Экранизация биографии Стива Джобса в которой главный герой куда больше похож на бога, чем на незаурядного бизнесмена
Странным образом российская премьера байопика про Стива Джобса практически совпала с презентацией двух новых моделей iPhone компанией Apple. При том сам Джобс, который в фильме показан ярым адептом демократизации всех продуктов своей компании, устраивающий реальную истерику из-за любой дизайнерской пошлости, вряд ли бы остался доволен новыми девайсами своего детища.

«Империя соблазна», по сути, стала первым крупным кинематографическим проектом режиссера Джошуа Майкла Штерна, и реализует его автор с действительно большим размахом. «Империя соблазна» - это фильм вовсе не про успешного бизнесмена, который за счет новаторства и хватки поднялся до вершин с самых низов. Это история политического вождя, бунтовщика, революционера, а то и вовсе создателя религиозного культа имени самого себя.

По началу, картина с биографической точностью, хотя и некоторой поспешностью проецирует этапы становления будущего олигарха. Босоногий хиппи Джобс (Эштон Катчер) употребляет галлюциногены вместо того, чтобы получать высшее образование, во время трипов слышит призрачную музыку (на которую помимо героя никто не обращает внимания) и вообще ведет себя как типичная белая ворона. Впоследствии вместе с приятелем Стивом Возняком, Джобс организует стартап в отцовском гараже и добивается первых инвестиций. Дальше идет история становления Apple и ее прорывов, конфликта Джобса и совета директоров компании, увольнение и наконец триумфальное возвращение и спасение компании, которая находится на грани банкротства.

По мере развития истории, Джобс все больше превращается из просто амбициозного и предприимчивого парня, который попросту хорошо чувствует нерв своей эпохи, в настоящего религиозного лидера с верным кругом последователей. Главный герой, словно маньяк, перманентно повторяет по ходу фильма, что «он должен оставить свой след в истории», а противостояние компаний IBM и Apple в «Империи соблазна» больше похоже на религиозные войны между католиками и протестантами чем на бизнес-конкуренцию. Презентация первого iPhone и вовсе выглядит как собрание кружка Свидетелей Иеговы. Джобс не просто строит бизнес-империю, а формирует свой настоящий дивный, новый мир, свободный от устаревших законов и правил. Не случайно в команду противников революционера входят люди, которые однозначные стареющие консерваторы: от морщинистого председателя совета директоров Apple до руководителя проекта «Macintosh» с бородой как у раввина. Концовка фильма доводит эту линию до какого-то совсем неприличного и гротескного апогея: Стив с интонациями Христа из «Евангелия от Матфея» Пазолини читает в микрофон оду «бунтарям и одиночкам».

Несмотря на то, что Штерну не удалось все-таки уйти от определенной плакатности своего персонажа, образ Джобса он расскрывает в фильме с нескольких сторон. Стивен то предстает в кадре упрямым идеалистом, который ни на йоту не отступает от собственных принципов и моральных убеждений, то избавляется от своих же друзей, словно от ненужного балласта, когда они перестают приносить пользу компании. Даже первую жену Джобс умудряется выгнать из дома именно в тот момент, когда девушка признается ему, что беременна.

Несмотря на все старания Эштона Катчера, в список серьезных драматических актеров ему после «Империи соблазна» попасть вряд ли удастся. Актер успешно копирует фирменную походку Джобса, но на этом его заслуги в фильме заканчиваются. Все истерики и драмы получаются у него какими-то совсем ненастоящими и игрушечными.

Смотреть «Джобса» не то чтобы совсем скучно (динамики в картине хватает с избытком и два часа пролетают достаточно быстро), но не особо понятно зачем. Биография основателя Apple и без того в последнее время стала достоянием широкой гласности, а Штерн ни на шаг не отходит от канонической версии, пытаясь не приукрашивать подробности жизни Джобса какими-нибудь выдуманными фактами и сенсациями. Так что в результате даже из «Википедии» о герое можно узнать на порядок больше чем из фильма. Общий пафос получается настолько прямолинейным, что временами напоминает самые худшие и примитивные образцы пропаганды. Такое ощущение, что Голливуд, в последнее время скатывающийся в перманентную экранизацию сюжетов комиксов из вселенной Marvel, отчаянно пытается схватиться за любую фактуру, которая наконец-то поможет создать себе реального, а не выдуманного кумира. Но Джобс в «Империи соблазна» ничуть не менее фантастический герой чем какой-нибудь Кларк Кент или Тони Старк. И даже наличие таких вполне человеческих вещей как лысина или не стриженая борода не спасают эту иллюстрацию к концепции американской мечты от эфемерности.

Текст: Алексей Щеголев

Редакция выражает благодарность киноетатру "Эпицентр" за сотрудничество.