На самом деле, песня Битлз c этим названием не была выражением какой-то любви к СССР, а была пародией на песню под названием «Back in USA». Если песня ливерпульской четвёрки была полна юмора и стёба, то сейчас полно людей, которые на полном серьёзе горят желанием вернуться в СССР или вернуть СССР. На разных сайтах часто можно увидеть ностальгические картинки из советского прошлого, они вызывают прилив умиления у многих и дальше обычно следуют восторженные всхлипывания. Честно признаюсь, я тоже сентиментален и тоже испытываю нежность и вдохновение, когда вспоминаю это время, но, положа руку на сердце, мои чувства связаны не с СССР, а с моим детством и юностью. Ведь в СССР прошли мои детство и юность, а это замечательные периоды жизни, когда искренни чувства и помыслы, когда приходит настоящая дружба и первая любовь, когда для счастья ничего не нужно, потому что оно внутри тебя, и ты каждый день открываешь целый мир внутри себя и вокруг. Ты молод, здоров, полон надежд и рисуешь будущее яркими красками, поэтому неважно в каком государстве ты живёшь : в СССР, США или даже в нацистской Германии, люди в эту пору умудряются быть счастливыми в любых обстоятельствах. Понятно, что тяга в прошлое у многих вызвана разочарованием в настоящем и отсутствием веры в будущее. Что меня больше всего поражает - те, кто ностальгирует по СССР, считают ценным совсем не то, что можно было назвать главным достоинством почившей страны. Большинство вспоминает «дружбу народов», колбасу по два двадцать, дешёвые обеды в столовке, якобы «бесплатные» квартиры, гуманизм и душевность людей. Главным же достоинством была, на мой взгляд, идея, которую так и не удалось осуществить. Идея коммунизма была более совершенной и красивой чем христианская идея. Сартр в своё время писал, что XIX век пробил в душе человека дыру величиной с Бога. Вторая половина ХIХ века характеризовалась прорывами в науке и поколебало веру человечества в христианские легенды и предания семитских пастухов и рыбаков. Коммунизм давал надежду на построение атеистического рая уже не в загробном мире, а в реальном, земном. Идеи коммунизма овладели сердцами и умами многих представителей интеллигенции не только в России, но и на Западе. Причём, идеей коммунизма переболели многие из тех, кого можно было назвать совестью нации, душой нации. Таковыми ведь являлись не политики и правители, а представители творческой интеллигенции, прежде всего, литераторы, философы. Если посмотреть только списки литераторов - лауреатов Нобелевской премии, то, думаю, не менее трети из них окажется либо коммунистами, либо теми, кто разделял коммунистические идеи. Лауреат Нобелевской премии, писатель - коммунист Альбер Камю носил нарицательное имя - «совесть Запада». Привержен был идеям коммунизма и другой французский писатель, лауреат Нобелевской премии Андрэ Жид. Марксистом был и Сартр, правда он отказался от Нобелевской премии, но ведь она была присуждена ему в 1964. Коммунистами были писатели - лауреаты Нобелевской премии : чех Сейферт, югослав Андрич, итальянец Сальваторе Квазимодо, колумбиец Маркес, американец Беллоу был троцкистом, коммунистические идеи разделяли на определённом этапе Стейнбек и Льоса, Пабло Неруда, вообще, был членом ЦК компартии Чили. Всемирно известные художники : Пикассо, Сикейрос и Диего Ривера тоже были коммунистами. Можно ещё вспомнить хорошо известных нам артистов Ива Монтана и Марину Влади. Список этот можно продолжать долго. Большинство из тех, кого я перечислил, впоследствии разочаровались в идеях коммунизма. Ведь никто так много не сделал для дискредитации этой идеи как СССР. Вакцина под названием «СССР» оказалась чрезвычайно эффективной, иммунитет человечества к коммунизму оказался стойким и длительным, всякие «Спутники» рядом не стоят. В начале 90-х я встречался в Вене с одним нашим партнёром. В неформальной беседе я узнал, что он был членом коммунистической партии и он с горечью сообщил, что Советский Союз нанёс сокрушительный удар по позициям коммунистов в Европе, в частности, в Австрии. Абсурдность состояла в том, что в СССР хотели построить общество, лишённое любых форм диктата и подавления личности через диктат и подавление личности.
По советским меркам тех лет мне особо не на что жаловаться. У меня была отдельная квартира с самого начала моей семейной жизни, за время своей работы в СССР я поменял шесть должностей и каждый раз это была ступенька вверх, то есть карьера складывалась довольно удачно, моя зарплата была существенно выше средней в те годы, в 37 лет я купил Ладу Шестёрку, что являлось признаком достатка в СССР. Но вот, что я хочу сказать, никогда после распада Союза я не испытывал в таких дозах чувства стыда, неловкости и даже униженности как в то время. Если сегодняшнюю Россию разложила и растлила всеобщая коррупция, то Союз разложил и растлил всеобщий дефицит, дефицит товаров и услуг, который перешёл в дефицит духовности, честности, порядочности. Дефицит неизбежно порождает вещизм в людях. Нигде на Западе вещи не приобретали такого смысла, какой они имели в СССР. В современном языке практически исчезли некоторые слова и понятия, которые тогда были широко в ходу. Например, слово блат, по блату, блатной. А ведь значение этого - такого привычного в то время нам слова далеко не безобидно. Блат - это связи, знакомства, благодаря которым можно получить блага в обход принятых правил и законов, с ущемлением интересов государства и остальных членов общества. И ведь блата никто практически не стыдился, наоборот, им гордились. А ещё такое вроде обычное слово «достать» в те времена приобрело особый смысл. Слово купить утратило своё значение, ведь купить можно было что-то рядовое, обыденное, а если дело касалось чего-то стоящего, то тут уж без «достать» никак нельзя было обойтись. Когда у кого-то видели хорошую вещь, ведь никто не спрашивал : «Где купил?», звучал вопрос : «Где достал?». Даже когда человек что-то купил, отстояв многочасовую очередь, он предпочитал сказать, что он «достал», так звучало солиднее. Я с содроганием вспоминаю очереди, ведь не зря в народе говорят, что нет ничего хуже чем ждать и догонять. Сколько же времени проводил советский человек в бессмысленном, тупом ожидании в очередях за продуктами, вещами, билетами, а ещё в многолетних очередях на квартиру, телефон, машину. Никакая статистика не сможет подсчитать времени потерянного советским человеком в этих очередях. Я с детства ненавидел это бездарное времяпрепровождение. И сейчас, если где-то вдруг нужно ожидать в очереди, то предпочту потратить время на лишнюю поездку, но приеду тогда, когда очереди не будет. По мере продвижения по карьерной лестнице, мне реже приходилось стоять в очередях, поскольку помогал тот самый «блат». Не знаю как другие, но каждый раз, когда мне приходилось обращаться к кому-то для решения проблем созданных дефицитом, я чувствовал себя униженным, что-то липкое и неприятное оставляло след в душе. Я очень не любил быть кому-то обязанным, просить кого-то, но всё же приходилось прибегать к так называемым «связям». Вот я вырвался в отпуск с семьёй, этот момент всегда было трудно спланировать, ведь на мне висело непрерывное производство. Билетов в кассе в отпускной период достать невозможно и надо звонить кому-то, потом ехать в авиакассы, подходить к какому-то окну, где безнадёжно стоят ожидающие люди, и сообщать : «Бронь обкома или облисполкома» и получить свой долгожданный билет. А иногда просто подъезжать к какому-то Николаю Ивановичу - директору или замдиректора касс и он отправлял к какой-то Маше выписывать билет. Не буду лицемерить, я прекрасно понимал, что лишаю билета кого-то из тех, кто стоял с ночи в очереди. А ещё в командировках в Москве хотелось жить в приличной гостинице, а не в каком-нибудь клоповнике типа «Алтай», «Восток», «Заря», и когда родилась дочка, хотелось, чтобы жена не мучилась с тяжёлым гробиком на колёсах отечественного производства, а возила её в лёгкой, красивой коляске из ГДР. Я знал многих людей, которые получали удовольствие от процесса «доставания», возможно, кто-то реализовал в себе таким образом склонность к предпринимательству. Мне каждый раз нужно было что-то переступать внутри себя, я всегда старался оттянуть до последнего момент обращения к «нужному человеку». А разве не унизительно было совать в руку рубль какому-нибудь швейцару, чтобы он запустил вечером в ресторан, а переговоры с таксистом, которому обязательно нужно было в парк и он вымогал с тебя дополнительные деньги. Омерзительны были и халдеи-официанты, снисходившие до тебя, и ты молчал, потому что вступать с ним в спор было себе дороже. Казалось бы, привычные вещи для того времени, но я никак не мог с ними смириться и свыкнуться. Мне до сих пор совсем не смешно, когда я слышу известную интермедию Райкина про дефицит. Это ведь ужасно, что самыми «ценными» членами общества стали «завсклад, товаровед обувного отдела, директор магазина». Тогда ведь всё было пронизано этим, когда мы видели того же Райкина или других любимых артистов, одетых в кожаный пиджак, дублёнку или мохеровый джемпер мы ведь понимали, что они не стояли в очереди за красивыми вещами, а «достали» их через завскладом, директора магазина, начальника управления торговли. Я не вижу ничего плохого в том, что мы хотели видеть жену, детей красиво одетыми да и самим нам хотелось выглядеть достойно. За всё время советской власти в СССР так и не научились шить удобную и красивую обувь. Вспоминаются магазины заваленные обувью фабрики «Скороход», а мы все искали чешскую ЦЕБО, югославскую, кому крупно повезёт - финскую. Я на полном серьёзе уверен, что не может быть счастливым человек в ботинках фабрики «Скороход», выкроенных топором и сшитых на кривой машинке. Дефицит порождал абсолютно извращённые отношения в обществе. Дефицит ведь был не только в сфере потребления и услуг, но в производственной сфере. Прибыльное, успешное предприятие совсем не обязательно имело прямой доступ к необходимому сырью, материалам и комплектующим. Каждый год на предприятиях проводились так называемые заявочные компании. Куча народу - технических специалистов корпела над обоснованием заявок, составлялись тонны ненужных бумаг, снабженцы везли их в министерства и ведомства, дальше в подразделения Госснаба, Госплан сводил итоговые балансы, и в конечном итоге всё выделялось не по потребностям предприятий, а по возможностям. Но и эти возможности были только на бумаге. К 80-м годам численность Госплана с подведомственными институтами составляла более 50 тысяч человек, а качество их балансов становилось всё ниже, они всё больше не стыковались в реальности. Главным человеком экономики становился шустрый, пронырливый снабженец и экономика стала извращённой. Производительность труда не повышалась, экстенсивное развитие требовало всё больше рабочих рук и увеличивался дефицит рабочей силы. В стране не было безработицы, но была безделица. Дефицит породил и такие преступления, как спекуляция и фарцовка. Спроси современного молодого человека и он затруднится ответить, что это такое. Ещё одно слово оставшееся в прошлом - «несуны». «Неси с работы каждый гвоздь, ты здесь хозяин, а не гость». Не могу не изумляться тому, что многие апологеты СССР с восхищением вспоминают Леонида Брежнева и время его правления. При этом, совсем не понимая, что Брежнев привёл СССР к краху, не Горбачёв, который пожинал плоды брежневского правления, а именно Брежнев подготовил развал СССР. Эпоху правления Брежнева принято называть «эпохой застоя». Вроде безобидное слово застой, но при застое крови происходит отмирание органов и заражение трупным ядом всего организма, а при застое воды происходит её протухание и загнивание. Вот эти процессы и затронули Советский Союз - загнивание и разложение. То, что происходило в России двухтысячных, многие тоже называют застоем и есть ряд сходных черт, говорящих об этом. Брежневу, как и нынешней власти, очень повезло на первоначальном этапе. В начале 70-х арабские страны устроили нефтяной бойкот, перешедший в энергетический кризис. Цены на нефть тогда в одночасье взлетели, увеличившись в четыре раза, и потом почти на протяжении 10 лет росли из года в год. То мнимое благополучие, которое было в советской экономике на протяжении 10 лет, было основано на нефти и газе. Под устойчивый рост цен на энергоносители подоспело открытие крупнейших месторождений в Тюменской области. Появилась возможность закупать иностранное оборудование за валюту да и продовольствие, которого не хватало. Бездарям иногда везёт, но проблема состоит в том, что, во-первых, бездарность начинает почивать на лаврах и считать, что так будет всегда, вместо того, чтобы использовать это время для модернизации экономики, для реформирования отраслей, во-вторых, серость и бездарность уверует в свою гениальность и безошибочность. Благополучие застойных лет России тоже основано на нефти и газе, только, при этом, не надо было тратить время и силы на разведку новых месторождений и их освоение. В 1998 году цена нефти упала до 9,5 долларов за баррель, а уже с двухтысячного года последовательно росла и достигала 180 долларов. Кроме того, дефолт 1998 года практически обнулил внешние и внутренние долги. Проблема и в том, что сняв пенки в благоприятные годы, власть совсем не готова к ухудшению ситуации и не способны её исправлять. Кроме того, Брежнев ввязался в войну в Афганистане, связанные с этим высокие военные расходы, милитаризация экономики подорвали советскую экономику, хотя, надо признать, что локализация производства в СССР, его независимость от внешнего рынка была во много раз выше современной России.
Мы все помним, что для построения коммунизма надо было построить материальную базу и воспитать коммунистическое сознание в человеке. В брежневскую эпоху удалось не только завести социалистическую экономику в тупик, но и окончательно уничтожить в людях веру в светлое будущее, называемое коммунизмом. Если ещё в 60-е можно было услышать, прежде всего, в интеллигентской среде разговоры, дискуссии о коммунизме, то в 80-е на человека, попытавшегося бы порассуждать на эту тему, посмотрели бы как на идиота. Даже высокие партийные чиновники избегали слов : «коммунизм», «строители коммунизма». СССР рухнул не потому, что его развалили Горбачёв с Ельциным, а потому что его не захотели защитить 250 миллионов советских граждан, никто ведь не вышел на улицы с требованием остановить развал, все спокойно взирали на его распад. Государство, основанное на коммунистической идеологии, не могло дальше существовать, поскольку в эту идею уже никто не верил : от Генерального секретаря до уборщицы. Апологеты СССР сейчас творят различные мифы о Советском Союзе, начиная и сами в них верить. Например, миф о дружбе народов. Единство советских народов держалось на страхе и силе. При первой возможности прибалты засобирались на выход, о котором всегда мечтали, и годы, проведённые в СССР, иначе как оккупацией сейчас не называют. Почувствовав свободу, узбеки стали убивать турок-месхетинцев, а азербайджанцы устроили резню в Баку. Кто-то скажет - это уже горбачёвские времена, потому что не знают, ещё в 1969 году в Ташкенте были антирусские погромы с лозунгами «русские - вон». А на бытовом уровне стоит вспомнить унизительные анекдоты про чукчей или молдаван, да и распространённое в то время слово «чурка» явно не носило дружеский характер. Широко известен миф о высоком уровне образования в СССР. Уже в 80-х, когда я был главным инженером, мне пришлось работать с финскими инженерами и могу сказать, что их уровень был выше наших инженеров. Молодые специалисты, приходившие после вузов на производство, были просто полуфабрикатами, которые совсем не были готовы к самостоятельной работе в отличие от западных инженеров. Я уж не говорю о выпускниках вечерних и заочных отделений, а ведь в начале 70-х примерно половина выпускников вузов закачивала эти отделения. На Западе уже в старших классах школы начиналась специализация, кто-то готовился к гуманитарной специальности, кто-то к инженерной, в зависимости от проявленного желания и способностей, а в университетах всё было направлено на подготовку будущего специалиста. Молодого человека готовили к практической жизни. В СССР мы все учились по единой программе, а в вузах, в учебных программах всех специальностей присутствовали : История КПСС, политэкономия, марксистско-ленинская философия, научный атеизм. Готовили специалистов «широкого профиля», которым приходилось доучиваться на производстве. Диплом о высшем образовании стал элементом статуса, необходимым для заполнения анкеты. Многие и не собирались работать по специальности, а диплом нужен был для получения непыльной работы на «теплом месте» в какой-нибудь конторе. Появилось определение для такого образования - не высшее, а верхнее. Солженицын в своей статье «Образованщина» назвал эту новую интеллигенцию «образованцами». Вспоминается анекдот советских времён : «Чем отличается российский интеллигент XIX века от интеллигента ХХ века? Интеллигент ХIХ века был выбрит до синевы, слегка пьян и знал от Баха до Фейербаха, интеллигент ХХ века слегка выбрит, до синевы пьян и знает от Эдиты Пьехи до - иди ты на х**». Миф о высокой духовности и гуманизме советского общества тоже всего лишь миф. Бытовое хамство было распространено повсеместно, чему способствовали длинные очереди, переполненный общественный транспорт в часы пик, низкое качество сервиса, начиная от общественного питания до коммунального и медицинского обслуживания. К началу 80-х в общении была распространена «стилистика общественного транспорта». Наглая, ухмыляющаяся физиономия Афони или «интеллигентные» учёные-биологи, готовые превратится в питекантропов в схватке за кирпичную коробку размером три на шесть, именуемую гаражом, совсем не были выдумками Данелии и Рязанова, а являлись реальным отражением типичных явлений того времени. «Лихие 90-е» вошли уже в историю и многими вспоминаются с ужасом. Но откуда взялись все эти отморозки-бандиты, продажные менты и гэбэшники, наглые, вороватые чиновники? Их в Россию заслали из Америки и Европы? Нет, весь этот беспредел творили бывшие советские граждане. Как-то очень быстро с них слетел налёт душевной доброты и гуманизма.
Кто-то может подумать, что я был чуть ли не рад развалу Союза, а теперь злорадствую по поводу его кончины и ошибётся. Нынешнее российское государство не стало мне родным и не вызывало у меня того чувства любви к Родине, которое в нас воспитывали с детства. Более того, во многих своих проявлениях оно у меня вызывает отвращение. Своей Родиной всегда считал Советский Союз. Почти в каждой семье есть непутёвый член семьи, но ведь всё равно он остаётся родным и близким и ты его любишь и переживаешь за него хотя и видишь все его недостатки. Такое отношение у меня к почившей стране. Меня до сих пор мучает вопрос, был ли у Советского Союза шанс или его конец был неизбежен. В конце 80-х у нас оставался только выбор между произошедшим или прямой путь в Северную Корею. Но ведь были шестидесятые и была «Оттепель». Почему-то, вспоминая «Оттепель», сейчас в основном говорят об «оттепельном» искусстве, о высоких достижениях советского кино, литературы, театра того времени. Наверное, потому что именно в искусстве наиболее ярко отразились изменения, происходившие в обществе. Но многие забывают о том, что происходило в других сферах жизни, я имею в виду управление и экономику. Недавно в одной книге прочитал высказывание о Хрущёве, что по натуре он был поэтом. Не могу с этим не согласиться, он был поэтом, таким деревенским поэтом способным на всякое хулиганство. Да, он был волюнтаристом, человеком недостаточно образованным, но какие-то вещи, недоступные его разуму, он как поэт чувствовал интуитивно. При нём начались реформы по совершенствованию системы управления экономикой, её децентрализации. Экономические реформы основывались на разработках советской экономической науки, занимавшей в те годы передовые позиции. Достаточно вспомнить такие имена как академик Канторович - лауреат Нобелевской премии по экономике в 1975 году «за вклад в теорию оптимального распределения ресурсов» или академик Глушков, создавший первую персональную ЭВМ в СССР и разработавший Общегосударственную автоматизированную систему учёта и обработки информации, он, между прочим, являлся советником Генерального секретаря ООН по кибернетике. Казалось, в 60 всё сошлось воедино, начался взлёт , кругом сплошная романтика. Романтика новой поэзии, какой-то звездопад новых поэтических имён, необычайный интерес к поэзии, которого не было раньше. Романтика освоения космоса : первый спутник, Гагарин с его необыкновенной улыбкой, выход в космос. Новый толчок революционной романтике дала Куба, ещё одно доказательство единственности и правильности нашего пути подтверждается уже и на американском континенте. Именно в те годы родились полные революционной романтики строчки «Сентиментального марша» Окуджавы, которые мы искренне и с вдохновением повторяли за ним : «я все равно паду на той, на той далекой, на гражданской, и комиссары в пыльных шлемах склонятся молча надо мной». Романтика новых строек - грандиозная «Братская ГЭС» : гидроэлектростанция и поэма Евтушенко, ставшая поэтическим символом покорения природы советским человеком, освоение Сибири : Красноярская ГЭС, Усть-Илим, Академгородок . Поднялась новая волна борьбы с мещанством. Началась борьба с фальшью, ложью и напыщенностью. Настало время искренности. Не могу не привести тут слова Марии Розановой, у которой не могло быть никакой симпатии к советской власти : «Советская власть делала много отвратительных дел, но говорила при этом удивительно правильные слова, которые воспитывали удивительно правильных людей». Именно эти «удивительно правильные люди» потом и стали диссидентами, теми, кто стал бороться с советской властью. Да, качество образования желало быть лучшим, но ни одна страна мира не достигла такого широкого охвата населения высшим и средним образованием, но по закону диалектики количество должно было перейти в новое качество. В шестидесятые появился новый герой - современный учёный. Он уже не сухарь - отшельник, а человек в гуще событий. В знаменитом споре 60-х, споре «физиков и лириков» победил физик, потому что он совсем не чурался лирики, а наоборот, дружил с ней. И в одной руке у него модель «мирного атома», открывающего новые горизонты в народном хозяйстве, а в другой поэтический сборник или журнал «Новый мир». К середине 60-х была разработана и началась косыгинская экономическая реформа. Было осознание того, что мы живём в удивительное время и нам несказанно повезло…
Но как же быстро всё закончилось. Пламенные кубинские революционеры стали обыкновенными чиновниками и бюрократами, а символ революции - Че Гевара сбежал от них, чтобы погибнуть в болотах Боливии. В 68 году погиб Гагарин, его гибель стала символом окончания эпохи космических свершений, а уже в 69 году американцы высадились на Луне и стало всё заметнее наше отставание в космосе. На этом закончилась романтика освоения космоса. Экономические реформы сворачивались. Уже в 1971 году Косыгин заявит : «Ничего не осталось. Всё рухнуло. Все работы остановились, а реформы попали в руки людей, которые их вообще не хотят. И я уже ничего не жду.» Стали непомерно увеличиваться расходы на оборону. Когда одряхлевшие старички брежневского застоя попытались осуществить второй этап освоения Сибири, то уже никакой романтики не было, был только расчёт, на БАМ ехали, прежде всего, за длинным рублём, а БАМ оказался дорогой в никуда, осталась только пошлая частушка : «Приезжай ко мне на БАМ, я на рельсах тебе дам». Поэты стали больше думать о продажах своих творений и романтика исчезла, о ней напоминали только шейные платки и гавайские рубашки Вознесенского и Евтушенко. Искренность, сменившая фальшь и напыщенность сталинизма, постепенно заменилась цинизмом, вещизмом и меркантильностью.
Началась эпоха застоя, которая привела к концу СССР. Оказалось, что взлёта и не было вовсе, был разбег по взлётной полосе, но полоса закончилась и самолёт остановился и потом как-то незаметно самолёт превратился в устаревший паровоз, который пора списывать в утиль. Точку бифуркации мы прошли в конце 60-х, многие даже называют конкретный год - 1968. Напуганные «Пражской весной», партийные чинуши во главе с Брежневым не только задушили в зародыше все начинания чешских коммунистов в их попытке строить «социализм с человеческим лицом», но и свернули всю демократизацию в СССР. Это я сейчас такой осведомлённый и знающий, но тогда, в конце 60-х - в начале 70-х мы не сразу почувствовали резкого изменения, да и не было оно таким уж резким. Слова ещё были, но дела уже не было. К тому же, в экономике, растущие цены на нефть, позволяли ей какое-то время оставаться в зоне комфорта. В 70-е мы ещё верили, что именно нашему, послевоенному поколению предстоит изменить лицо страны. Нас воспитывали так, что главным в жизни всякого мужчины было его дело, а семья, любовь оставались где-то на втором плане, являлись дополнением к главному делу жизни, но дело всё-таки было на первом месте. Тем болезненней было сознавать с годами, что всё время упираешься в какую-то непреодолимую стенку, к началу 80-х появилось чувство безысходности. Поскольку после определённого этапа своей карьеры я уже находился в министерском резерве, приходилось ездить на всесоюзные конференции, семинары, принимать участие в деловых играх, бывать на других предприятиях. Общался с коллегами, чиновниками министерства, Госснаба и Госплана и ведь много было хороших профессионалов и было понимание в необходимости кардинальных изменений, но система закостенела и, наверное, уже реформации не подлежала. Повторюсь, но точка бифуркации уже была пройдена, возможность для перестройки на базе существовавших отношений была упущена. В те годы какую-то надежду оставляло советское искусство. Мы с коллегами обсуждали не казённые, суконные речи и постановления партийных, заскорузлых чиновников. Острые вопросы «производственной», экономической тематики, волновавшие нас, поднимались в наиболее талантливых произведениях литераторов и режиссёров. Большой резонанс получила, поставленная в 1971 году сразу двумя ведущими московскими театрами, пьеса Дворецкого «Человек со стороны». Особенно яркой была постановка Эфроса на Малой Бронной, а в 1973 году по пьесе был снят фильм «Здесь наш дом». В те годы я не пропускал очередной трансляции по ТВ фильма «Премия», хотя знал его практически наизусть. Герои этих произведений : Чешков, Потапов создавали иллюзию того, что ещё что-то можно изменить. Семидесятые годы прошлого столетия были годами полными трагизма при кажущемся спокойствии и благополучии. То, что происходило в семидесятые со страной, напоминало скоротечный рак. Как бы там ни было, а количество образованных людей в те годы непрерывно росло, ведь именно про то время и ту советскую интеллигенцию говорили : «самая читающая страна в мире». Образованный слой населения был не слишком востребован в экономике, поэтому оставалось много времени и сил на искусство : книги, театры, кино, отсюда многочасовые очереди у театральных касс, вернисажей, широкий резонанс на каждую литературную новинку. Такое соприкосновение с искусством с большей остротой позволяло почувствовать мрачность и бесперспективность всего происходившего с нами. Главным писателем того времени стал Юрий Трифонов, а главными литературными произведениями его «городские повести», в которых он поставил страшный диагноз болезни общества и предрёк «Исчезновение» страны. Лучше Трифонова никто не сумел передать трагизм происходившего с нами. Если кто-то хочет понять то время и нас, живших в нём, он должен прочитать эти повести, мне остаётся только сослаться на его гениальную прозу.
В романе Быкова «ЖД» прочитал, что в России испокон веку всё движется по кругу, не по спирали, а именно по кругу, просто круги сужаются, время убыстряется, сокращаются временные отрезки циклов. Всё, что произошло с царской Россией, повторилось в советской империи. «Серебряный век» повторился в Оттепели, поражение России в первой мировой войне - СССР проиграл свою войну, хорошо, что она была «холодной», революция - перестройка, послереволюционная эмиграция русской интеллигенции - постперестроечный исход советских граждан, гражданская война 90-х была не такой кровопролитной как Гражданская война, но унесла тоже немало жизней. В каком сегменте очередного круга находится современная Россия догадаться легко, возможно, понимая это, власть упорно называет то, что происходит в Украине специальной военной операцией, избегая слова война. Строчки написанные Блоком в 1912 году всё так же выражают суть происходящего в России :
Ночь, улица, фонарь, аптека,
Бессмысленный и тусклый свет.
Живи еще хоть четверть века —
Всё будет так. Исхода нет.
Умрёшь — начнёшь опять сначала
И повторится всё, как встарь:
Ночь, ледяная рябь канала,
Аптека, улица, фонарь.
Об СССР очень много написано и я совсем не претендую на какую-то глубину своих субъективных оценок, просто хотел передать свои ощущения и своё отношение к нашему прошлому. Не стоит забывать и плохое, и хорошее в нашем прошлом, но не надо пытаться реанимировать то, что уже не подлежит реанимации. Попытка вернуть СССР - это тот самый случай истории, когда трагедия может повториться только в виде фарса.
Крепость Орешек, снимок сделан со стороны Шлиссельбурга
В прошлом году мы с женой побывали в Питере на волейбольном олимпийском отборе. Определенной программы в ту поездку у меня не было, в одном я был уверен точно, что в этот приезд я обязательно выполню старый долг, одно из невыполненных мной обязательств, долгое время подспудно сидевшее в моём сознании. Я уже давно не разбрасываю камни, я их стараюсь успеть собрать, пришёл черёд и этого. Среди боевых наград моего отца есть медаль «За оборону Ленинграда». Его служба на Ленинградском фронте началась в крепости Орешек. В крепости, основанной ещё Великим Новгородом, и расположенной на небольшом островке Ореховый в истоке Невы из Ладожского озера. Один берег острова выходит на Ладогу, два других уже омываются Невой. Крепость имела важное стратегическое значение, взятие этой крепости у шведов явилось решающим в исходе Северной войны и закреплении этих территорий за Россией, помните знаменитую фразу Петра: «Орешек был крепок, но мы его разгрызли». Позднее крепость утратила своё военно-стратегическое значение и уже в 19 веке использовалась, как тюрьма. Но в годы Великой Отечественной утраченная военно-стратегическая роль вновь вернулась к ней. Эта крепость не дала возможность замкнуть кольцо блокады немцам и именно она позволяла существовать «Дороге жизни», если бы Орешек пал, не было бы и этой Дороги, проходившей по Ладожскому озеру в 15 километрах севернее крепости. Ширина Невы в этом месте метров шестьсот-семьсот, один берег Невы - город Шлиссельбург - был занят немцами, другой оставался советским, а всё время блокады между двумя берегами гарнизон крепости Орешек держал свою 498-дневную оборону. Постоянным гарнизоном крепости была 409 морская батарея и батальон войск НКВД, всего 300-400 человек. Чрезвычайно сложным было снабжение гарнизона боеприпасами и продовольствием, которое осуществлялось с берега занятого нашими войсками только в ночное время, в обратном направлении отправлялись раненые и убитые. Как же ненавидели защитники крепости романтичные, много раз воспетые поэтами ленинградские белые ночи, когда плавсредства можно было легко расстрелять даже из пулемётов.
Мой отец закончил школу в 1940 году c отличием, которое давало ему право на поступление в высшие учебные заведения без экзаменов. Он собирался учиться в Военно-медицинской академии, приехал в Ленинград и на медкомиссии узнал, что он дальтоник. Дорога в академию оказалась для него закрыта, о поступлении в гражданский вуз он не помышлял, поскольку средств для гражданской жизни у него не было, приехал с Кавказа, не имея даже пальто и нормальных ботинок, и тогда он поехал в Севастополь в военно-морское училище, где приём ещё не был закончен. Поскольку он уже знал, что медкомиссию пройти не сможет, попросил товарищей, проходивших перед ним проверку зрения, запомнить по одному ряду знаков на цветовой таблице, память у него была математическая, и уже имея в голове полную таблицу, легко прошёл проверку на цветоощущение. В ноябре 1941 года, когда немцы подошли к Севастополю, всех курсантов отправили в траншеи для обороны города, вот почему у отца ещё и медаль «За оборону Севастополя». Приказом Верховного Главнокомандующего от 1 мая 1945 года городами-героями были названы четыре города: Ленинград, Сталинград, Севастополь и Одесса. Уже в 1961 году Хрущёв добавил в этот перечень Киев и потом все советские правители пополняли этот список к юбилейным датам, последним в нём оказался Мурманск уже при Горбачёве. Для нас - мальчишек 50-60-х городами-героями всегда оставались те, что были названы первыми, играя в войну, мы представляли себя защитниками этих городов и я был страшно горд тем, что мой отец участвовал в обороне двоих из них. Медали за оборону Ленинграда, Одессы, Севастополя и Сталинграда были учреждены одним Указом Верховного Совета СССР в декабре 1942 года. Когда мой отец надевал свои боевые награды, эти две медали всегда были рядом. После Второго штурма Севастополя оставшихся в живых курсантов отправили в Новороссийск, а оттуда в Баку, где через 6-7 месяцев состоялся ускоренный выпуск и уже новоиспечённым артиллерийским офицером отец был направлен на Ленинградский фронт в ту самую 409 морскую батарею помощником командира батареи, так он оказался в крепости Орешек.
Каждый вновь прибывший принимал клятву защитника крепости, в которой были такие слова: «увольняются с острова: на время - больные и раненые, навсегда - погибшие. Будем стоять здесь до конца». Всем новичкам в первое время назначался наставник, поскольку надо было обладать навыками перемещения по территории крепости в условиях постоянного обстрела, пониманием наиболее опасных зон при миномётном или артиллерийском обстреле. Несмотря на все попытки немцам так и не удалось захватить крепость, поэтому они пытались превратить этот клочок земли в кромешный ад, сравнять крепость с землёй, круглосуточно, методично обстреливая крепость из орудий и миномётов. Ежедневно к Шлиссельбургу подходил бронепоезд, который вёл огонь из крупного калибра, над крепостью поднималось облако красной пыли от кирпичной кладки, в такие моменты дышать можно было только в противогазах. В конце сентября рядом с отцом разорвалась мина, его ранило и контузило, без сознания он был отправлен в госпиталь. В госпитале он узнал о судьбе тех ребят, с которыми поступал в военно-медицинскую академию, весь этот курс в сентябре 1941 года был отправлен на Пулковские высоты, в той мясорубке в живых не осталось практически никого. Свою первую награду - орден Отечественной войны он получил за бои в крепости, уже после своего визита в крепость я нашёл пожелтевший наградной лист в интернете. В крепость отец не вернулся, в январе 1943 года началось наступление Ленинградского фронта с целью прорыва блокады - операция «Искра», он принимал в ней участие. Удар наносился через Шлиссельбург на Синявино, боевые друзья из гарнизона Орешка поддерживали наступление огнём. Отец упоминал, что в ходе тех ожесточённых, почти трёхмесячных боёв, ему пришлось переводить орудия на прямую наводку для стрельбы по танкам. Операция не принесла запланированного результата, Синявинские высоты, которые переходили из рук в руки, в конечном итоге остались за немцами. Удалось прорубить лишь узкий коридор шириной 8-10 километров по берегу Ладожского озера, соединившего Ленинград с «большой землёй». За этот коридор 35 тысяч солдат и матросов осталось лежать в Синявинских болотах, окончательное снятие блокады произошло лишь в январе 1944 года.
Отдавая должное заслугам крепости в обороне Ленинграда, в шестидесятых было решено открыть музей на Ореховом острове. Кто-то из однополчан написал отцу об этом и попросил прислать фотографию. Демобилизованный к тому времени отец жил в Запорожье, а я уже был ленинградским студентом. Отец и до этого рассказывал мне о своей службе в крепости, а тут сообщил о том, что вроде бы открывается музей и неплохо было бы, чтобы я как-нибудь съездил туда и посмотрел. «Как-нибудь» в мои студенческие годы так и не состоялось, ехать надо было 50 км за город, там ещё паромом. Я всё собирался, собирался, но так и не собрался, всё время находились какие-то дела, да и отец как-то не настаивал. Отец умер в 1996, он так и не побывал за оставшиеся годы в Ленинграде. В 90-е я часто бывал в Питере, каждый раз коротко по делам, и каждый раз откладывая на потом свою поездку в крепость. Позднее стал бывать там всё реже, последние несколько лет не был вовсе. Чем реже я приезжал в Питер, тем всё более отчётливо стал понимать, что в этой жизни могу и не успеть сделать то, что должен сделать обязательно. Перед поездкой в августе я уже был твёрдо убеждён, в этот раз буду в крепости непременно.
Мой питерский друг, узнав о моём намерении, дал нам машину с водителем. Примерно час езды и мы уже в Шлиссельбурге, на паром кроме нас с женой поднялись ещё двое россиян и целый автобус китайцев, каким ветром их сюда занесло? Вот мы уже входим в крепость, она носит следы сильных разрушений, ведь крепостные постройки практически не восстанавливались с войны. До основания разрушены Петровские казармы, осталась только часть стен цитадели. Верхние этажи тюремного корпуса почти полностью снесены и он спускается террасами, заросшими травой и кустарником. Башни, выходящие на сторону Шлиссельбурга, срезаны наполовину, пятиметровой толщины стены, обращённые в ту же сторону, изрыты глубокими кавернами. Среди руин собора Иоанна Предтечи, расположенного в центре крепости, памятник защитникам крепости. Вся территория покрыта ярко-зелёной, мирной травкой, в центре этой полянки стоит довольно грубый металлический стенд, сверху текстовой материал, внизу семь фотографий, подхожу ближе к стенду и вижу посередине фотографию моего отца. Сентиментальность в моём возрасте простительна, поэтому я почти не сдерживаю слёзы, тем более, что их может видеть только моя жена. У большинства моих сверстников отцы воевали, но, полагаю, немногим повезло побывать точно в том месте, где они воевали. На этом клочке земли мой отец провёл не один месяц. Есть такой журналистский штамп: «земля, политая кровью», но в данном случае это выражение точно отражает суть происходившего здесь и в крови, пропитавшей эту землю, есть толика крови моего отца. Я ходил по зелёной травке, покрывающей эту, уже давно забывшую войну землю и думал, что вот может сейчас я попадаю точно в следы моего отца, только вряд ли ему хотя бы раз удалось пройти здесь такой размеренной, неспешной походкой, какой передвигался я, и был он тогда на пятьдесят лет моложе меня нынешнего да и травки не было, всё было покрыто битым кирпичом и осколками мин и снарядов. Хотелось бы о многом спросить отца после этой поездки, так ведь не спросишь, опоздал.
Я очень мало знаю о детстве своего отца, сам он не рассказывал, не любил вспоминать, что-то рассказала нам мать. У отца было трудное детство. Родился он на Волге в Саратовской губернии в зажиточной крестьянской семье, в Советской России таких называли кулаками. Его отца убили, когда ему было 6-7 лет. При каких обстоятельствах это произошло я не знаю, возможно, и отец толком не знал, анкета в советские времена оказывала серьёзное влияние на судьбы людей и о каких-то вещах лучше было забыть или не знать их. Во время голода в Поволжье его мать с тремя детьми уехала на Кавказ. Часто женщины, оставшиеся одни, посвящают свою жизнь детям, но бывает, что они забывают о детях, посвящая жизнь себе. Практически с того времени отец вёл самостоятельную жизнь. C 9 лет он работал в летний сезон объездчиком на бахчах, в девятом классе вынужден был на год оставить школу, потому что износился так, что ему не в чем было туда ходить. Отработав год, заработав кое-какие деньги, вернулся в школу и закончил её с отличием. Моя мать воспитывалась в благополучной, с высоким по тем временам достатком: её отец был начальником крупной, узловой железнодорожной станции Кизляр, в сиротском детстве отца было мало радости, но вот что странно: мать легко срывалась, могла накричать, наказать, иногда пустить в ход ремень, а отец относился к детским проступкам снисходительно, никогда не повышал голос, воспринимал всё с улыбкой и успокаивал мать. Отец от природы был силён и вынослив, настоящий спортсмен. По тем временам рослый - 182 сантиметра сухого, поджарого телосложения, что называется, жилистый. Его и звали в училище - Жилка за то, что никто его не мог побороть, хотя на курсе были крупные, сильные парни из Сибири. Он занимался почти всеми видами спорта, в которых требовалась подвижность, выносливость и сила. До войны он играл за сборную Ставропольского края по футболу. Уже после войны был чемпионом Балтфлота по прыжкам в высоту и в плавании морским стилем. Ходил под парусом, зимой участвовал в соревнованиях по скоростному бегу на коньках. До конца жизни был подтянутым и физически крепким. Помню, как уже сорокалетним он демонстрировал нам пацанам такой трюк: садился на пол, упираясь руками, затем поджимал ноги и плавным движением выходил в стойку на руках. Конечно же, физическая форма, жизненная неприхотливость помогали ему перенести все тяготы войны, возможно, спасали его не раз.
Моё детство и юность прошли среди людей либо воевавших, либо перенесших все тяготы войны в тылу. Тогда они были полны сил и не выглядели обломками ушедшей эпохи, а были теми, кто определял лицо того времени. Когда отец с друзьями вспоминали военное время, они не говорили о героизме и подвигах, не может человек на протяжении 1418 дней совершать подвиги, да и не подвиги решили исход войны, война для них была их работой, невероятно трудной, смертельно опасной работой. Люди, собираясь через много лет, ведь не вспоминают свою работу, они вспоминают светлые дни праздников, встречи с девушками, весёлые застолья с друзьями, смешные эпизоды жизни. Они вспоминали о том же, только всего этого в их военной жизни было значительно меньше. Моему отцу в 1941 году было двадцать лет, молодости свойственны одинаковые черты, просто времена ей достаются разные.
Времена не выбирают,
В них живут и умирают.
Отец любил рассказывать о своём первом бое. Когда в Севастополе курсантов отправляли на передовую, они не были укомплектованы полностью личным оружием, винтовок и пистолетов на всех не хватило. Ему, как самому выносливому в роте, достался ящик ручных гранат, правда, без запалов, сказали, что там, на передовой должны быть запалы. По прибытии в ту часть, которую курсанты должны были доукомплектовать, конечно же оказалось, что лишних запалов нет. Через короткое время даётся команда атаковать передний край противника, быстрым ударом морякам удаётся выбить немцев из траншеи. Отец, выполняя приказ «В атаку», бежал вперёд с ящиком гранат на плече. Очухавшиеся немцы сосредоточили яростный огонь на потерянном рубеже и ответной контратакой выбили наших. Рассказывая, как он бежал обратно с тяжёлым ящиком ненужных гранат, поскольку за утрату личного оружия полагался трибунал, отец всегда заразительно хохотал, вместе с ним смеялся и я. Только теперь я понимаю, как же должно быть страшно бежать в атаку, не имея даже оружия, почти как в плохом фильме Михалкова.
Последнее время я предпочитаю не касаться темы войны, слишком сильно изменилось отношение к ней. Я помню с детства, в нашей насквозь атеистической стране существовала, всё-таки, одна короткая молитва, а, может быть, заклинание, которое звучало так : «Лишь бы не было войны». Им можно было оправдать все трудности жизни 50-60 годов : коммуналки, неустроенность советского быта, дефицит продуктов, предметов первой необходимости. В этих словах тогда была искренность и неостывшая боль утрат людей, обожжённых войной. В какой-то период это заклинание стало превращаться просто в бытовую присказку, так, для связки слов. Сейчас оно забыто напрочь. Его заменили идиотские лозунги псевдопатриотов : «Можем повторить» и «На Берлин». Мне не нравится всё, что сейчас принято называть победобесием. Я не хожу с фотографией отца по улицам, все последние годы раз в год я летаю в Запорожье и хожу на могилу отца, 9 мая я наливаю две рюмки водки, одну выпиваю, вторую выношу на улицу и выливаю в землю.
Стенд с фотографией отца
Наградной лист на Овчинникова Алексея Фёдоровича за бои в крепости
Снимок 1942 года, отец в фуражке, но без погон, тогда офицеры ВМФ носили знаки различия на рукавах, погоны появились в январе 1943
Спешу сразу успокоить тех, кто посчитал, что я решил заняться не своим делом и вздумал писать рецензии на фильмы. О кино я вспомнил, прежде всего, как потребитель «важнейшего из искусств». Кстати, некоторые источники утверждают, что растиражирована была лишь вторая часть цитаты Ленина, а в полном виде она выглядит так : «Пока народ безграмотен, важнейшим из искусств для нас является кино». Грамотность у нас сейчас всеобщая, но свою актуальность фраза классика марксизма-ленинизма сохранила, потому что доступность кино благодаря ТВ и интернету увеличилась в разы, а навыки чтения потихонечку утрачиваются. Я почти не смотрю современное, отечественное кино. Полагаю, что более чем на 90% кинопродукция сейчас состоит из телесериалов. В передаче об Александре Збруеве (одном из самых любимых моих актёров, ведь его дебют состоялся в фильме «Мой младший брат», ставший культовым для нашего поколения), ему был задан вопрос : «Почему он не снимается в телесериалах?». На что он ответил : «Про сериалы могу сказать только одно. Это просто фигня какая-то». Слово «фигня», по-моему, является очень точной характеристикой этого жанра кинопроизводства, рука не поворачивается написать киноискусства. Большинство актёров и режиссёров, очевидно, вынуждены заниматься этой «фигнёй» ради хлеба насущного. Похоже, этот кинопоток заставляет их возвращаться к истокам : древнеримскому театру и средневековому итальянскому «комедии дель арте» (театру масок). Штампы и маски, которые они используют, переходят из серии в серию, из сериала в сериал. Опасность, на мой взгляд, состоит в том, что эти маски становятся их сутью, прилипают намертво к их лицам и они уже не способны избавиться от них, чтобы сыграть что-то серьёзное и значительное. О том, почему не снимается в современном кино, рассказала Зинаида Кириенко. Великолепная актриса, работавшая с такими режиссёрами, как Герасимов, Матвеев, Бондарчук (Сергей конечно, Фёдор Бондарчук -этот тот самый случай, когда природа «отдыхает» на детях гениев), дала согласие на съёмку в одном из современных фильмов. Внимательно прочитала сценарий, долго размышляла над характером своей героини, одним словом, готовилась к съёмкам. Когда пришла на съёмочную площадку, режиссёр сразу предложил сниматься. В очередном эпизоде он сказал актрисе : «А теперь сделайте злое лицо». От дальнейшего участия в подобном творческом процессе актриса отказалась … Редко, но всё же смотрю современные, российские фильмы. Одним из последним фильмом, который я посмотрел был «Легенда №17», оказалось, что это лучший фильм 2013 года. Но я не увидел российского фильма. На мой взгляд, фильм скроен по добротным голливудским лекалам. Финальные сцены, показывающие вскакивающих и кричащих в едином порыве толпы людей, просто один в один из «Самолёта президента» или «Дня Независимости». Но Голливуд, всё равно, снимает свои фильмы лучше. И ещё, полагаю, авторы произведений искусства достаточно вольно могут трактовать события и героев времён Цезаря или Ивана Грозного, но когда ещё живы десятки миллионов свидетелей событий… Не могу понять, зачем авторы фильма «умертвили» раньше отведённого ему срока Аркадия Ивановича Чернышёва. После просмотра фильма я спрашивал молодых и даже не очень молодых людей : «Кем был Анатолий Тарасов?». Практически все отвечали, что он был главным тренером сборной. Им и невдомёк, что Тарасов никогда не был главным тренером сборной, он всегда оставался вторым тренером, а старшим (главным) тренером в этом выдающемся тандеме был Чернышёв. А каково было смотреть этот фильм родным и близким Чернышёва? Возможно, в авторскую концепцию не вписывалось то, что сильной и яркой личности Тарасова не были чужды приверженность демократическим принципам управления и умение делить властные полномочия ради достижения высшей цели. Им нужен был жёсткий и волевой диктатор, этакий «мачо». И вообще, у меня возникало состояние дежавю, уж больно кого-то мне напоминал бравый, киношный Тарасов. Ему бы ещё ботокса в щёки и проплешину.
Короче, молодёжь выбирает Пепси, а я предпочитаю советское, качественное кино. Что я понимаю под качественным кино? Расшифровать просто. Хорошая литературная основа, качественный сценарий, талантливые режиссура, операторская работа и игра актёров. Осталось смешать все эти компоненты и получится хороший фильм. Поскольку кинотеатров повторного фильма у нас нет, остаётся телевидение. Но здесь неизбежно возникают две проблемы. Первая, трудно воспринимать драматические, порой трагические события вперемешку с советами, как бороться с перхотью, поносом и кариесом. В последние годы я, вообще, перестал смотреть российское ТВ. Надо обладать железными нервами и заторможенной психикой, чтобы выдержать всё, выливаемое на тебя российской телеканализацией. Выбор, предлагаемый ТВ невелик : либо пошлость, либо пропаганда, чаще всего два в одном - пошлая пропаганда. Конечно, наряду с эфирными каналами старое кино показывают и специальные каналы. И здесь возникает вторая проблема. Список фильмов, демонстрируемых нашим ТВ, чрезвычайно короток. Можно с уверенностью сказать, что к очередной военной дате обязательно покажут : «На войне как на войне», «А зори здесь тихие», «Белорусский вокзал», «Живые и мёртвые», «Батальоны просят огня». Когда-то я задал Вадиму Абдрашитову вопрос, почему на ТВ крутят одни и те же фильмы и редко показывают, например, тонкие, поэтичные фильмы Ишмухаметова, а из его фильмов «Остановился поезд» ещё можно увидеть, но «Плюмбум», «Час танцора» забыты напрочь. По его мнению, причиной является плохое знание отечественного кинематографа телевизионными специалистами. Однажды, в кругу своих друзей я рассказал о своём желании составить список фильмов, совсем не показываемых либо показываемых очень редко на ТВ, а потом попытаться разыскать их. К моей затее отнеслись скептически, в том плане, что такой список не превысит несколько десятков наименований. Всё же я решил попробовать. Хочу сразу сказать, из своего списка я практически исключил фильмы о революции и гражданской войне. Уже давно моё отношение к этим трагическим событиям нашей истории сильно изменилось, я не воспринимаю романтики, присущей многим фильмам об этих событиях, давно прошло то время, когда я с восторгом повторял вслед за Окуджавой :
Я все равно паду на той, на той далекой на Гражданской,
И комиссары в пыльных шлемах склонятся молча надо мной.
На мой взгляд, хороших, правдивых фильмов, посвящённых этим событиям нет. Есть хорошая литература, и это даже не «Доктор Живаго», написанный Пастернаком значительно позже описываемых событий. Самые правдивые и сильные книги те, которые создавались именно в то время, либо сразу после окончания этих событий. К таким произведениям отношу «Чёрную тетрадь» Зинаиды Гиппиус, написанную в 1917-1918 годах, лучшие произведения Евгения Замятина : «Пещера»(1920 г.), «Рассказ о самом главном»(1923 г.), роман Викентия Вересаева «В тупике» (1923), трагический , предсмертный дневник философа и публициста Василия Розанова - «Апокалипсис нашего времени»(1918), «Солнце мёртвых» Ивана Шмелёва. Ну и самый высокохудожественный и пронзительный текст о Февральской революции и Октябрьском перевороте - повесть Андрея Соболя «Салон-вагон». По-моему, сама личность, трагическая судьба Андрея Соболя, прошедшего путь от несгибаемого революционера до человека, ужаснувшегося кровавым кошмаром революции, является яркой иллюстрацией того безумного времени. Но вернёмся к кино. Исключил из своего списка я также большинство фильмов, так называемой, производственной тематики, уж слишком прямолинейно-агитационными они были. Оставил за списком и фильмы о западном мире, главной задачей которых было грубое, примитивное доказательство преимуществ советского образа жизни. У них человек человеку - волк, у нас, естественно, -друг. После того, как я побывал на разных континентах во многих странах мира, уж больно смешно и нелепо выглядят представления советских кинематографистов о жизни, быте, отношениях в западном мире. Каким образом составлял свой список? Просматривал фильмографии любимых режиссёров, сценаристов, актёров. Добавил несколько десятков детских фильмов, ведь понятие «детское кино» уже давно исчезло из нашей жизни. К тому же качественное «детское» кино всегда c удовольствием смотрят и взрослые. Наши режиссёры всегда очень здорово работали с юными актёрами и в этих фильмах, как правило, были заняты лучшие советские артисты. Включил в список почти сотню телеспектаклей. Не смог обойти вниманием и короткометражное фильмы, среди них было много дипломных работ режиссёров, впоследствии прославивших советский кинематограф : Тарковский, Иоселиани, Осыка, Марягин, Кончаловский, Абдрашитов, Трегубович, Губенко, Кеосаян. В главном герое дипломной работы Василия Шукшина - короткометражке «Из Лебяжьего сообщают» угадываются черты будущего Егора Прокудина, а заикающийся шофёр в исполнении Куравлёва - это конечно же будущий Пашка Колокольников. Итак, не удивляйтесь, но мой список составил почти 700 наименований. Безусловно, составить список было значительно легче, чем разыскать и записать фильмы. Только часть фильмов я сумел заказать через интернет-магазины. На сайте Госфильмофонда России можно заказать банкет или сауну с массажем, но услуги по продаже записей старых фильмов нет. Все фильмы найти не удалось, некоторых фильмы не сохранились даже в Госфильмофонде. Но оказывается есть энтузиасты, которые находят фильмы оцифровывают и потом их можно записать иногда за деньги, иногда в обмен. Например слышал, что плёнку одного из утраченных фильмов нашли в бывшей ГДР и сумели скопировать. Сам я не занимался поиском, а поручил человеку, который оказывает мне услуги в моих компьютерных делах. Как ни странно, но большинство фильмов было найдено. Большая часть записана на жёсткий диск и мы их смотрим через Android на телевизоре, часть можно найти на Ютубе и смотреть напрямую из интернета. Конечно, не все фильмы можно отнести к шедеврам, и всё-таки, абсолютное большинство - это то самое качественное кино, о котором я говорил. Некоторые фильмы из списка ранее я не видел вообще, некоторые видел всего один раз когда-то в молодости. Например, фильм «Клятва Гиппократа» я смотрел в студенческие годы и большим удовольствием просмотрел сейчас. В начале 70-х я видел фильм «Закрытие сезона», он как-то особенно лёг мне на душу, совсем не рассчитывал, но тем не менее, и в нынешнее время я испытал почти те же чувства, что испытал в молодости. Или уже упомянутые фильмы о войне. Вот три прекрасных фильма только по сценариям Юрия Нагибина : «Жди меня Анна», «Пристань на том берегу» и «Чистые пруды», а какое же созвездие актёров собрано в них : Янковский, Збруев, Любшин, Гулая, Сёмина. Замечательные фильмы о войне белорусского режиссёра Виктора Турова. Уже его дипломной работой стал очень необычный по стилистике фильм «Через кладбище» по повести Павла Нилина. Его вторая картина «Я родом из детства» по сценарию Геннадия Шпаликова. Затем «Война под крышами» и «Сыновья уходят в бой» по сценарию Александра Адамовича. Можно назвать ещё фильм «Третья ракета», первая экранизация Василя Быкова с Любшиным и Жжёновым, «Пядь земли» по повести Бакланова с Збруевым в главной роли. Ещё «Двое в степи» по повести Казакевича - одна из немногих работ в кино великого театрального режиссёра Анатолия Эфроса. На самом деле список прекрасных фильмов о войне намного больше. Я не случайно упоминаю сценаристов. Это ещё одна причина, по которой современные фильмы трудно смотреть. Среди нынешних литераторов нет равных по таланту тому же Нагибину, Быкову или Шпаликову. Не могу не удержаться, чтобы не упомянуть ещё один фильм о войне - «Матерь человеческая». Он был снят в 1975 году, но так и не вышел на экраны. Сохранился, к сожалению, в плохом качестве, но и в этом качестве фильм потрясает. На мой взгляд, это один из лучших фильмов о войне, если не самый лучший. Думаю, это была лучшая роль в кино Тамары Сёминой, впрочем, она и сама так считает. Фильм сродни библейской притче, а вокруг героини Сёминой -единственной, оставшейся в живых из всей деревни, формируется что-то вроде Ноева Ковчега. Весь монофильм камера сопровождает героиню Сёминой, остальные роли эпизодические.
Вынужден признаться, что я не согласен с Вадимом Юсуповичем Абдрашитовым, которого считаю самым талантливым режиссёром из последней волны советского кинематографа, дело не в незнании советского кинематографа, а в том, что слишком невыгодно сравнение, оно явно не в пользу большинства современных ремесленников от кино. Расчёт ремесленников простой, когда-нибудь вам надоест смотреть по надцатому кругу одни и те же фильмы и станете смотреть наши поделки. Мне кажется, вместо того, чтобы тратить сотни миллионов рублей из бюджета на финансирование бесталанных фильмов якобы патриотического направления, уплывающих в карманы придворных кинематографистов, нужно профинансировать восстановление золотого фонда нашего кино и спасти для будущих поколений то, что является великим наследием нашего киноискусства.
В прошлом году я совсем было собрался на Украину, но события, происшедшие на Востоке Украины скорректировали мои планы. В мае этого года я решил всё-таки ехать в Запорожье - город, в котором прошли моё детство и юность, где находится могила моего отца. Мои близкие пытались отговаривать меня, но я уже принял решение. Не скрою, не очень приятно ехать в страну, основная часть населения которой считает Россию главным врагом. И вот я в Борисполе. Очевидно, я плохой физиономист, если среди всех стоек на пересечении границы я выбрал ту, в которой сидел лысый угрюмый мужчина, к тому же я только потом сообразил, что он был не в традиционной униформе иммиграционного чиновника, а в камуфляже. Угрюмый интересуется: “Куда следуете дальше ?” Отвечаю: “В Запорожье”. (На всякий случай, от Запорожья до Донецка – 200 км. Области граничат между собой). Паспорт откладывается в сторону : “На собеседование”. Сопровождающий ведёт меня к помещению, через открытую дверь которого видно несколько человек. Мой паспорт заносят в комнату, тут же худощавый , совсем молодой парнишка в камуфляже выходит с моим паспортом и предлагает вернуться для оформления. Спрашивает кто меня направил и тут же отвечает за меня - Лысый. По дороге извиняющимся тоном говорит мне: “Людей вашего возраста обычно на собеседование не отправляют”. У меня не лучшее настроение от такой встречи. Отвечаю ему с укоризной: “А вы знаете, что 20 миллионов россиян не кричали: “Крым наш” и были против того, что Россия ввязалась в эту войну”. Я еле расслышал его слова, скорее он произнёс их для себя, а не для меня: “Но вы же молчите”. Он подал мой паспорт Лысому, тот молча шлёпнул штампом. Про Лысого я тут же забыл, ведь по большому счёту, он сделал мне комплимент. А слова этого мальчишки у меня не выходили из головы. Возможно, завтра его отправят куда-нибудь под Мариуполь... О ком это писал Галич?
И теперь, когда стали мы первыми, Нас заела речей маята, И под всеми словесными перлами Проступает пятном немота. Пусть другие кричат от отчаянья, От обиды, от боли, от голода! Мы-то знаем - доходней молчание, Потому что молчание – золото! Промолчи - попадёшь в палачи: Промолчи, промолчи, промолчи … Молчим.
