В эту субботу в Зеленоградске стартовал мировой чемпионат фейерверков – последний проект в области событийного туризма от бывшего губернатора Николая Цуканова. Соревноваться в день открытия должны были команды Мексики и Италии. Ещё до начала мероприятия администрация национального парка «Куршская коса» и федеральное министерство природных ресурсов наперебой стали говорить об опасности этого мероприятия, предупреждая как о пожарах, так и о массовой гибели птиц. Афиша RUGRAD.EU отправилась на мероприятие и выяснила, почему, несмотря на то что апокалиптические пророчества так и не сбылись, фестиваль всё равно превратился в ад. 

«Мы ещё обязательно повоюем»

«А если я по дому загрущу, под снегом я фиалку отыщу. И вспомню о Москве-е-е…», — надрывается радио в микроавтобусе, неспешно ползущем по Приморскому кольцу в сторону Зеленоградска. На въезде в город хвалёная трасса (или «боосбан», как её до сих пор называют в народном фольклоре) превращается в одну большую пробку. Красный «Мицубиси» перед маршруткой ползёт невообразимо медленно. Так что пассажирам некуда деться от кричащих из радио голосов, а водитель и не думает сбавлять громкость. Параллельно с маршруткой в город пытается пробиться салатовый «Фольксваген». На лобовом стекле — спецпропуск со значком администрации городского округа. Но в пробке он своему владельцу ничем помочь не может: никто не пропустит владельца «Фольксвагена» вперёд, даже несмотря на грозно отсвечивающую на солнце бумажку. В маршрутке становится нестерпимо душно. 

На международный чемпионат фейерверков из Калининграда выбираются семьями: маршрутку время от времени обгоняют небольшие микроавтобусы. На задних сидениях таких автомобилей, как правило, усажены в рядок дети. Видно, что родители старались принарядить своих чад к празднику: у девочек на головах качаются банты внушительных размеров.
   
Открытие международного турнира совпало с Днём города в Зеленоградске. Небольшой курортный городок полностью перекрыли для автомобильного движения, попытавшись превратить его в одну большую пешеходную зону. Маршрутные автобусы доходят до ФОКа, дальше их уже не пускают. Проезд к вокзалу перекрыт полицейскими. Машины гости города паркуют, уже не стесняясь, прямо вдоль дорог: все понимают, что до начала действа осталось всего часа 2-3 и вряд ли на подступах к небольшому городку найдётся необходимое количество парковочных мест.
   
На фонарных столбах болтаются внушительные связки воздушных шариков и вымпелы в зелёно-синих тонах. По улочкам города-курорта бредёт, такое ощущение, без всякой цели огромная, разношёрстная толпа. Повсюду громкий хохот и крики. Люди даже не подозревают, что ещё неделю назад некоторые эксперты и чиновники рисовали самые настоящие апокалиптические картины в духе полотен Босха или откровения Иоанна Богослова, предупреждая, что мировой чемпионат фейерверков окончится падающими с неба мёртвыми птицами и пожарами.

«Машина! Машина!» — кричат дети, глядя, как по перекрытым улицам, медленно ползёт невесть откуда взявшаяся иномарка. Стекла автомобиля полностью затонированы. Так что рассмотреть пассажира, для которого было сделано такое «исключение», невозможно. 

Если в обычные дни про Зеленоградск можно сказать, что «все дороги здесь ведут к морю», то сейчас все дороги ведут к металлическим заборам. Привычные пути к променаду перекрыты. Упираясь в металлические ограждения, толпа с недоверием поглядывает на значок с перечеркнутым человечком в красном круге. Спустя несколько минут тупого молчаливого ступора люди понимают, что прохода нет, громко и от души матерятся, а потом бредут куда-то искать выход из этого замкнутого круга. «К  Дню города дорогу можно было хотя бы сделать!» — ругается пожилой мужчина, поднимая облака пыли и продираясь сквозь кусты. 

Вход на променад организован около городской площади «Роза ветров». Зевак строят в две колонны перед металлоискателем. Когда все препятствия пройдены, то сразу же оказываешься у небольшой сцены. Здесь находится эпицентр городского праздника. Его главным хедлайнером должна стать группа «Премьер-министр», но пока по сцене кружится в сером пиджаке поэт Симон Осиашвили. В Калининграде он обычно появляется на фестивале «Территория мира». Также он участвует в пресс-конференциях наравне с гендиректором телекомпании «АГА» (один из организаторов фестиваля) Михаилом Ашумовым и даже написал гимн «Территории мира». В своё время Осиашвили успел поработать как текстовик со многими звездами советской и российской эстрады: его песни пели как Алла Пугачева, так и Михаил Шуфутинский.

«Дорогие мои старики, мы ещё обязательно повоюем!» — угрожающе поёт он со сцены. Но потом всё-таки меняет репертуар на более праздничный. 

Людской хор, вооруженный пластиковыми стаканчиками с пивом, подпевает артисту из задних рядов надрывную «Не сыпь мне соль на рану».  Поэт поёт другую свою песню «бабушки-старушки», после чего отпускает дежурный комплимент про то, что «некрасивых женщин тут нет». «С днём вашего замечательного Зеленоградска», — устало бросает он в микрофон в конце выступления. Его сменяет кавер-группа König Tribute Band с хитами «Ляписа Трубецкого», «Браво» и «Ленинграда» (у последнего группа будет стыдливо менять слово «мусор» на «полицейский» под одобрительные взгляды стражей порядка). 

Толпа тем временем продолжает прибывать. У металлоискателя выстраиваются уходящие куда-то во тьму проспекта очереди. Впрочем, они повсюду. Толпа нетерпеливо переминается с ноги на ногу у палаток с варёной кукурузой, хот-догами и пивом. Кто-то жарит шашлыки на мангале буквально в нескольких метрах от сцены. Облако пряного дыма угрожающе ползёт за кулису в сторону ведущих в парадных костюмах. У биотуалетов тоже очереди: их явно не хватает на всех желающих. Сквозь толпу в сторону пирса продирается покидающий Облдуму депутат Александр Ветошкин с детской коляской. «Фейерверки — это те же взрывы!» — восторженно рассказывает молодой человек на камеру одному из региональных телеканалов. В темноте пугливо переминаются агитаторы одного из кандидатов в Госдуму. Глядя на внушительное людское месиво, слоняющееся по променаду, они решают, что к людям с агитацией в эту ночь лучше не приставать, а газеты и листовки, в конце концов, можно выбросить в урны. 

 
«В Китае было лучше»

Наконец, на сцену приглашают ведущих чемпионата фейерверков. К сцене поспешно начинает продираться кандидат в депутаты Госдумы Александр Пятикоп. Ветер треплет полы его пиджака, но кажется политику на это наплевать. Со сцены звучат благодарности в адрес правительства области и «лично Николая Николаевича Цуканова». Бывший губернатор, несмотря на перевод в Санкт-Петербург, видимо, про своё детище не забыл. Среди гостей фестиваля его не видно. Но бывший глава региона сохранил, к примеру, место в жюри.

На сцену приглашают временно исполняющего обязанности премьера областного правительства Антона Алиханова. Молодой председатель правительства давно уже старается поддерживать образ «прогрессивного чиновника», старается избегать официального дресс-кода там, где это можно сделать. Но когда ему в руки попадает микрофон, то говорит он недолго. И к тому же достаточно скучные и формальные вещи. Чиновник говорит что-то в духе, что Калининградская область и так уже превратилась в один большой фестиваль, но чемпионат фейерверков должен стать самым ярким. После чего поспешно спрыгивает со сцены. Там его подхватывают вице-премьер Гарри Гольдман и министр туризма Андрей Ермак и уводят молодого врио председателя куда-то во тьму.

Фейерверки должны вот-вот начаться. Люди, нервно перешептываясь, пытаются занять выгодные наблюдательные позиции. На балконы соседнего санатория высыпали, такое ощущение, все его жильцы. Фейерверк начинается без лишних предупреждений: с пирса взлетает первая ракета, разрываясь в ночном небе на красные, желтые и зелёные всполохи. Толпа восторженно ревёт. От ярких взрывов в небе куда-то в сторону безумно мечется какое-то тёмное пятно: не то несчастная птица, о которой предупреждали чиновники из Минприроды, не то просто галлюцинация из-за слишком яркого света.

Некоторые ракеты заносит в сторону недостроенного отеля на променаде. Но никаких форс-мажоров не происходит: все они взрываются, не долетая до здания. Фейерверк от команды Италии (она выступает первой) длится примерно 10 минут. Но когда шипение и грохот от разрывов прекращаются, толпа буквально бьётся в экстазе. Люди на променаде, переходя порой на крик и нецензурные выражения, наперебой рассказывают друг другу, что наконец-то «в Калининграде появилось что-то, на что не стыдно посмотреть». Но когда экстаз проходит, то коллективный разум толпы всё-таки решает, что «в Китае всё ещё круче». Именно в этот момент с пирса взлетает первая мексиканская ракета. Мёртвые птицы с неба так и не падают.
  

«Пути эвакуации»
 
Отсмотрев выступления команд, толпа, будто бы по чьей-то беззвучной команде, начинает двигаться в сторону железнодорожного вокзала. Продираться по променаду (который в обычные дни казался таким просторным, а теперь превратился  в узкую колею, где движение осуществляется в порядке строгой очереди) крайне сложно. В районе «Розы ветров» толпа штурмом берёт лестницу на небольшой помост. В самом верху деревянные ступеньки провалились, и там зияет самая натуральная дыра. Всё это напоминает скорее экстренную эвакуацию, чем конец первого дня международного фестиваля.
Зеленоградский вокзал выглядит, как кадры из фильма про какой-нибудь очередной зомби-апокалипсис. На рельсах стоит единственная электричка.

Многотысячная толпа отчаянно идёт на штурм. Места всем, само собой, не хватает. Люди буквально свисают со ступенек тамбура так, что машинист не может закрыть двери. На фестиваль ожидалось около 50 тысяч человек гостей (такие данные фигурировали в официальных пресс-релизах). «Калининградская железная дорога» назначила 3 дополнительные электрички. Но этого катастрофически мало, чтобы вывезти в Калининград всю орущую на перроне толпу. Тяжелее всех, как и во время любой гуманитарной катастрофы, приходится женщинам, старикам и детям. 

С автобусами дела обстоят ещё хуже. На перекрёстке у зеленоградского ФОКа — громадная пробка из пытающихся выбраться из города автомобилей. Водители бешено сигналят друг другу. На трассу зачем-то выбегает молодой человек, практически полностью парализуя движение. Ему сигналят, на него матерятся. Но он не уходит ровно до того момента, пока за ним не приходит отряд полиции, которому это уже всё полностью осточертело. Наконец к остановке пробивается автобус. Толпа забивает его за пару минут. Куда он идёт — никого не волнует. Завидев открытые двери, люди попросту начинают ломиться в автотранспорт, беспощадно расталкивая локтями ближайших конкурентов. На подножке отчаянно балансирует полноватый мужчина, которому удалось влезть последним. Водитель не может закрыть дверь из-за вываливающихся наружу человеческих тел. «Прогоните толстого! Прогоните толстого!» — радостно улюлюкают хриплые пьяные голоса. Минут 15-20 ожидания, но следующий автобус так и не появляется. 

Железная дорога оказывается, впрочем, более надёжным путём эвакуации из терпящего «стихийное бедствие» Зеленоградска. В следующие поезда влезть гораздо проще. Толпа добреет. Мужчины наконец-то начинают пропускать вперёд женщин с детьми. Внезапно на перрон приходит ещё одна дополнительная электричка. Встречают её таким радостным рёвом и овациями, которые не смогли заслужить даже итальянцы за своё «огненное колдовство». Набитый под завязку поезд двигается с места. Те, кто остался на перроне, провожают уходящий состав радостными криками и аплодисментами. Кажется, ещё чуть-чуть и люди начнут бросать вверх головные уборы. Примерно так в военных романах выглядят сцены, когда армия провожает домой составы с ранеными. 

Счастливые пассажиры смотрят из окон на парализованную дорогу на выезде из города. Вся трасса усыпана жёлтыми огоньками фар. Из проезжающего поезда кажется, что машины не двигаются вовсе. Подвыпившая довольная женщина громко рассуждает на весь вагон, что «Калининград видел фейерверки и побогаче». 


Текст: Алексей Щеголев
Фото: Юлия Власова