«Мне жалко калининградскую музыку», - автор программы «Номер Один» об истории радиопередачи, калининградском роке и кризисе местных радиостанций
18 декабря 2013
Первая радиопрограмма о калининградской музыке, выходящая в эфир уже на протяжении 18 лет. За это в регионе появлялись разные как радио-, так и телепроекты, посвященные местным группам, однако ни один из них не может похвастаться таким долгожительством, как «Номер Один». За это время хит-парад «Номер Один» стал стартовой площадкой практически для всех значимых калининградских музыкантов: в основной сетке чарта звучали как мастодонты местной сцены — Los Chikatilos и «Гитары Stereo», так и группы появившиеся в городе в середине «нулевых» на волне популярности инди-музыки — Ramriders и 4colours. За 18 лет работы программа успела сменить три радиостанции. В 2011 году, после восьмимесячного перерыва, хит-парад снова начал выходить на радиостанции «Балтик Плюс». Стоит отметить, что «Номер Один» также проводил одноименный фестиваль и выпускал под своим именем сборники калининградской музыки. Однако если раньше хедлайнерами мероприятия могли стать такие группы как «Мегаполис», «Танцы Минус» или «Биплан», а сам фестиваль проходил в течении двух дней в главном зале «Вагонки», то последний «Номер Один» прошел уже без приглашенных звезд, спокойно поместившись в малом зале клуба.
Александр «Саныч» Исаев, ведущий и автор программы «Номер Один»
Все начиналось довольно просто. В 93-м году появилось «Радио-БАС». Я там работал диджеем. Это была первая FM-радиостанция в Калининграде. Естественно, калининградские музыканты, которые на тот момент были, поняли, что у них есть шанс прозвучать в эфире. До этого же FM только польское было. А на польское FM тяжело попасть, другое государство... Они начали приносить записи. Сначала «Комитет Охраны Тепла» принесли, только-только они свой первый диск выпустили. Потом «Гитары» (группа «Гитары и Джинсы» - прим.ред) принесли. И потихонечку все стали приносить. И тут я подумал: почему бы не сделать программу про калининградскую музыку? Материал вроде набирается. Это было, конечно, толчком для развития. Музыканты поняли, что есть смысл что-то писать, и это даже где-то прозвучит.
В эфир мы вышли в 95-м году. На тот момент программ о калининградской музыке не было. Это было никому не интересно. Потом какие-то программы появлялись, но это все было краткосрочно. Этим же надо заниматься. Это только кажется, что все так просто. А на самом деле это довольно сложный процесс. Я помню, что Феоктистов делал программу. Это было довольно смешно: две программы об одной и той же музыке, на одной радиостанции и обе в формате хит-парада. Но он тоже недолго протянул, где-то с год. Еще были какие-то программы на других радиостанциях. Но все они быстро заканчивались.
Мы в правилах хит-парада за эти годы ничего не меняли. Какова была идея: хотелось показывать всю музыку, которая у нас есть. А чтобы не было вкусовщины, чтобы меня не обвиняли в том, что те, кто мне нравятся у меня играют, а те, кто не нравятся — не играют, мы сделали систему, при которой был бы круговорот. Так или иначе, все все равно в хит-параде появляются. Когда ты выставляешь какое-то количество групп на голосование, то понимаешь, что рано или поздно они всё равно дойдут до основной сетки и прозвучат в программе. Сколько они будут звучать: неделю, две или полгода — это уже не от меня зависит.
С программой не было никаких проблем. Надо просто знать руководство «Радио-БАС». С этим не было никаких проблем, лишь бы контент был. Чем больше эфир заполняется новыми программами, тем лучше. Там такие программы были на «Радио-БАС», что ух! А тут - свое. Тем более, что Калининград — это особенный регион. Хоть он свою особенность сейчас и теряет. Такие вещи привлекали внимание. А в последние годы мы все это потеряли. И наш регион становится похожим на все остальные. Почему так происходит? Это сложный вопрос, геополитический. Это политика государства. У государства с начала двухтысячных идет политика усреднения регионов. У нас осталась одна своя радиостанция. Остальные все московские. Телевидение свое у нас — это тоже ретранслятор. У нас нет своего эфира, нет своего контента. Поэтому нет и самоидентификации. У нас и газеты-то свои закрываются.
В одиночку программу было тяжело делать. Но я же всегда в теме был. Город маленький, я лично многих музыкантов знал. Так было проще. Если бы я просто пришел со стороны, то, наверное, мне было бы сложнее. Где ты контент найдешь? Он же на улице не валяется. Интернета тогда не было, ничего найти нельзя. Но я знал многих музыкантов, поэтому у меня не было с этим проблем.
Внимания в 90-е внимание к местной сцене было больше. Аудитория, конечно, у программы и сейчас есть, но тогда она, без сомнения, была больше. Оценки аудитории мы проводили, но я не уверен, что они правильные. Оценки прослушивания «Радио-БАС» составляли 60-70 тысяч человек. Но я не очень уверен, что это верные цифры, потому что способ, которым исследования проводятся, я бы сомнению подверг. По официальным цифрам у нас было 20-25 тысяч человек.
Коммерческие задачи перед программой «Номер Один» не ставились. Периодически у нас спонсоры появлялись. Но это была специфическая тема, рассчитанная на довольно узкую аудиторию. И как показала жизнь — шире она не становилась, только уже.
Девяностые — это «золотое» время для калининградской музыки. В 94-м «Гитары» выпустили «Желтый альбом» и это прорыв был. Только-только появились Perverts, «Иерархия» - была такая группа , хардкор играла. Вокалистом там был довольно известный журналист в нашем городе, работал в газете «Новый наблюдатель» и взрывал Калининград своими статейками о калининградской музыке. Может, в плане музыки они были и не сильно интересными, но эпатажа там на сцене много было. Одно удовольствие было смотреть. Я помню, как на одном из фестивалей они надувной фаллос на сцену притащили. 00 Guns — очень хороший панк-коллектив был, No Man's Land появились как раз к тому времени, потом они «Лондон-Париж» стали, «Пилоты».
Я же на другом конце провода нахожусь, я не знаю, как они голосовали, насколько я понимаю, очень многие и сами за себя голосовали. Тогда голосование было телефонное, длилось 30 минут. Было и 200, и 300 звонков за это время. А потом потихонечку это все на спад пошло…
Я, на самом деле, не единственный ведущий программы «Номер Один». Короткое время (около года или чуть больше) программу вел Саша Турчинин, потому что я уезжал работать за пределы Калининграда. А когда я вернулся, то на «Радио-БАС» мне уже работать не хотелось. И я ушел на «Балтик Плюс». Программу свою я забрал с собой, это же моя программа (смеется). Потом с «Балтик Плюс» я уже ушел на Maximum. Потом у Maximum произошли изменения: у них появились новые хозяева, они переехали.. В общем, принял я решение, что мне с ними не попути. И я вернулся на «Балтик Плюс».
Окончание пика интереса к калининградской музыке пришлось где-то на 2003-2005-й. Когда началась эта волна эмо-музыки, может быть, и был какой-то интерес. Но он уже не был таким многочисленным и ярким. Вообще, после 2005 года пошел резкий спад в калининградской музыке. Я думаю, что сейчас какая-то волна начинается. Последние лет 6-7 не то что хороших, а вообще интересных групп не было. Скучно это все было. Либо старики продолжали делать то, что они уже делали, либо молодые группы что-то играли, но это был такой секонд-хенд. Они вроде бы и молодые, но делали то, что уже все делали. Сейчас в последний год неожиданно появились очень неплохие коллективы. Нет, это не «Паровоз». «Паровоз» - это успешный комеди-проект, который к музыке имеет очень отдаленное отношение. MadReed сейчас выстрелили. Хотя группа, конечно, не сейчас появилась. У них был период адаптации. Они играли каверы, выступали и набирались опыта, а потом вдруг заиграли свою музыку и оказалось, что она очень хорошая и интересная. Я уж не знаю, зачем они так делали, боялись что ли свою музыку показывать. И в этом минус, что у людей за то время, пока они играли каверы, сложился стереотип. Я говорил людям: «Послушайте, очень крутой EP ребята сделали». А они: «MadReed? Это те, которые каверы делают? Да, ну, фу!». С одной стороны каверы помогли им начать хорошо играть, с другой – у них сложилась не очень хорошая репутация. И на первых порах она им мешала.
Очень многие группы стартовали с «Номер Один». Это такой трамплин был для того, чтобы о них узнали. Это не значит, что только «Номер Один» им помогал. Группы выступали, у них складывалась какая-то аудитория. Но для широкой публики – это был показатель, что группа звучит. Я не помню групп, которые в регионе бы стали известными, но при этом бы их не было бы в нашей программе или они не выступали на нашем фестивале.
Ярким прорывом «Номер Один» была группа «Лаванда». Нет, это даже не «Лаванда» была, а еще «Шампанские танцы». Их никто не знал. Но потом появилась песня, и она прям долго была в хит-параде. «Анины крабы» еще. У «Дирижабля» взрывов не было, они количеством брали.
Фестиваль «Номер Один» мы начали делать в 98-м году. Мы просто смотрели, что какой-нибудь New Musical Express делает свои фестивали, и почему бы и нам не сделать? Прикольно же, можем же… Первый фестиваль был прям большой. Он шел два дня. Хедлайнерами были «Мегаполис» и «Биплан». Всего там групп 8 было. Большой зал «Вагонки» два дня подряд собирали. Выпустили кассету «Номер Один», а потом был первый диск. Но это уже был 2001-2002 год. Спустя годы, я понимаю, что ничего в человеческой памяти не остается. Если бы мы не стали выпускать физические носители, которые можно достать и вспомнить, то многие группы просто бы забылись. В этом году я в программе сделал рубрику – «Номер Один. Лучшее». Просто показываю группы, которые тогда были, с 90-х годов. Сам уже начал вспоминать такие коллективы, про которые позабыл. И для людей, которые тогда этот хит-парад не слушали, потому что маленькие были – это откровение.
Англофильство калининградской сцены у нас и сейчас существует. Русский рок здесь никогда не был популярен. Всегда, конечно, есть исключения. Сейчас есть группа «Оушен», они играют такой приятный русский рок. Но это не тренд. Тренд – это британская музыка с одной стороны, а с другой – хардкор. Всегда здесь была популярна тяжелая музыка. Это связано, наверное, с тем, что мы близки к Литве и Польше, где тяжелая сцена крайне популярна.
Специфика калининградской музыки не повлияла на то, что нашим группам не удалось пробиться на российский рынок. Повлияло совсем другое. Если ты живешь в Рязани, то ты можешь себе позволить ездить на концерты в Москву и зарабатывать. А если ты живешь в Калининграде, то это офигенно дорого. Ты, конечно, раза 2-3 съездишь, но сделать это своей работой не сможешь. За концерты не платят столько, сколько стоят билеты РЖД, не говоря уже о самолетах. «Мир Огня» и «Гитары Stereo» , к примеру, смогли себе зарабатывать не своими выступлениями, а какой-то другой работой. Костя (Константин Бекрев, лидер группы «Мир огня» - прим.ред.) работал с «Агатой Кристи», Глеб (Глеб Ильюша – вокалист группы «Гитары Stereo» - прим.ред) - своим дизайнерским творчеством. Для того, чтобы выстрелить, надо вести кропотливую работу. Не бывает такого, что ты приехал, а завтра тебе контракт на 100 миллионов несут. Такое в кино только бывает. Это, к сожалению, не так.
Мы, безусловно, были специфичны. В России все-таки любят русский рок, а здесь такого не культивировалось. «Гитары Stereo» были интересны московским модникам. Был период, когда LP были интересны. Но все это прошло, по тем же причинам: логистика и проживание. Нужно было ковать железо, пока оно горячо. Нужно было постоянно находиться там. Не уверен, что это сейчас-то можно, но тогда точно нельзя было дистанционно пробиться.
Мы сейчас уже стали с повторами выходить два раза в неделю: эфир плюс повтор. Свою аудиторию мы сейчас никак не оцениваем, но думаю, что она небольшая. Но аудитория эта все равно есть, хоть интерес, без сомнения, пропал. Аудитория радиостанций тоже падает. До смешного доходит: нашу программу в интернете слушают больше, чем на радио. На мой субъективный взгляд, чтобы радио могло в Калининграде существовать, надо делать региональную специфику. Надо, чтобы оно чем-то отличалось от «Европы Плюс», «Серебряного дождя», Love Radio. Если вы будете делать точно так же, как и они, то все равно они будут лучше. А ты можешь сделать лучше, если ты будешь делать специфическое и свое радио. Это должно быть «говорильное» радио, где будут подниматься темы, интересующие регион. Это и новости, и спецпрограммы, которые должны касаться и политики, и экономики, и культуры, и истории региона. И это все должно переплетаться с музыкой. На мой взгляд, самоидентификация региона у калининградцев все равно есть. Она хоть и стала значительно ниже, чем в девяностых, но она все равно сохранилась. Я думаю, что интерес к этому владельцы радиостанций могли бы вернуть. Но тут нужно терпение и хорошая кадровая политика.
Были мысли уходить в интернет, но пока они не реализовались. Программа сейчас в интернете есть, ее можно послушать. Насколько это качественно на аудиторию повлияет, я не могу сказать. Я веду эту программу с небольшим перерывом 18 лет. Положа руку на сердце, я понимаю, что мог бы ее бросить или кому-нибудь другому передать. Но никто же не хочет, брать, никто не хочет заниматься этим. Мне она денег не приносит. С точки зрения занятости, она мне только хлопоты приносит. Но с другой стороны, я чувствую некую ответственность за новых музыкантов, потому что я понимаю, что если не я, то никто этого делать не будет. Я вижу, что если бы были люди, которые хотели этим заниматься, то они бы уже сделали эту программу или подобную. Я бы, на самом деле, с удовольствием им это отдал и сказал бы: «Делайте! Берите»! Но этого не происходит. Даже те люди, которые пытаются делать, все равно это быстро забрасывают. Этим постоянно надо заниматься. И с одной стороны – этим надо заниматься, а с другой – это не то, что финансовых выгод не дает, но даже "спасибо" тебе кто-то за это редко говорит. Ты за это ничего не получаешь. Но сейчас я уже в таком возрасте, когда я чувствую некую ответственность. Мне жалко калининградскую музыку. Она и так-то не в очень хорошем состоянии, а если мы все это закроем, то вообще все будет грустно.
Текст: Алексей Щеголев
Фото: Виктор Гусейнов
Предыдущие материалы проекта:
«До «Бумбежки» я живых рок-музыкантов не видела...», - директор арт-клуба «Бумбежка» вспоминает былые времена
«Где они теперь»: «Гитары Stereo» вспоминают о калининградских «прекрасных 90-х», а группа «Лаванда» об эпохе корпоративов и «куршавелей»
«Где они теперь-2»: Los Chikatilos, “Газеты Пишут” и BOOM! вспоминают о временах былой славы
«Где они теперь»: «Мир огня», Ramriders и Naked King вспоминают о временах былой славы
Александр «Саныч» Исаев, ведущий и автор программы «Номер Один»
Все начиналось довольно просто. В 93-м году появилось «Радио-БАС». Я там работал диджеем. Это была первая FM-радиостанция в Калининграде. Естественно, калининградские музыканты, которые на тот момент были, поняли, что у них есть шанс прозвучать в эфире. До этого же FM только польское было. А на польское FM тяжело попасть, другое государство... Они начали приносить записи. Сначала «Комитет Охраны Тепла» принесли, только-только они свой первый диск выпустили. Потом «Гитары» (группа «Гитары и Джинсы» - прим.ред) принесли. И потихонечку все стали приносить. И тут я подумал: почему бы не сделать программу про калининградскую музыку? Материал вроде набирается. Это было, конечно, толчком для развития. Музыканты поняли, что есть смысл что-то писать, и это даже где-то прозвучит.
В эфир мы вышли в 95-м году. На тот момент программ о калининградской музыке не было. Это было никому не интересно. Потом какие-то программы появлялись, но это все было краткосрочно. Этим же надо заниматься. Это только кажется, что все так просто. А на самом деле это довольно сложный процесс. Я помню, что Феоктистов делал программу. Это было довольно смешно: две программы об одной и той же музыке, на одной радиостанции и обе в формате хит-парада. Но он тоже недолго протянул, где-то с год. Еще были какие-то программы на других радиостанциях. Но все они быстро заканчивались.
«У государства с начала двухтысячных идет политика усреднения регионов. У нас осталась одна своя радиостанция».
Мы в правилах хит-парада за эти годы ничего не меняли. Какова была идея: хотелось показывать всю музыку, которая у нас есть. А чтобы не было вкусовщины, чтобы меня не обвиняли в том, что те, кто мне нравятся у меня играют, а те, кто не нравятся — не играют, мы сделали систему, при которой был бы круговорот. Так или иначе, все все равно в хит-параде появляются. Когда ты выставляешь какое-то количество групп на голосование, то понимаешь, что рано или поздно они всё равно дойдут до основной сетки и прозвучат в программе. Сколько они будут звучать: неделю, две или полгода — это уже не от меня зависит.
С программой не было никаких проблем. Надо просто знать руководство «Радио-БАС». С этим не было никаких проблем, лишь бы контент был. Чем больше эфир заполняется новыми программами, тем лучше. Там такие программы были на «Радио-БАС», что ух! А тут - свое. Тем более, что Калининград — это особенный регион. Хоть он свою особенность сейчас и теряет. Такие вещи привлекали внимание. А в последние годы мы все это потеряли. И наш регион становится похожим на все остальные. Почему так происходит? Это сложный вопрос, геополитический. Это политика государства. У государства с начала двухтысячных идет политика усреднения регионов. У нас осталась одна своя радиостанция. Остальные все московские. Телевидение свое у нас — это тоже ретранслятор. У нас нет своего эфира, нет своего контента. Поэтому нет и самоидентификации. У нас и газеты-то свои закрываются.
В одиночку программу было тяжело делать. Но я же всегда в теме был. Город маленький, я лично многих музыкантов знал. Так было проще. Если бы я просто пришел со стороны, то, наверное, мне было бы сложнее. Где ты контент найдешь? Он же на улице не валяется. Интернета тогда не было, ничего найти нельзя. Но я знал многих музыкантов, поэтому у меня не было с этим проблем.
«Девяностые — это «золотое» время для калининградской музыки»
Внимания в 90-е внимание к местной сцене было больше. Аудитория, конечно, у программы и сейчас есть, но тогда она, без сомнения, была больше. Оценки аудитории мы проводили, но я не уверен, что они правильные. Оценки прослушивания «Радио-БАС» составляли 60-70 тысяч человек. Но я не очень уверен, что это верные цифры, потому что способ, которым исследования проводятся, я бы сомнению подверг. По официальным цифрам у нас было 20-25 тысяч человек.
Коммерческие задачи перед программой «Номер Один» не ставились. Периодически у нас спонсоры появлялись. Но это была специфическая тема, рассчитанная на довольно узкую аудиторию. И как показала жизнь — шире она не становилась, только уже.
Девяностые — это «золотое» время для калининградской музыки. В 94-м «Гитары» выпустили «Желтый альбом» и это прорыв был. Только-только появились Perverts, «Иерархия» - была такая группа , хардкор играла. Вокалистом там был довольно известный журналист в нашем городе, работал в газете «Новый наблюдатель» и взрывал Калининград своими статейками о калининградской музыке. Может, в плане музыки они были и не сильно интересными, но эпатажа там на сцене много было. Одно удовольствие было смотреть. Я помню, как на одном из фестивалей они надувной фаллос на сцену притащили. 00 Guns — очень хороший панк-коллектив был, No Man's Land появились как раз к тому времени, потом они «Лондон-Париж» стали, «Пилоты».
Я же на другом конце провода нахожусь, я не знаю, как они голосовали, насколько я понимаю, очень многие и сами за себя голосовали. Тогда голосование было телефонное, длилось 30 минут. Было и 200, и 300 звонков за это время. А потом потихонечку это все на спад пошло…
«Коммерческие задачи перед программой не ставились»
Я, на самом деле, не единственный ведущий программы «Номер Один». Короткое время (около года или чуть больше) программу вел Саша Турчинин, потому что я уезжал работать за пределы Калининграда. А когда я вернулся, то на «Радио-БАС» мне уже работать не хотелось. И я ушел на «Балтик Плюс». Программу свою я забрал с собой, это же моя программа (смеется). Потом с «Балтик Плюс» я уже ушел на Maximum. Потом у Maximum произошли изменения: у них появились новые хозяева, они переехали.. В общем, принял я решение, что мне с ними не попути. И я вернулся на «Балтик Плюс».
Окончание пика интереса к калининградской музыке пришлось где-то на 2003-2005-й. Когда началась эта волна эмо-музыки, может быть, и был какой-то интерес. Но он уже не был таким многочисленным и ярким. Вообще, после 2005 года пошел резкий спад в калининградской музыке. Я думаю, что сейчас какая-то волна начинается. Последние лет 6-7 не то что хороших, а вообще интересных групп не было. Скучно это все было. Либо старики продолжали делать то, что они уже делали, либо молодые группы что-то играли, но это был такой секонд-хенд. Они вроде бы и молодые, но делали то, что уже все делали. Сейчас в последний год неожиданно появились очень неплохие коллективы. Нет, это не «Паровоз». «Паровоз» - это успешный комеди-проект, который к музыке имеет очень отдаленное отношение. MadReed сейчас выстрелили. Хотя группа, конечно, не сейчас появилась. У них был период адаптации. Они играли каверы, выступали и набирались опыта, а потом вдруг заиграли свою музыку и оказалось, что она очень хорошая и интересная. Я уж не знаю, зачем они так делали, боялись что ли свою музыку показывать. И в этом минус, что у людей за то время, пока они играли каверы, сложился стереотип. Я говорил людям: «Послушайте, очень крутой EP ребята сделали». А они: «MadReed? Это те, которые каверы делают? Да, ну, фу!». С одной стороны каверы помогли им начать хорошо играть, с другой – у них сложилась не очень хорошая репутация. И на первых порах она им мешала.
««Паровоз»- это комеди-проект, к музыке он имеет очень отдаленное отношение»
Очень многие группы стартовали с «Номер Один». Это такой трамплин был для того, чтобы о них узнали. Это не значит, что только «Номер Один» им помогал. Группы выступали, у них складывалась какая-то аудитория. Но для широкой публики – это был показатель, что группа звучит. Я не помню групп, которые в регионе бы стали известными, но при этом бы их не было бы в нашей программе или они не выступали на нашем фестивале.
Ярким прорывом «Номер Один» была группа «Лаванда». Нет, это даже не «Лаванда» была, а еще «Шампанские танцы». Их никто не знал. Но потом появилась песня, и она прям долго была в хит-параде. «Анины крабы» еще. У «Дирижабля» взрывов не было, они количеством брали.
Фестиваль «Номер Один» мы начали делать в 98-м году. Мы просто смотрели, что какой-нибудь New Musical Express делает свои фестивали, и почему бы и нам не сделать? Прикольно же, можем же… Первый фестиваль был прям большой. Он шел два дня. Хедлайнерами были «Мегаполис» и «Биплан». Всего там групп 8 было. Большой зал «Вагонки» два дня подряд собирали. Выпустили кассету «Номер Один», а потом был первый диск. Но это уже был 2001-2002 год. Спустя годы, я понимаю, что ничего в человеческой памяти не остается. Если бы мы не стали выпускать физические носители, которые можно достать и вспомнить, то многие группы просто бы забылись. В этом году я в программе сделал рубрику – «Номер Один. Лучшее». Просто показываю группы, которые тогда были, с 90-х годов. Сам уже начал вспоминать такие коллективы, про которые позабыл. И для людей, которые тогда этот хит-парад не слушали, потому что маленькие были – это откровение.
Англофильство калининградской сцены у нас и сейчас существует. Русский рок здесь никогда не был популярен. Всегда, конечно, есть исключения. Сейчас есть группа «Оушен», они играют такой приятный русский рок. Но это не тренд. Тренд – это британская музыка с одной стороны, а с другой – хардкор. Всегда здесь была популярна тяжелая музыка. Это связано, наверное, с тем, что мы близки к Литве и Польше, где тяжелая сцена крайне популярна.
«Мы просто смотрели, что какой-нибудь New Musical Express делает свои фестивали и почему бы и нам не сделать?»
Специфика калининградской музыки не повлияла на то, что нашим группам не удалось пробиться на российский рынок. Повлияло совсем другое. Если ты живешь в Рязани, то ты можешь себе позволить ездить на концерты в Москву и зарабатывать. А если ты живешь в Калининграде, то это офигенно дорого. Ты, конечно, раза 2-3 съездишь, но сделать это своей работой не сможешь. За концерты не платят столько, сколько стоят билеты РЖД, не говоря уже о самолетах. «Мир Огня» и «Гитары Stereo» , к примеру, смогли себе зарабатывать не своими выступлениями, а какой-то другой работой. Костя (Константин Бекрев, лидер группы «Мир огня» - прим.ред.) работал с «Агатой Кристи», Глеб (Глеб Ильюша – вокалист группы «Гитары Stereo» - прим.ред) - своим дизайнерским творчеством. Для того, чтобы выстрелить, надо вести кропотливую работу. Не бывает такого, что ты приехал, а завтра тебе контракт на 100 миллионов несут. Такое в кино только бывает. Это, к сожалению, не так.
Мы, безусловно, были специфичны. В России все-таки любят русский рок, а здесь такого не культивировалось. «Гитары Stereo» были интересны московским модникам. Был период, когда LP были интересны. Но все это прошло, по тем же причинам: логистика и проживание. Нужно было ковать железо, пока оно горячо. Нужно было постоянно находиться там. Не уверен, что это сейчас-то можно, но тогда точно нельзя было дистанционно пробиться.
Мы сейчас уже стали с повторами выходить два раза в неделю: эфир плюс повтор. Свою аудиторию мы сейчас никак не оцениваем, но думаю, что она небольшая. Но аудитория эта все равно есть, хоть интерес, без сомнения, пропал. Аудитория радиостанций тоже падает. До смешного доходит: нашу программу в интернете слушают больше, чем на радио. На мой субъективный взгляд, чтобы радио могло в Калининграде существовать, надо делать региональную специфику. Надо, чтобы оно чем-то отличалось от «Европы Плюс», «Серебряного дождя», Love Radio. Если вы будете делать точно так же, как и они, то все равно они будут лучше. А ты можешь сделать лучше, если ты будешь делать специфическое и свое радио. Это должно быть «говорильное» радио, где будут подниматься темы, интересующие регион. Это и новости, и спецпрограммы, которые должны касаться и политики, и экономики, и культуры, и истории региона. И это все должно переплетаться с музыкой. На мой взгляд, самоидентификация региона у калининградцев все равно есть. Она хоть и стала значительно ниже, чем в девяностых, но она все равно сохранилась. Я думаю, что интерес к этому владельцы радиостанций могли бы вернуть. Но тут нужно терпение и хорошая кадровая политика.
«Надо, чтобы местное радио чем-то отличалось от «Европы Плюс», «Серебряного дождя», Love Radio”
Были мысли уходить в интернет, но пока они не реализовались. Программа сейчас в интернете есть, ее можно послушать. Насколько это качественно на аудиторию повлияет, я не могу сказать. Я веду эту программу с небольшим перерывом 18 лет. Положа руку на сердце, я понимаю, что мог бы ее бросить или кому-нибудь другому передать. Но никто же не хочет, брать, никто не хочет заниматься этим. Мне она денег не приносит. С точки зрения занятости, она мне только хлопоты приносит. Но с другой стороны, я чувствую некую ответственность за новых музыкантов, потому что я понимаю, что если не я, то никто этого делать не будет. Я вижу, что если бы были люди, которые хотели этим заниматься, то они бы уже сделали эту программу или подобную. Я бы, на самом деле, с удовольствием им это отдал и сказал бы: «Делайте! Берите»! Но этого не происходит. Даже те люди, которые пытаются делать, все равно это быстро забрасывают. Этим постоянно надо заниматься. И с одной стороны – этим надо заниматься, а с другой – это не то, что финансовых выгод не дает, но даже "спасибо" тебе кто-то за это редко говорит. Ты за это ничего не получаешь. Но сейчас я уже в таком возрасте, когда я чувствую некую ответственность. Мне жалко калининградскую музыку. Она и так-то не в очень хорошем состоянии, а если мы все это закроем, то вообще все будет грустно.
Текст: Алексей Щеголев
Фото: Виктор Гусейнов
Предыдущие материалы проекта:
«До «Бумбежки» я живых рок-музыкантов не видела...», - директор арт-клуба «Бумбежка» вспоминает былые времена
«Где они теперь»: «Гитары Stereo» вспоминают о калининградских «прекрасных 90-х», а группа «Лаванда» об эпохе корпоративов и «куршавелей»
«Где они теперь-2»: Los Chikatilos, “Газеты Пишут” и BOOM! вспоминают о временах былой славы
«Где они теперь»: «Мир огня», Ramriders и Naked King вспоминают о временах былой славы
Поделиться в соцсетях