Замок Георгенбург был передан Русской православной церкви 8 лет назад. 2 года назад в области была организована Черняховская епархия РПЦ, которая приняла решение устроить на объекте свое епархиальное управление. Здесь же теперь находится рабочий кабинет епископа Черняховского и Славского Николая. Афиша RUGRAD.EU рассказывает, что происходит с замком при Русской православной церкви.

Черняховская епархия появилась в 2016 году. Схема церковных властей стала выглядеть примерно так: временное управление за Калининградской митрополией сохранял Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. В этой митрополии действовало две епархии: Калининградская была оставлена за архиепископом Серафимом, а управление Черняховской епархией досталось епископу Николаю — бывшему ключарю Кафедрального собора Христа Спасителя Вадиму Дегтяреву, который тогда же был пострижен в монашество. Владения Черняховской епархии — это церковные приходы на востоке Калининградской области: от сияющего золотом убранства храма Всех Святых в Гусеве до небольших церквей в небогатых Немане и Нестерове. Новой епархии, как и любой другой официальной структуре, нужно было что-то вроде центрального офиса. Выбор для устройства нового епархиального управления пал на замок Георгенбург в поселке Маевка рядом с Черняховском. Русская православная церковь видит даже в этом некий символизм: во времена Тевтонского ордена это был епископский замок.

Церковь получила замок в 2010 году вместе с другими кирхами и оборонительными сооружениями времен Ордена. Решение областного парламента 8-летней давности сделало церковь крупнейшим собственником исторического наследия в регионе. По данным на 2014 год, церкви принадлежало 10 замков из 10 и 133 кирхи из 139. До того как Георгенбург достался церкви, местные власти использовали замок в качестве помещений для своего маневренного фонда. На пользу историческому наследию это не пошло. До 2010 года в помещениях бывших гостевых комнат Георгенбурга жили люди. Как вспоминает сотрудница епархии Ольга, речь шла об асоциальных элементах. Всё закончилось пожаром. Здание теперь находится в аварийном состоянии. На деле «аварийное состояние» означает, что от здания остались буквально только стены первого этажа, сверху торчат деревянные балки бывшей крыши. Сейчас церковь собственными силами потихоньку разбирает эти завалы.

Замок Георгенбург — это комплекс зданий. Помимо бывших гостевых комнат, это еще полуразрушенная башня с остатками каменного вала, бывшая цитадель и, собственно, та часть бывшего замка, где располагается епархиальное управление с рабочим кабинетом епископа Николая. Во внутренний двор замка можно попасть через арку. Раньше у тех помещений, которые прилегали к арке, не было даже крыши. Сейчас над ними потихоньку вырастает «деревянный скелет». Владыка Николай, впрочем, называет это решение «временным». «Стена вдоль арки готова была упасть и кого-то придавить», — вспоминает, как всё выглядело раньше, епископ. Тогда ему удалось согласовать с региональной службой охраны памятников противоаварийные работы. Но решение по крыше ему не очень нравится, потому что это не соответствует внешнему виду замка. В далекой перспективе здесь может появиться керамическая черепица.

За свою историю замок Георгенбург менял внешний облик несколько раз. В орденские времена он часто подвергался атакам литовских племен и дважды разрушался. В XIX веке, как рассказывает епископ Николай, здание купил немец шотландского происхождения по фамилии Симпсон. Ему же принадлежал конезавод, который находится по соседству от замка. Здание он перестроил. Всё, что сейчас осталось от средневекового Георгенбурга, — это именно то, как видел замок бизнесмен того времени.

Вместе с замком РПЦ получила большой комплекс проблем, на решение которых потребуются солидные финансовые средства. Епископа Черняховского и Славского в епархии называют противником всяких коммерческих проектов на церковных объектах. У него не самая типичная для священника биография. В конце 80-х гг. будущий епископ получил профильное образование по специальности «конструирование и производство радиоаппаратуры», работал на калининградском «Кварце» и начальником лаборатории в «Конструкторском бюро микроэлектроники». В 90-е, когда тема духовных поисков стала модной, а на книжный рынок хлынула волна религиозной литературы и разнообразной эзотерики, будущий православный епископ ходил на собрание баптистов. Но там себя не нашел. В православном храме Вадим Дегтярев оказался, когда там шла панихида. Пение произвело на него большое впечатление. Епископу не очень нравится, что Русская православная церковь часто воспринимается людьми как окологосударственная структура (владыка вспоминает, что так же было до революции), и считает, что в храмах всё должно быть бесплатно, но только при условии, что прихожане будут активно участвовать в жизни храмов и помогать им.

Епископ Черняховский и Славский является сторонником идеи сохранения исторического наследия. В здании бывшей цитадели он хочет со временем устроить музей христианства в Восточной Пруссии. Никакого идеологического конфликта в том, что когда-то эти стены принадлежали людям другой религиозной традиции, владыка Николай не видит. «Они вложили в эти постройки всё свое понимание о красоте. И эту красоту всё равно надо было сохранить. То есть, да, можно говорить, что они в чем-то ошибались с точки зрения православия. Но они ошибались в трактовках. Но они стремились сделать красиво. И это надо сохранить», — объясняет он свою позицию, добавляя, что церковь — «ответственная организация» в этом вопросе.

Очередной музей истории рыцарства епископ в Георгенбурге делать не хочет. Он считает, что эта тема и так достаточно растиражирована на территории области. «Ну его...», — отмахивается он, хотя и отмечает, что эту тему «не замолчишь». Его гораздо больше интересует тема распространения христианства на территории бывшей Восточной Пруссии, начиная с самых первых миссионеров, прибывших сюда. 

«Музей религиозного пути этой земли», — формулирует концепцию будущего музея епископ. В советские времена тема, по понятным причинам, не могла изучаться. При этом владыка Николай уверен, что интерес к ней есть. При этом доорденским и орденским периодами истории Пруссии интересы епископа не ограничиваются. Он отмечает, что здесь должен быть представлен и период реформации («Очень важный», — говорит он), и даже первые переселенцы, многие из которых, несмотря на официальную государственную идеологию, всё равно сохранили веру. Епископ рассказывает об иконах, которые советские люди тайно везли в область. Заканчиваться этот период будет образованием Черняховской епархии. Туристы, по словам епископа, и так приезжают посмотреть Георгенбург. «Я немножко разговорчивый бываю. Разговариваю с ними. Их интересует: «А как это так, что здесь [православные] храмы находятся в кирхах, мы нигде такого не видели», — рассказывает он.

«Нам никакой выгоды с этих зданий, как вы понимаете, нет», — рассказывает епископ Николай, прогуливаясь по двору. РПЦ уже заявляла, что готова работать с частными инвесторами по объектам исторического наследия. Но для того бизнеса, который решится на работу с церковью, существует ряд существенных ограничений: православная церковь согласна поработать с туристической индустрией в плане обустройства на объектах гостиниц и туристических маршрутов, но открывать развлекательные клубы не позволит. Впрочем, епископ Николай, несмотря на свое отношение к различным бизнес-проектам на территории церкви, уверен, что коммерческая деятельность на территории Георгенбурга невозможна. 

«Хотите, возьмите это здание и наживайтесь на нем как хотите. Возьмете?» — предлагает он. Сам епископ считает, что миссия Русской православной церкви, после того как она получила в свое владение замки и кирхи, — «сохранить христианское наследие». 

«Пусть немного другой направленности, но все-таки христианское», — говорит он. Всем, кто считает, что в 2010 году, церковь просто забрала себе всё, что может взять, епископ Николай то ли в шутку, то ли всерьез предлагает попробовать использовать помещения на таких объектах. «Но с ограничениями, которые и у нас [есть]», — категорично замечает священник. Устроить зал с выставками и органными концертами он разрешит, а зал для поп-концертов — нет. 

«Я не думал», — отрезает он в ответ на вопрос, задумывался ли он о коммерческом использовании помещений Георгенбурга. И добавляет, что если кто-то и решит поработать совместно с РПЦ по Георгенбургу, то будет делать это точно не из-за мотивов выгоды. «Сделать здесь гостиницу? И что? Кто в ней будет жить? Никто не будет жить. Кому она нужна, когда в Черняховске есть гостиница», — уверен он.

Епископ считает, что в спорах о том, нужно или не нужно сохранять немецкое наследие, которые время от времени парализуют калининградскую общественность, нет ничего нового. Он любит приводить в разговоре исторические аналогии, и для этого случая у него есть исчерпывающий пример. Во времена императора Константина, когда христианство стало официальной религией, в империи стали ломать голову, что же делать со старыми языческими храмами. «И были такие горячие головы, которые говорили: «А давайте всё разрушим, потому что это поганое, языческое». Но церковь тогда в лице своих иерархов выступила, что мы берем это всё, будем сохранять. Немного переделаем под христианские храмы, но сохраним», — отмечает священник.

«У нас, кроме планов, особо ничего здесь нет», — признается епископ, рассказывая о перспективах развития Георгенбурга. Финансовых возможностей плотно заняться обустройством тех зданий, которые достались церкви от предыдущих владельцев, у Черняховской епархии тоже нет. Но деньги на замок можно найти в федеральном бюджете: РПЦ может подавать свои заявки в федеральную целевую программу «Культура России». 

«Программа уже реализуется, но по сравнению с тем, что надо, там не так много получается... », — говорит епископ Николай.

Впрочем, у церкви всегда есть возможность сэкономить на каких-то работах за счет заинтересованных и готовых помочь прихожан. Епископ показывает доски, которые пожертвовали епархии. С не требующими строительной квалификации подсобными работами на территории Георгенбурга помогают постояльцы приюта для социально неблагополучных людей, которым занимается епархия. Но для кладки кирпичей или штукатурных работ они не подходят. Для этого епархии нужны уже профессиональные рабочие. 

«Я воздержусь от ответа», — отмахивается священник от вопроса, сколько денег потребуется Черняховской епархии на Георгенбург. До того как будущий епископ ушел в собор Христа Спасителя, он был настоятелем храма в Правдинске. В церкви планировали сделать теплый пол, и священник получил смету на 700 тыс. руб. 

«Угадайте за сколько я его сделал? 214 тысяч!» — вспоминает епископ и говорит, что всё зависит от подхода. Церковь может пойти официальным путем и искать на рынке подрядчиков на общих основаниях. Но, как отмечает епископ Черняховский и Славский, среди строителей можно найти организации, которые войдут в положение. «Есть организации, которые не берут накладных расходов, не закладывают больших прибылей, потому что понимают, что это для церкви», — рассказывает он. Но епископ считает, что при работе историческими объектами такая схема не сработает. У организаций, которые будут работать на таких памятниках культурного наследия, должен быть специальный допуск и опыт работы.

Епархия сейчас не может приступить на Георгенбурге к существенным строительным работам, пока нет проекта. Заявка на него отправлена в программу «Культура России». «Надо еще определиться [приблизительно], к какому периоду надо восстановить этот замок. Либо к XIX веку, либо к XIV, либо какой-то промежуточный [вариант выбрать]», — рассуждает владыка. По варианту с XIV веком у епархии практически нет информации — только одна картина. И то, епископ предполагает, что речь скорее идет о фантазиях художника, чем о том, как замок выглядел в реальности. По XIX веку понимания, что надо делать, значительно больше.

Сейчас жизнь епархиального управления в замке Георгенбург напоминает кадры из фильма Павла Лунгина «Остров» с Петром Мамоновым. Епископ жалуется на отсутствие в замке газоснабжения и рассказывает, что научился разбираться в котлах (именно так сейчас отапливаются помещения епархии), а себя время от времени называет себя «кочегаром». 

«Когда-нибудь всё будет. Просто доживу ли я — не знаю», — усмехается он в ответ на вопрос, когда в замке появится газ. Условия в епархиальном управления епископ называет «невыдающимися». В его рабочем кабинете действительно предельно аскетичная обстановка: белые стены, икона на стене, на подоконнике за занавеской картина с замком.