Эти трагические нотки в риторике Левченко вполне можно понять. У клуба «Вагонка» — славная и полная великих битв история. Но каждый понимает, что ее самые главные страницы остались в архиве. Культурной революции от «самого западного клуба страны» ждать, наверное, не стоит. Они уже сделали свою собственную и довольно давно. Кому не понравилось, пусть делает лучше. Напускной трагизм в речах Левченко — довольно понятный способ как-то аккумулировать сильно поредевшую и обросшую семьями гвардию «Вагонки», чтобы заставить ее дотащить свои тела по знакомому маршруту до красного бара.



Сломавшую ногу лошадь надо пристрелить. Хотя бы из милосердия. Этот тезис с легкостью поддержит любой бизнесмен, которому хоть раз в жизни приходилось менять сферу деятельности. Но в случае «Вагонки» эта необходимость контрольного выстрела осложняется тем, что к клубу в комплекте прилагается еще и мощный пласт городской истории, который не получится просто так вычеркнуть (как любят шутить в этих стенах, «Вагонка» — градообразующее предприятие). Это, как если бы город Калининград вдруг решил совершить метафизическое самоубийство и поднес пистолет к виску Кафедрального собора. Или если бы какой-нибудь сумасшедший кликуша, дошедший в своей борьбе с «германизацией» до апогея, вдруг пришел бы на площадь голым и стал бы голосить о том, что надо взорвать могилу Канта. Этот весь прилагающийся багаж в виде судеб поколений, потерявших свою юность и предметы одежды в красном баре, заставляет Андрея Левченко действовать в какой-то степени комично. Вместо того, чтобы застрелить свою лошадь, ну или хотя бы попытаться проехать на этой хромой кобыле еще метров 100, он взваливает несчастное животное на спину и сам его тащит. Во всяком случае из разговоров с ним следует именно такая почти комическая картинка.

Ну а пока замок на дверях здания на ул. Станочной не висит, на крыльце стоит глава города Александр Ярошук и громко разговаривает по телефону. Градоначальник и покидающий муниципальную службу главный архитектор Калининграда Вячеслав Генне — это те самые остатки «вагонковской» гвардии, которая дотянула до наших дней и готова дойти до дверей клуба, что отдать ему ритуальный салют. Есть еще депутат Облдумы Алексей Зиновьев. Но он вообще завсегдатай многих концертов, так что его можно не считать.

Алихановские «молодые технократы», многие из которых завезены в город из Москвы, скорее всего, вообще не могут понять этой страсти калининградцев к фетишизации собственной истории: ну «Вагонка», ну то ли закрывается, то ли мутирует в другой формат, ну а дальше-то что? У нас за это время в столице знаете сколько клубов приказали долго жить? Поэтому в этот вечер в заведении нет действующих министров и вице-премьеров. 



Вообще, «Вагонка» в день своего 40-летия могла рассчитывать и на большее количество публики. Большой зал кое-как собрали, но не полный. Андрею Левченко всё равно приходится приложить изрядное количество сил, чтобы выгнать их всех из красного бара к сцене. В ход идут предостережения в духе, если мы все останемся здесь, то сопьемся. Кажется, эта неожиданная пропаганда трезвости попадает в цель. Люди бредут в сторону зала, чтобы увидеть, как совершается «таинство».

Но, прежде чем запустить эту немножечко плаксивую машину ностальгии, на сцену пригласят человека, который «недавно победил в очень тяжелой борьбе». Нетрудно догадаться, что речь идет Александре Ярошуке, который недавно стал градоначальником в третий раз. Хотя, конечно, шутку про «очень тяжелую борьбу» надо оставить на совести организаторов вечера. 

Пока Ярошук идет к микрофону, Левченко вспоминает байку из прошлой жизни (учитывая то, какая у прославленного шоумена была «прошлая жизнь», он мог подбирать такие истории к каждой ситуации, но держит себя в руках, вспоминая только что-то более-менее приличное). В этот раз промоутер вспоминает, что когда в прежние времена в красном баре всё доходило до нужного состояния, кто-то обязательно бросал лозунг «Борозну — в мэры, Леву — в губернаторы». «Жить лучше не будет, но веселее — точно... Но теперь-то Георгич может вздохнуть спокойно. Марку [Борозне] не быть мэром!» — иронизирует владелец клуба.

«Добрый вечер, молодежь», — здоровается улыбающий сяглава Калининграда с толпой, где есть люди примерно его возраста. Юбилей «Вагонки» — редкое публичное мероприятие, где Александр Ярошук может позволить себе не читать с бумажки с обязательными обращениями к высшим силам в конце, а говорить более-менее на человеческом языке. «Сколько здесь знакомств было! Сколько трагедий! Первых влюбленностей! Свадьб!» — вспоминает Ярошук. И свадьбы и трагедии на «Вагонке», по мнению Ярошука, были благодаря Левченко. Потому что он сохранил это место. «Потом церковь забирала... И то, с ней даже договорился! Молодец!» — продолжает известный своей набожностью мэр.



Александр Ярошук пришел не с пустыми руками. У него для Андрея Левченко подарок. Зная главу города, от него вполне можно было бы ожидать икону или что-то подобное. Но дело обходится всего лишь двумя медалями для Левченко и его верного напарника — шоумена Марка Борозны. «Медаль серебряная», — дает гарантию качества Ярошук. Левченко и Борозна с удовольствием позируют на краю сцены, сверкая наградами.

Нынешний юбилей «Вагонки» — это все-таки ретро-мероприятие. Так что общее настроение в зале — «всплакнуть и вспомнить, как молоды мы были», и поблагодарить высшие силы за то, что эта жизнь прошла не зря.

На экране мелькают фотографии из единственной книги по истории клуба — ее написал промоутер Вадим Александров, с чьим именем связано много славных страниц в «вагонковской вселенной». Левченко вспоминает, что, когда открылся клуб «Универсал», прямой конкурент дискотеки на ул. Станочной, все морально были готовы к тому, что сейчас будет «полная жопа». Управляющий клуба Сергей Смирнов даже готовился уходить работать библиотекарем. Но пришел Александров, «Вагонка» стала устраивать концерты и продолжает это делать до сих пор, а двери «Универсала» — закрыты. Конкуренция с клубом Левченко тут ни при чем, но все понимают, кто вышел победителем из той схватки.

Жизнь «Вагонки» в фотографиях — это такая долгая экскурсия по клубной жизни города: от смешных пиджаков Левченко в 90-е годы до Марка Алмонда и White Stripes на сцене «самого западного клуба страны».

Автобус компании Baltma Tours с голыми мужскими ягодицами приплюснутыми лобовым стеклом — это первые выездные туры «вагонковских» на европейские концерты Depeche Mode и Rolling Stones. «Это мы! Это мы!» — хрипло кричит один из совладельцев «Балтмы» Михаил Друтман, будто бы пытаясь самого себя убедить, что всё увиденное на слайдах — это не иллюзия.



«Младенцев мы здесь не ели никогда. «Вагонка» — это то место, где мы просто танцевали, веселились, влюблялись. Занимались сексом», — вспоминает в свою очередь прошлое Левченко.

Звучат имена людей, причастных к истории клуба. Их, в какой-то мере, тоже можно назвать «городскими легендами»: тот же бармен и фейсконтрольщик Хохол (Игорь Коваленко), для которого принцип «клиент всегда прав» просто тупо не работал. «Любите друг друга. Плодитесь и размножайтесь», — говорит со сцены постаревший бармен в 2017 году.

Конечно, то тут, то там появляются фотографии Сергея Смирнова. Управляющий клуба скончался в 2016 году от онкологического заболевания. Наверное, тогда всем (и особенно Левченко) стало понятно, что история «Вагонки», может быть, и великая, но даже она не навсегда. «Я не Алла Борисовна Пугачева. Я 5 раз возвращаться не буду», — говорит со сцены Андрей Левченко.

После ретроспективного марафона выступает пан Пердульский, который, с одной стороны, обязательный участник празднования Хэллоуина на «Вагонке», а с другой — перевоплотившийся Марк Борозна в панковской кожанке и котелке. Всё в лучших тардициях «вагонковского» трэша и угара: нехитрый электронный бит, парики, платья и тексты, больше напоминающие репортажи с «вагонковских» вечеринок, написанные после употребления напитков из красного бара. В одном из своих треков он, к примеру, сообщает, что секса нет. Хотя из показанных Левченко фотографий следовало как раз обратное.



После Борозны будет группа «ЛондонParis» — еще одни верные птенцы «вагонковского» гнезда, из текстов которых отчасти растет то, что называют «калининградской идентичностью». Программа в честь юбилея клуба примерно такая: несколько новинок (одна из них называется «Янтарь»: с одной стороны, реверанс в сторону регионального брендинга, с другой — самый верный способ вызвать у калининградцев приступы тошноты), несколько каверов на Depeche Mode («Сколько можно...», — показушно ругается на Enjoy the Silence гитарист и второй вокалист группы Андрей Тимофеев) и обязательные «Слезы Жанетт» под завершение. Этакий гимн женской половины посетителей «самого западного клуба страны»: сколько девичьих сердец со звоном разлетелись на осколки, словно фарфоровые блюдца, под невероятно высокий вокал Тимофеева — это пусть другие поколения подсчет ведут.

Песню «Жить вечно» посвящают самому клубу. «Мы будем жить долго! Мы будем жить вечно! И никогда не умрем», — зал хором повторяет несколько наивные строчки из припева. Однако сложнее найти более подходящие для юбилея «Вагонки» слова.

«Пока есть Лева, есть «Вагонка», — заявляет со сцены фронтмен группы Евгений Лебедев. Обычно в России в таких выражениях принято говорить о Владимире Путине. Но в этот вечер возможны и интерпретации.



После LP начинается хоровое пени старых песен: «Земля в иллюминаторе», «Мечта сбывается» и прочие хиты, которые, несмотря на давность лет, идеально подходят под формат алкогольных плясок. Поет весь зал. Но верховодят Андрей Левченко и Марк Борозна.

«Не вписались в рыночек! Рыночек порешал!» — нетрудно предсказать, какими фразами будут описывать реальное и окончательное закрытие «Вагонки», если до этого всё же дойдет (никто не скрывает, что экономика — это первое, что может окончательно доконать команду Андрея Левченко). Наверное, те, кому сейчас лет 20, не видят никакой трагедии во всей этой шумихе с «последним днем рождения» и прочими воспоминаниями «поколения отцов». Апокалипсис и трагедию в картине горящих и рушащихся башен Древнего Рима видит только римлянин. Для озверевшего от крови варвара — это, напротив, ощущение нового мира, который будет построен на костях прежних хозяев жизни. Но, когда начнут полыхать башни развлекательной индустрии уже этого «нового мира», откуда-то сверху вполне может загреметь торжествующий хохот Андрея Левченко. Он успел построить свой мир. С нуля и до последнего камешка. Хочешь – не хочешь, но его «лошадь» придется хоронить с королевскими почестями.