Профессор МГУ, эксперт по социально-экономическому развитию регионов Наталья Зубаревич о калининградской демографии и безработице, чувствительности региона к новому кризису, необходимости больше потреблять российские продукты и важности глобальных экономических связей для развития области.

— С какими итогами завершила Калининградская область 2019 год и как регион выглядит на фоне других субъектов РФ?

— Начну с демографии. В Калининградской области устойчивая естественная убыль, в 2019 году она усилилась до – 2,7 на тысячу населения. Но убыль более чем в четыре раза перекрывается миграционным приростом (12,8 на тысячу населения), область устойчиво привлекательна для россиян как место жительства. А в целом по стране — депопуляция, миграционный приток уже два года не перекрывает растущую естественную убыль. 

Промышленное производство в области выросло в 2019 году на 2,7 %, как и в среднем по стране. Только к 2019 году удалось преодолеть сильный спад 2015 года. И промышленности у вас не так много, в основном автопром, а у него проблемы со спросом. Доля области в российской промышленности — 0,9 %, это чуть больше, чем ее доля в населении (0,7 %).

Инвестиции в 2019 году сократились в области почти на треть, спад был и годом раньше, но небольшой. А в целом по России инвестиции хоть слабо, но росли. Ввод жилья в 2019 году немного увеличился (на 2,6 %), но по сравнению с 2015 годом он все еще на 20 % ниже из-за сильного спада в 2017-м. Тем не менее, область остается в числе регионов-лидеров по вводу жилья на душу населения (6-е место в РФ). Слабо росла и розничная торговля (менее 2 %), как во всей стране в 2019 году. 

Уровень безработицы минимален (4 % в конце 2019 года), это типично для большинства российских регионов. Наш рынок труда реагирует на кризисы в основном не ростом безработицы, а снижением зарплат и доходов населения. По данным Росстата, реальные доходы населения области выросли в 2019 году на 0,7 %. Эту прибавку вряд ли кто заметит. А с 2014 по 2019 годы доходы населения области сократились на 6 %. В марте 2020 года начался новый кризис, доходы опять могут пойти вниз. Для Калининградской области с ее развитыми приграничными контактами он более чувствителен из-за девальвации рубля. При этом средняя зарплата в области небольшая — около ¾ от средней по стране, но такие же зарплаты в большинстве регионов Европейской части. Средняя зарплата по стране — это «средняя температура по больнице», смесь сверхбогатой Москвы, нефтегазовых северных территорий и большинства гораздо более бедных регионов.

— Поддержка Калининградской области — какими будут суммы трансфертов для региона в текущем году?

— Доходы консолидированного бюджета Калининградской области выросли в 2019 году только на 4 % (в среднем по регионам — на 9,5 %). Основная причина — минимальный рост трансфертов, т. е. безвозмездной помощи (на 1 %). Для сравнения, суммарно по регионам они увеличились на 19 %.

В 2020 году федеральный бюджет будет дефицитным из-за падения цен на нефть, с большой вероятностью трансферты на ОЭЗ сократятся.

Калининградская область стала высокодотационной с 2016 года, доля трансфертов в доходах бюджета достигла в 2017–2018 гг. 60 %, в 2019 — 58 %. Причина известна — федеральный бюджет начал усиленно субсидировать вашу Особую экономическую зону. Трансферты на эти цели быстро росли и достигли в 2018 году 56 млрд руб., но в 2019-м роста почти не было — 56,7 млрд руб. В 2020 году федеральный бюджет будет дефицитным из-за падения цен на нефть, с большой вероятностью трансферты на ОЭЗ сократятся.

— Какие проекты оставят, а какие сократят? Что будет в приоритете федерального финансирования для регионов и, в частности, для Калининградской области? 

— Мне сложно ответить, я же не в Минфине или Минэкономики работаю... Финансирование социальных указов вряд ли сократят, это чревато политическими рисками для властей, а расходы на инфраструктурные проекты точно будут резать.

— Особая экономическая зона: удастся ли федеральным властям сохранить поддержку и прогарантировать риски резидентам? 

— Спросите у федеральных властей, я не гадалка. Но риски растут.

— Кризис или игра, на ваш взгляд, как отразится падение цены на нефть на развитии экономики, в том числе региональной? Проекты в каких сферах первыми будут сокращены?

— Есть большая вероятность стагнации или даже некоторого сокращения объема трансфертов регионам. Как показывает опыт прошлых лет, в последнюю очередь будут резать Чечне и Дальнему Востоку, а вот Севастополю трансферты уже сократили, да и в Крыму рост минимальный. У двух нефтедобывающих регионов — Сахалинской области и Ненецкого автономного округа — сократятся доходы бюджета, так как они получают платежи в рамках соглашений о разделе продукции, зависящие от цены на нефть. Но основные проблемы будут у федерального бюджета, в нем нефтегазовые доходы составляют половину. Живем-то по-прежнему на сырьевую ренту. 

— В Калининградской области закрыты границы с Литвой и Польшей. Как это отразится на экономике? У населения паника, но, возможно, увеличится потребление продуктов местных производителей, и, наоборот, будет рост у регионального бизнеса? 

— Думаю, что как закрыли, так потом и откроют. Вопрос: как долго продлится карантин.

Быстро нарастить местное производство еды вряд ли получится, разве что картошку и овощи.

Придется больше потреблять российские продукты, да и девальвация рубля этому способствует. Она, видимо, надолго. Надеюсь, что транзит в область дополнительного объема продуктов и непродовольственных товаров смогут наладить быстро, российский бизнес в этом заинтересован, лишь бы власти действовали активнее. А быстро нарастить местное производство еды вряд ли получится, разве что картошку и овощи.

— С 2020 года в регионе заработала программа «Восток» — льготное кредитование для предприятий. В рамках программы предполагается ежегодно направлять до 300 млн руб. на выдачу льготных целевых займов. Оцените эффективность данной программы?

— В условиях кризиса эти меры вряд ли дадут эффект: инвестировать рискованно. «В долгую» поддержка МСП необходима. Еще важнее окоротить силовиков и надзорные органы, чтобы не кошмарили бизнес, но это остается мечтой в современной России.

— Вы говорили о том, что каждый город, населенный пункт развивается согласно своим конкурентным преимуществам, и, например, невозможно равноценное развитие, даже распределяя поровну средства внутри региона из общего областного бюджета для каждого муниципалитета. В любом случае, территории с очевидным конкурентным преимуществом будут активнее расти, а отсталые просто израсходуют деньги (например, уже сейчас бизнес говорит о том, что на востоке Калининградской области нет рабочей силы, инфраструктуры для проживания и т. д.). Насколько подобные проекты помогут развитию предпринимательской активности на отсталых территориях? 

— Поддерживать периферии необходимо, чтобы их жители имели доступные социальные услуги. Бюджетные деньги нужны и для коммунальной, транспортной инфраструктуры.  Проблема в том, что денег у регионов мало, а периферий в России очень много. Население будет и дальше стягиваться в крупные города, где есть работа и выше зарплата. Вблизи Калининграда, на западе области условия для экономического развития лучше, значит, там и будет концентрироваться бизнес. 

— 2020 год — основные тезисы, направления развития региона, каковы точки роста и, возможно, конкурентные преимущества Калининградской области? Мы выживем?  

— В период кризиса плохо всем, но он закончится. А вот когда прекратится политическая и экономическая закрытость страны, «синдром осажденной крепости» — большой вопрос. И это ключевой вопрос для Калининградской области. С ее географическим положением можно развиваться быстрее, только включившись в глобальные экономические связи.

Текст: Елена Неделя
Фото: RUGRAD.EU, предоставлены собеседником

Материал подготовлен в сотрудничестве с изданием «Профи».