Во второй день фестиваля «Калининград Сити Джаз» погода все-таки наладилась, и можно сказать, что всё здесь вернулось на круги своя. То есть если в первый день «Калининград Сити Джаз» внешне сильно преобразился из-за плохой погоды, то во второй – это уже привычная ярмарка тщеславия по-калининградски с пиджаками забавных расцветок и фасонов, шляпами и платьями. «Миленький музыкальный магазинчик», — характеризуют происходящее со сцены. Выбивается из этой идиллии только президент фестиваля Владимир Кацман. У него в этот раз вместо традиционной шляпы (раньше он умудрялся менять их каждый день) только шапочка под цвет флага Ямайки.  

Публики по сравнению с первым днем становится ощутимо больше. Правда, куда-то пропали чиновники и депутаты. То ли они предпочитают проводить время в ВИП-зоне, то ли просто стараются не попадаться на глаза.  

Второй день — это действительно повод восстановить случайно нарушенные традиции. «Ни один из фестивалей не обходится без наших польских соседей», — говорит со сцены ведущая Светлана Колбанева, и на сцену выходит Jan Konop Big Band. И тут, конечно, стоит вспомнить, что на каждом «Калининград Сити Джазе» играет ансамбль из Литвы или Польши. Как правило, это большой оркестр с внушительной духовой секцией, который играет более-менее традиционный и, наверное, даже консервативный джаз (если слово «консервативный» простительно применять по отношению к джазу).  Jan Konop Big Band — это как раз такой случай.

«Всё лучшее, что Гданьская музыкальная академия выпускала», — представляет их Светлана Колбанева. И на сцене появляется большой, практически академический оркестр. Заправляет здесь всем дирижер. Играют по нотным листам. Та часть публики, которая упрекает «Калининград Сити Джаз» за «попсовый» формат, должна наконец-то получить в качестве награды свой «чистый джаз».

Сменить их должен австрийский ансамбль The Syndicate.  Хотя это, конечно, совершенно интернациональный ансамбль. Большинство музыкантов явно южных кровей, а в звучании отчетливо слышатся восточные мотивы. То есть характер у музыки явно не нордический.
 
Ещё одна давняя традиция фестиваля «Калининград Сити Джаз» — вторым артистом во второй день становится, как правило, самая странная группа, которая только есть в лайн-апе. В прошлом году, к примеру, это был еврейский артист Авишаи Коэн, про которого организаторы рассказывали, что это квинтэссенция грусти и печали еврейского народа. The Syndicate — это точно история не про грусть и печаль. Но их действительно хочется назвать «странными».  В песнях отсутствует вокал. Традиционная структура «куплет-припев» тоже, как правило, рвётся напрочь. Порой может звучать одна перкуссия, а порой клавишник может затянуть длинное психоделическое соло со звуками органа. Иногда со сцены слышится такое, что не сразу разберёшься, с помощью каких инструментов музыканты такого диковатого саунда добиваются.  Ситуация в каком-то смысле повторяет вчерашний концерт Mgzavrebi. Там зрители не очень понимали, о чем поёт фронтмен группы, а сейчас явно не совсем понимают, что происходит на сцене.  К концу своего сета музыканты всё-таки выдадут нечто более народное. Неистовый кларнет возьмёт всю тяжесть на себя, заполнив собой, такое ощущение, всё пространство на сцене.

Ещё одна традиция фестиваля: после авангарда (а The Syndicate — это именно авангард для формата фестиваля) публике надо дать что-то действительно  понятное, чтобы от танцев уже было не удержаться. Но голландская саксофонистка Кэнди Далфер – хедлайнер второго дня фестиваля — это одновременно и подтверждение, и нарушение традиций фестиваля. С одной стороны, она куда более понятна и известна публике, чем The Syndicate. У нее в архиве бессмертный инструментал Lily was Here (певица пообещала его сыграть ещё на предконцертной пресс-конференции), мотив которого сможет вспомнить даже человек, напрочь лишенный музыкального слуха. С другой — все эти 10 лет оргкомитет фестиваля старался не повторяться с артистами. Для Далфер сделали исключение. И судя по реакции, публика такое «нарушение запретов» вполне одобряет.

«Вставайте все!» — кричит со сцены генеральный продюсер фестиваля Андрей Левченко, мотивируя свой приказ тем, что сидя танцевать неудобно.  Впрочем, его команды лишние. Все и так явно на нервах и ждут Далфер, которая, как назло, очень долго настраивается.

Но в конце концов отчаянные крики «Кэнди! Кэнди!» сделают своё дело. Сцена загорится красным, а повисшую тишину разрежет затяжное саксофонное соло. Далфер на сцене появляется в черной юбке. Играет она, практически, впиваясь в свой инструмент. С вокалом ей помогает темнокожий MC.

С одной стороны, десятилетняя традиция фестиваля нарушена (впрочем, нарушена теми, кто её сам и выдумал). С другой — у публики экстаз ещё задолго до того, как прозвучит главный хит. И тут, конечно, можно думать разное. Можно свалить второе пришествие Далфер на отсутствие фантазии, финансовый кризис и конформизм. А можно просто получать максимальное удовольствие от этой небольшой «уступки» организаторов. Правила всё-таки существуют для того, чтобы их нарушать.  

Текст: Алексей Щеголев
Фото: Вадим Хлебников