынка эти бумажки с рекламой „Быстрых денег“. Зарплату все время задерживали. Да и как-то неприятно — все-таки обман же, эти займы. Люди потом квартиры продают, и другие беды с ними бывают. Вот я и ушла с той работы».

Алина настороженно озирается по сторонам, высматривая, не приближаются ли к ним проверяющие. Сейчас весь график работы торговцев загнан во временной промежуток от раскладки товара до фразы полицейского: «Так, собираемся и уходим».


Ее соседка по «прилавку» Татьяна — женщина более деловитая и ухоженная. На ней очки в золоченой оправе и светлые брюки и подобранный в тон жакет. Товар она выбирает придирчиво, как для перепродажи, так и для собственного пользования — Татьяна признается, что весь ее гардероб приобретен именно здесь. Ее взрослый сын — программист. Как-то он взял заказ на создание сайта, но по каким-то причинам не успел выполнить работу в срок. Дальше был суд, который постановил парню выплатить огромную неустойку. Расплачиваться с долгом Татьяна помогала отпрыску тоже благодаря торговле подержанным товаром.

По словам Татьяны, прошлой осенью порядка семидесяти местных торговцев подписались под обращением к горадминистрации о том, чтобы им официально разрешили торговать у Башни Врангеля. Ответа не последовало, правда, на некоторое время гонения с перекрестка приостановили. С мая же проверять и составлять протоколы на барахольщиков начали с удвоенной силой. «Вот сейчас все, кто тогда, испугавшись, ушел на Калинина, возвращаются обратно. Оказалось, что там столы нужны — без них не пускают. Представьте, мы и так идем с двумя сумками, и куда стол еще тащить? А люди едут в общественном транспорте, кто-то даже из Нестерова. Да еще и деньги платить надо. И вообще на том рынке места немного — все не поместимся» — уверена Татьяна.

Невыгодные места
«На Калинина не пойду никогда в жизни! Там далеко. Надо платить за проезд, надо платить 100 рублей за место. То есть за два дня я потрачу 300 рублей. А я, бывает, даже тут за субботу и воскресенье ни копеечки не получу. Хорошо, если за два дня 60 рублей заработаю», — машет руками Нина.

Вообще, средний дневной заработок торговцев на таких развалах колеблется в среднем от 50 до 1500 рублей в день. У бывалых коммерсантов и товар получше, и цены, соответственно, повыше. Чистую прибыль тут подсчитать вообще сложно, ведь как оценить себестоимость подаренного тебе плюшевого медведя или найденной на даче старой вазы?

Нина рассказывает, что первые торговцы на блошиный рынок приходят примерно к пяти-шести утра, чтобы успеть занять место. Некоторые постоянные и авторитетные продавцы негласно закрепили за собой тот или иной закуток барахолки, однако и тут может появится захватчик — новый торговец понаглее, поэтому лучше не рисковать и приходить пораньше. Складывать свой товар по сумкам, тележкам и машинам предприниматели начинают вечером — тут конкретное время зависит от погоды, потока покупателей и расписания рейсовых автобусов, ведь многие торговцы приезжают из пригорода.

Пенсионерка бережно отправляет в целлофановый пакет, висящий на заборе, бутылочки от «Бифилайфа» — в них она дома наливает с собой питьевую воду. Иногда за весь двенадцатичасовой рабочий день две бутылки воды или кисломолочного продукта — ее единственный перекус. «Ко мне один раз полицейский подходит, а я ему говорю: у меня муж умер, пенсия нищенская, суставы на коленках больные — 5 тысяч рублей один укол стоит. А мне по два на каждую ногу надо делать. Он меня штрафовать не стал. Говорит: „Собирайтесь и уходите“».

На самом деле бояться предпринимателям с блошиного рынка надо не столько сотрудников правоохранительных органов, сколько других проверяющих. Выписывать штрафы за несанкционированную торговлю должны представители регионального министерства промышленности. «Полицейский при выписке протокола не обязательно должен присутствовать. Но возникает ситуация, когда некоторые торговцы отказываются предоставлять документы, поэтому мы стараемся ходить на рейды все-таки с сотрудниками полиции, которые имеют полномочия задержать кого-то до выяснения личности. Они, кстати, этого боятся, поэтому у них сразу находятся документы. На наших зловредных точках практически все одни и те же лица», — рассказывает Ирина Гракова.

Не так давно к активной борьбе с уличной торговлей подключились и городские власти. Глава Калининграда Алексей Силанов призвал сотрудников горадминистрации присоединяться к мобильным межведомственным группам. За внешний же вид улицы Баранова больше беспокоятся региональные чиновники, которые курируют благоустройство пешеходной зоны на этой улице и намерены вообще свести там неугодную торговлю к минимуму.

«Я вижу, что как только новые команды приходят к управлению регионом или городом, то первое, за что они хватаются — это то, что им на глаза попадает, то есть уличная торговля. Вот они и начинают регулировать этот сектор: дают поручения, указания. Каждый губернатор, каждый мэр считает своим долгом разобраться с несанкционированной торговлей. Вне зависимости от статуса они считают, что разбираются в двух вещах — в торговле и в рекламе», — делится наблюдениями Илья Шуманов.

Некраденые вещи
«Я попробовал уйти с Баранова и постоять на рынке на Сельме — никто там ничего не берет», — сетует Владимир, торгующий за башней проводами, зарядками и прочей мелкой электроникой.

40-летний продавец на вид относительно молод, строен и высок. Ярко-голубые глаза, загорелое лицо. Если бы не огрубевшие от грибка ногти на ногах и руках да не почерневшие от курения зубы, его можно было бы назвать довольно привлекательным мужчиной. Обращает на себя внимание Владимир еще и благодаря довольно нелепо подобранному гардеробу. Панама, бандана, жилет, завязанная на поясе толстовка, шорты — все это самых разнообразных и кричащих расцветок. К дереву прислонен велосипед — на нем Владимир добирается к месту торговли вместе с частью товара. Оставшиеся сумки со шнурами и паяльниками волочит сюда его сизоносый помощник.

«Я тут с 2011 года торгую. Как мы с мамой из Мурманска приехали. Я когда-то работал, но у меня начались проблемы с позвоночником — вот теперь либо на велосипеде езжу, либо с клюкой хожу. Тут очень много больных людей торгует — и никому мы не нужны. Мне раз пятнадцать раз уже штраф выписывали по 500 рублей».

У 69-летнего Валеры тоже за душой несколько неоплаченных штрафов — говорит, что протоколы составляли, но бумаги из суда еще не пришли. Врать о своих настоящих паспортных данных пенсионер полицейским не стал, потому что проверяющие уже неплохо знают его в лицо, как и остальных постоянных торгашей с барахолки. Почти всю свою жизнь Валера проработал шофером — сначала в Казахстане, а потом в Калининграде, куда переехал 20 лет назад. Налаживать жизнь на новом месте мужчина начал один. «Жена сказала, что приедет из Казахстана, а потом не приехала. Сперва теща старенькая была — ее не бросишь. А потом уже я отвык. Женщина дорога, когда она рядом. Вот дом в Орловке построил. Подружка у меня есть. А как без этого?»

В Калининграде у пенсионера родни нет — дочь от первого брака в Германии, сын — в Казахстане, еще одна дочь — в Москве. Торговать на улице Валера начал примерно год назад. «У меня 40 лет стажа, а пенсия минимальная. Тут приработок хоть какой-то. Кто-то помирает, другой товар выставляет, — ухмыляется Валера, слезящиеся и опухшие глаза которого больше похоже на маленькие щелки, поэтому разглядеть их выражение не получается».

Распродает Валера инструменты и стройматериалы, оставшиеся от строительства дома, а еще торгует старыми мобильниками — их по 50 рублей люди покупают на запчасти. Есть у пенсионера в ассортименте еще швейные машинки, печки-буржуйки, газовые баллоны и другие крупногабаритные вещи, которые он привозит на Баранова на дряхлой «Оке». Где берет свой товар, Валера, как и большинство других торговцев, говорит уклончиво: приносят, покупаю, нахожу.

Как раз в этот момент к Валере подходит парочка. Молодые мужчина и женщина поддерживают друг друга под руки. С собой у них пакет, из которого они вынимают металлический термос, бутафорскую ковбойскую шляпу и кепку. «Нам за все про все 80 рублей. Просто сдохнем сейчас. Похмелиться надо. Вчера перепили сильно. Еле стоим. Я сейчас вообще блевала», — заявляет женщина.

На ней чистый вельветовый спортивный костюм. Если бы не тремор в руках, не сильно прокуренный голос и не отекшее лицо, то заподозрить в даме зависимую от алкоголя было бы сложно. Ее спутник в обычных шортах и футболке тоже выглядит вполне опрятно и обычно. Вещи, уверяет парочка, ни в коем случае не краденные — их они взяли у себя же дома. Валеру, впрочем, это мало волнует. Покрутив в руках термос и поинтересовавшись, есть ли в нем колба, он соглашается на сделку.

Многие нуждающиеся в деньгах люди целенаправленно лазают по свалкам и помойкам в поисках вещей, которые могли бы сойти за товар: кто-то торгует ими сам, другие приносят на перепродажу. «Вот у меня есть постоянные клиенты, потому что они знают: я не с мусорки собираю, а все свое продаю. Тут вот ходят и предлагают — купи-купи. Я не беру, а другие покупают», — делится Нина.


Тут же, заболтавшись, она начинает противоречить своим словам: «Тут у меня знакомая бабулька была, которой 85 лет, и у нее муж шофером на мусоровозе работал. Так она вещей с мусорок пособирала дофига. И мне давала — хорошие вещи. Вон, блузочка белая висит. Иногда бабушка придет с вещью и прямо плачет: „Возьми у меня ее“. Пьяницы тоже, конечно, часто вещи приносят. И парень один приносит, который по мусоркам ходит и собирает. Это все, чтобы только прожить. Кто-то тут даже по 30 рублей платья продает. Вот продаст женщина что-то и говорит: „Пойду куплю картошки“. Одной я, помню, пирожок даже сама покупала, потому что она ничего не могла весь день продать и не ела ничего», — рассказывает Татьяна.

Торговки добавляют, что, кроме как на эту барахолку, принести людям товар больше некуда — в комиссионных магазинах потемневший от времени и пыли хрусталь или грязные джинсы не берут. Здешние же продавцы постирают, погладят, пришьют, помоют и подклеят все сами.

В ожидании альтернатив
Помимо барахолки на улице Баранова есть в Калининграде и еще несколько мест, где традиционно собираются уличные торговцы. Например, более десятка лет существует стихийный мини-рынок на улице Багратиона. Там торгуют в основном молочной продукцией и овощами-фруктами. Несколько лет назад это место облюбовали еще и предприниматели, везущие в регион польскую «санкционку». Последних стали вытеснять раньше остальных, поскольку это вопрос поставили на особый контроль в региональном правительстве еще летом 2017 года. За остальных активно взялись спустя год.

— Ну, что? Гоняли сегодня? — старушка в платье и жемчуговых бусах, шаркая, подошла

к худенькой женщине, торгующей у дороги букетами васильков.

— Пока не было никого. Еще сидим. Вставай тоже.

— Не, я клубники набрала, но это на заказ.

— А мне веники банные заказали — 150 штук! Но я пока не могу за ними идти — жарища такая — ягода вся горит. Но я ягоду лучше в Черняховск повезу или прямо возле леса сдам. Видишь, как тут неспокойно, я даже товар из сумок не вытаскиваю.

Цветочница — Ольга, живущая на хуторе близ поселка Железнодорожный в Правдинском районе. Женщине слегка за сорок и большую половину этих лет она торгует на улице. Ольгин муж не может полноценно работать — после инсульта у него начались проблемы с ногами. Сын только-только окончил техникум. «У нас в Правдинском районе работы нет — все заводы развалились. Вот многие сюда в Калининград торговать или подрабатывать и ездят. Да и удобно — продал что-то и сразу пошел в магазин и что-то дитенку купил. Тут вещи и продукты дешевле, чем у нас», — рассказывает она.

Ольга привозит в Калининград на продажу ягоды, грибы, щавель, цветы — все, что можно вырастить на огороде или собрать в лесу. Раньше неплохо торговля шла на улице Киевской, где возле остановки даже стояли специальные столы. Потом столы убрали, и полицейские заявили, что отныне торговля на этом месте под запретом. Сейчас тротуар на Багратиона, по словам женщины, — одна из самых удобных и выгодных точек. Правда, с 1 июня 2018 года торговцев начали усиленно выживать и отсюда.

«Раньше в первой половине дня здесь за места драки были. Многие ушли. Полицейские тоже люди — все понимают и дают нам время собраться. Штрафы в основном продавцам товаров из Польши, а также мясникам и рыбникам выписывают. Нам-то пинка дай — мы и сами уйдем. Товар за копейки в таких случая приходится продавцам на Центральном рынке отдавать. Вот и сейчас тут под страхом смертной казни стою. Не успею я на дорогу себе наторговать 200 рублей — должна буду пешком до Железнодорожного идти», — вздыхает Ольга.


Замминистра признается, что торговцев на излюбленных ими несанкционированных точках хоть и стало заметно меньше, однако полностью изгнать коммерсантов не удалось. «В министерстве этим вопросом занимается отдел потребительского рынка — это всего лишь три сотрудника. При всем желании мы не можем охватить весь город. Стараемся сначала реагировать на звонки жителей, которые указывают: „У нас под окнами или у нас на остановочном пункте торгуют. Уберите, отреагируйте“. И, конечно, организуем такие рейды на улицах, которые особо подвержены появлению несанкционированной торговли», — говорит Гракова.

Точно сказать, сколько торговцев от всего числа стоят на улицах несанкционированно, в правительстве затрудняются. «Места, которые особо мозолят глаза засильем торговцев: улицы Баранова, Багратиона, Северный вокзал, а еще на улице Интернациональной остановочные пункты фактически все заселены несанкционированной торговлей. Самое проблемное место у нас, скорее всего, отрезок улицы Горького возле ТЦ „Эпицентр“. Там достаточно широкий тротуар, и в выходные дни торговцев там так много бывает, что с колясками мамочки с большим трудом могут проехать», — рассказывает замминистра.

Переселяться с пятачка у светофора на перекрестке улиц Горького и Баранова в другое место торговцы отказываются категорически. В отношении них региональные чиновники по несколько раз в неделю составляют протоколы и штрафуют. «Недавно у нас даже был рейд с изъятием у них товара. Кто-то даже целый спектакль разыграл с приступом и вызовом скорой. А через полтора часа те же торговцы благополучно встали обратно. И это при всех составленных протоколах и при изъятом товаре. Видимо, несмотря на все это, им прибыльно торговать», — предполагает Гракова.

На этот участок давно имеет виды управляющая компания «Центральный рынок», ведь торговые ряды находятся в нескольких метрах от злополучного перекрестка. Кстати, по словам Ильи Шуманова, когда-то власти предложили начать рынку контролировать территорию у Башни Врангеля, но встал вопрос оформления прав на землю и на такой шаг городские чиновники не решились. Зато нынешние совместные труды чиновников, полиции и строителей, занявших перекресток под реконструкцию улицы Баранова, не пропали даром — торгаши исчезли если не от башни, то с перекрестка на улице Горького. «Пока придется уйти, вот олимпиада закончится — и снова вернемся сюда», — на ломаном русском пообещала узбечка Ася, продающая у светофора носки и бюстгальтеры. По всей видимости, Ася имела в виду Чемпионат мира по футболу, завершения которого ждали все без исключения уличные торговцы в Калининграде.

«Сейчас же вал пойдет бабушек с выращенным на огородах. Куда с ними воевать? Вообще, могли бы нам тут поставить пластиковые тумбы: торгуйте люди. Сюда бабульки приходят за молочком и творожком. Куда им ехать на автобусе до рынка? Все же инсультники-инфарктники — со второго этажа спуститься не могут», — разглагольствует Ольга, защищая мини-рынок на улице Багратиона.

В марте депутат горсовета Андрей Шумилин выступил за скорейшее выдворение с улиц неприглядных стихийных рынков. Его коллега Андрей Кропоткин поддержал идею в том, что касается территории на улице Карла Маркса, где возле законных палаток все время выстраиваются ряды нелегальных прилавков. В первую очередь для того, чтобы «расселить» из центра тех, кто хочет реализовывать свою сельхозпродукцию, в 2017 году в Калининграде открыли пять дополнительных площадок: на улицах Портовой, Калинина, Дзержинского и Тихорецкой.

«Никто с нас на Багратиона денег за место не берет — ни власти, ни бандиты. Что с нас взять? Да и не в этом дело. Мы не уходим на ярмарки на Калинина и на Портовую даже не из-за платы за место. Просто стоять под забором смысла нет — проходимости там никакой. Здесь -то народ гуляет да и нет-нет — глазом зацепится», — поясняет Ольга.

По мнению Ильи Шуманова, пытаться избавиться от такого явления, как барахолки — все равно что бороться с ветряными мельницами: «Люди всегда торговали и будут торговать. Такие фримаркеты, такие барахолки существуют во всех городах во всех странах мира. Это естественное явление, и это даже не из-за того, что кризис или бедность».


«Мы в муниципалитет неоднократно обращались с целью того, чтобы были рассмотрены и предоставлены хоть какие-то места для этого. К сожалению, Калининград у нас очень плотно застроен и просто пока нет таких мест. Если предоставить торговцам альтернативные площадки, то, в принципе, в течение года-двух, нам удастся предпринимателей дисциплинировать», — уверена Гракова.

Пока калининградские чиновники решают, как найти оптимальный вариант, чтобы избавиться от развалов тряпья и овощей на центральных улицах Калининграда, сами торговцы надеются, что с окончанием чемпионата мира они вновь смогут спокойно стоять на привычных местах.

«И вообще, как будто не знают в Европе, как у нас тут дела обстоят. Вот эти все иностранцы, от которых нас прятали, они, может, никогда настоящей малины или черники не видели — тут бы хоть попробовали, — разводит руками Ольга. — А мы бы денег заработали и детей в школу собрали».