---

В интервью RUGRAD.EU глава представительства ЕС в России рассказал, удалось ли изменить восприятие Калининградской области в Европе как «черной дыры» и о том, почему никто всерьез не рассматривает идею присоединения России к Евросоюзу.

- В одном из недавних интервью Вы сказали, что Калининград – один из ваших любимых российских городов. За что вы его любите, что вам в нем нравится?

-  Во-первых, я люблю людей, живущих здесь, среди них много моих друзей. Я еще с советских времен знаю этот город: приезжал сюда с родителями из Скуодаса. Так получилось, что и моя дипломатическая, и политическая карьера тесно связаны с Калининградской областью, потому что нет, наверное, другого такого места, где бы субъект Российской Федерации и литовское государство были бы так зависимы друг от друга. Я очень горжусь тем, что за эти двадцать – нет, больше, двадцать три года – мне посчастливилось участвовать здесь во многих событиях. Но еще важнее, что довелось быть знакомым с такими людьми, как покойный Юрий Маточкин, который действительно создал фундамент, платформу для развития Калининградской области. Он имел особенное «долговидение» того, какой должна быть Калининградская область по своему экономическому устройству, как должна выстраивать отношения с соседями.

С адмирал-губернатором Егоровым тоже были хорошие отношения. Я знаю его с того времени, когда он руководил выводом советских войск из Литовской республики после независимости. Это были очень трудные времена для всех нас. И он тогда продемонстрировал патриотизм как российский военный, и с пониманием принял новые политические реалии. Я был рад с ним работать, когда он был губернатором. Конструктивно я работал и с Георгием Боосом, который много сделал для области, здесь огромнейшие изменения произошли. С Георгием и его семьей мы поддерживаем тесные связи в Москве.

У меня есть хорошие, близкие друзья в Калининграде: Соломон Гинзбург, Владимир Никитин, которых я знаю с 1995-1998 года. Мы тогда, осознав всю уязвимость Калининградской области, но при недостаточном еще понимании того, какие возможности она представляет для России, для Литвы, для Европейского союза вообще, начали проводить круглые столы по калининградскому вопросу. Приглашали для участия экспертов не только из Вильнюса и России, но и из Парижа, Лондона, Брюсселя. Старались сделать все, чтобы Калининградскую область не воспринимали как на… дыру? – кажется, так ее тогда называли.

- Черная дыра, так её называли.

- Чтобы поменять представление о ней, как о «черной дыре». Она таковой не является. Наоборот, в регионе имеются огромнейшие возможности. Если мы сумеем ими воспользоваться, мы все от этого выиграем.

Перед приездом я посмотрел цифры: за последние годы Европейский союз инвестировал больше 100 млн евро в Калининградскую область на разные инфраструктурные проекты, включая очистные сооружения, которые строятся совместно с Россией. У нас есть потенциал.

- О потенциале области в последнее время местные власти говорят только в туристическом контексте.

- У вас, действительно, прекрасная природа, она удивительная. Вроде бы тот же берег Балтийского моря, но всё равно отличается. Можно привлечь и европейских туристов из соседних стран. Думаю, что 300-летие Кристионаса Донелайтиса станет магнитом для таких процессов, позволит познакомить с областью молодых литовцев. Молодежь в соседних странах ориентируется на западные ценности. Изучает английский, немецкий, французский языки вместо русского, а жаль. Я вижу это на примере своей семьи: я спорил с сыном, который считал, что нужно учить только английский язык. Но вот он стал старше и сейчас, учась в Англии, ходит на курсы русского. И даже решил после бакалавриата сделать годовой перерыв - приедет в Москву «подумать о жизни», выучить русский язык, лучше узнать Россию, ее людей, ее культуру.

- Приехав в Калининград, вы замечаете какие-то изменения, произошедшие за последние годы, которые бы вас порадовали - или же вы с печалью смотрите?

- Первое, что я заметил, – люди больше улыбаются. Освещенной дороге в аэропорт могут позавидовать некоторые европейские столицы. Вижу, здания старинные ремонтируются. Но больше всего заметно, что стало очень много автомобилей. Раньше было гораздо легче ездить. При этом не заметил велодорожек. Кстати, их нет ни в Москве, ни в Санкт-Петербурге, а вот в Вильнюсе и Копенгагене они активно развиваются.

- Тут только говорят об этом.

- Я думаю, что это пошло бы на пользу и мобильности горожан, и окружающей среде. Можно было бы перенять опыт соседних городов, например Вильнюса. Климатически условия для экологического транспорта здесь, в Калининграде, хорошие: лето длинное. Если бы велосипедная культура сюда пришла, то это пошло бы на пользу городу. Если у мэра Калининграда есть заинтересованность, то мы могли бы поделиться опытом. Например, совсем недавно в Петербурге мы провели открытые дебаты с участием Яна Гейла, известного архитектора и консультанта по городскому дизайну, чья работа направлена на улучшение качества жизни в городах. Он работал во многих столицах мира, в том числе Нью-Йорке и Москве.

- Непременно воспользуемся этим советом. Позвольте попросить Вас дать несколько советов Калининградской области в вопросах экономики. Дело в том, что первый и, пожалуй, последний калининградский политик Юрий Маточкин видел определенное экономическое будущее, видел особую экономическую зону в Калининградской области, продвигал эту идею и добился результатов, благодаря которым мы здесь сегодня и работаем. После Маточкина никаких внятных идей о экономическом развитии Калининградской области не звучало и не звучит. Но Вам, политику европейского уровня, со стороны, могут быть видны какие-то основные идеи, благодаря которым область могла бы занять нишу в европейском разделении труда.

- Ну, во-первых, у вас достаточно талантливых людей, которые могут ответить на эти вопросы более авторитетно, чем я. Очевидно, что Калининградская область благодаря своему уникальному географическому положению и геополитической ситуации может привлечь больше капитала из европейских стран и создать новые рабочие места. Недавно я был в Калуге и был поражен, насколько привлекательный климат для российского и иностранного бизнеса создал губернатор Артамонов. Я уверен, что в Калининградскую область инвесторы приезжали бы охотнее, если бы была продемонстрирована такая же гибкость, как в Калужской области. При этом самая большая ценность в экономике, как и в политике, и в жизни – это постоянство.

А дать советы конкретные, нет, не могу. Но думаю, что возможностей очень много, например, можно было бы использовать потенциал, который дает предстоящий ЧМ-2018 по футболу. Я бы также предложил уделять больше внимания развитию туризма.

- А может ли Калининград стать крупным культурным и образовательным русскоязычным центром на Балтике, на Ваш взгляд? И развиваться в этом направлении?

- Думаю, конечно, может. Следует стремиться к этому. Основное здесь – упрощение процедуры пересечения границы для всех сторон. Думаю, всё-таки времена, когда у нас будет не только облегченный транзит, но и безвизовый режим, уже не за горами. Я бы хотел, чтобы он был введен еще вчера, а не завтра. Но, конечно, здесь много правовых и технических моментов. Свобода передвижения людей через границы представляет наибольшую ценность, и для этого нужно гарантировать, чтобы были соблюдены технические требования к контролю на границе, к контролю над миграцией, к безопасности документов.

А идею превращения Калининграда в русскоязычный центр Балтийского региона я бы понимал более амбициозно. Мне кажется, что регион может претендовать на то, чтобы стать культурным центром европейского уровня. Особенно ввиду его уникальной истории.

- Вы упомянули безвизовый режим. В свое время была такая мечта, ее озвучил и когда шел на выборы Михаил Прохоров, о том, чтобы мы говорили о едином государстве России и Евросоюза, чтобы мы говорили о реализации большой европейской мечты, по аналогии с "великой американской мечтой", когда каждый европеец может поехать на восток, где для него открываются новые возможности. И подобный опыт был, начиная с Екатерины: множество европейских военных, ученых, инженеров, исследователей с честью служили России, а наша страна получала возможность развития своих огромных территорий. Ведь ту же Сибирь обустраивать нужно, строить новые дороги, города. Это сделают либо русские с европейцами, либо - с китайцами. Для европейцев первый вариант, по-моему, предпочтительнее: он обеспечивает постоянный экономический рост на десятилетия вперед. Как Вы считаете, эта идея, идея вступления России в ЕС, имеет сторонников в Европе?

- Не думаю, что вступление России в ЕС серьезно рассматривается в Европе или России. То, что мы предлагаем, и я рад, что это предложение находит отклик у таких перспективных политиков как Михаил Прохоров и многих других, это создание общего экономического и гуманитарного пространства от Лиссабона до Владивостока. И здесь мы говорим не только об экономической интеграции, но и об интеграции в сфере образования, научного сотрудничества, культуры, и сотрудничестве в области внешней безопасности. «Партнерство для модернизации» между ЕС и Россией помогает нам двигаться в сторону достижения этой амбициозной цели. Мы прилагаем усилия, чтобы закон и право были превыше всего остального, чтобы гарантировать верховенство закона. Разногласия существуют, но главное, чтобы у нас был позитивный подход к решению возникающих вопросов. Это позволит сократить число тех раздражителей, с которыми сталкиваются при пересечении границы, избежать проблем на таможне. Также важно соблюдать обязательства в рамках членства в ВТО. Я намерен в течение четырех лет, что я надеюсь провести в должности посла ЕС в России, продвигать проекты по созданию общих пространств.

Разногласия существуют и внутри Евросоюза, главное - сохранять позитивный подход.

- Чувствуете ли вы такой подход со стороны российского правительства?

- Я приступил к работе в России только месяц назад. Думаю, мы все понимаем, что находимся в точке переоценки. Саммит Россия-ЕС, который скоро состоится, как раз должен проверить наши силы и дать ответ, готовы ли стороны к такому марафону.

* Для справки:

Вигаудас Ушацкас родился в 1964 году в городе Скуодас (ныне Клайпедский уезд) Литовской ССР, на дипломатической службе — с начала 1990- х годов.

В 1991—1992 годах — второй секретарь отдела стран Западной Европы Министерства иностранных дел Литовской Республики.

В 1992—1996 годах — советник миссии Литовской Республики при Европейских сообществах и НАТО.

В 1996—1999 годах — директор Департамента политики Министерства иностранных дел Литовской Республики.

В 1999—2000 годах — заместитель министра иностранных дел Литовской Республики.

В 2000—2001 годах — руководил переговорами Литвы о вступлении в Европейский Союз, посол по особым поручениям Министерства иностранных дел Литовской Республики.

В 2001—2006 годах — Чрезвычайный и Полномочный Посол Литовской Республики в Соединённых Штатах Америки и Мексиканских Соединённых Штатах.

В 2006—2008 годах — Чрезвычайный и Полномочный Посол Литовской Республики в Соединенном Королевстве Великобритании и Северной Ирландии.

С 9 декабря 2008 года по 11 февраля 2010 года - Министр иностранных дел Литвы. Вынужден был подать в отставку в связи с недоверием выраженным ему Президентом Литвы Далей Грибаускайте. По мнению политологов, причиной послужила его позитивно-прагматичная позиция в отношении России.

С февраля 2010 года — специальный представитель Европейского Союза в Афганистане.

5 февраля 2013 года назначен главой представительства Евросоюза в России.

Текст: Арсений Махлов