«Как айфон»  

Солнечный субботний день. Около Кафедрального собора на острове собираются небольшие группы людей. На лужайке возле здания стоит пара небольших столиков. На деревянных поверхностях — книги, пирожки и бутылки. Альтист Илларион Дьяков переключает босыми пальцами ног примочки, подключенные к его инструменту, сэмплируя собственные партии. Создается впечатление, что перед зрителями играет не один музыкант, а небольшой оркестр.  Среди собравшихся можно увидеть заместителя главы Калининграда Артура Крупина, директора Калининградского зоопарка Светлану Соколову, бизнесмена Александра Быченко. Последний в городе хорошо известен как автор и один из создателей проекта Altes Haus – квартиры-музея, которая должна показать современным калининградцам, как был устроен быт жителей Кёнигсберга. Около стола с вином разговаривает с кем-то писатель и бывший руководитель бюро «Сердце города» Александр Попадин. У него сегодня презентация сразу двух, пусть и не слишком объёмных, книг: «Волшебные истории Кнайпхофа» и «Страшные истории Кнайпхофа». «Между Гофманом и Гоголем…», — рассказывает автор про свои книги. Их раскупают практически сразу. После увольнения из структуры, связанной с областным правительством, Попадин стал куда приветливее, разговаривает гораздо охотнее и, кажется, даже улыбается чаще, будто бы избавился от какой-то тяжёлой зависимости, которая раньше давила и мешала жить. Среди толпы можно заметить девушку с сумкой, на которой изображен портрет Канта с цитатой про «смерть догмы». Презентация проекта «Фотоархеология Кнайпхофа» первые минут 20 напоминает банальный пикник под музыкальное сопровождение, пусть и с вполне понятным историческим подтекстом.
 
Проект «Фотоархеология Кнайпхофа» появился благодаря «Музею города Кёнигсберга». Несмотря на слово «музей» в названии, это исключительно виртуальный проект.  У команды «Музея города Кёнигсберг» есть собственный сайт, где скрупулёзно собираются фотографии и прочие артефакты, связанные с историческим прошлым города. Руководит им Максим Попов, генеральный директор дизайнерской студии Pictorica. По сути, Попов стал этаким «крёстным отцом» большинства просветительских проектов, связанных с кёнигсбергским наследием: Pictorica делала сайт для «Сердца города», выпускала несколько фотоальбомов с фотографиями старого города. Презентация проекта «Полёт на Кёнигсбергом» проходила в Калининградской художественной галерее. Сумки с рисованным портретом Канта — тоже дело рук команды Попова.
   
На «Фотоархеологию Кнайпхофа» «Музей города Кёнигсберга» получил деньги от фонда Владимира Потанина. Сумма гранта составляла 600 тыс. руб. На эти средства на острове поставили 17 стендов с фотографиями видов, как выглядел этот район в старые времена. Попов признаётся, что изначально у него была идея весь город заставить этими стендами. Но когда пришла пора писать заявку на грант, решили ограничиться маленьким куском городского пространства
   
«Максим очень давно собирает фотографии, — рассказывает куратор этого проекта Василий Колесник. — У него собралась огромная коллекция исторических снимков. В какой-то момент их стало настолько много, что оказалось, что весь остров можно заставить этими табличками».
  
На деньги фонда Потанина и стараниями команды Попова на острове появилось 17 стендов с фотографиями. Это черные с отливом, прямоугольные «обелиски». Три из них находятся в непосредственной близости от Кафедрального собора. Остальные попрятались где-то в скверах и кустах бывшего Кнайпхофа. «Как «айфон», выглядит, — смеётся Василий Колесник. – Пятый».

   
«Город, которого нет»
 
На стендах — виды и проекции исчезнувших навсегда улиц. В глаза бросается контраст с современным островом: при немцах Кнайпхоф — это район плотной жилой и торговой застройки. На стендах Кафедральный собор плотно облеплен домиками с хорошо знакомыми покатыми крышами. На кёнигсбергских улицах полно людей: мужчины в котелках, которые не слишком дружелюбно поглядывают в сторону неизвестного фотографа, дети в костюмчиках, женщины в старинных платьях. По кривоватым улочкам ползут трамвайные рельсы: во времена Кёнигсберга Кнайпхоф — это оживленный торговый район. С основной частью города его соединяют сразу 5 мостов. По ним ходят трамваи. Сначала конные, а потом и электрические. Дома принадлежат известным в городе людям, вплоть до бургомистра. И Василий Колесник в своих рассказах делает особый акцент на том, что у этого бургомистра во времена Великого посольства останавливался Петр I.

«Здесь было более сотни домов, — рассказывает он. — И здание Кафедрального собора — это не единственное большое здание [которое здесь было]. Любопытная даже нашлась деталь: если верить Алексею Толстому (хотя, наверное, не стоит его воспринимать достоверно), но он это преподносит так, что у Петра референс к тому, где создать столицу, начался с Кнайпхофа. У Толстого есть вымышленная цитата, что если бы этот город был его, то он бы устроил здесь военную гавань». Фактически их команда устроила на острове нечто вроде виртуального путеводителя: на стендах — обязательные стрелки, указывающие в сторону отживших своё улиц.
   
При помощи стендов на время к жизни возвращается то прошлое, с которым было связано повседневное существование Кёнигсберга. Фамилии купцов, торговцев, издателей книг и газет, с скрупулезным перечислением их заслуг, регулярно появляются на чёрно-белых снимках. Имя Иммануила Канта появляется аж несколько раз. «С культурной точки зрения Кёнигсберг не был каким-то потрясающим местом, — говорит куратор проекта. — Это был город в основном торговцев. Кнайпхоф — это полностью район торговцев и ремесленников. Всё характеризуется названиями: улица Мясных лавок, Хлебных лавок, улица Потроховая, Капустный рынок. Суть Кнайпхофа — ремесленническая и торговая».
   
Впрочем, тот старый Кёнигсберг с современным российским городом объединяет чуть больше, чем может показаться на первый взгляд. В советские времена немецкое наследие планомерно уничтожалось. Какая-то его часть по вполне рациональным соображениям: старые дома сносились, их место занимали новые. Какая-то — по идеологическим. Но выкорчевать полностью фундамент, на котором был построен город, не получилось. В контурах некоторых зданий старого Кнайпхофа легко можно угадать архитектурных прародителей современной «Рыбной деревни». На городских улицах  лежит та самая брусчатка — повод для нецензурных высказываний у нынешних калининградских автомобилистов и объект защиты и гордости для городских активистов. Куратор проекта вспоминает про визит в Кёнигсберг Николая Карамзина и его встречи с Кантом. Про недавние истерики, поднятые в социальных сетях и некоторых СМИ по поводу исторического прошлого города, на презентации проекта не вспоминают. Кто-то из пришедших оговаривается, что «сепаратистов только по телевизору видел».
   

«Привидения Кёнигсберга»
 
Как говорит Василий Колесник, цели у их проекта сугубо исторические и культурологические. «Чтобы не потерять этот слой культуры, чтобы люди знали, что у этого места есть своя история. Люди, которые в Италии живут, для них важна связь с историей Древнего Рима? Мне кажется, что важна. Люди, которые живут сейчас в Греции, тоже не чувствуют прямой связи с Элладой. Так же и современные итальянцы…

Это мировая, общеевропейская культура. Говорить, что мы от неё совершенно оторваны, — это несправедливо», — подмечает он.
   
Историк Александр Эткинд в своей работе «Кривое горе: память о непогребённых» определяет любой поставленный памятник как некий объект закрепленного обществом консенсуса. Если появляется монумент, то, значит, люди смогли выработать компромисс в своем отношении к какому-то историческому событию или персонажу. Установленные «Музеем города Кёнигсберг» стенды сложно назвать памятниками. Но это, безусловно, тоже объекты так называемой «твёрдой памяти». Это не констатация факта какого-то превосходства старого города над современным и не попытка принести очки в копилку сторонникам переименования города, а просто признание исторической действительности, что когда-то на этом месте существовал город Кёнигсберг. Что в этом исчезнувшем с географической карты населённом пункте был такой район купцов и торговцев Кнайпхоф. И пусть он и исчез где-то в ревущем жерле исторической эпохи раз и навсегда, но какие-то его «призрачные части» живут до их пор. О сгинувших мужчинах в котелках и детях в костюмчиках, хочешь не хочешь, будет напоминать всё та же брусчатка или китчевая «Рыбная деревня». Эти «привидения», по тому же Эткинду, несмотря на всю свою эфемерность, могут доставлять много проблем живым. Единственный способ от них избавиться — это проговорить тему раз и навсегда.
   
Куратор проекта Василий Колесник, впрочем, говорит, что решать, сложился ли этот компромисс или нет, будут люди. «Мне кажется, что эту историю, никто за эти 70 лет не успел отменить. В конце концов, мы же это сделали, и нам никто не помешал. Консенсус? Нам дали разрешение на то, чтобы это сделать. Нас поддержал федеральный фонд и региональное министерство культуры. Но консенсус будет, если люди, для которых мы это сделали, не воспримут это как нечто враждебное. Если люди увидят в стендах повод сюда возвращаться. Это дадут понять люди», — поясняет он. На вопрос, ждёт ли он враждебной реакции со стороны обывателей, куратор проекта говорит, что не ждёт, но «допускает, что она может быть». «Но мы же не заменили на острове указатели на исторические, запутав таким образом [людей]. Мы сделали виртуальный путеводитель по истории этого места. Можно им пользоваться, а можно не пользоваться. Но игнорировать его, мне кажется, нельзя», — резюмирует он.
  

Фото: Юлия Власова
Текст: Алексей Щеголев