Почему после Музейной ночи – 2019 региональные власти стали задумываться о том, чтобы изменить состав оргкомитета акции. И почему, скорее всего, уже не получится ничего испортить.

Первая Музейная ночь прошла в Калининграде в 2006 году. Тогда во Всероссийской акции участвовали всего 4 местные площадки. Со временем акция стала прогрессировать: в общий строй вливались новые площадки, директора музеев искали себе на ночь новых музыкантов и аниматоров, количество слоняющихся от площадке к площадке людей, кажется, только увеличивалось. Увеличение масштабов привело к творческому кризису, при этом организовывать мероприятия в рамках Музейной ночи приходилось в независимости от желания руководства музеев. Сложившийся статус поддерживался за счет хороших продаж билетов. Но в 2019 году эта схема дала первые трещины.

Тот факт, что с продажами билетов в 2019 году было не все гладко, признает даже министр культуры и туризма Андрей Ермак. Среди калининградских музеев теперь своя классовая дифференциация: буржуазия и пролетариат, которому нечего терять, кроме запылившихся архивных фондов. У Кафедрального собора и Драматического театра с продажами всё хорошо, а у других площадок, как признается министр, результаты «скромнее». «Они не очень сильно ищут какие-то новые форматы, — говорит про руководство музеев Андрей Ермак. — Появляются какие-то новые площадки, но не более того. Нет каких-то сильных экспериментов». Хоть Ермак и говорит, что его как потребителя Музейная ночь устраивает, в министерстве решили, что формат пора переосмысливать. «Мы попросим музейное сообщество, чтобы нас включили в оргкомитет», — говорит о планах по реформированию акции министр.

«С одесского кичмана бежали два уркана...», — пока министр культуры и туризма рассуждает о реформировании проекта, неподалеку от Кафедрального собора поют песни. У микрофона грузный мужчина в красной кофте и черно-белой панаме. Мимо не спеша проезжает полицейская машина с наклейкой «Работайте, братья» на заднем стекле. Полицейские внутри наверняка прекрасно слышат, что поет человек на мосту. Но в Музейную ночь классический блатняк их совершенно не беспокоит. Начинают выть волынки московского оркестра City Pipes. Толпа, оккупировавшая остров Канта, бежит на звук. Руководству собора наверняка некогда думать о том, как реформировать Музейную ночь. Им надо решить, как разместить у себя всех, кто решил начать ночной маршрут на их площадке. Таких людей много, и мест не хватает. Под вой волынок оркестр City Pipes входит в собор, словно армия победителей в захваченный город.

Калининградский драматический театр впервые принимает участие в Музейной ночи (в официальный Год театра было бы совсем глупо, если бы руководство площадки не удалось уговорить на эту акцию). У здания театра идет бойкая торговля воздушными шариками, сувенирами и чикен-роллами. К крыльцу здания вытаскивают реквизит, чтобы «застолбить» территорию. В Музейную ночь Драмтеатр анонсировал экскурсию на свою внутреннюю творческую кухню. Тех, кто пробился на площадку, гримируют под актеров (Андрея Ермака заставили изображать из себя Ромео) и показывают, как опытный режиссер даже из шекспировской трагедии может устроить абсурд и хаос. Финальный аккорд: тех зрителей, у кого нервы покрепче, загоняют на сцену, выключают свет и начинается средней руки хоррор будто из комнаты страха в заезжем Лунапарке, но в декорациях спектакля «Панночка». Сверху свисают какие-то туши, ряженая визжащая нечисть норовит схватить кого-нибудь зазевавшегося за руку. Минус всего этого действа в том, что на площадку Драмтеатра могла попасть только ограниченная часть аудитории Музейной ночи. Вход туда осуществлялся не по общему билету, а по специальной контрамарке. Закончились они быстро.

Руководство Драмтеатра — это, наверное, одни из немногих участников Музейной ночи, кто четко может ответить, зачем им нужно участвовать в этой акции. Выстроив свою программу по принципу интерактивности, им наверняка удастся затащить к себе новую аудиторию, которая раньше театром не сильно интересовалась. Но часть остальных музейщиков страшно ревнует к новой площадке, которая в этом году пользовалась наибольшим ажиотажем. От сотрудников других культурных учреждений легко услышать мнение, что у музеев должна быть монополия на акцию. А у библиотек, театров и других проектов есть свои тематические дни. Увеличение количества площадок способствует росту конкуренции за публику. И музейные работники, привыкшие работать в таком режиме, что публика достается им в Музейную ночь просто потому, что пойти больше некуда, этой ситуацией не слишком довольны.

Музейная ночь – 2019 грозит стать той точкой, которая еще больше разобщит местное культурное сообщество. Ситуация с продажами билетов музейщикам точно не добавила взаимной любви друг к другу. Но по тем программам, которые удалось подготовить площадкам, легко просчитать разницу бюджетного финансирования культурных учреждений. Если Драмтеатр может пугать и удивлять зрителей техническими возможностями своей новой сцены, раскручивая ее, словно волчок, то областная библиотека может повесить фотографии в коридоре со старым линолеумом и выкрашенными масляной краской батареями и назвать это выставкой, посвященной баухаусу. Параллельно любительский литературный театр будет декламировать под бардовскую гитару басню «Стрекоза и муравей». Впрочем, догадаться о том, что калининградские культурные площадки находятся в разных финансовых условиях, можно хотя бы по уровню зарплат их руководителей.

Сегодня Музейная ночь — это скорее хаос, чем акция с единым сюжетом, где площадки работают друг с другом в режиме синергии. У потенциального зрителя должен плавиться мозг от количества предлагаемых в рекламных проспектах ивентов. С одной стороны, концерт «Духов день» — эдакий калининградский аналог раннего «Калинова моста», который поет свои песни с философским посылом в Музее изобразительных искусств, с другой — мексиканские хот-доги по 200 руб. С одной — лекции и экскурсии, с другой — длинная очередь за право примерить раскрашенную под золото бутафорскую корону из Музыкального театра (еще один дебютант Музейной ночи). И это при условии, что еще нужно успеть в Музей Мирового океана, где в коридорах фондохранилища почему-то дымно. Но даже через эту легкую дымку легко разглядеть, что экспозиция там в Музейную ночь примерно такая же, как и в любой другой день. Никуда не делся выставленный здесь глубоководный аппарат «Мир», а под потолком всё так же белеют кости кашалота. Никуда не делся «Витязь» у причала. На его борту — видео с Евгением Гришковцом, который предлагает его послушать, и тогда, может, на музеи не надо будет тратить время. На улице тоже дымно. На этот раз из-за жаровни, на которой шипят обсыпанные какими-то специями рыбьи тушки. Всё это надо успеть увидеть до полуночи. К этому моменту все музеи начинают закрываться.

У ведомства Андрея Ермака пока один рецепт, чтобы реформировать этот хаос: уговорить музейщиков пустить чиновников и подконтрольные им организации в оргкомитет акции. «С моей точки зрения, Музейной ночи не хватило более агрессивной рекламной кампании... Каких-то интересных, иногда ярких решений, которые вызывали бы споры или повышенное внимание к Музейной ночи. Этого не произошло», — говорит Ермак, объясняя, чем он и его люди могут оказаться полезными. Министр считает, что помочь с рекламой и организацией сможет новое детище — АНО  «Фестивальная дирекция». В следующем году правительство хотело бы подключить ее к организации акции, чтобы ее сотрудники «покреативили» с визуальными ходами. «На «Библионочь» мы приглашаем спикеров [из других регионов], здесь тоже можно было сделать совместные проекты с другими регионами. Межрегиональное сотрудничество — это тот вектор, который вообще никоим образом пока не освоен», — говорит Ермак. 

С «Фестивальной дирекцией» ситуация тоже не совсем однозначная. У части регионального бизнес-сообщества новая структура вызывает жесткую аллергическую реакцию. Но Ермак уверяет, что у музеев в случае недовольства будет вариант отказаться от такой схемы. «Сейчас ситуация выглядит таким образом, что, с одной стороны, музеи вовлечены, а с другой — поскольку всё относительно неплохо с точки зрения финансового результата, они не особо уделяют внимание подготовке к этому празднику. Есть специальный координатор, есть два региональных координатора — Музей янтаря и Кафедральный собор, которые всё тянут. А остальные просто подсоединяются со своими проектами и идеями. Здесь можно было что-то придумать», — отмечает он. В комментариях в аккаунте в Instagram Андрея Ермака директор «Фестивальной дирекции» Ольга Каверзина написала, что будет работать над этим вопросом. Хотя министр и отмечал, что у музеев будет опция отказаться. 

Текст: Алексей Щеголев
Фото: Юлия Власова