История с проектом «Распутин» получилась не менее запутанная чем биография самого чудного старца, в личности которого, конспирологи видят источник едва ли не всех бед, произошедших со страной в начале прошлого века. Поначалу «Распутин» существовал в качестве российско-французского телевизионного сериала с целой плеядой отечественных кинозвезд в титрах и Жераром Депардье в главной роли. Однако, когда пришла пора выпускать продукт в прокат для кинотеатров, ситком посчитали слишком затянутым и слишком уж набитым «клюквой», после чего, для переработки «Распутина» под несколько более удобоваримый для широких экранов вариант, был мобилизован режиссер Ираклий Квирикадзе.

Впрочем, со своей миссией, занявший режиссерское кресло Квирикадзе, справился весьма условно. Фильм по-прежнему куда больше напоминает телевизионный проект, который, наверное, можно крутить после вечернего выпуска новостей по Первому каналу, но до полнометражной кинокартины вся эта глобальная склейка так и не дотягивает. Сюжет в сокращенном до 1,5 часа Распутине развивается со скоростью эпилептического припадка.

Вот бородатый и как-то болезненно распухший Депардье в образе Распутина, с интонациями политика на митинге, вопит что-то крестьянам про грех и раскаяние, а потом клянется, что «слышал божественный голос в своей голове». Официальная церковь, впрочем, не спешит признавать Распутина пророком, а напротив, видит в нем опасного сектанта и бесноватого. Незадавшийся визионер думает куда бы ему сбежать от жестокого деревенского быта и непонимающих современников и тут ему, по счастью, подворачивается в церквушке убитая горем княгиня Мария Головина (Ксения Раппопорт). Недолго думая, пророк начинает хватать женщину за руки и страстно обещает показать ей «рай внутри нее». Благо, оператор не зацикливается на тех нехитрых средствах, с помощью которой известный своей любвеобильностью Распутин избавляет от томления духа аристократку, но последняя оказывается настолько очарована Григорием, что тут же увозит его на карете в Петербург.

Уже, буквально, через несколько кадров после этой поездки, никому не доселе неизвестный старец становится вхож в круги, близкие к императорскому дому, играет с цесаревичем Алексеем (считается, что Распутину, чудесным образом, удавалось облегчать страдания наследника престола, который был болен гемофилией), а Николая II и его супругу называет исключительно «мамой» и «папой». Такое положение вещей никак не может устроить местную аристократию, которая обеспокоена растущим влиянием этого безумного мужлана на царскую чету.

Первое, что бросается в глаза в кинокартине – это абсолютная нереальность всех персонажей. Переигранная жеманность, игрушечный надрыв Депардье, который то пляшет с графином водки наперевес и в распахнутой белой рубахе, неумело виляя толстыми бедрами, то пытается изо всех сил таращить глаза, имитируя священное безумие. Такое ощущение, что типажи персонажей достались фильму по наследству от кукольного спектакля в каком-то провинциальном балагане. Будто бы с запылившихся антресолей была снята морщинистая кукла императрицы Александры Федоровны (которая, судя по портретам, была далеко не безобразна собой), которая только и делает, что рефлексирует на тему того, что русский народ, несмотря на все ее старания и переход в православие, так и не смог ее полюбить. У убийцы Распутина – князя Юсупова (Филипп Янковский) проблемы с сексуальной ориентацией, поэтому, намазавшись косметикой словно куртизанка, он пытается следить за подозрительным старцем, нарядившись в женское платье. И совсем уж нелепо в этой исторической свистопляске выглядит новый плейбой отечественного кинематографа – Данила Козловский, которому досталась роль сообщника Юсупова, князя Дмитрия.

Никакого расследования и срывания покровов тайны с личности Распутина в фильме нет и в помине. Никакими вопросами на тему благо ли нес стране старец Григорий или был просто-напросто шарлатаном, волей дурного случая, дорвавшимся до властных рычагов здесь никто не задается. Создатели фильма просто упорно тащат главного героя по сюжету из пункта «А» в пункт «Б»: от унылой деревеньки до роковой квартиры. Все внимание операторов здесь уделено только Депардье, а остальные персонажи появляются в кадре исключительно мельком да и то, играя, по большей части, чисто вспомогательную роль. Даром, что помимо новоиспеченного гражданина России, в титрах засветился далеко не последний для отечественного кинематографа человек – Константин Хабенский. Впрочем актер, которому досталась роль помощника Распутина - Арона Симоновича, появляется за весь фильм считанное количество раз и на его долю выпадает всего одна более-менее запоминающаяся сцена, когда недовольный тем, что ординарец потратил часть вырученных денег на помощь еврейским семьям, Григорий вяло трясет ничуть не меняющегося в лице Хабенского за грудки.

Диалоги в «Распутине» предельно лаконичны и техничны: либо Григорий что-то неистово проповедует царственным особам, либо его враги зловеще перешептываются, как лучше укокошить несчастного старца.

О том, что в фильме должна, по идее, быть хоть какая-то мораль, авторы вспоминают только в тот момент, когда, успевший за один вечер наестся отравленных пирожных и получить пулю в лоб Распутин, открывает в последний раз глаза, погружаясь на дно Невы. Правда, отчаянный вопрос «был ли Распутин абсолютным злом?» так и остается без ответа, потому что именно в этот момент по экрану начинают ползти финальные титры.


Текст: Алексей Щеголев

* Редакция выражает благодарность кинотеатру "Заря" за сотрудничество