Но, тем не менее, помимо преференций, статус ОКН грозит жильцам дополнительными сложностями и головной болью. На 2020 год запланирован ремонт крыши этого дома. На заседании совета подчеркивалось, что, если собственники получат статус объекта культурного наследия, крышу придется восстанавливать в историческом стиле. Жильцов, впрочем, судя по их настойчивости, такие перспективы не слишком пугали.

Именно из-за того, что ситуация, когда сами собственники дома идут добиваться статуса объекта культурного наследия, скорее исключение, чем правило, инициативу жильцов решили поддержать члены совета Игорь Ли и Артур Сарниц. «Я восхищен инициативой!» — уверял Сарниц. Но при этом требовал разработать регламент, который объяснял жильцам, какая ответственность на них ляжет, если строение получит статус.



«Если работы по нашему дому начнутся, то мы согласны всё обсуждать», — не сдавалась женщина из инициативной группы.

«Неудобные» вопросы жильцам пытался задавать только экс-руководитель региональной службы охраны памятников Владимир Ярош (он возглавлял службу еще во времена Георгия Бооса и ушел из правительства почти сразу после вступления в должность Николая Цуканова). «Вы утратили уже внешний вид памятника», — заявил он в какой-то момент дискуссии.

Впрочем, большинство членов совета всё равно проголосовали за то, чтобы включить объект в рекомендационный список для региональной службы охраны памятников (структура самостоятельно принимает решение о статусе и может не обращать внимание на рекомендации совета). «Этот дом не будет выбиваться из общего списка тех, которые уже подлежат государственной охране», — заверил руководитель службы Евгений Маслов.



Парные водонапорные башни в Железнодорожном



Эта история в каком-то смысле похожа на плохой анекдот. Сын бывшего главного архитектора Калининграда Игоря Ли Олег формально добивался статуса для двух башен (это следовало, хотя бы, из названия объекта), хотя, на самом деле, одна из них была практически полностью разобрана на кирпич (от нее остался только фундамент). Кто виноват в этой истории — до сих пор непонятно. Более того, члены совета даже не знают, кто собственник этого объекта. По словам Олега Ли башни не могут поделить между собой железная дорога и муниципальные власти.

«На мой взгляд, то, что произошло с этим объектом, в какой-то степени, в принципе, отвечает на вопрос, что произойдет с тем или иным объектом в случае, если мы его на охрану не поставим», — сгущал краски Ли.

Его поддержал другой член совета — преподаватель юридического института БФУ им. Канта и кандидат юридических наук Александр Саленко. «В соответствии с законодательством, если собственника нет, это выморочное имущество, которое перейдет государству. Тут важно показать, что нельзя просто так уничтожить потенциальный объект культурного наследия и бездействовать. Что просто кто-то может разобрать и никаких мер принято не будет», — заявил юрист.

Александр Саленко утверждал, что рекомендация совета по статусу может стать сигналом к тому, чтобы обезопасить вторую башню.

«Законодательство Калининградской области, в отличие от Петербурга, имеет пробел: у нас можно просто так любой объект снести... И здесь я вижу нашу задачу в том, чтобы привлечь внимание к проблеме. Даже если объект сейчас не входит в реестр, то до того момента, когда этот вопрос будет решен, просто так этот объект разобрать было нельзя», — пояснил юрист.



Олег Ли в свою очередь рассказал о том, что в Санкт-Петербурге законодательство куда более гибкое. Помимо статуса объекта культурного наследия, есть еще понятие «исторического здания», которое также играет роль охранной грамоты для строений и защищает их от сноса.

Совет большинством голосов решил поддержать инициативу Олега Ли и рекомендовать службе Евгения Маслова включить водонапорные башни в список объектов культурного наследия.



Комплекс вокзала Коббельбуде с водонапорной башней в поселке Светлое Гурьевского района

Олег Ли, судя по этому заседанию общественного совета, является одним из главных лоббистов и защитников исторического наследия: все объекты, кроме дома на ул. Генерал-лейтенанта Озерова, были вынесены на обсуждение именно им.

Водонапорная башня была построена в 1890 году. Судя по фотографиям в сети, до начала «нулевых» этот объект дожил во вполне приличном состоянии. Но в 2013 году верхняя часть башни обрушилась.

«К большему сожалению, РЖД имеет нехорошую привычку сносить неиспользуемые ею объекты для того, чтобы просто не платить за них налоги», — заявил на заседании совета Олег Ли.

Но, судя по рассказу руководителя региональной службы охраны памятников Евгения Маслова, с этим объектом история не такая простая, как показалось вначале. Как-то к руководителю службы пришла женщина с проектом восстановления водонапорной башни. Сама она хотела сделать в здании музей (Маслов уточнил, что небольшой). Денег из бюджета она на этот проект не просила: собиралась ограничиться собственными силами. Руководству региональной службы проект очень понравился, но он завис.

«У нас 3 месяца ушло на то, чтобы выяснить, кто собственник... РЖД — не мое, Гурьевск — не мое, ломаем не мы!» — пожаловался на совете Евгений Маслов.




Но чиновник заявил, что сейчас его служба «близка к пониманию» того, как передать права на этот объект «неравнодушному человеку».

«Вокзальчик там неприглядный...», — заметил в свою очередь председатель общественного совета Дмитрий Востриков.

В ситуацию снова вмешался Артур Сарниц, известный своим радикально-трепетным отношением к старине. «Надо найти любого собственника! Пускай, хоть самого экзотического. Но [пусть] возьмет на себя юридическую ответственность!» — убеждал коллег архитектор.

В результате по статусу для этого объекта снова было принято положительное решение.



Комплекс зданий вокзала Норденбург с водонапорной башней (поселок Крылово)



Вопрос со статусом для этого объекта решили достаточно быстро. «Само здание вокзала — это лишь один из двух корпусов, а там их было два...», — рассказывал Олег Ли.

Архитектор Артур Сарниц сел на любимого конька и пустился в пространные рассуждения о том, что лет через 50 появятся «люди с другой философией», «экономика будет работать по-другому», и эти железнодорожные вокзалы снова могут обрести жизнь. В результате вопрос со статусом данного комплекса также был решен положительно.



Россгартенская народная школа на ул. 9 Апреля в Калининграде


Этот комплекс включает в себя два здания. В одном из них находится клинико-диагностический центр БФУ им. Канта, а в другом — региональное управление следственного комитета. «Если честно, я был удивлен фактом, что такой объект на охране не стоит», — признался Олег Ли. Архитектурную стилистику данного комплекса объектов сын бывшего главного архитектора города охарактеризовал как «кирпичную неоготику», но «не очень ярко выраженную».

До нынешних дней здания дожили в хорошем состоянии. Ли отметил, что они до сих пор используются «добросовестными собственниками». «Хорошо, что их тогда [в советские годы] не разобрали на кирпич», — отметил Ли, добавив, что в советское время здания не только не разобрали, но и начали восстанавливать. Хотя здание, где находится следственный комитет, утратило аутентичную черепичную крышу.

Руководителя службы охраны памятников Евгения Маслова должен был беспокоить тот факт, что ему придется решать вопрос о статусе здания, где находится региональный СК. Притом что самих правоохранителей, кажется, никто в курс дела не ставил. Олег Ли попытался успокоить чиновника, заметив, что основные предметы охраны «находятся снаружи, а не внутри» (хотя это еще и предстоит выяснить). «Я думаю, что с БФУ будет проще договориться насчет включения их объекта. А с объектом следственного комитета будем работать уже по аналогии», — предложил он.

Александр Саленко внезапно заявил, что если экспертиза признает здание на ул. 9 Апреля объектом культурного наследия, то это станет «важным сигналом для следственного комитета». «Минобр всегда говорит, что у нас недостаточное количество школ. То есть следственный комитет должен для себя строить свое здание. Специально для этого предназначенное. А школа должна вернуться... Там школьников вокруг достаточно. Это важный сигнал для саморефлексии: правильно ли то, что вы там находитесь?» — размышлял вслух юрист. Притом он был уверен, что клинико-диагностический центр БФУ в одном из зданий — это «целевое назначение». «Я думаю, что следственный комитет адекватно отреагирует... Здание с историей», — был уверен Саленко.

Члены совета снова решили рекомендовать включить этот комплекс в список объектов культурного наследия.


Вилла Пассекель в Светлогорске

С этим объектом история крайне драматическая. В ночь со среды на четверг, 21 декабря, на вилле на ул. Ленина, 21 в Светлогорске произошел пожар. Олег Ли оперативно прибыл на место и теперь считает, что в этой истории что-то не так. В частности, он не исключает версию поджога. Ли утверждает, что очаг возгорания находился снаружи и, впрочем, идет в своих подозрениях гораздо дальше. До Олега Ли доходят слухи, что собственник хочет снести здание, чтобы освободить участок под застройку, и совсем «не рад» перспективе, что здание может получить статус объекта культурного наследия. Никаких доказательств у Ли нет (он сам в этом признается), но есть уверенность в том, что с собственником, даже если у него действительно имеются такие планы, можно найти компромисс: застройка, по его мнению, возможна и без демонтажа здания.

Впрочем, даже несмотря на пожар, здание прекрасно сохранилось. Сгорело пристроенное крыльцо, но историческая часть не пострадала. Разногласий по поводу виллы нет: совет вновь решил вопрос положительно.


Городская набережная Тильзита



В этот раз Олегу Ли пришлось сложнее: до этого он боролся либо за отдельно стоящие здания, либо за небольшие комплексы. Но теперь речь шла о действительно сложной конструкции: он захотел придать статус объекта культурного наследия городской набережной в Советске. А всё началось с того, что Ли приехал по рабочим делам в Советск и увидел, что набережная сохранила свои исторические черты. Хотя впоследствии он подчеркивал, что литовцам с их стороны берега набережная может показаться «захолустьем».

«Съезды, фрагменты исторического мощения, даже часть железнодорожного полотна... Я нахожу оправданным воссоздание набережной в исходном виде. На сегодняшний день она рассечена небольшим участком территории порта», — рассказывал Олег Ли.

Он утверждал, что, если вернуть набережной прежний вид, она превратится в «парадный фасад» России перед Литвой. Территория, на которую у Ли есть планы, начинается от моста Королевы Луизы и заканчивается бывшим городским портом (там, по словам Ли, сейчас гавань).

К этим предложениям Ли члены совета отнеслись куда осторожнее: даже Артур Сарниц не рвался в бой, видимо, понимая, что здесь всё достаточно сложно.

«Я как эксперт, который будет проводить экспертизу, не вижу здесь оснований... Что мы здесь будем восстанавливать как памятник?» — проснулся Дмитрий Ярош и вполне резонно заметил, что вместо экспериментов с историей, можно предложить городским властям привести этот объект в порядок. Ли сокрушался, что муниципалы забудут про историю и сделают всё это в рамках современных стандартов. «Заборчик какой-нибудь поставят...», — сетовал он. Действительно, в Советском городском округе уже запланированы на следующий год работы по ремонту набережной, однако вопрос заключается в том, насколько проект ее реконструкции отвечает историческому облику.

«Мы новую сущность создаем... Когда-то это было. А самого этого инженерно-технического объекта сейчас нет. Объекта градостроения тоже не существует. Что мы будем включать?!» — недоумевал Евгений Маслов.

Ли попытался поддержать Александр Саленко, но очень осторожно, напирая на то, что Советск благодаря этому решению получит что-то вроде своей «Рыбной деревни». «Когда появилась "Рыбная деревня", Калининград увидел, что вдоль реки можно гулять», — аккуратно заметил юрист.

Маслов активно возражал, что города все-таки развиваются в рамках современных стандартов, и он совершенно не уверен в том, что если набережная получит статус, то это повысит комфортность городской среды. «Восстанавливая непонятно что, мы еще и город обрекаем на какие-то рамки», — поставил точку председатель совета Дмитрий Востриков. После этого вопрос было решено перенести.


«Приютская площадь»




Это еще одна сложная и принципиальная битва Олега Ли за комплекс, который включает в себя 13 зданий. Впрочем, таким главным объектом битвы стал бывший Дом пожарных — здание из красного кирпича на Литовском Валу. В ноябре оно пережило пожар. Спор среди членов совета привел к тому, что присваивать статус зданию нужно только в комплексе со всеми остальными объектами. А это добавляет технических сложностей: в «Приютскую площадь» входят жилые дома, значит, нужно узнавать мнение жильцов по этому поводу. На этом активно настаивал руководитель службы Евгений Маслов.

«Кто-нибудь к ним пришел? Спросил? Люди готовы сохранять и всё прочее?» — пытался обезоружить Олега Ли чиновник. Член совета пытался парировать, что он еще в 2013 году обошел весь Литовский Вал, и только один человек сказал, что «этот дом нужно сломать». Но в результате даже активисту пришлось признать, что за 4 года мнения жильцов могли поменяться. 

Впрочем, опасения по поводу того, что уникальный архитектурный ансамбль можно разрушить и убить современной застройкой, всё равно победили над прочими доводами. Большинство членов совета проголосовали за рекомендацию службе Евгения Маслова дать «Приютской площади» статус объекта культурного наследия.