В своей жизни я столкнулся совсем с другой милицией, ведомой Кириченко. С милицией лживой, коррумпированной, развращенной. Полтора года назад милиция возбудила в отношении меня уголовное дело, я был обвинен в даче взятки (в 50 евро) сотруднику ГАИ. Меня задержали на пороге дома и практически сразу направили в СИЗО. Там я провел двое суток в одноместной камере в компании с постоянно кашлявшим рецидивистом «Витьком», после чего обвинители обратились в Октябрьский суд с ходатайством о содержании меня под стражей на весь срок следствия. Благо, судья Иванова сочла доводы обвинения о том, что я способен бежать от «правосудия», неубедительными.
И дальше началась полуторогодовалая борьба в грязи с придуманными обвинениями. С самого начала была очевидна «заказушность». Следственный комитет при прокуратуре отказался брать на себя ответственность за «расследование» данного уголовного дела. Милиционеры решили справиться силами своего подразделения – следственного управления при УВД (получилось, что милиция возбудила уголовное дело усилиями своих оперативников с участием своего сотрудника ГИБДД, расследовала, опираясь на своих следователей, проверила себя с помощью своей службы безопасности, провела «экспертизу» своих художеств, использовав своего эксперта – все услуги в одном флаконе). Следствие вел лейтенант Иванов, красующийся в УВД на доске почета. Он в упор не замечал «нестыковок» и абсурдностей порученной ему «работы» и, за четыре месяца накропав уголовное дело, передал его в прокуратуру. К этому моменту мы (с моими адвокатами: Виктором Дорохиным и Николаем Вингертером) имели на руках милицейские «доказательства» с явными признаками фальсификации. Мы подготовили письма в прокуратуру области и в Генпрокуратуру с указанием на эти признаки. Но Генпрокуратура не успела вмешаться в заказной процесс: зампрокурора (на тот момент) Октябрьского района Калининграда Авраменко за три дня «проверил» «уголовное дело» и отфутболил его в суд.
В суде одна сенсация всплывала за другой. Оказалось, например, что мое «преступление» было зарегистрировано за полтора часа до совершения. Милиционеры врали, путались в показаниях, противоречили друг другу и никак не могли пояснить суду: за что же именно я «давал взятку» гаишнику, если ничего не совершал? Абсолютно не сходились вместе время, места, действия участников. Участники не узнавали свои подписи под «документами». По словам одного из понятых (Константина Шибаева – уголовника), в течение 2008-2009 гг. он периодически платил деньги оперативникам за то, что те «крышевали» его мошенническую деятельность, передавал деньги для начальника РОВД Октябрьского района полковника Климова, был для милиции «штатным понятым», участвуя в 40 «проверках» коммерсантов, выступал посредником при передаче взяток. В моем «эксперименте» Шибаев не то что понятым не был, он просто подписал кипу листов, подготовленных милиционерами… Обо всем этом и о других «нарушениях» я писал в блогах: и .
Единственными «доказательствами» обвинения были «показания» сотрудников милиции, купюра в 50 евро и, главное, «видеозапись» длительностью 2,5 минуты, где «зафиксирован» «факт» передачи мной денег гаишнику. Однако видеозапись и диск-носитель вызывали необъяснимые сомнения. Очевидно было, что в ходе милицейских мероприятий диск был подменен, дата создания самой видеозаписи отставала от даты «совершения преступления» ровно на месяц и т.д. Федеральный судья Октябрьского райсуда Алексей Полняков принял решение отправить материалы уголовного дела на комплексную государственную экспертизу в Государственное учреждение Северо-Западный региональный центр судебной экспертизы (Санкт-Петербург). Более полугода потребовалось экспертам на подготовку заключения, выводы из которого я привожу.
Иллюстрация 1.
Иллюстрация 2.
Иллюстрация 3.
Получается, что следствие предоставило суду копию, непонятно как смонтированную на компьютере, а не оригинал. Более того, видео, снятое милиционерами, было создано не на том оборудовании, которое установили в машину ДПС!
Далее приведу один из 16 конкретных примеров видеомонтажа, зафиксированных экспертами.
Иллюстрация 4.
Иллюстрация 5.
На этом примере хорошо видно, как на фоне пустого сидения появляется человек, а затем сидение снова становится пустым…
Выводы.
1. Уголовное дело. Сейчас у представителя прокуратуры Авраменко в уголовном деле не осталось ничего: показания милиционеров рассыпались, по крайней мере, один из понятых в оперативных мероприятиях участия не принимал, видео, предоставленное суду, оказалось фальшивым… И многие мои друзья поздравляют меня с промежуточными результатами, забывая о том, сколько сил, времени, нервов было потрачено за эти полтора года, чтобы доказать фальшивость обвинений. Сколько, простите, говна пришлось прочесть о себе в интернете, сколько родным пришлось выслушать (одно выступление полковника Бобелло (начальника следствия УВД) по «Каскаду», пропитанное ложью и ненавистью, чего стоит).
2. Милиционеры. Я понимаю, откуда у генерала Кириченко столько личного. Понимаю, насколько ему неприятны публикации в «Дворнике» и на rugrad.eu. Понимаю, как бы сильно ему хотелось, чтобы все СМИ Калининграда лили патоку на его «деятельность». Понимаю, что выявленные в ходе судебного разбирательства факты грубых нарушений, фальсификаций, коррупции не останутся без продолжения – необходимо, чтобы об этих фактах стало известно Генпрокуратуре, службе собственной безопасности МВД (наша местная, карманная, возглавляемая Поповым, вряд ли заслуживает рассмотрения), администрации президента. Понимаю, что Кириченко, скорее всего, не успокоится, поэтому возможны любые провокации в дальнейшем, любые обвинения. Понимаю, что обновление милиции в Калининградской области невозможно изнутри: в качестве примера, оперативники, организовавшие в отношении меня провокацию, были уволены из УВД после того, как устроили гонки в пьяном виде по городу, разбили машины, но затем один, по крайней мере, из них был принят старшим оперуполномоченным в ЗУВДТ!
3. Экспертиза. Вообще говоря, эксперт – ответственейшая должность. От его слова и квалификации зависят чьи-то судьбы, жизни. У милиции в Калининградской области есть свой эксперт по фамилии Петров. Бывший милиционер, он выносит заключения по любым проблемам: от компьютеров до состояния дорожного покрытия, имея стабильность заказов и оплат от областного УВД. Питерские эксперты были в шоке от уровня его квалификации.
4. Шибаев. Уже после того, как этот рецидивист «побыл понятым» в моем уголовном деле, он умудрился совершить преступление (вымогательство, похищение человека) и получить срок. Из СИЗО Шибаева возили в Октябрьский РОВД, где лично полковник Климов вместе с сотрудницей отдела собственной безопасности областного УВД писали за Шибаева показания и объяснения, угрожая ему заведением уголовных дел на жену, оставшуюся на воле. Как Шибаев не пытался стать полезным для милиции, у него это не получилось, и жизнь этого маленького человека оказалась окончательно сломанной.