Девятого марта город простился с управляющим клуба «Вагонка» Сергеем Смирновым. Церемония прощания прошла в самом клубе, где он проработал около 30 лет. С осени прошлого года стало известно, что Смирнов борется с онкологическим заболеванием. На «Вагонке» даже прошёл благотворительный концерт, с целью собрать средства на лечение. Участие в нём приняли группы «ЛондонParis» и «Бигуди» вместе с драматургом Евгением Гришковцом. Последний тогда специально поменял слова в одной из самых известных своих песен «Настроение улучшилось», где появился «человек в очках» (собственно, сам Сергей Смирнов). Афиша RUGRAD.EU вспоминает, что значил для города человек, на котором держалась внутренняя организация одного из старейших клубов в стране.


У клуба «Вагонка», как и любого другого места с длинной историей, есть своя запутанная и сложная мифология, своя иерархия героев, своя череда побед и поражений. Поскольку эта героическая история творилась в клубном полумраке, а её герои и летописцы порой бывали изрядно пьяны, хроника событий получается весьма кривая: одни эпизоды обрастают несуществующими подробностями, другие, несмотря на всю свою историческую важность, наоборот, несправедливо забыты. Разобраться, где здесь правда, где вымысел, а где — банальное хвастовство, будет затруднительно даже для завсегдатаев легендарной дискотеки. По сути, у «самого западного клуба страны» есть один канон, верифицированный, собственно, нынешней командой «Вагонки»: книга журналиста и промоутера Вадима Александрова, который и сам немало сил отдал легендарному клубу. Эта относительно небольшая книга (примерно в 300 страниц), изданная в 2008 году тиражом в 999 экземпляров, претендует одновременно на звание самой полной истории калининградского рока, и панк-рока, и рейв-движения и даже в какой-то степени на летопись первого калининградского бизнеса. Хотя бы просто потому, что «Вагонка» оказалась слишком уж важной частью калининградской жизни, где было место и музыке, и бизнесу. Книга написана в популярной для западного музыкального нон-фикшена манере а-ля «Прошу, убей меня» Легса Макнила и Джиллиан Маккейн. Это набор интервью тех личностей, которые сыграли значимую роль в жизни этого места. Плюс есть огромный кусок собственных воспоминаний Александрова. У Сергея Смирнова там своё соло, но, как сквозной персонаж, он появляется в рассказах и других героев. Шоумен Марк Борозна, к примеру, вспоминает, как управляющий «Вагонки» спас его от очередного побоища, происходившего на первом этаже. Заезжие спортсмены сцепились с местными в лучших традициях жанра: «Весь первый этаж захерачен в крови». Борозна же, ничего не подозревая, двигался прямо к эпицентру событий. Смирнов тогда самым натуральным образом спас его: возник буквально из ниоткуда и помог скрыться через верхний этаж. В этом, собственно, и состояла основная миссия управляющего «Вагонки»: для кого-то он стал ангелом-хранителем, уберегшим от падения в бездну, для кого-то, наоборот, инквизитором, на долгие годы отлучившим от похода в клуб.

«Было время, когда были «малиновые пиджаки» и всё такое. У нас были с этими ребятами проблемы. Решались они трудно и по-разному. Иногда и кроваво...», — вспоминал Смирнов в интервью Афише RUGRAD.EU.

Сам Сергей Смирнов работал на «Вагонке» с 1987 года. По его собственным воспоминаниям, ему в первый же день работы выбили 4 зуба одним ударом (сделал замечание из-за курения в неположенном месте той компании, которой подобные замечания делать не стоит). Сергей Смирнов в книге Александрова предстаёт этаким главным летописцем жизни клуба, который помнит каждую трещинку на стенах. Помнит, как в зале «Вагонка» висели не люстры, а какие-то сетки с лампочками, помнит про телевизоры, которые когда-то были там (которые, само собой, показывали записанные с MTV клипы — редкая лазейка в мир западной поп-культуры в суровые 80-е годы). Помнит наркоторговца по кличке Литовец, который торговал где-то по темным углам рядом с «Вагонкой», а потом снимал клуб за большие по тем временам деньги — «пятьсот или тысячу рублей». «Он снимал дискотеку, приходил с красивыми девушками и говорил: "Играйте". И было тут человек 5–7 в зале, Литовец со свитой слушал музыку. Девушки танцевали, а он сидел, покуривал. Он всегда элегантно одевался. Летом в белый костюм, например...», — вспоминал управляющий клуба.

И таких «литовцев» в белых костюмах и с сигарами Сергей Смирнов помнил, наверное, бесчисленное множество: как они сначала снимали «Вагонку» за пятьсот-тысячу рублей, потом куда-то исчезали, а затем возвращались в дорогих костюмах и с депутатскими значками (в книге есть история о том, как свои проблемы с разборками между спортсменами клуб решил только после того, как одна из персон «сегодняшней власти Калининграда» вернулась из мест не столь отдаленных). Ну или не возвращались вовсе...

Время менялось. Те, кто пришёл на смену Литовцу, предпочитали уже не нести дежурную тысячу за право тусоваться в тишине на «Вагонке», а шли в тогдашний «Универсал», где владельцы как могли воспроизводили модель буржуазного отдыха с дорогим рестораном и казино. Менялась и «Вагонка», которая умудрилась за последние два с небольшим десятилетия стать отправной точкой сразу для нескольких культурных революций, плотно пропитавших мозги нескольких поколений. «Вагонка» превращалась из банальной дискотеки в одну из главных городских концертных площадок: туда везли чуть ли не первых российских гитарных модников — группу «Мечтать» — и тем самым провоцировали повсеместную калининградскую брит-рок революцию с ботинками Dr.Martens и «''левисами'' голубыми, как небеса». Гитарная мода сменилась на электронную: «Вагонка» уверенно оседлала рейв-волну, а в провинциальный клуб даже нагрянул целый десант из журнала «Птюч», который тогда был одним из главных рупоров «кислотной» сцены. «Вагонка» запустила в массы вирус тотальной «депешмодомании» с обязательными Dave Gahan’s party, которые до сих пор проходят в мае. Но какие бы метаморфозы не происходили с «самым западным клубом страны», в холле гостей неизменно встречал Сергей Смирнов.

«Раньше в городе была «Вагонка» и ДКМ, а сейчас 15 клубов. Мы можем пригласить к себе на день рождения своих ровесников. Но их становится меньше: кто-то уже не едет, у них дети, внуки...», — комментировал положение «Вагонки» в современном мире сам управляющий клуба. Это не признание своего поражения, просто констатация того факта, что «золотое» время заведения на Вагоностроительной уже прошло. И дело даже, наверное, не в том, что, согласно черчилевской максиме, с возрастом все главные революционеры становятся консерваторами, а в том, что когда-то наступает момент, когда каждое явление обретает своё место в истории. «Нам есть, о чем потолковать, но спорить нет нужды», — писал в своем стихотворении один из идеологов британского консерватизма Гилберт Кит Честертон. И это фраза вполне могла бы стать девизом «Вагонки». У неё не было смысла делить аудиторию с клубом Platinum, примеряющим на себя одежды «ультрамодного места», или же с новой концертной площадкой Yalta, которая активно завоевывает сердца сегодняшних десятиклассников и кошельки их родителей. «Вагонка» к этому моменту уже вписала себя в историю города. Её конкурентам это ещё только предстоит сделать. 

 «Для меня это конец эпохи», — скажет лидер команды «ЛондонParis» Евгений Лебедев, когда станет известно о смерти Смирнова. И это сложно назвать преувеличением. Это действительно конец эпохи (во всяком случае какой-то её весомой части). Эпохи одного из старейших клубов страны. Как это ни печально, когда-то она закончится полностью: окончательно сломается знаменитый компакт-диск с «Тучами» «Иванушек», и «Видели ночь» в версии группы Zdob Si Zdub (как сломался знаменитый бильярдный стол, на котором в красном баре, если верить мифам, даже будущие министры танцевали). РПЦ, которая владеет зданием, возможно, решит обустроить там храм (которых, как известно, ей вечно не хватает) вместо символического «храма калининградской музыки». А команда Андрея Левченко тогда окончательно переключится на организацию Дня города и прочих праздников и корпоративов. Одним словом, на куда более прибыльные и благодарные проекты. Ясно одно, что «человека в очках» там больше никогда не будет.

Калининградская идентичность, которую за всё это время никто так и не смог четко сформулировать («Калининград — это западная витрина России или последний рубеж обороны империи истинных ценностей перед наступающим Евросодомом?» ), кажется, обрела наконец-то общее место. Хоть и местом этим стала самая настоящая трагедия. Однако это такая трагедия, которая может объединить вокруг себя людей с совершенно разными взглядами. Ведь на «Вагонку» приходили и нынешние депутаты от «Единой России» , и оппозиционеры-самовыдвиженцы, и один из основателей компании «Виктория» Николай Власенко, и люди, которые нынешнего сенатора за модель ценообразования в этой торговой сети до сих пор, мягко говоря, недолюбливают и продолжают ездить в Польшу за сосисками. И удачливые бизнесмены, и жители деревянных аварийных домов на соседней Красносельской. Все они проходили через Сергея Смирнова. Каждый из них, наверное, сможет сказать, что «у нас была великая эпоха», с красным баром, «человеком в очках» и альбомом Songs of Faith and Devotion группы Depeche Mode. Возможно, именно этот факт и хранил до поры до времени город от радикальных социальных конфликтов: когда власть и народ танцуют на одном бильярдном столе под одни и те же песни — тут не до метания булыжников в стёкла горадминистрации.

«Может, и Путин [на «Вагонке»] был, — рассказывал в интервью газете «Дворник» автор книги о клубе Вадим Александров. — Когда за будущей женой ухаживал. Но этого никто не помнит и не видел». Кто его знает, может, действительно был. Если его, конечно, Сергей Смирнов не выгнал.


Текст: Алексей Щёголев