Афиша RUGRAD.EU и издательство  «Альпина Паблишер»  начинают совместный проект «Библиотека молодых технократов». Редакция совместно с издательством будет выбирать книги, которые неплохо было бы прочитать представителям местного истеблишмента: чиновникам областного правительства, бизнесменам и прочим людям, от решений которых зависит вектор развития региона. В первом выпуске Афиша RUGRAD.EU рецензирует книгу бывшего главного редактора телеканала «Дождь» Михаила Зыгаря «Империя должна умереть»  и рассказывает, какие уроки мог бы извлечь губернатор области Антон Алиханов из этого подробного описания последних лет жизни Российской империи. 

Почти 900-страничный фолиант «Империя должна умереть» Михаила Зыгаря — полноправный наследник мультимедийного проекта «1917. Свободная история», которым в том числе занимался бывший главный редактор телеканала «Дождь». Если описывать его нарочито схематично и примитивно, то «Свободная история» представляет собой попытку восстановления событий 100-летней давности при помощи дневниковых записей и мемуаров их непосредственных участников. Выглядит это так, как будто в начале XX века неожиданно придумали соцсети и буквально все — от самодержца и фрейлин императорского двора до подпольщиков-бомбистов — завели себе аккаунты и стали выкладывать на всеобщее обозрение подробности частной жизни или закидывать в онлайн-пространство напыщенные политические лозунги. К примеру, уже отрекшийся от престола Николай II хвастается, что читает «Дракулу» на русском, а один из главных демиургов Октябрьской революции — Лев Троцкий — ведет прямую трансляцию из Петрограда, где вот-вот падет временное правительство. Чтобы ни у кого из интернет-френдов не было сомнений, второе лицо в партии большевиков лепит хэштег #революция под каждой новой записью на стене. Получается почти что «Парк Юрского периода» Спилберга, но в декорациях русского Серебряного века, где вместо динозавров живут и спорят поэты, политики, философы да и просто мещане.

«Империя должна умереть» — это расширенное продолжение подобного аттракциона. Только на этот раз все записи систематизированы в один громадный рассказ, где направление сюжета может меняться в зависимости о того, какой из персонажей оказался в фокусе рассказа. Георгий Гапон — православный священник с нестандартными взглядами (которому явно поначалу импонировало «толстовство») еще только делает первые шаги по карьерной лестнице, которая приведет его к лидерству в российском профсоюзном движении (про теорию ненасилия, правда, придется позабыть). Владимир Ульянов еще не стал Лениным: пока его псевдоним — Петров в подпольной левацкой прессе. Вместе с друзьями он едет за границу на поклон к главной «иконе» русского марксизма Георгию Плеханову. Максим Горький заканчивает свою пьесу «На дне» и становится, вероятно, одним из самых популярных писателей в стране.

Книга Зыгаря состоит именно из таких обрывков человеческих судеб: вот еще совсем молодой Троцкий (по кличке «Перо»); вот Сергей Дягилев готовит к выпуску весьма провокационный по меркам того времени журнал «Мир искусства»; вот у министра финансов Сергея Витте, про которого ходят слухи, что он масон, начинает рушиться карьера. Министерского кресла он действительно скоро лишится — чтобы после восстания 1905 года «воскреснуть» чуть ли не вторым человеком во всей империи. 

Все эти обрывки воспоминаний и подробности, которые Зыгарь скрупулезно восстанавливал по дневниковым записям, письмам, мемуарам и биографиям, нужны автору для одной простой цели: наглядно доказать тезис, вынесенный в заголовок книги. Вся эта разбивающаяся на тысячи голосов полифония необходима автору лишь для демонстрации того, что история России в начале XX века не могла сложиться никаким другим образом, кроме того варианта, как она сложилась. Да, сквозь ткань повествования постоянно пробиваются какие-то альтернативные маршруты: что было бы, если Николай II не надеялся так на якобы существующее пророчество Серафима Саровского, а чуть раньше попытался бы заключить с Японией мир? Можно ли было бы тогда избежать цусимской трагедии и как следствие очередного падения авторитета царской власти? Стоило ли идти на политические уступки после восстания 1905 года или монарху нужно было беречь русскую форму абсолютизма, как зеницу ока, не обращая внимания на тогдашних либералов (пусть даже среди этих «либералов» был и чиновники высокого ранга, и даже члены царской фамилии). За каждой из этих развилок теоретически прячется совершенно иной сценарий исторического развития страны. Но чем дальше уходит сюжет, тем понятней становится, что катастрофы не избежать.

Михаил Зыгарь честно старается держать политический нейтралитет, описывая события 100-летней давности. Но остаться равноудаленным от всех политических сил у экс-главреда «Дождя», кажется, не вышло. Авторская оценка, правда, никогда не подается в лоб. Ее, скорее, можно прочитать между строк, когда Зыгарь внезапно и без лишних сантиментов начинает проводить понятные параллели между событиями столетней давности и современностью. При том автор весьма далеко заходит в этом неистовом желании натянуть сову на глобус. Если Зыгарю надо, к примеру, «срифмовать» дело о банкротстве купца Саввы Мамонтова с процессом по ЮКОСу, то он это сделает, несмотря на хлипкий мостик из логических размышлений. Но чувство тревоги, сосущее под ложечкой у потенциального читателя, из-за того, что мы, дескать, «живем сейчас в том самом 1917-м», стоит дорого, и, чтобы добиться такого уровня саспенса, все средства хороши. Зыгарь не скрывает, что пишет свою работу именно как журналист, а не как историк. А любого нормального журналиста, конечно, куда больше интересует вопрос, как звучит эхо Октябрьской революции в наши дни и, если звучит, то что вообще с этим делать. Так что автор скорее будет стараться выискивать параллели с Болотной, нежели разбираться, были ли у страны возможности для того, чтобы избежать участия в Первой мировой. 

Впрочем, несмотря на все эти допущения с поиском параллелей, «Империя должна умереть» с исторической точки зрения выглядит куда убедительней, чем какой-нибудь сериал «Троцкий» — мертворожденный ребенок Первого канала. Только ленивый сейчас не пытается монетизировать тему 100-летнего юбилея революции. На фоне очередных попыток поиска немецких денег, масонского заговора и козней, ополчившегося на Россию Запада (конъюнктура рынка сейчас обязывает искать именно что-то такое) Зыгарь со своей нагловатой манерой называть первые годы XX века «нулевыми», выглядит на этом фоне наиболее трезвомыслящим и рациональным .

Несмотря на безэмоциональный тон повествования, «Империя должна умереть» может быть вполне поучительным чтивом. Притом на роль ученика здесь подойдет как руководитель предприятия средней руки, так и условный Антон Алиханов. Октябрьская революция — это историческое событие в отношении которого в российском обществе вряд ли когда-то будет сформулирован консенсус. Но даже защитникам русского самодержавия в этих спорах приходится признавать, что менеджер из последнего российского монарха был, мягко говоря, так себе. В этом смысле «Империя» Зыгаря в тех местах, где рассказывается о поступках и мотивациях Николая II, может стать для самого молодого губернатора России хорошим учебником на тему того, «как делать нельзя». И никаких хитростей в духе пресловутого Никколо Макиавелли губернатор отсюда почерпнуть не сможет. Речь скорее идет о бессчетном повторении прописных истин в духе того, что политика — это искусство компромисса, что команду нельзя формировать исключительно по принципу лояльности к первому лицу. Может быть, в команде областного правительства кипят не такие страсти, как при царском дворе. Может быть, вице-премьер Александр Шендерюк-Жидков действительно не похож на Витте, а курирующий внутреннюю политику Александр Торба слабо напоминает николаевского министра внутренних дел Вячеслава Плеве, который хотел бороться с революцией лишь при помощи силы. Но свои Плеве, и свои Витте есть в каждой команде управленцев. Лидеру не мешает знать о том, к какой трагедии привело страну излишнее увлечение реакционной политикой. 

«Империя должна умереть» на самом понятном историческом примере может объяснить любому политику, что так называемая «народная любовь» (на которую так часто рассчитывал царь) не что иное, как подлог и мираж. Сегодня толпа, горланя патриотические песни, несет на руках портреты императорской четы, а завтра, обвязавшись красными бантами и позабыв про портреты, та же самая толпа уже требует отдать власть учредительному собранию. Сегодня ты — один из самых обласканных прессой политиков в стране, в твоей области на губернаторских выборах за тебя голосуют 81,5 %, а завтра на какой-нибудь заснеженной станции, не попадая замерзшими пальцами по экрану телефона, ты отправляешь знаменитое «Кругом измена, трусость и обман» в Telegram-чат. 

Текст: Алексей Щеголев
Фото: предоставлено издательством "Альпина Паблишер"