Фильм «Грязь» стал четвертой экранизацией творчества культового шотландского писателя Ирвина Уэлша. Точнее культовым Уэлш то как раз стал после фильма Дэнни Бойла Transpotting (в русском варианте – «На игле»). Именно после того как режиссеру удалось в меру с юмором, в меру с цинизмом и всей сопутствующей жестью вывалить на экран перед зрителем всю подноготную жизни эдинбургских героиновых наркоманов, литературные критики начали наперегонки лепить на Уэлша ярлыки «певца «химического» поколения» и «Уильяма Берроуза 90-х». Правда, последующим «Экстази» и «Эйсид хаусу» не удалось получить и половины той славы, которую получил Transpotting, но на самом статусе Уэлша это уже никак не сказалось.

С первых кадров нового фильма становится понятно, что Джон С. Бейрд (отметившийся в свое время продюсированием почти уэлшевской темой про футбольных фанатов – «Хулиганы») не собирается занимать со своей «Грязью» рядовое место среди экранизаций шотландца, а метит, как раз таки, на культовый статус, по примеру Бойла. С самого начала камера мертвой хваткой вцепляется, практически в каждую деталь Эдинбурга и его рядовых обитателей, пытаясь передать зрителю тот самый специфический колорит уэлшевских романов.

Главный герой фильма – это очень понятный для российского зрителя образ. Рыжебородый полицейский Брюс Робертсон (Джеймс МакЭвой), мягко сказать, не чист на руку. Вместо того, чтобы расследовать убийство азиатского студента сотрудник органов правопорядка активно употребляет алкоголь и наркотики, вместо того, чтобы допрашивать задержанную несовершеннолетнею, он добивается от нее сексуальной связи, а вдобавок терроризирует по телефону жену своего друга по масонской ложе. Единственное, что волнует это форменное исчадие ада – это маячащее перед носом повышение по службе, за которое он готов активно сражаться со своими коллегами, активно применяя древний, но действенный принцип «разделяй и властвуй». На фоне этой «внутрипартийной борьбы» впервые обозначаются психологические проблемы Робертсона. У него вроде бы есть дочка и жена (последняя даже несколько раз мелькает в специальных видео-врезках), но, по возможности, он пытается отделываться от сослуживцев общими фразами, когда те пытаются разговорить его на семейную тему. Потом, по ходу сюжета, режиссер, как бы невзначай проговаривается, что инспекторская должность нужна Робертсону, чтобы вернуть жену и тогда все уже окончательно встает на свои места. Становится понятно, что герой вовсе не гедонист, выжимающий из жизни удовольствие таким противозаконным способом, а попросту летит на всех парах к самому краю из-за затянувшейся депрессии, которая вот-вот уже готова обернуться тяжелым нервным срывом.

Если разбирать «Грязь» детально, то фильм в первую очередь является бенефисом Джеймса МакЭвоя. Колоритных и ярких персонажей тут, конечно, хватает и без него. Чего стоит только один из сослуживцев Брюса – суровый коп Даги, который представляет собой любимый типаж для издевательств у Уэлша: этакий дуболом-консерватор, который уже в первых кадрах гротескно марширует мимо задержанных, истерично вереща, что «в Третьем Рейхе их бы всех порезали на ремни».

Но весь сюжет, тем не менее, строится именно вокруг героя МакЭвоя, который, по сути, тащит на себе весь фильм, а все остальные персонажи лишь изредка возникают по его ходу, позволяя Робертсону раскрывать сюжетные карты. По ходу фильма Брюс будет превращаться из вполне респектабельного и перспективного полицейского в психопата, с опухшими глазами, бросающегося на окружающих почем зря. Ему то и дело мерещатся люди со звериными головами, а вдобавок достают галлюцинации из детства.

При всех своих многочисленных достоинствах «Грязь» едва ли станет умах публики чем-то подобным Transpotting. Дело даже не в том, что более поздний роман Уэлша не претендует на ту фундаментальность и историчность, которые были у более ранней книги (всю свою фундаментальность «На игле» обрела как раз после Бойла). На дворе сейчас уже совсем другая эпоха, и «потерянное поколение» Уэлша стало потерянным в буквальном смысле слова, затерявшись где-то между офисным планктоном, внезапно получившим литературную жизнь стараниями Фредерика Бегбедера, и вступившими на тропу революционной борьбы официантами из «Бойцовского клуба» Чака Паланика. Если Бойл использовал в своем саундтреке Игги Поп, тем самым подчеркивая бунтарский дух 90-х, доставшийся им по наследству от панк-рока, то Бейрду остаются уже вполне себе конформисткие Scissors Sisters. Как результат, очень сложно представить какие сцены из «Грязи» можно будет смотреть до бесконечности на повторе, в то время как в Transpotting их было предостаточно. На некую культовость претендуют только последние кадры, для которых прибережены лошадиные дозы катарсиса,когда МакЭвой со своей фирменной циничной улыбочкой шагает в петлю под радихэдовский, меланхоличный Creep в исполнении Клинта Мэнселла.

Текст - Алексей Щеголев

* Редакция выражает благодарность кинотеатру "Заря" за сострудничество