Главный инженер компании «К-Поташ» рассказал о том, как изменился процесс строительства шахт для добычи соли, что сегодня происходит в Нивенском и почему это производство будет отличаться от остальных.

Компания «К-Поташ», которая является разработчиком Нивенского месторождения калийно-магниевых солей, в настоящее время занимается подготовкой к строительству рудника. Куратором работ выступает главный инженер компании Святослав Смелков, которому RUGRAD.EU задал несколько вопросов о реализации проекта.

— Святослав Тезеевич, хотелось бы спросить с оглядкой на ваш большой опыт работы в отрасли, насколько к сегодняшнему дню изменился процесс строительства шахт?

— Больших изменений этот процесс не претерпел. Единственное, меняется техника на более совершенную и безопасную. По поводу технологий то же самое. Сегодня уже никто не возьмётся экспериментировать и проводить какие-либо работы без обдуманных проектов и проверенных технических решений. Всё больше и больше набирает обороты проходка вертикальных выработок при помощи комбайна. Для того чтобы увеличить объемы проходки, сегодня улучшают организацию, совмещают работы — работает комбайн, накапливается груз, он выдаётся. В это время на другом полке, который не связан с основным нижним полком, где расположен комбайн, производится крепление горной выработки. По таким работам большой опыт накоплен и у нас в стране, и в ближнем зарубежье.

— Условия в Калининградской области, в частности при реализации проекта в Нивенском, отличаются от других мест, где вам приходилось работать?

— Часть условий, конечно, создаёт ландшафт и место залегания рудного тела. Мы находимся на берегу Балтийского моря, как результат — имеем приличную обводнённость. Водоносные горизонты составляют массив, который расположен между водоупорами, и вынуждают нас применять специальные методы проходки. Если говорить простым языком, то водоупор представляет собой водонепроницаемый материал. В нашем случае нижний слой водоупора — над рудным телом — представлен слоем сухой глины толщиной 300 метров. Для стабилизации грунтов при строительстве шахты мы будем использовать метод заморозки грунтов с последующим креплением горной выработки бетонами спецмарок и гидроизоляционных материалов.

Сейчас мы проводим разведочное бурение. Керн, который получаем в ходе этого бурения, испытывают в Ленинградском горном институте (Санкт-Петербургский государственный горный университет. — Прим. ред.). Вообще, для любого сооружения, которое надо построить, делаются инженерные изыскания грунтов, на которых оно будет стоять. Только после этого и принимаются решения, связанные с размещением и строительством этих объектов.

— На какой стадии сегодня находится весь проект?

— В июне проект клетевого ствола шахты выходит на государственную экспертизу, которая займет 2–3 месяца. По мере поступления замечаний и предложений экспертов будут вноситься изменения. После защиты проекта мы будем работать по тем этапам, которые предусмотрены законом. Конечно, каких-либо незаконных работ никто вести не будет. Кроме этого, сегодня уже подготовлено техническое задание на проходку скипового ствола, который будет грузовым. По проекту обогатительной фабрики мы продолжаем консультироваться со специалистами, в том числе белорусскими и немецкими. Обсуждаем, где её расположить, какие технологии будут использоваться при строительстве и эксплуатации и так далее. Наши коллеги хорошо разбираются как в вопросах безопасности таких производств, сохранения окружающей среды, так и в эффективности, чтобы от объекта была большая отдача. В целом техническое задание, как таковое, есть, но сейчас дорабатывается ряд вопросов. Я думаю, что до конца года проект на фабрику также появится.

— Сколько работников потребуется для шахтных работ?

— Прежде чем этот инвестиционный проект защитить и получить инвестиции, мы делали расчеты: по численности персонала, по срокам строительства и по общим затратам. Всего на руднике и обогатительной фабрике будет работать порядка 2 тысяч человек. На один рудник, по новым меркам, если мы будем закупать высокопроизводительную технику, потребуется около тысячи человек. Кроме того, если часть каких-нибудь работ мы вынесем на аутсорсинг, то работников может быть и меньше. Например, сторонние компании могут оказывать нам услуги по обслуживанию стационарных установок, автотехники и т. д. Это создаст возможность увеличения рабочих мест в области, что тоже немаловажно.

— Насколько значимы вопросы безопасности при строительстве и эксплуатации шахты?

— Правила безопасности у нас очень серьёзные. Для работающих это всё-таки объект повышенной опасности. Раньше, когда я только начинал свой профессиональный путь, был устав, как на военной службе. За малейшие нарушения людей увольняли и больше не допускали на такое производство. Подчеркну, что строительство подобных объектов может начаться только в том случае, когда есть проект, прошедший государственную экспертизу. И для госэкспертизы безопасность — один из главных моментов, которые она оценивает. Только после получения положительного заключения госэкспертизы можно уведомить Росгортехнадзор о том, что начинаются работы. С этого момента за проектом ведётся постоянный контроль, а все сотрудники проходят специальное обучение. Все сотрудники перед началом работ проходят дополнительное обучение и сдают экзамен.

— Как на руднике в Нивенском будет организован производственный процесс при применении технологии обратной закладки?

— Мы будем добывать порядка 5 млн тонн горной массы в год. Она будет подаваться на фабрику, где после обогащения мы получим порядка 2,3 млн тонн разных продуктов для реализации. Я говорю круглые цифры, чтобы было понятнее. Всё остальное — это материал для обратной закладки. Добыча горной массы будет вестись как лавами, так и камерным способом.

— Возможны ли экологические проблемы при строительстве шахты?

— Вот, например, когда строится дом, какое может быть влияние на экологическую обстановку? При строительстве шахты ситуация абсолютно такая же. Будет строиться ствол, уже решено, куда будет вывезено то, что мы будем добывать в процессе. Это обыкновенная земля. Есть решение, куда вывозить и солесодержащие отходы, которые появятся у самого низа. Вероятность возникновения экологических проблем очень низка.

— А если сравнить планируемый объект в Нивенском с аналогичными рудниками за границей, будет ли ощутима разница?

— У нас будет лучше, так как на сегодняшний день борьба за отличную экологию потихоньку становится брендом. Уже никто не разрешит строить объект с какими-либо упущениями. Понятно, что у нас в стране долгое время, к сожалению, к этому вопросу относились как-то бесшабашно. Но мы с первого дня в Нивенском на территории начали наводить порядок: запустили проект рекультивации свалки, облагородили все клумбы, вывезли кучу мусора, металлолома. Сейчас будем высаживать деревья, уже готовим под это массив возле железной дороги. Кроме того, что мы строим предприятие, мы же будем строить здесь и посёлок, в котором будут жить наши сотрудники. Программа большая, поэтому хотелось бы уже поскорее начать её реализовывать.

— Как вы бы оценили работу всего профессионального коллектива, который подобрал разработчик месторождения?

— Оценивать самого себя, конечно, дело неблагодарное. Но я могу сказать, что сейчас идёт формирование команды. Здесь работают и местные, и не местные специалисты, коллектив только срабатывается, но в целом все специалисты хорошего, высокого уровня, с большим и успешным опытом работы на сложных объектах. Я думаю, что все мы вместе готовы решить ту задачу, которую перед нами ставят.