Студенты из других регионов РФ, напротив, могут рассматривать Калининград как «трамплин в Европу». Но Тарасов назвал эти ожидания «завышенными».

В остальном результат исследования достаточно понятный, и никаких особых сюрпризов в нем нет: специалисты, которые котируются на рынке труда, отучившись в Калининграде, едут либо за рубеж, либо в Москву и Петербург, либо в третий по популярности центр для миграции — Екатеринбург.

В причинах желания иммигрировать тоже ничего необычного: на первом месте — социально-экономические причины. Студенты считают, что шансов добиться успеха у них за границей больше, да и заработная плата там выше. Зарубежное качество образования студенты тоже оценивают выше (Тарасов в этот момент был вынужден признать, что это уже вопрос к руководствам региональных вузов). Также студенты считают, что за границей обеспечивается более высокий уровень безопасности. «Для нас такой ответ был весьма парадоксален... О какой безопасности шла речь? Скорее всего, речь шла о личной безопасности. Хотя мы знаем, что Калининград и Калининградская область — один из более-менее благополучных регионов в этом отношении», — развел руками ученый.

И все-таки в озвученных Ильей Тарасовым цифрах есть некоторые тревожные нотки. «В перспективе формируется одна из угроз национальной безопасности», — сгустил краски Тарасов. Речь идет о так называемой заместительной миграции (видимо, политолог имел в виду то, что в регион на место уезжающих специалистов будет приезжать рабочая сила из развивающихся стран), что в перспективе может поломать рынок труда. Точнее, привести к снижению качества предложений.

Депутат Облдумы Александр Мусевич, который также принимал участие в заседании комиссии, интересовался у Тарасова, знают ли они, как обстоят дела в американской студенческой среде. По данным парламентария, порядка 80 % иностранной молодежи после обучения готовы переезжать в случае карьерного роста. «И это воспринималось ими настолько прагматично и спокойно... Они почему-то из этого не делают никакой трагедии», — попытался успокоить всех Мусевич. «Наверное, не делают трагедии потому, что отношение общества к интеллектуальной мобильности немножко другое», — парировал в ответ Илья Тарасов.


Смертоносные флешмобы

Через какое-то время после Тарасова выступал руководитель Всероссийской общественной организации «Союз добровольцев России» Виктор Романов. Тема у него звучала еще более грозно, чем у Тарасова: «Молодежные субкультуры как угроза национальной безопасности России».

Якобы опасности такие, судя по прочитанному докладу, есть, и их много. Первая — это молодежная субкультура АУЕ. «[Аббревиатура] расшифровывается как арестантско-уркаганское единство или арестантский уклад един», — подсказал членам комиссии Виктор Романов.

Фактически АУЕ — это способ «криминализации» молодежи и распространения в данной среде «идеалов тюремной романтики». «Ученики живут по понятиям. Есть свои "смотрящие" и свои "опущенные", кто не хочет сдавать "общак" для зоны», — пугал членов комиссии общественник. Дошло до того, что ученики получают на телефоны настоящие инструкции из мест заключения, как себя надо вести и что делать.

Сейчас влияние АУЕ зафиксировано на территории 17 регионов РФ. «Виноваты» в каком-то смысле интернет и соцсети. Субкультура распространяется в основном через «ВКонтакте» (там основная целевая аудитория — молодые пользователи) и «Одноклассников», а вот в «Инстаграме», к примеру, не прижилась. «Наибольшей опасностью с точки зрения вовлечения подростков в криминальную идеологию обладают социальные сети в силу простоты и высокой скорости распространения», — рассказывал выступающий.

Вторая опасность — сообщество «Синий кит», кураторы которого занимались тем, что доводили подростков до суицида. С ним вроде бы удалось справиться, но, по словам Романова, оно эволюционировало и теперь называется «Новый путь».

«Есть множество смертоносных флешмобов», — продолжал сгущать краски выступающий. Есть и кое-что совсем уж из области абсурда и дурацкой фантастики: Виктор Романов рассказал про поедания подростками на скорость стирального порошка. Якобы такое было в 2018 году, а через интернет распространялись соответствующие вирусные ролики. «И это не шутка!» — вновь предупредил гость, будто бы предчувствуя, что ему не поверят.

Впрочем, наведенный кошмар быстро рассеялся. Заместитель гендиректора торговой сети «Спар-Калининград» и член комиссии Алексей Елаев поинтересовался, насколько распространены эти зловещие субкультуры и перформансы в Калининграде. Эксперту пришлось опустить голову: точных данных по области нет. «У нас есть информация, что малозначительные группы здесь присутствуют. Я приехал 10 дней назад. Одним из направлений будет выявление этих субкультур в сети», — попытался отбиться он. Больше всего такие жуткие вещи представлены в Забайкальском крае, Дагестане и Московской области.

Бывшего депутата Облдумы Соломона Гинзбурга интересовал вопрос, как бороться со студентами, если они все-таки решат есть порошок. «Чтобы поедать на скорость стиральный порошок, нужно быть конченым идиотом», — сомневался он в реальности происходящего. «Ни у кого не будет ответа... Выявлять на ранней стадии такие флешмобы», — развел руками Романов. Запретить или «урегулировать» интернет (а такие предложения озвучиваются экспертами, обеспокоенными состоянием молодежи) он, к счастью, не потребовал. «То есть опасность не с Запада, а с Востока?» — переспросил Гинзбург. Но Романов не почувствовал иронии. «Интернет, по-моему, без направлений», — бросил он в ответ.

Тут в разговор вступил мужчина, которого Романов, видимо, притащил с собой. «Я думаю, многие слышали историю двухнедельной давности про ульяновских курсантов... Я мониторил интернет и нашел точно такую же историю в Калининграде. В ХХI веке странно искать угрозу с Запада или с Востока! Она есть в сети и распространяется моментально», — предупредил он.

«Клянусь вам, час назад я ехал на такси. Находится за мостом, по-моему, областной центр молодежи. Внизу стоит машина. Бегает парень с телефоном. Ходят две девчонки в кроссовках и топлесс. Ходят три парня в фуражке военно-морского флота и так же ходят в трусах. Снимают аналог этого Satisfaction!» — оживился «поверженный» было Романов. На словах про девушек топлесс все члены комиссии стыдливо заулыбались: какую угрозу национальной безопасности представляют полуголые девушки, решили не уточнять. «Клянусь вам! Сам видел! У меня даже видео есть! Я записал!» — старался склонить всех на свою сторону эксперт. Кто-то пошутил, что девушек надо было везти на заседание комиссии. «Здесь бы им не холодно [было бы]...», — попыталась придать целомудренный оттенок этому предложению Татьяна Дмитриева.

Обсуждение щекотливого вопроса о субкультурах и их опасности наконец завершилось. Соломон Гинзбург снова начал рассказывать о том, что Калининградская область могла бы стать удобной диалоговой площадкой для саммитов Россия — ЕС. Но никто из членов комиссии не задумался над тем, как связаны цифры Ильи Тарасова о студентах, мечтающих о работе за границей, и «страшилки» про интернет и субкультуры. Хотя вроде бы всё очевидно: после такого количества наведенных кошмаров остается, по традиции, два выхода — железнодорожный вокзал и аэропорт.