С большим удивлением прочитал заметку , написанную коллегой по Общественной палате Соломоном Гинзбургом к двадцатипятилетию Калининградской областной Думы. Если оставить за скобками явное наслаждение автора языкосложением позднего Солженицына, то суть предложений сводится к следующему: сократить число депутатов Думы с 40 до 25 человек, сам парламент переименовать в Законодательное Собрание, но зато каждому депутату начать платить полновесную заработную плату. При этом все предложения подаются в духе «развития демократии» и прочих красивых и витиеватых целей.
Сам факт начала публичной дискуссии о региональном парламентаризме, тем не менее, достаточно похвален, хоть предложения и недостаточно аргументированны. Попробуем разобраться в сути вопроса.
Число депутатов Калининградской областной Думы, большая часть которых работает без какой-либо оплаты, с 1994 года неуклонно росло, но до сих пор даже близко не достигло максимально возможного для нашего региона лимита в 70 человек. А ведь даже 70 человек для Калининградской области – это чуть больше, чем по 12 тысяч избирателей на округ, или 25 тысяч, если половину мандатов отдать партийным спискам, хоть о партийных различиях в таком маленьком гражданском обществе было бы говорить опрометчиво.
Предлагается же по одному депутату на 65 тысяч избирателей, и без права для них заниматься любой другой деятельность, кроме депутатской, но с невнятной обязанностью «законодательствовать».
Для чего вообще нужен парламент? Исторически – только для одного: для обсуждения и принятия бюджета и налогов. «Magna Carta», «No taxation without representation» и всё такое прочее, желающие могут прогуглить. Что в федеративных государствах, что в унитарных, что на федеральном уровне, что в самом заштатном муниципатилете, суть одна. Считается, что представители населения соответствующей территории лучше понимают, правильные ли цели намечены в проекте бюджета, соответствует ли он задачам, стоящим перед обществом, а также не слишком ли обременительными являются налоги для представленного проекта или же надо продать какое-нибудь публичное имущество. Именно поэтому, кстати, контрольно-счётные палаты формируются представительным органом: кто голосовал за бюджет – тому и контролировать его исполнение.
Поэтому, в теории, существуют различные партии или элитные группы, они имеют свои программы, борются за голоса избирателей, заслушивают представителей администрации, высказывают им своё одобрение или неодобрение. Всё из-за бюджета. А сопутствующие полномочия в каждом государстве и на каждом уровне управления свои: кто-то охраной общественного порядка вправе заниматься, а кому-то и регулирования установки лавочек более чем достаточно.
Говоря языком корпоративного права, парламент в современных условиях – это «совет директоров» соответствующей территории, при том, что «акционерами» являются все граждане. Как он при этом называется, совершенно неинтересно и относится к вкусовщине и традициям. В соседней унитарной Польше это сеймики, в федеративной Германии – ландтаги, а в нашей России – от дум и советов до хуралов и собраний, непринципиально.
Только вот главное, - чтобы избранные в состав регионального парламента депутаты действительно анализировали то, что вносится в порядке законодательной инициативы, а также поддерживали связь с гражданами, чтобы понимать, какие именно потребности существуют в каждом избирательном округе и как это соотносится с потребностями всего общества.
Каждый из депутатов не может быть идеальным. Кто-то разбирается в одном, кто-то в другом, но при этом совокупность депутатов, уравновешивая своим количеством недостатки и подчеркивая достоинства друг друга более-менее, но выражает мнение населения.
Если же сократить число депутатов, а самих парламентариев «подвесить в воздухе», заставив заниматься исключительно парламентской работой, то может произойти непоправимое: парламентарии станут не собранием профессионалов, а оторвутся от избирателей и вовсе перестанут понимать, что именно происходит в народе. К тому же, при желании, набрать 13 голосов парламентского большинства в предлагаемом количестве путём лоббизма гораздо проще, чем 21 или 36.
Конечно, если орган народного представительства превратится в «собрание профессиональных политиков», то собственная значимость каждого «представителя» сурово увеличится, можно не только зарплату выдавать, но и множеством других льгот и преференций убить на корню желание помнить о гражданах и их потребностях. Ну, и увеличить стоимость каждого мандата, естественно, сделав их недоступными для малых партий и рядовых общественников, и невозможным к завоеванию без пользования услугами разномастных «технологов». Понятно, что в Государственной Думе ещё есть резон держать депутатскую вахту каждый день, но надо ли создавать касту из профессиональных политиков в нашем маленьком регионе?
Может, вполне достаточно, если в свободное от работы время, но большее количество депутатов будет общаться с гражданами и анализировать законопроекты в сфере своей компетенции, но «на вахте» за счёт налогоплательщиков останутся только председатель самой думы и профильных комитетов? Может, в финансировании здравоохранения лучше разбираются главврачи, в образовании – директора школ, а в застройке – действующие архитекторы? Ведь время «мультиэкспертов», претендующих на то, чтобы ничего не делать, но быть гениями во всех отраслях, кануло в Лету вместе с комиссарами в пыльных шлемах.
Алексей Елаев, заместитель председателя Калининградского регионального отделения Ассоциации юристов России