Афиша RUGRAD.EU продолжает проект, посвящённый общественным зонам и городским паркам Калининграда. В новом выпуске редакция сделала обзор парка имени Макса Ашманна и Балтийского парка. Оба пространства претендуют на звание ландшафтных парков: здесь нет аттракционов, почти никак не представлен сектор городского общепита. Афиша RUGRAD.EU попыталась выяснить, как живут эти общественные зоны.

«Во всём Путин виноват»

Парк имени Макса Ашманна можно назвать одним из самых многострадальных объектов в Калининграде. Городские власти получали на этот объект европейский грант, расторгали контракт с подрядчиком, который должен был выполнить работы по реконструкции осушительной системы, потом судились с этим же подрядчиком и в результате проиграли ему около 7 млн руб. Несмотря на это, планы, касающиеся объекта, по-прежнему большие. Из него года через 2–3 должно получиться по-настоящему модное место для отдыха. Парк должны поделить на функциональные зоны, на озере появятся пирсы и лодочная станция.

Пока, правда, из всего этого «прекрасного далёко» успели сделать только центральный вход. Посетителей встречает небольшая кирпичная стенка с названием парковой зоны. И теперь всем понятно, что это не лес, невесть откуда взявшийся посреди города, а самый настоящий ландшафтный парк. Поверх кирпичной кладки установлены деревянные настилы, на которых сидят горожане. Рядом аккуратный строй черных урн и старательно подстриженные хвойные.

В парк ведёт широкая лестница. В глаза сразу бросается велопарковка и каменные вазоны. Цветы в них, конечно, вялые, но всё равно создаётся ощущение, что вот оно, то самое место, где европейский подход к обустройству парковых зон окончательно победил, и здесь будет жизнь без надсадно скрипящих аттракционов и кричащих продавцов сладкой ваты. Ощущение это только усиливается после разглядывания картинок на стенде, свидетельствующих о том, какая здесь прекрасная жизнь начнётся через эти 2–3 года. Обещают спортивную площадку, сцену (на картинках выглядит не хуже, чем в Центральном парке), фонтан и даже песчаный пляж. Но до пляжа пока ещё далеко.

Пешеходная дорожка, ведущая вглубь общественной зоны, усыпана песком и мелким камнем. И вряд ли это сделано с целью благоустройства. По левую руку от неё — сильно обмелевший ручеек, выполняющий, по сути, функцию естественной преграды между парковой и жилой зонами. По правую — лесной массив. Невдалеке виднеется табличка, запрещающая выгул собак. Впрочем, это никому особо не интересно: на лесной полянке дети играют с небольшим псом во фрисби.

Песчано-гравийное покрытие дорожки сменяется бетонными плитами. Здесь прогуливаются мамы с колясками и те, кто пришёл сюда в первый раз. В Макс-Ашманн-парке полно вытоптанных «народных» троп, по которым можно существенно срезать путь. Местными они используются для пробежек, так что не стоит удивляться, если вдруг из чащи на тебя внезапно выскочит мужчина в шортах, майке и с гантелями в обеих руках. Постепенно главная дорожка становится всё уже, лес, напротив, всё гуще, заросли крапивы доходят практически до груди, и как-то само собой забывается, что за спиной осталась оживлённая Сельма с новостройками, автомобильными пробками и фитнес-клубами.

Устроен Макс-Ашманн-парк местами довольно странно. Невесть откуда может появиться канал с не совсем понятными функциями: стенки его старательно укреплены щебнем и накрыты строительной сеткой, однако воды в нём пока нет. «Вылези из грязи!» — кричит ребенку какая-то женщина. Но сделать ему это достаточно сложно, поскольку состояние пространства вокруг этого канала оставляет желать лучшего.

Главная точка притяжения граждан, гуляющих в парке, — это озеро Лесное. Пирсов и лодочной станции тут пока нет, да и представить их достаточно сложно. Вода мутная и вся в тине. На одном из берегов торчит странный «арт-объект» — шина, надетая на какой-то штырь. Конечно же, установлены таблички, предупреждающие о том, что купание запрещено, но они явно лишние: сложно представить себе человека в здравом уме и твёрдой памяти, который бы по доброй воле согласился лезть в эту мутную массу. Впрочем, один из прохожих уверяет, что 15 лет назад здесь было всё по-другому, и он даже купался.

«Путин во всём виноват!» — не терпящим возражений тоном выдаёт мужчина, после чего удаляется в чащу. Вслед ему задушенным голоском крякает утка.

У местных пространство близ озера явно выступает в качестве излюбленного места для пикников, не совсем приемлемых для ландшафтного парка. То есть это не пледы, чай-кофе в термосах и прочие картинки со страниц глянцевых журналов о комфортной городской среде, а вполне традиционные модели отдыха россиян: кострища, шашлыки и пустые банки из-под крепкого пива, валяющиеся по всей округе.

Лесные массивы в Макс-Ашманне имеют свойство обрываться совершенно неожиданно. То есть ещё недавно ты гулял по каким-то зарослям, но вот уже упираешься в стены элитных особняков, построенных на прилегающей к парку улице. Некоторые строения «залезают» прямо на территорию парковой зоны. Чтобы ещё больше усилить это чувство социальной дифференциации, владельцы жилья возводят огромные заборы. Получается такая классовая война, почти по Марксу, в условиях отдельно взятого парка.

Глядя на планы городской администрации, меньше всего хочется, чтобы Макс-Ашманн-парк повторил судьбу Верхнего озера: сначала здесь построят пирсы, выложат какие-то участки плиткой, а потом условный Андрей Караулов в своём «Моменте истины» будет рассказывать о том, что, судя по цене, плитка из чистого золота, а значит, городские чиновники всё украли. Для того чтобы ландшафтный парк жил, его нужно оставить в покое, а не превращать в очередное «пространство для хипстеров». Сделать пешеходную и велосипедные дорожки, поставить побольше лавочек, урн и как-то подумать над местами для пикников. В остальном природа сделает всё за чиновников.

«Последние следы СССР»

Когда говорят о городских парках Калининграда, про Балтийский парк стараются не вспоминать. В коллективном бессознательном это такое позабытое и богом, и городскими властями место где-то на самых окраинах бывшего Балтрайона — дикий лес посреди города и ничего больше. Расположен он на месте бывшего немецкого кладбища, что, конечно, позитивной репутации этому общественному пространству не прибавляет. Кажется, ничего хорошего там происходить не может по определению. На деле всё оказывается не так страшно.

Парк располагается на пересечении улиц Камской и Киевской. И это действительно городская окраина. Вход представляет собой образчик советского зодчества в самом его кондовом представлении о том, каким это советское зодчество должно быть: дугообразная синяя арка, на которую сверху налеплена планета с орбитой и небольшим спутником. Ржавый забор и бетонные, покрашенные в синий цвет кадки с увядающими цветами. Выглядит это всё, как кадр из какого-нибудь упаднического фильма, в котором рефреном звучит мысль о том, что «у нас была великая эпоха», космос, планеты, искусственные спутники и СССР, а потом откуда-то появилась невидимая рука рынка и всё безжалостно поломала.

С главной аллеей парка тоже всё не так уж и плохо. Тут стоят лавки того же самого кондового советского образца — но уже выкрашенные в зелёный цвет. Рядом урны. Справа от входа — детская площадка. Слева — тренировочная площадка для собак с горками и лесенками. Поскольку такие объекты в Калининграде встречаются редко, её тоже как-то по умолчанию принимаешь за детскую площадку.

Для детей всё устроено достаточно просто: горки и качели. Можно ещё наткнуться на гипсовую скульптуру медведя с горшком из-под меда. Выглядит он устрашающе: гипсовые уши и часть морды снесены напрочь. Одна из лап (та, которая без горшка) тоже была кем-то частично ампутирована.

Недалеко от детской площадки обосновался небольшой вагончик со стрит-фудом. И это тоже «гость» из перестроечных времен, когда «Пепси» и картошка-фри считались деликатесом и могли собрать громадную очередь. Меню здесь состоит исключительно из хот-догов, чипсов, колы и некрепкого алкоголя. Ничего из новомодной уличной еды здесь, конечно же, нет. Более того, кажется, что время в Балтийском парке застыло настолько, что до первого гастрономического фестиваля остаётся ещё лет 20. Старушка, сидящая на скамейке, аккуратно пластиковой вилочкой цепляет картофель за золотистую корочку. Две девушки на пальцах что-то объясняют продавцу, сколько надо добавлять кетчупа и майонеза. Никакого фалафеля, хумуса или коно-пиццы здесь нет, но они и не нужны.

Жизнь в парке тиха и размеренно крутится в основном вокруг тех самых зелёных скамеек. Пенсионеры беседуют и разгадывают сканворды, мамы с колясками не спеша бредут по дорожкам. Вдоль аллей растут каштаны. Тот факт, что на дворе 2015-й, а не условный 1985-й, выдают только мобильные телефоны и электронные ридеры в руках у прохожих.

Есть в парке ещё одна детская площадка: песчаный огрызок земли, предназначенный для игры в футбол. На воротах болтается сетка с огромными дырами. Ещё лет 15–20 назад такие футбольные площадки были редкостью. Сейчас в самых обычных городских дворах можно наткнуться на спортплощадку с искусственным покрытием. Но здесь даже футбольное поле слегка из прошлого: неровная поверхность, торчащий по центру кирпич и пробитая навылет сетка. Совсем рядом к границам парка подступают новостройки. И с верхних этажей жилых домов Балтийский со всеми своими обитателями выглядит, наверное, этаким заповедником — последняя частичка позднего СССР, невесть как затерявшаяся внутри европейского города.

Вглубь парка ведет разветвлённая сеть небольших тропинок. Схема примерно такая же, как и в парке Макса Ашманна. Только пробежками тут никто не занимается, потому что это будет чистое самоубийство. Из земли торчат осколки кирпичей и толстые корни деревьев. Здесь уже начинается тот самый сплошной лесной массив, с которым Балтийский ассоциируется у большинства горожан. В дальних уголках парка тоже есть какая-то жизнь. Некоторые горожане пытаются сбежать от общей массы отдыхающих в эти заросли. Сидят они уже не на скамейках, а на пеньках, и сканворды не разгадывают.

Стоит отметить, что в парке работают только вот эти две условные «линии». Первая — это фургончик с общепитом, детские площадки, улыбающиеся пенсионеры и скамейки, а вторая — относительные заросли и их редкие обитатели. Дальше уже начинаются заросли не относительные, а самые настоящие. Тропинка рано или поздно уткнётся в метровые лопухи, и пробиваться дальше придётся с боем.

Впрочем, если проявить настойчивость, то можно добраться до небольшого озера. В отличие от Макс-Ашманн-парка водоём тут не является главной локацией. Берегов практически нет, всё заросло камышом, вода мутная. Понятно, что никакого пирса, лодочек и катамаранов здесь явно не планируется.

Чего точно не хватает Балтийскому, так это фонарей. В светлое время суток лесной массив смотрится как декорация к какому-нибудь советскому сказочному фильму про Красную Шапочку. Ночью же всё это должно выглядеть достаточно пугающе. И лучше не думать о том, кто может бродить по этим зарослям, когда темно и ничего не видно, а вокруг только шумящие кроны вековых деревьев.