Судьба проекта «Сердце города» на данный момент выглядит туманной. Глава города Александр Ярошук заявляет, что до 2018 года ничего реально построить не получится, а Александр Попадин — руководитель одноимённого бюро — хоть и отказывается комментировать его слова, однако по факту их подтверждает. Проведя два конкурса, бюро так и не смогло назвать источники финансирования проекта, а местный бизнес критически оценивает возможность коммерческого использования «новодела». Вчера победитель второго конкурса в рамках проекта «Сердце города» Антон Сагаль прочитал в арт-пространстве «Ворота» лекцию о Королевском замке и его символическом значении для города. Афиша RUGRAD.EU посетила мероприятие и выяснила причину бесконечной ностальгии современного Калининграда по навсегда пропавшему немецкому городу.


«Симуляция боли»

За несколько минут до начала лекции пресс-секретарь градостроительного бюро «Сердце города» мило беседует с одной из женщин, пришедших на мероприятие. За чередой хвалебных эпитетов в адрес Сагаля угадывается беспокойство о том, будет ли воплощено в жизнь всё, что нарисовал молодой архитектор. «Мы работаем, чтобы это было не мечтой, а реальностью», — заверяют её.

Архитектор начинает лекцию с небольшого рассказа о себе. До конкурса в Калининграде о Сагале вообще никто не слышал. Руководитель градостроительного бюро Александр Попадин даже опасался увольнения после того, как выяснилось, что победил какой-то архитектор из Калининграда, о котором широкая общественность (включая самого руководителя бюро) ничего не знала. Сагаль ограничится скупыми биографическими фактами: жил в Калининграде, получил степень бакалавра в Италии, сейчас пытается получить магистра, работает в миланской студии. Архитектор припоминает, что совершенно не успевал подготовить к нужному сроку презентацию проекта, а Попадин уточнит, что поступила она за считанные минуты до дедлайна.

«Калининград — интересный город. Его история совершенно неповторимая и очень неоднозначна», — рассказывает Антон Сагаль. Страсть современного Калининграда к своей «неповторимой и неоднозначной истории», к пропавшей где-то во тьме истории архитектуре Кёнигсберга архитектор назовёт «фантомными болями». «В обществе формируется определённый образ Кёнигсберга, определённый образ города, к которому хотят возвращаться... Все включены в этот процесс. Кто-то ограничивается тем, что ставит себе на рабочий стол вид собора, а кто-то ездит по Германии и ищет открытки, сканирует, уделяет этому гораздо большее внимание. Но так или иначе каждый горожанин вовлечён в этот процесс», — поясняет он.

Благодаря тому, что у горожан сильны эти «фантомные боли» по исчезнувшему городу, в Калининграде время от времени появляются «спекуляции». «Большой бизнес начинает изучать эту потребность и что-то предлагать», — отмечает архитектор. После этого на слайдах появляется первый пример такой «спекуляции» — здание, похожее на отель «Нессельбек» в посёлке Орловка с гротескными кирпичными башнями. «Интересный пример, хотя и неоднозначный», — комментирует Сагаль.

Следующий пример исторической стилизации куда более растиражирован и давно уже стал одним из главных поводов для споров и ссор в местном архитектурном сообществе — «Рыбная деревня». «В целом я отношусь положительно. Хотя ''Рыбная деревня'' — это такой феномен, который меняется в зависимости от позиции», — замечает Антон Сагаль. На слайде появляется «многострадальная» высотка, которую построили прямо напротив объекта. «Вот с этой точки становится ясно, что не так всё просто, как могло бы быть», — комментирует архитектор, тут же оговариваясь, что подобные «интервенции ему по нраву». «Потому что есть попытка создания определённой среды. Для Калининграда это в целом хорошо», — замечает он.

Помянет архитектор и «Европу» на площади Победы, «сделанную хорошо», но пытающуюся подменить собой образ исторического центра города.


«Королевский замок из Балтрайона»

Закончив с исследованием природы калининградских «фантомных болей» по Кёнигсбергу, Сагаль представил презентацию собственного проекта, предполагающего частичное восстановление Королевского замка, в частности, западного и восточного флигелей. По словам руководителя градостроительного бюро «Сердце города» Александра Попадина, проект архитектора из Милана всё-таки будет взят за основу дальнейшей работы (несмотря на победу в конкурсе, у Сагаля не было чётких гарантий того, что за образец возьмут именно его проект).

«Были разные идеи, в том числе и идея полного восстановления [Королевского замка]. Начав анализировать сам замок, я понял, что это не самая лучшая идея — попытаться его полностью восстановить», — рассказывает Антон Сагаль и поясняет, что архитектура замка была очень неоднородная, представляя собой скорее историческую ценность, чем художественную. «Архитектурный рисунок был достаточно примитивный», — поясняет он. Историческая ценность, по словам архитектора, у любого проекта восстановления замка вообще будет достаточно условная. Ценность реально представляют только сохранившиеся фундаменты здания. Всё, что будет поверх них, какой бы степенью достоверности этот проект ни обладал, — это по умолчанию «новодел».

С символической ценностью ситуация более понятная. Сагаль рассказывает про главную башню, по которой на раритетных фотографиях и открытках легко узнаётся замок: вольно или невольно она превратилась в «опознавательный знак» или символ старого Кёнигсберга. По мнению архитектора, в случае с этой башней необходима «точная репродукция». Кроме того, символическую ценность несёт и внутренний двор замка. Но здесь эта «точная репродукция» уже необязательна. «Достаточно передать атмосферу», — говорит Сагаль. Вспоминают и про южную террасу. Чёткого рисунка она не имела, но архитектор вновь делает упор на важности «самой атмосферы».

После этого Сагаль вспоминает про художественную ценность разрушенного замка и рассказывает о внутренних пространствах восточного и западного флигелей. «Материальность этих пространств — очень важна. Но тут присутствует очень яркий рисунок. Сам факт этого рисунка позволяет его точно воспроизвести. Художественную ценность сможем достаточно просто воспроизвести», — поясняет архитектор.

«Южный флигель — простые окна: кажется, обычное здание, — рассказывает архитектор. — В Балтрайоне до сих пор нечто подобное можно встретить».


«Вообще не художник»

Отдельной строкой Сагаль вспоминает о Доме Советов. «Нужно привести его в достойный вид, но особо его изменять — нет смысла. Я бы даже убрал этот голубой цвет. Не знаю, что это было. Может быть, попытка замаскировать его под небо. Я бы даже сделал его более радикальным», — делится мыслями архитектор. Идею взорвать этот памятник советской архитектуры Сагаль сравнивает с разрушением Королевского замка. Однако в своём проекте архитектор всё-таки попытался лишить Дом Советов доминирования над этой территорией. Строить что-то выше он не планирует, при этом его проект растянут в горизонтальной плоскости, что должно лишить Дом Советов условного «владычества».

Во время выступления Антона Сагаля то пугают городскими властями, которые никогда не разрешат что-либо сделать, то пытаются выяснить, когда эти картинки наконец-то станут реальностью. На помощь архитектору придёт руководитель «Сердца города» Александр Попадин. По срокам он ничего конкретно не ответит («даты и стоимость называют политики»), а по поводу разрешений успокоит всех, что раз в числе организаторов проекта участвует городская администрация, то никаких проблем с этим не будет.

Архитектора спрашивают про устройство здания с концертным залом (тот самый Правительственный историко-культурный комплекс), просят сказать что-нибудь по-итальянски, а также интересуются, понимает ли он различия между германским национал-социализмом и итальянским фашизмом. Пробиваясь через этот поток критики и откровенных глупостей, Сагаль рассказывает о материалах, из которых должны быть сконструированы эти здания, и приводит пример европейского опыта. «Я стараюсь не ввязываться в стилистические определения. Это постпостмодернизм, если хотите...», — отбивается он.

«Мне говорили, что надо всё делать иначе, не заморачиваться. Я понимаю, вы художник... А я говорил, что на самом деле нет, я не художник. Вообще не художник. Я стараюсь применять тот опыт, который у меня есть. Естественно, применить его повсеместно — невозможно. Но я попытался привнести того рода качество и атмосферу, которую я в Калининграде не встречал. Мне бы хотелось привнести то, чего нет в Калининграде. Давайте вместе сделаем шаг к чему-то новому. Актуальность уютных общественных пространств не теряется. Видно, что это всё больше и больше в тренде. С другой стороны, я знаю, что за тем же Гданьском мы никогда не угонимся... Даже если мы всё построим», — немного грустно заканчивает архитектор.


Текст: Алексей Щёголев
Фото: tuwangste.ru