Многие верят, что хорошее образование и блестящая карьера могут защитить от нищеты и несправедливости. Но пример Владимира Писарюка, в недавнем прошлом – российского дипломатического представителя в Гданьске и Варшаве показывает, как быстротечен успех. Мы записали историю выпускника МГИМО, потерявшего в Калининграде здоровье, дорогую недвижимость и поддержку людей, которых он был готов назвать своей семьей.
В целях защиты права на частную жизнь мы изменили некоторые имена и фамилии. Однако все изложенные героем публикации сюжеты, связанные с разделом имущества, подтверждаются судебными документами.
Дипломат на улице
Так бы назвал рассказ о своей истории сам Владимир Писарюк, выпускник факультета международного права МГИМО 1975 года и Дипломатической академии МИД СССР по специальности «Гуманитарные аспекты в международных отношениях». Владимир Васильевич – полонист (специалист в области истории, культуры и литературы Польши) и моравист (специалист в области истории, литературы и культуры Чехии).
В 1980-е годы он был заместителем директора Дома советской науки и культуры в Варшаве, одним из руководителей Союза советских обществ дружбы и культурных связей с зарубежными странами. Организовывал фестиваль польской песни в Витебске в 1988 году, проводил первый телемост Москва - Варшава в 1987-м. Организовывал и участвовал во встречах советских и польских историков, где обсуждались сложные моменты советско-польских отношений, например Катынский расстрел. Писарюк издавал польский журнал о России. Хорошо знал всех генеральных консулов Польши в Калининграде: и Ежи Бара, и Анджея Яницкого-Роля, и Ярослава Чубиньского.
Сейчас Владимир Писарюк стал бездомным: у него истек срок временного пребывания в госпитале Дома ветеранов Калининградской области, и его приютили друзья. Из вещей у полониста – лишь та одежда, которую вы видите на фотографии, телефон и некоторые документы.
Зеленое пальто
«Шел 1992 год, я был директором Российского центра науки и культуры в Гданьске, но по делам часто приезжал в Калининград. Как-то зашел в областную администрацию, потому что нужно было срочно что-то распечатать. Но у всех – обед. И вдруг из кабинета выходит женщина, Ирина Томова, она тогда работала секретарем комитета Свободной экономической зоны «Янтарь», и предлагает помочь в моем вопросе. Взамен я дал ей свою визитку, сказав, что если будет в Гданьске, то пусть звонит.
И вот как-то под вечер раздается звонок на мой рабочий номер. На проводе была та самая Ирина. Она сказала, что приехала в Гданьск, а ее никто не встретил, и что теперь делать, ночевать негде, декабрь, холодно, темнеет... А у меня квартира большая служебная, я и пустил ее. Это была роковая ошибка...
Наутро Ирина стала жаловаться, как трудно ей приходится, жить не на что. До этого она стирала солдатское белье, потом работала на предприятии «Союзгазавтоматика». Там она познакомилась с первым мужем, от которого родила сына. В общем, осталась она у меня и прожила месяц. Уезжая, потребовала какую-то шмотку, чтобы муж поверил, что она ездила на работу, а не куда-то там. Я купил ей шикарное пальто зеленого цвета, в Калининграде на улицах все на нее оборачивались.
Ирина вернулась к мужу, потом в 1993 году быстро с ним развелась, приехала ко мне в Гданьск и привезла своего четырехлетнего сына. Я устроил её на работу администратором выставочного зала с зарплатой в сто долларов. Для Калининграда тогда это были большие деньги, для Гданьска – не очень. Таким образом, с 1993 года Ирина с сыном были на моем обеспечении, его отец алиментов не платил. Пацана я пристроил в польскую школу, он окончил 4 класса. Потом стали думать, что делать дальше, ведь моя командировка не может длиться вечно. И мы решили вернуться в Калининград, а возвращаться было некуда.
До отъезда Томова жила с мужем и его мамой в маленькой хрущевке на Сергеева. Потом муж получил от завода двухкомнатную квартиру на Земельной, к тому времени они с Томовой уже развелись. Ирина с ним поговорила, и он запросил 10 тысяч долларов – за половину квартиры. Я дал эти деньги, Ирина передала их бывшему супругу под расписку. Для 1997 года это была немаленькая сумма, и бывший муж смог приобрести часть немецкого дома.
В 1999 году я приехал в Калининград из Москвы в связи с тем, что был принят в представительство МИД в Калининграде, жил на Земельной, а прописан был в Москве. Я занялся оформлением перевода на работу в представительство Калининградской области в Польше, тогда же с Украины приехали родители Ирины, и я помог её отцу оформить российское гражданство. Они часто у нас гостили, и в итоге мы решили, что нужно жилье побольше. Была продана квартира на Земельной за 18 тысяч долларов, и мы купили за 34 тысячи долларов четырехкомнатную на улице Комсомольской. Из них 8 тысяч долларов - деньги Томовой, остальные 28 - мои. При покупке деньги я передал из рук в руки хозяину, при этом присутствовала риелтор. Право собственности на квартиру я оформил на Томову и ее несовершеннолетнего (на тот момент) сына».
Как рассказывает Владимир Писарюк, оформить всё на любимую женщину он решил, поскольку по статистике мужчины в России умирают раньше, ему хотелось, чтобы после его смерти у Ирины не было судебных дрязг с завещанием. Это решение доставило (и продолжает доставлять) бывшему дипломату много проблем при жизни.
Зеленый паспорт
«С Томовой всё это время мы жили в гражданском браке, – продолжает Писарюк. – В 2002 мне предложили командировку в Посольство России в Польше, в Варшаве, она же могла поехать только в качестве жены. Тогда Ирина стала намекать, мол, неплохо было бы оформить отношения. Мы зарегистрировали брак, она тоже получила зеленый дипломатический паспорт, и мы поехали в Варшаву. Можно сказать, её золотая мечта сбылась».
Однако в 2004 году у Владимира начались проблемы со здоровьем, и продолжение карьеры оказалось под угрозой. Тогда-то ему и пришлось официально зарегистрироваться в Калининграде.
«В 2004-м я заболел тяжелейшим гриппом и резко потерял зрение. Чуть совсем не ослеп. Это стало сильнейшим ударом, потому что я тогда работал пресс-секретарём Посольства России в Польше и каждый день должен был перерабатывать огромное количество информации. Потеря зрения означала, что по-прежнему работать я уже не смогу. Помню первую истерику Томовой на тему: «А что теперь будет со мной?» Она уже привыкла к хорошей жизни и, конечно же, не согласна была снижать её уровень.
Грипп с осложнениями случился зимой, в клинику же в Петербурге из-за производственной загруженности я поехал в августе. В 2005 году я прервал командировку, вернулся в Калининград, работать не мог, мне предстояла серия операций на глазах. В этот период я выписался из московской квартиры и прописался в Калининграде, на Комсомольской. Помню недовольные взгляды тёщи...
Пока я был в Петербурге, Ирина под предлогом того, что ей нужно съездить в Варшаву к подружке, вступила в отношения с другим мужчиной, сотрудником консульства, и решила расторгнуть наш брак. Я не давал согласия, но она, чтобы ускорить процесс, предоставила фальшивую справку о беременности, и нас развели. Я всё это время находился в клинике, по судам ходили ее родители. В итоге мой зеленый дипломатический паспорт она поменяла на такой же паспорт нового мужа, не утратив статуса», – пересказывает жизнь, похожую на роман, Владимир Писарюк.
Зеленые фуражки
Позже в историю включился еще один герой, сын Ирины – Денис. Именно он, в конечном счете, отправил на улицу потерявшего здоровье дипломата.
«Денис тогда доучивался в школе и замахивался на МГИМО. Но у него ничего не вышло, он поступил в Калининградский пограничный институт. Когда Ирина уехала в Польшу женой другого дипломата, её сын остался здесь, на моем попечении. Пять лет он тут бузил, чего только не творил. В 2009 году он окончил институт, уехал служить в Саратовскую область, выписался из квартиры на ул. Комсомольской, и свою долю передал в дар матери. Я об этом ничего не знал, и саму Томову толком не видел до 2017 года. Сейчас Денис снова в Калининграде, служит в культурно-деловом центре Пограничного института, в воспитательном подразделении.
До последнего года у нас с Денисом были нормальные отношения. Он дал мне деньги на операцию катаракты. Говорил, что его деятельность в институте немного похожа на мою, что вот, мол, будешь подсказывать. А в 2017 году он меня спросил: "Можно мама приедет?" Я ответил: "Конечно!" Оказалось, что живет Томова в Польше, по месту работы ее очередного мужа, консула-советника в Генеральном консульстве Российской Федерации в Гданьске. Она стала приезжать каждый месяц, всё вроде было нормально, она извинялась за свое бегство и обещала помогать мне.
Так было до того момента, пока в 2018 году Денис не устроил пьяный дебош в квартире с вызовом полиции. Я написал о произошедшем Ирине, она приехала и стала говорить, что нам с Денисом нужно разъехаться, что у него своя жизнь, и намекнула мне на квартиру в Балтрайоне в Иртышском переулке, которая взята её сыном в ипотеку. Зрение у меня никакое, ориентируюсь по памяти, вот – собеседника вижу как в тумане. Я Калининград и так плохо знаю, а там и вовсе потеряюсь. Кроме того, квартира эта с обременением, находится в собственности Томова, он имеет право посещать ее в любое время. Я отказался, а через несколько недель, 9 февраля 2018 года получил по почте досудебную претензию, в которой предлагалось в течение пяти дней освободить квартиру на ул. Комсомольской.
Резкий такой поворот
15 августа 2018 года судья Центрального районного суда Жанна Оксенчук вынесла решение о выселении Владимира Писарюка и снятии его с регистрации по адресу квартиры на ул. Комсомольской в Калининграде. Юрист, Артем Коновалов, член Московского регионального отделения Ассоциации юристов России, который ознакомился с делом Владимира Писарюка, полагает, что суд неверно интерпретировал отношения сторон по делу о разделе совместно нажитого имущества.
«Я в 2018 году никуда не выехал, а подал жалобу в областной суд, и подал иск о разделе квартиры. 17 октября текущего года, когда меня увезли на скорой в БСМП, вот тогда Томов решил, что лучшего времени для моего физического выселения не найти, и поменял все замки в квартире. Войти туда я теперь не могу.
Пришло время выписки из БСМП. И куда? На улицу? На некоторое время меня принял госпиталь Дома ветеранов Калининградской области. В один из дней мне срочно понадобился инсулин, а он остался у меня дома. Я решил попросить Дениса привезти, но он не отзывался. Через пять дней мы с моим представителем приехали на Комсомольскую, чтобы взять лекарство. В квартиру Томов нас не пустил, но выкинул на лестничную клетку три сумки с моими вещами.
Еще когда только покупали эту квартиру, я сразу сказал, что в одной из комнат будет кабинет, в котором хранились бы исключительно мои вещи и документы. Перед тем, как уехать на скорой, я закрыл его на ключ.
Когда друзья ездили за моей курткой, то сказали, что кабинет вскрыт. В частности, он изъял портфель, с которым я ходил на все суды. Там лежали судебные дела, существенные документы – расписка бывшего мужа Томовой о том, что он взял те 10 тысяч долларов на квартиру, письмо Ирины, где она пишет, что половина квартиры – моя. Пока не могу точно сказать, что еще оттуда пропало. Помню, однажды совсем худо со мной было, я 5 тысяч долларов запаковал и подписал – “гробовые”. Опять же не уверен, что они остались в целости. Надо писать заявление в полицию и делать инвентаризацию. Войти в эту квартиру я теперь без полиции и понятых вообще не могу. Но мои личные вещи по закону никто не имеет права брать, даже если квартиру Томов забрал. А кроме моих вещей там нет ничего – Ирина всё свое забрала 15 лет назад, Денис живет у очередной девушки, эту квартиру он просто хочет продать».
С одной стороны суда
«Когда мы продали жилье на Земельной, я дал Ирине доверенность, она ездила в Гданьск и снимала с моего счета 11 тысяч долларов – как раз для приобретения квартиры. Есть оригинал этой доверенности, выписка из банка, разрешение на провоз валюты через границу. Кроме того, квартира на Комсомольской была куплена под «серый ключ», ремонт и покупка мебели, бытовой техники делалось на мои деньги, все документы и чеки сохранились. Все эти документы суд приобщил, но рассматривать не стал. Судья Жанна Оксенчук вынесла решение, а в нем сказано: “Довод ответчика о том, что спорное жилое помещение приобретено на его денежные средства, значения не имеет, поскольку право собственности на квартиру было оформлено на И.А. Томову и Д. А. Томова. Кроме того, жилье было приобретено до заключения брака между Томовой и Писарюком…”
Во всем этом я вижу логическое несоответствие, и Ирина должна либо вернуть мне деньги, вложенные мной в покупку сначала квартиры на Земельной, потом - на Комсомольской, либо мы должны разделить жилье.
Я нашел хозяина квартиры, которому передавал деньги из рук в руки, нашел и риелтора, которая при этом присутствовала. Оба они готовы выступить в суде, но Жанна Оксенчук отказалась их допрашивать. Бывший муж Томовой Александр тоже является свидетелем того, что я вкладывал личные средства в покупку квартиры. Но его тоже в суд не вызывали. И получается, что судья принимает доводы лишь со стороны Томова. Иск с моей стороны о разделе квартиры Жанна Оксенчук тоже не приняла”.
На данный момент ситуация такова: в спорной квартире на Комсомольской живет один кот, которого Денис приходит проведать и покормить. Адвокат Владимира Писарюка направил кассационную жалобу в Третий кассационный суд общей юрисдикции в Санкт-Петербурге на решение Центрального районного суда Калининграда и на Апелляционное определение Калининградского областного суда. Он требует отменить решение суда первой инстанции и сохранить за Владимиром Писарюком право пользования квартирой на Комсомольской.
Юрист считает, что в компетенцию суда входит право признания имущества совместным, даже если оно приобретено до брака, если оно куплено за счет совместных доходов. И неважно, на кого имущество оформлено.
“Также остается невыясненной судьба денег Писарюка - он их потратил, но ничего на них не приобрел. Если Томова не докажет факт дарения этих средств, они подлежат взысканию”, – отмечает адвокат.
Ирина Томова, так удачно переночевавшая в Гданьске в 1992 году и получившая в свое время все материальные блага, о которых даже и мечтать не могли другие женщины Союза, оставила бывшего супруга, ныне пенсионера и инвалида второй группы не только наедине со своими проблемами, но и фактически на улице. Сама она снова живет в Гданьске в статусе жены дипломата и, когда звонит Владимир Писарюк, трубку не берет. Ее сын, в свою очередь, укрылся за стеной Пограничного института ФСБ России в Калининграде. А тот, благодаря кому они имеют свое благополучие, скитается по друзьям с одной курткой и портфелем, из которого были похищены все самые важные документы.