В прокат выходит документальная лента режиссера Веры Кричевской «Слишком свободный человек», посвященная судьбе российского политика Бориса Немцова. В Калининграде ее должны показать 28 февраля в кинотеатре «Заря». Фильм представит автор сценария, журналист Михаил Фишман. В преддверии этого события Афиша RUGRAD.EU решила вспомнить, что значил Борис Немцов для калининградского протестного движения конца «нулевых».

В фильме Михаила Фишмана и Веры Кричевской, скорее всего, не найдется места для калининградской истории Бориса Немцова. А если и найдется, то совсем немного: у авторов и так получилась документальная лента на 2 часа, где среди основных персонажей и опальный олигарх Михаил Ходорковский, и умеренно-оппозиционный олигарх Михаил Прохоров, и вполне лояльный олигарх Михаил Фридман. Из тех, кто согласился дать интервью для фильма, есть и Алексей Навальный, и Илья Яшин, и Ирина Хакамада. Большинство рецензентов фильма «Слишком свободный человек» вполне ожидаемо пишут, что это не про Немцова, а про историю постсоветской России. Точнее, даже про извечную русскую рефлексию: где в истории страны был тот момент, когда «мы повернули не туда», был ли он вообще, поворачивали мы вообще куда-нибудь или шли по проторенной несколько веков назад дорожке, которая и вывела нас туда, где все мы находимся.

Перед авторами встает задача создать масштабное документальное полотно о судьбах Родины, где главный герой — это один из самых эксцентричных политиков, бывший вице-премьер, а потом участник несанкционированных акций «Стратегии 31» под запрещенными нацбольскими знаменами с серпом и молотом в белом круге. На фоне этого кому вообще есть дело до далекой провинции у моря, которая когда-то, может быть, и бунтовала, но уже никто толком не помнит, из-за чего? Если авторы мастерски жонглируют фамилиями Березовский, Гусинский, Юмашева, то какое значение может иметь десяток тысяч человек, собравшихся под снегопадом на Центральной площади в Калининграде в январе 2010-го? Это до Болотной площади цифра в 10–12 тысяч человек выглядела угрожающе. Но после московских протестов всем стало ясно, что при желании на площадь можно вывести и 200 тысяч — а на следующий день выяснится, что ничего не изменилось и все продолжают жить как раньше. Герои фильма на полном серьезе обсуждают легитимность результатов президентских выборов 1996 года и допускают возможность, что для страны было бы лучше, если бы тогда победил Зюганов (Россия получила бы бесценный опыт смены власти, а угроза «красно-коричневого реванша», которой пугали агитаторы первого президента, была более чем призрачной). При таком раскладе вряд ли кому могут быть интересны оставшиеся без работы, по шею в налоговых долгах калининградские перегонщики автомобилей (которые потом станут «костяком» протестного движения и для которых повышение транспортного налога означало катастрофу). Всё это далекие следствия тех процессов и решений, которые принимались в 90-е и начале «нулевых», — именно о них «Слишком свободный человек» и рассказывает. Причиной всех этих фатальных изменений может быть небольшая песчинка — даже не камень, брошенный на чашу весов в извечном споре, «сворачивала ли страна не туда или шла верным курсом».  

Для самого Немцова Калининград был чем-то особенным. Во всяком случае, он об этом говорил на митинге. Что-то все-таки должно было заставить политика сначала прилететь в Калининград, а потом стоять в коричневом пуховике под бьющими ему в лицо хлопьями снега. Стоять на трибуне и рассказывать что-то людям, в руках у которых были в том числе совершенно не близкие ему по идеологии знамена.

«Это как надо было насолить калининградскому народу, чтобы на митинге я мог увидеть знамя коммунистической партии, «Яблока», «Патриотов России», нашего движения «Солидарность», моего друга Жириновского, чтобы здесь можно было увидеть... Это вообще что надо было такое натворить. Как надо было изнасиловать свой народ?! Чтобы все вместе... Мы там ругались в Думе, плескались друг в друга соком, черт знает что делали, а теперь выяснилось, что мы все вместе. Почему? Потому что они нас достали!!! Они достали!!!! Совсем достали!!!» — рычал  Немцов с импровизированной трибуны, растягивая гласные.

Организатор этого митинга Константин Дорошок вспоминал потом, что приезд Немцова был обставлен по всем правилам конспирации. Как в шпионских фильмах с обязательной сменой автомобилей. Сам политик рассказывал, как ему звонил губернатор Калининградской области Георгий Боос и «умоляюще просил» не приезжать в Калининград.

«Они нам голову морочат такой историей: губернатор у вас, конечно, такой... дерьмо. Но зато в Москве сидят приличные начальники. Вот они приедут... Вот приедет барин — барин нас рассудит. Теперь, слава Богу, в Калининграде умные люди живут. Они поняли: каков поп — таков и приход. Какой Боос — такой и Путин», — кричал на митинге Немцов, добавляя, что «калининградцы должны жить лучше всех в России, а у вас самая высокая безработица на Северо-Западе».

Черт его знает, действительно ли политик считал, что здесь выковывается какая-то новая «политическая реальность» с так называемым «мирным протестом», который без столкновений с полицией, без экстремистских лозунгов на плакате, без последующего «болотного дела», когда власть будет выхватывать из толпы случайных участников и сажать их на вполне реальные сроки, или это был просто пиар и попытка перезапустить собственную карьеру (хотя Калининград для таких целей мало подходит).

Он много говорил тогда, на этой импровизированной трибуне, оборудованной в фургоне какого-то грузовичка, про то, что калининградский митинг — это пример для всех остальных, про то, что он завидует Калининграду. «Вы делаете всё, чтобы Россия проснулась. Спасибо вам огромное. Россия проснется. Встанет ото сна, и на обломках самовластья напишут наши имена», — кричал он в конце своего выступления. Это же стихотворение Немцов читает в трейлере фильма «Слишком свободный человек» .

Но это «пробуждение» получилось совершенно не таким, как его фантазировал Немцов и соратники. В следующий раз он прилетит в Калининград в августе 2010 года — на еще один протестный митинг. Оппозиции тогда казалось, что их движение увенчалось победой (к тому моменту уже было известно, что кандидатура губернатора Георгия Бооса в списки для «назначения» губернатором не попала). Однако у городских властей вполне хватило сил «выгнать» всех в Южный парк.

«Люди поняли, что с властью можно разговаривать, не просить на коленях и не унижаться, а можно требовать», — устало пересказывал Немцов собственные январские тезисы другими словами. А после выступления его окружила плотным кольцом небольшая «армия» старушек.

Следующая картинка была еще более печальной. Февральский митинг «За честные выборы»: полупустая площадь Василевского, редкие оранжевые флаги «Солидарности» и «Патриотов России». Политик в Калининград приезжать не стал, но организаторы транслировали его видеобращение. «Если мы будем сидеть на кухнях, ругать власть, бухать, веселиться и так далее, то я вас уверяю, что они скрутят нас в бараний рог», — говорил Немцов уставшим голосом с большого экрана. В принципе, всё примерно так и получилось.

Дальше пересказывать судьбу Бориса Немцова особого смысла нет. Трагическая развязка превратила биографию политика в какую-то общую историю, которую теперь может вспомнить буквально каждый человек, интересующийся новостями.

Через несколько дней после убийства Немцова, в Калининграде должен был пройти «антикризисный» митинг. Формат мероприятия менять не стали, но почти все выступающие вспоминали политика. Более того, на сцене даже появились главные участники оппозиционного движения в Калининграде конца «нулевых»: Константин Дорошок и Соломон Гинзбург. Это, наверное, главная мораль, которую может вынести для себя калининградский истеблишмент из судьбы политика федерального уровня.

У Бориса Немцова были свои сторонники и свои ненавистники, свои победы и свои поражения, но для протестного движения в какой-то момент именно он (как «любимец Бориса Ельцина», как бывший вице-премьер правительства РФ, как возможный преемник и так и не сбывшийся «наследник» первого президента РФ — это, по сути, не так важно) стал консолидирующей фигурой, способной объединять на одном мероприятии людей совершенно разных взглядов. Пусть о калининградском протестном движении фильм не сняли (и вряд ли когда-нибудь снимут), но «Слишком свободный человек» — это, безусловно, повод для местных вспомнить те времена, когда желто-черные «имперки» дрожали на ветру неподалеку от красных флагов коммунистов, а «мандарины» ассоциировались совсем не с новогодним застольем.


Текст: Алексей Щеголев
Фото: кадр из фильма "Слишком свободный человек", RUGRAD.EU