Во вторник, 27 июня, в кинотеатре «Заря» прошел показ фильма «Даша»  — документальной картины о Дарье Дугиной, которая погибла в августе 2022 года. Портал RUGRAD рассказывает, почему Калининград стал одним из первых городов, где состоялся показ ленты, и как местные чиновники стали открывать для себя идеи отца Дарьи — консервативного философа Александра Дугина. 

Калининградский кинотеатр «Заря» — вторая площадка в стране, где проходил показ фильма «Даша». Премьера, как и положено, прошла в столице, а общероссийский прокат — только в планах. Такой реверанс в сторону самого западного региона страны объясняется достаточно просто. Фильм подготовила медиаплатформа «Консерватор» — новая площадка журналиста Антона Красовского, у которого сформировалось что-то вроде доверительных отношений с калининградскими властями. Красовский записал интервью с губернатором Антоном Алихановым, а во время недавнего эфира с сенатором от Калининградской области Александром Шендерюком-Жидковым, кажется, не справился с эмоциями и назвал последнего «котиком». 

«Это была идея Антона Красовского и нашего губернатора Антона Алиханова. Насколько я знаю, они общаются. Насколько я знаю, он позвонил Антону Андреевичу...», — объяснял появление документальной картины в Калининграде на коротком брифинге перед показом министр культуры и туризма Андрей Ермак. 

Публика в фойе «Зари» не сильно отличалась от любого другого кинопоказа: несколько женщин в брючных костюмах, которые куда уместнее смотрелись бы на фестивале «Калининград Сити Джаз». А вот грозных флагов с эмблемой евразийского движения (перекрещенные стрелы, образующие восьмиконечную звезду), которые несколько раз будут мелькать на экране, в зале не было и в помине. Отсутствовала и любая другая ультрапатриотическая символика.

6 лет назад в «Заре» проходил показ совершенно другого документального фильма, но про российского политика, который трагически погиб насильственной смертью. В 2017 году в Калининграде демонстрировали фильм «Слишком свободный человек», посвященный оппозиционеру Борису Немцову. Всех тех людей, которые пришли смотреть документалку про Дарью Дугину, с легкостью можно вообразить и 6 лет назад в зале «Зари». При некоторых усилиях можно легко представить и министра культуры, и других членов команды губернатора, которых тогда принято было называть «молодыми технократами». С новыми чиновниками в здании на Дмитрия Донского, 1 в тот момент ассоциировалось всё модное, прогрессивное, чуть ли даже не либеральное. Правда, уже тогда ходили слухи, что новое правительство ведет переговоры с кинотеатрами и якобы «не рекомендует» им показывать фильм о Немцове. Но эти слухи автоматически ассоциировались с командой прежнего губернатора, покидающей здание на Донского. 

«Мне кажется, очень важно убедиться в этом, посмотрев на людей, которые будут в этом фильме: на родителей, знакомых, друзей Дарьи. Что это совсем не те люди, которыми нас сейчас представляют в зарубежной прессе, особенно в недружественных странах. Это замечательные, интересные, образованные начитанные люди. Такие же, какой была Дарья в своем достаточно молодом возрасте», — попытался свести всё к гуманистическому аспекту Андрей Ермак.

В 2017 году на показе ленты про Немцова Ермак замечен не был, как, впрочем, и другие члены регионального правительства. На презентации фильма «Даша» пул постаревших «молодых технократов», помимо министра культуры, был представлен только вице-премьером Ильей Бариновым и министром развития инфраструктуры Евгенией Кукушкиной. 

Большой объем хронометража в документальной картине действительно посвящен родителям Дарьи Дугиной. Скорее даже ее отцу — российскому философу Александру Дугину, — в фарватере взглядов которого она и двигалась всю жизнь, и фильм этот тезис, скорее, подтверждает.

Александр Дугин — человек неоднозначный даже для условного фланга правых публичных интеллектуалов. С одной стороны, один из идеологов «русского мира», популяризатор в России философов-традиционалистов Рене Генона, Юлиуса Эволы и Мирча Элиаде. В какой-то момент был назначен западными исследователями на роль одного из изобретателей и бенефициаров «консервативного поворота» в современной российской идеологии (читай «Черный ветер, белый снег» Чарльза Кловера и «Наперекор современному миру» Марка Сэджвика). 

С другой — друг виртуозного композитора-постмодерниста, важнейшей фигуры питерского рок-клуба Сергея Курехина, колумнист глянцевых журналов «нулевых» годов (колонки и рецензии на книги Дугина в те годы публиковались не только в газете «Завтра», но и в русском Rolling Stone). Однако книги философа сейчас сложно представить на полке среднестатистического чиновника-патриота из регионального правительства. Хотя бы в силу их экзотичности и эклектичности. Из пришедших на показ членов правительства самой честной оказалась Евгения Кукушкина: она сразу призналась в разговоре с корреспондентом портала RUGRAD, что об идеях Дугина до этого момента ничего не слышала.

«Честно говоря, книг я не читал... Но то, что он идеолог русского мира, человек, который всегда говорил, что мы один из центров культуры равноправной во всем мире... Конечно, это... Это так интересно», — попытался отделаться общими формулировками вице-премьер Илья Баринов, признавшись, что именно эти мысли философа ему импонировали. 

Об одной из самых знаковых геополитических концепций Дугина — противостояние цивилизаций суши и цивилизаций моря — вице-премьер не слышал, но зато в курсе о «четвертой политической теории».

«Неоднозначное» отношение к Дугину даже в среде условных патриотов сформировалось из-за «радикальных», как считает Баринов, высказываний и мыслей самого философа. «Которые, как сейчас принято говорить, на грани фола», — отметил вице-премьер, добавив, что ему такой провокационный стиль ему лично «скорее интересен».

«Не могу сказать, что прям был глубоко был погружен в его философские исследования или его концепции, которых он придерживается. Но общее понимание его философии, его понимания той действительности, в которой мы сейчас живем, у меня было. Мне кажется, этот человек во главу угла везде ставил Россию. Ставил Россию, если не как отдельную цивилизацию, то подчеркивал ее некую особенность, некий особенный путь», — рассказал в свою очередь Андрей Ермак, признавшись, что с Дугиным он был знаком благодаря статьям и упоминаниям философа в Telegram-каналах. 

Если бы министр был знаком лучше с идеями философа-традиционалиста, то мог бы прокомментировать высказывания Дугина о том, что туризм — это «одно из самых инфернальных и адских занятий современного человека. Но министр Ермак ограничился формулировкой, что согласен с некоторыми трактовками Дугина «не во всем, но отчасти». 

«Я в какой-то момент тоже для себя отмечал, что у нашей страны есть особый путь», — отметил он.

О концепции противостояния суши и моря Андрей Ермак, в отличие от Ильи Баринова, слышал и даже сравнил эту теорию с одним из произведений Бориса Акунина. Александру Дугину, если бы он услышал эту дискуссию, такая аналогия наверняка бы не понравилась. Но министр подчеркнул, что глубоко в эту концепцию «не погружался».

Один из авторов фильма и глава Евразийского союза молодежи Евгений Балакин (кажется, единственный представитель съемочной команды, который прилетел в Калининград) перед началом сеанса рассуждал, что Дарья Дугина стремилась консолидировать российское общество, потому что империю невозможно построить (а именно этого добивается, по мнению Балакина, идеология евразийства), если «общество будет разделено». 

«[Дарья Дугина] умела объединять левых и правых, красных и белых, всех русских, а русские разные», — заявил он со сцены.

В этом месте глава Евразийского союза молодежи мог бы уточнить, что попытки «объединять левых и правых» предпринимала еще запрещенная в РФ национал-большевистская партия, одним из основателей которой является отец Дарьи. В качестве условного признания заслуг, в том числе за попытки такой консолидации общества, НБП получила от властей в 2007 году статус «экстремистской организации».

Из документальной картины о Дарье можно, к примеру, узнать, что в детстве она мешала Дугину и Лимонову обсуждать «планы борьбы с либерализмом», потом училась в английской спецшколе, ходила с подругами в «Макдональдс» (хотя в семье консервативного философа это, кажется, не слишком приветствовалось), потом каялась за это в своих дневниках, прекрасно владела несколькими иностранными языками, писала авангардную электронную музыку и читала не самых простых для понимания писателей Юрия Мамлеева и Илью Масодова. А вот той же идеологии евразийства в фильме достается не так много места. 

В завершение картины, когда на фоне дрожащих желтых одуванчиков за кадром звучит голос Дарьи, которая рассуждает о смерти и гробах, вполне напрашивался пусть слегка банальный, но в каком-то смысле «вечный» вывод о том, что все родители любят своих детей, а их гибель — огромная трагедия. Не столь важно, семья ли это консервативных философов или условных либералов, которых появляющийся в кадре Дугин нет-нет да пнет по ходу картины. В конце концов, певец и музыкант Стинг еще в 1980-е годы на очередном витке холодной войны написал песню со словами: «Надеюсь, русские тоже любят своих детей». Но этого вывода создатели картины, кажется, все-таки решили избежать. 

Текст: Эдуард Савенко
Фото: Юлия Власова