Сотрудник ЦРУ Джек Райан появился на свет благодаря творчеству писателя Тома Клэнси, не без помощи которого, родилась серия популярных стелс-шутеров Splinter Cell. Клэнси явно питает страсть ко всяким мировым заговорам и тайным террористическим организациям, опутывающими своими тайными сетями весь мир. По сути, Клэнси – это адаптированный к американскому рынку вариант такого отечественного трэш-литературного жанра, как «Военно-патриотическая фантастика». Только вместо массивных звездолетов с серпом-молотом на боку, статуй Ленина под 30 метров высотой и прочей мести «красных богов», пришедшей в мир из галлюциногенных опусов Александра Проханова, у американца - спецназ, нашпигованный чуть ли не лазерным оружием и портативными ядерными зарядами и гении-аналитики, которые могут взломать любую компьютерную сеть.

Про Джека Райана снималось уже несколько фильмов, где он внес свой весомый вклад в нелегкое дело в установление мира между всеми народами (и СССР и США, в частности) – «Охота за «Красным октябрем»», «Игры патриотов», «Цена страха».

В «Теории Хаоса», впрочем, британец Кеннет Брэна («Железный человек -2», «Тор») к творческому наследию Клэнси подходит весьма вольно. Райан (Крис Пайн) – здесь просто собирательный образ, понадерганный из самых разных книжек.

В 2001, увидев в прямом эфире, как захваченные террористами самолеты пробивают брюхо Всемирному торговому центру, еще молодой Джек твердо решает посвятить все свою жизнь службе звездно-полосатому флагу. Однако уже во время первой командировки в Афганистан его вертолет сбивает талибской ракетой. Несмотря на то, что Райан и сам куда больше напоминает, после попадания ракеты, обгорелый кусок мяса, он все-таки умудряется спасти во время катастрофы двух своих товарищей. После этого на молодого бойца обращает внимание ЦРУ, правда, устраивает его не простым агентом, а финансовым аналитиком, цель которого – выискивать тайные финансовые потоки по всему миру, идущие на счета террористических организаций.

Новое зло надвигается на мир, на этот раз, не откуда-нибудь, а из России. Воскресшая из пепла Империя зла недовольна тем, что по территории Турции собираются тянуть новый газопровод, из-за чего русские могут потеря весь восточно-европейский рынок. В качестве адекватного ответа американскому правительству, которое упорно отказывается саботировать новое строительство, Россия решает провести ряд спекуляций с ценными бумагами, усилив это дело террористической атакой. После чего в США должна начаться вторая Великая депрессия. На борьбу с русскими в Москву в срочном порядке рекрутируют Райана.

Первое впечатление от «Теории Хаоса» - это скорость развития сюжета, которая, временами, вполне может соперничать на равных с эпилептическим припадком. Брэна тратит добрую половину фильма на невнятный пересказ теории, с помощью которой Олигарх Виктор Черевин (роль главного злодея досталась самому режиссеру) пытается завалить американскую экономику. Зато в оставшиеся минут сорок, британец пытается впихнуть весь экшен: и неистовые погони по ночной Москве на автомобилях, и поиск агента русских на территории Штатов, и всю стрельбу, без которой не может обойтись сейчас ни один среднестатистический боевик. Из-за такого обилия событий ближе к концу, фильм превращается в подлинный хаос, а сюжет и формальная логика там чувствуются весьма условно.

Если сравнивать с «Теорию Хаоса» с каноном шпионских боевиков, заданным флеминговским Бондом, то преимущество оказывается отнюдь не на стороне новодела. Райан сам по себе скучнее пресловутого агента «007». У него нет ни аристократичности, ни некоторого снобизма любимого агента Ее величества. Дорогой алкоголь литрами он не глушит и вообще – добропорядочный семьянин, в отличии от того же Бонда, меняющего пассий словно перчатки. Тема взаимоотношений между главным героем и его женой Кэтти (Кира Найтли) – вообще самое слабое место картины. Куцые диалоги, прописанные по какому-то совсем уж урезанному шаблону и совершенно невыразительная игра Найтли, которая, судя по всему, стянула свои ужимки и гримасы из «Анны Карениной», делают свое дело. Герой попросту бухается на колени, при этом томно выдыхая: «Я работаю в ЦРУ!». «Господи, а я уже думала, что ты мне изменяешь…», - талдычит ему в ответ она. На этой нелепости вся лирическая линия в фильме и заканчивается.

Россия времен Бонда, с танками на улицах вместо автомобилей и прочей развесистой клюквой, тоже безвозвратно ушла в прошлое. Главный злодей – это теперь не увалень Дольф Лундгрен, с прической ежиком, распевающий «Интернационал» после очередной стопки, а вполне себе презентабельного вида олигарх с барскими замашками. Его кабинет обставлен словно музей. Склонность к алкоголю у него, конечно, осталась (о чем свидетельствует цирроз печени), но он вполне может поддержать светскую беседу и даже вспомнить что-то о Лермонтове.
В результате у «Теории Хаоса» нет ни пышности или аристократизма «бондианы», ни той очаровывающей наивности, которая сквозила буквально в каждом шпионском боевике времен холодной войны. Картина Кеннета Брена больше напоминает наскоро склеенный в монтажной клип, в котором нет ни сюжета, ни атмосферы.


Текст: Алексей Щеголев

*Редакция выражает благодарность кинотеатру "Заря" за сотрудничество