В октябре 2016 года в газете “Дворник” статья о калининградском «Доме ветеранов». Постояльцы Дома быле недовольны условиями проживания, жаловались на отношение со стороны директора Марины Иордановой. 1 января 2017 года Дом ветеранов объединился с Госпиталем для ветеранов войн и получил название «Калининградский госпиталь для ветеранов войн». Несмотря на название – это учреждение не медицинское, а социальное, подведомственное областному министерству соцполитики. В начале июля 2018 года новую структуру возглавила бывший директор Большаковского психоневрологического интерната Ольга Воронова. В конце 2018 года в редакцию «Дворника” пришло очередное письмо из теперь уже Госпиталя для ветеранов. Авторы пожаловались на безразличие, психологическое давление и даже незаконные операции. Руководство учреждения и правительство области подтвердили, что в Доме-Госпитале произошли перемены.
Живем все хуже и хуже
“С момента объединения Дома ветеранов с госпиталем мы живем всё хуже и хуже. Услуги для нас практически все платные, даже не учитывая наш возраст, но родственники и знакомые нового директора Вороновой Ольги Леонидовны получают их бесплатно независимо от возраста. Также дети директора питаются бесплатно, но для нас обеды имеют цену”, - так начинается обращение в газету. В письме, напечатанном на компьютере, сообщается, что оно написано инициативной группой жителей Дома ветеранов. Однако в конце обращения значится только одно женское имя.
Автор письма сообщает, что после кадровых перемен ворота во двор Дома ветеранов стали закрывать на кодовый замок. Из-за этого стало тяжело вызвать такси к подъезду. Кроме того, был демонтирован и внутренний проход между корпусами. Теперь, чтобы попасть из жилого здания собственно в Госпиталь, постояльцам приходится выходить на улицу. Для многих это является проблемой особенно, зимой в мороз и гололед.
По мнению заявителя, новый коллектив не только ужесточил режим проживания, но и начал оказывать психологическое давление на постояльцев и «старых» сотрудников, работавших со времен Дома ветеранов. В частности, за полгода до увольнения “были доведены” 10 человек.
«На сегодняшний день, от старого коллектива, к которому мы привыкли, остались единицы, а новый коллектив состоит из её (директора – прим. ред.) подруг и знакомых, которые устраивают травлю не только коллективу, но и жителям. Так, например, начальник отделения по социальной работе Татьяна Пучок в разговоре использует нецензурную лексику, не учитывая возраст собеседника. С каким вопросом к ней ни обратишься, она ничего не решает и ничего не знает, общаться не хочет, хамит.
Нет обхода психолога, а ведь у нас умирают близкие и друзья, и нам все тяжелее и тяжелее переносить эту утрату. Но в штате психологи есть. Нас задвинули в дальний угол, мы нужны только для фотографий для повышения самооценки директора”, - подчеркивается в письме.
Автор сетует на то, что в Госпитале свернули всякую культурную, просветительскую работу и встречи с психологами, которые раньше заходили и на этажи, и в комнаты к постояльцам. В изложении заявителя руководство учреждения выглядит совершенными варварами. Автор сообщает, что в Госпитале был ликвидирован музей переселенцев в Калининградскую область, экспонаты для которого жители Дома ветеранов лично собрали из собственных вещей.
“Всё вынесли на мусорку, не посоветовавшись ни с одним жителем дома. Уничтожили кабинет психолога, который с огромной любовью был создан прежним директором. Сняли фотографии ветеранов войны со стен коридора, но после требований и скандалов повесили обратно”, - перечисляет автор.
Но пожалуй самые жесткие обвинения в адрес руководства касаются медицинского обслуживания. В письме сообщается, что на территории Дома “с разрешения директора О. Вороновой и без ведома министерства социальной политики” <…> делают офтальмологические операции “непрофессиональные врачи”.
“В частности, 16-17 ноября 2018 года офтальмологом Мерганом Авлиакуловым была сделана операция на глаза пациентке Бойко А.П. (удаление катаракты), не имея операционной и не имея никакого документа, подтверждающего, что он может делать операции. После операции пациентку Бойко А.П. отправили домой, ее состояние ухудшилось, вызывали “скорую помощь”. Понимая последствия своего решения, и чтобы замести следы, Воронова увольняет офтальмолога. Его оборудование вывозят, из кабинета делают палаты, параллельно предлагая взятку пациенту. Данный инцидент еще не решен”, - подчеркивают в письме.
Автор сообщения называет ситуацию “неуважением” и “позором”. Завершается письмо такими словами: “Да, мы пожилые люди, мы хотим иметь привычные вещи, почему мы должны привыкать к хамству, непрофессионализму, сплетням и интригам и к новому коллективу? Лицемерие директора превосходит все границы, нам в глаза улыбается, а за глаза обзывает бабками. Да, мы старики, но все будут стариками. Мы сейчас полностью зависим от нашего руководства. Глядя на то, как профессионально разгоняется коллектив, мы понимаем последствия данного обращения. Просим разобраться в каждом увольнении, в каждой описанной ситуации выше. Просим помочь остановить разрушение нашего Дома ветеранов”.
Поскольку контакты для обратной связи в письме указаны не были, обсудить ситуацию с автором обращения более подробно не представилось возможности.
“Я не играю в одни ворота”
Корреспондент “Дворника” встретился с директором “Госпиталя ветеранов войн” Ольгой Вороновой, чтобы выслушать ее точку зрения по поводу произошедшего. Время встречи мы не планировали заранее и решили поговорить с ней во время одного из «мероприятий» в учреждении, встрече постояльцев с гостями в День Снятия Блокады Ленинграда.
“Я не прячусь, мне не стыдно - я ничего из того, что там написано, не делала и не делаю. Считаю, что у нас профессиональный коллектив, который умеет делать свое дело”, - заявила она. Директор говорит, что сотрудники и она лично шокированы обращением в газету. “Я здесь не играю в одни свои ворота. Я всегда спрашиваю у ветеранов, потому что они здесь хозяева. Принцип обратной связи должен быть”, - подытоживает Ольга Воронова.
Ольга Воронова рассказывает, что письмо, которое пришло в «Дворник» уже обсуждалось на общественном совете Дома ветеранов. По ее словам, как сотрудники, так и жители учреждения считают, что постояльцы Дома не принимали участия в написании этого обращения. Руководство полагает, что его отправил кто-то из бывших сотрудников учреждения.
“Я скажу вам одно: если пишут ветераны, то ветеран, прошедший войну, не боится ничего, и он свою подпись всегда поставит. Я знаю, если люди раньше писали, то они всегда ставили подписи. И сейчас я в открытом доступе - если что-то надо, они всегда приходят ко мне, мы все решаем на месте. [...] Удивительно просто”, - недоумевает директор.
На данный момент в Доме ветеранов проживает 210 человек. Ольга Воронова рассказывает, что каждый рабочий день она начинает с обхода вахт (в ведении директора три корпуса Дома ветеранов и одно здание госпиталя). При этом, каждый желающий может самостоятельно обратиться к ней по любому вопросу. “Я всегда нахожусь на рабочем месте. Наши ветераны приходят ко мне на встречу в свободном режиме”, - отмечает она. Также от каждого корпуса сформирована инициативная группа в составе 3 человек. Они, как утверждает директор, регулярно встречаются с руководством и информируют сотрудников о проблемах постояльцев.
Ольга Воронова вступила в должность 4 июля прошлого года. С этого времени, то есть за полтора года было проведено 3 крупных собрания с участием постояльцев госпиталя.
”Управляющие компании мы тоже приглашали. У нас очень много вопросов по сфере ЖКХ. Это больной всегда вопрос для пожилых людей , да и для нас тоже. Поэтому мы приглашали, объясняли, рассказывали. Мы ведем просветительскую работу, в которой я тоже активно участвую. Я не замыкаюсь и не прячусь”, - подчеркивает она.
Директор признается, что часть описанных в обращении ситуаций вызывает у нее искреннее удивление. Так, например, в письме говорится о питании, но в Доме ветеранов питание не организовано, поскольку у каждого постояльца в квартире есть собственная кухня.
Обескуражила её и жалоба на работу въездных ворот. По словам руководителя, этот вопрос поднимался на общем собрании. Ворота пришлось закрыть, поскольку жильцы близлежащих домов парковались на территории учреждения. Из-за скопления большого количества машин пожилые люди испытывали неудобства. Поскольку многие из ветеранов плохо передвигаются, для них такое “соседство” было попросту небезопасным. Теперь ворота перед автомобилями открывают вахтёры.
“Это наша территория. Придите в любое учреждение и посмотрите, как там организован пропускной режим. Мы сделали здесь то же самое. А то, что хаос был, и ворота были открыты - это неправильно. У нас есть, в том числе, и антитеррористические мероприятия. [...] Мы совершенствуем работу. Кому-то не нравится, наверное, но не ветеранам”, - добавляет руководитель.
Проход между корпусами Дома ветеранов действительно был на некоторое время закрыт в связи с ремонтными работами. Однако сейчас им можно пользоваться снова.
Ольга Воронова подтверждает, что в период ее руководства уволились несколько человек. Однако она отмечает, что они ушли по собственному желанию, и давления на них никто не оказывал.
“Как я могу оказывать давление? Тем, что я требую работу? Я ее требую и буду требовать дальше. А давить на ветеранов - это надо быть безумцем полным. Люди, которые прошли жизнь в войну - на них не подавишь. Мы работаем, прежде всего, чтобы им здесь было хорошо”, - уверяет она.
Сотрудники учреждения также категорически отрицают какую-либо вероятность грубого отношения к постояльцам со своей стороны.
“Я новенький человек, работаю с 3 сентября. Естественно, в первые дни, когда ко мне подходили, спрашивали что-то, я глаза таращила, не могла понять, почему эти вопросы задают мне. Я занимаюсь только социальной работой, а ко мне приходили и по сантехнике, и по электрике”, - говорит начальник отдела по социальной работе Татьяна Пучок, добавляя, что нецензурные выражения, в которых ее обвиняет автор письма, в общении с жителями она никогда не употребляла.
Ольга Воронова отрицает развал психологической службы в Госпитале и рассказывает, что за время ее руководства психологическую службу поддержки пожилых людей, наоборот, постарались “усилить”.
“Она у нас была в более таком усеченном варианте, а здесь мы сделали и индивидуальные, и групповые занятия”, - поясняет она. Усовершенствовать работу психолога удалось, в том числе, благодаря переоборудованию кабинета - его перенесли в другое помещение. Прежний кабинет был вполовину меньше, одновременно там могли находиться не более 4-5 человек. При этом, атмосфера не способствовала расслаблению: темнота, громоздкий шкаф-купе, телевизор, строгие кресла и несколько плотно стоящих лежаков.
Новое помещение, которое показывают корреспондентам, просторное и светлое. Здесь появились специальные “колонны”, “дождик” для психологической разгрузки и прочее оборудование, можно заниматься с группами до 12 человек.
“С точки зрения психологической какой-то поддержки тот кабинет был крайне неудобный, и по освещению не соответствовал даже требованиям СанПина”, - добавляет директор.
Правда теперь на все части Дома-Госпиталя остался работать только один психолог. Раньше было два – один в Доме ветеранов, другой - в госпитале. Проанализировав потребности жителей и степень загрузки специалиста, было решено оставить только одного сотрудника.
Его работа, по словам коллег, стала более “насыщенной”: каждое утро специалист приходит на вахту, чтобы узнать, есть ли у кого-то из постояльцев жалобы, просьбы, либо какой-то дискомфорт, поднимается на этажи.
Музей, о закрытии которого сообщается в письме, по словам Ольги Вороновой, был временной экспозицией, которую делали к одной из годовщин. “Там были каски ржавые, солдатики на мху… Вот как в школе делают поделки. К жителям приходят внуки, они играли и поотрывали там это все, все это лежало в шкафах, тумбочках”, - рассказывает она, отмечая, что общим голосованием выставку было решено убрать. Единственный музей, который официально существовал и существует в учреждении, - Музей боевых друзей, посвященный подвигам воинов-интернационалистов.
Что касается фотографий ветеранов, то сотрудники действительно снимали их со стен холла. По словам директора, об этом их попросили сами постояльцы - они не захотели, чтобы их портреты висели рядом с фотографиями уже умерших людей. Сейчас на стене остались только фотографии ветеранов, которые живы. В будущем, в учреждении, возможно, появится “доска памяти” жителей Дома.
Культурные и развлекательные мероприятия в Доме ветеранов проводятся практически каждую неделю, крупные праздники - стабильно три-четыре раза в год. Дом активно сотрудничает со школами и домами творчества: дети регулярно выступают перед постояльцами. Одно из недавних новшеств - профессиональные и отраслевые праздники.
“Мы изучили всех людей, которые здесь живут, сферу их работы (я ставила такую задачу персоналу). В частности, первый наш праздник - это был День сельского хозяйства. На нем присутствовало 30 человек. Мы совместно с Минсельхозом это делали”, - приводит пример директор. Часто жители проводят вечера отдыха и самостоятельно. “Мероприятий у нас просто масса. Иной раз жильцы даже в шутку говорят: “Пойдем опять на концерт!”, - смеется Ольга Воронова.
Творческие занятия, утверждает директор, никуда не делись.
«У нас есть штатные сотрудники по искусству, вязанию, вышиванию лентами… Приходят женщины и городские, и наши, местные. Сейчас еще привлекли женщину-волонтёра, которая будет каждую среду приходить и совершенно бесплатно проводить занятия для людей - бисероплетение, вязание“, - рассказывает директор.
С февраля в Доме ветеранов также начнутся занятия по скандинавской ходьбе.
“Мы видим, наблюдаем - очень много жителей ходит с палками по двору. А для того, чтобы они учились правильно ходить, мы нашли активного человека, пенсионера, который хочет и готов работать, - замечает Ольга Воронова.
В учреждении есть ансамбль из 15 человек. В ближайшем будущем планируется создать и собственный хор Дома ветеранов.
“Мы хотим сделать нашу площадку центром притяжения людей пожилого возраста - некий такой дом творчества для людей возрастного периода, культурно-досуговый центр. Он у нас уже сегодня существует - это “Академия третьего возраста”. Но мы не делаем здесь образовательные программы”, - поясняет руководитель.
Странным образом, Ольга Воронова подтверждает часть изложенных в письме фактов, но даёт им принципиально иную оценку. Не отрицает она и самый странный случай – факт проведения операции на глазах.
Директор добавляет, что “вскрыла” этот факт лично, благодаря тому, что каждое утро во время обхода просматривает журналы посещений. Врач-офтальмолог получил выговор и был вынужден уволиться. До этого про операцию директор ничего не знала. “Я что, сама себе враг? Я приехала работать на новое место, перевезла всю семью в город. У меня тяжелый этап жизненный. Неужели я сама себе убийца - говорить врачу: “Иди, делай незаконную операцию”. Это мне с какой головой надо быть?”, - поражается Воронова. Пожилую женщину, которая перенесла данную операцию, она не знает. По словам руководителя, такой постоялицы не было ни в госпитале, ни в самом Доме ветеранов.
Как ни странно, и в министерстве соцполитики подтверждают факт и операции, и того, что об этом сообщила директор, а также то, что врач-офтальмолог уволился по собственному желанию. Подавали ли сотрудники учреждения заявления в полицию по факту незаконной медицинской деятельности на своей территории, не говорится.
Ничего общего с реальной обстановкой
По факту обращения редакция также направила официальный запрос информации в адрес регионального министерства социальной политики. Ответ пришел не от самого минсоца, а из пресс-службы регионального правительства за подписью начальника управления по информационной политики Дмитрия Лыскова. Он ссылался на ответы министерства. В целом информация из ответа дублирует позицию директора учреждения.
Так, согласно данным правительства, жители Дома ветеранов были проинформированы по вопросу закрытия въездных ворот, никаких возражений в связи с введением пропускного режима от них не поступало.
“В настоящее время жители Дома ветеранов выступают за полное ограждение территории учреждения путем переноса ворот и установки металлического ограждения со стороны дома №85 по ул. Комсомольской”, - отмечается в ответе за подписью .
По информации властей, за 2018 год из отделения “Дом ветеранов” регионального Госпиталя для ветеранов войн по собственному желанию уволилось 4 сотрудника. При этом, о давлении со стороны руководства никто из бывших работников не сообщал.
“Специалист психолог оказывает услуги как на безвозмездной основе, так и платно, что не противоречит уставной деятельности учреждения. Беседы психолога с жильцами Дома ветеранов проводятся бесплатно и регулярно”, - уточняют они.
Также в ответе говорится о том, что за минувший год в учреждении было проведено более 100 культурно-развлекательных мероприятий. Музей в Доме ветеранов только один – это Музей боевых друзей. Вместе с тем, на этажах корпусов есть экспозиции, посвященные ветеранам ВОВ, которые собраны, в том числе, сами жителями.
В ответе сообщается, что представленное редакцией обращение инициативной группы ветеранов обсуждалось на заседании Общественного совета учреждения 15 января текущего года. “По мнению членов совета, проживающих в Доме ветеранов, изложенная в нем информация не имеет ничего общего с реальной обстановкой в Доме ветеранов”, - подчеркивают в министерстве.