Андрей Крайний: Рыбаки и мечтать не могут о льготах фермеров
Рыбаки и мечтать не могут о таких льготах, которые получают фермеры, хотя труд их не менее сложен, почётен и важен, а вложенный в рыболовство рубль приносит втрое больше денег, чем рубль, вложенный в сельское хозяйство. Советский Союз вылавливал 10,5 млн. тонн, мы сегодня вылавливаем 3,3, но это был СССР, а не РФ. Российская Федерация порядка 8,5 млн. вылавливала тогда.
Сегодня мы находимся по вылову на уровне 1964-1965 года. Но, с другой стороны, из этих 10,5 млн. т. достаточно много уходило на поддержку дружественных нам режимов. Наш флот, который работал в Восточной Африке, продукцию не вёз домой, а отдавал нашим ангольским братьям, сомалийским, мозамбикским и т.д. Но мы работали в Антарктиде и обязаны туда вернуться, потому что есть исторический принцип: если мы в ближайшие 5 лет туда не вернёмся - нас просто вычеркнут. Все прибрежные страны пытаются организовать своего рода клубы, мы во всех этих организациях участвуем, но если мы вовремя не вернёмся - мы потеряем и побережье Антарктиды, и места, где ловят атлантического тунца, у нас останется только Северная Атлантика. У нас, слава Богу, пока живы капитаны, которые ловили в Перу и Чили, надо возвращаться в первую очередь туда, в юго-восточную часть Тихого океана. Наше исследовательское судно «Атлантида» в последний раз было там в 2002 году. Сейчас Госкомрыболовство запрашивает 350 млн. руб. у Минфина на экспедиции в юго-восточную и юго-западную части Тихого океана. Учёные полагают, что мы можем взять там 1,5 млн. тонн. Пока мы занимались приватизацией доставшегося нам наследства и вместо 250 крупных компаний создали 5700 мелких, которые не могут даже кредит привлечь, потому что активов - один сейнер и то ржавый, за это время большинство прибрежных стран начали закрывать свою 200-мильную экономическую зону. Мы делаем то же самое - наша отрасль признана стратегической. Мы даём квоты только по межправительственным соглашениям - Норвегии, Исландии, все остальные зоны закрыты. Перу и Чили свои зоны уже закрыли, но за их пределами рыба есть. Если мы туда не вернёмся за пять лет - потеряем возможность производства белка на следующие 20-30 лет.
Сегодня человечество вылавливает 98 млн. т, максимум что можно взять - 115 млн., дальше система просто не сможет воспроизводиться. Мы из этих 98 вылавливаем 3, Китай - 42 млн., но из них подавляющая часть - 35 млн. т - это аквакультура, т.е. выращивание рыбы. Я обеими руками за то, чтобы пойти в Мировой океан, но частный бизнес туда не пойдёт - это дорого, рисковано и очень затратно по деньгам. Поэтому мы предложили создать крупную государственную компанию на базе пакетов, которые пока у государства есть, и идти в Мировой океан. То, что у нас в двухсотмильной зоне - мы и так возьмём.
Сегодня мы находимся по вылову на уровне 1964-1965 года. Но, с другой стороны, из этих 10,5 млн. т. достаточно много уходило на поддержку дружественных нам режимов. Наш флот, который работал в Восточной Африке, продукцию не вёз домой, а отдавал нашим ангольским братьям, сомалийским, мозамбикским и т.д. Но мы работали в Антарктиде и обязаны туда вернуться, потому что есть исторический принцип: если мы в ближайшие 5 лет туда не вернёмся - нас просто вычеркнут. Все прибрежные страны пытаются организовать своего рода клубы, мы во всех этих организациях участвуем, но если мы вовремя не вернёмся - мы потеряем и побережье Антарктиды, и места, где ловят атлантического тунца, у нас останется только Северная Атлантика. У нас, слава Богу, пока живы капитаны, которые ловили в Перу и Чили, надо возвращаться в первую очередь туда, в юго-восточную часть Тихого океана. Наше исследовательское судно «Атлантида» в последний раз было там в 2002 году. Сейчас Госкомрыболовство запрашивает 350 млн. руб. у Минфина на экспедиции в юго-восточную и юго-западную части Тихого океана. Учёные полагают, что мы можем взять там 1,5 млн. тонн. Пока мы занимались приватизацией доставшегося нам наследства и вместо 250 крупных компаний создали 5700 мелких, которые не могут даже кредит привлечь, потому что активов - один сейнер и то ржавый, за это время большинство прибрежных стран начали закрывать свою 200-мильную экономическую зону. Мы делаем то же самое - наша отрасль признана стратегической. Мы даём квоты только по межправительственным соглашениям - Норвегии, Исландии, все остальные зоны закрыты. Перу и Чили свои зоны уже закрыли, но за их пределами рыба есть. Если мы туда не вернёмся за пять лет - потеряем возможность производства белка на следующие 20-30 лет.
Сегодня человечество вылавливает 98 млн. т, максимум что можно взять - 115 млн., дальше система просто не сможет воспроизводиться. Мы из этих 98 вылавливаем 3, Китай - 42 млн., но из них подавляющая часть - 35 млн. т - это аквакультура, т.е. выращивание рыбы. Я обеими руками за то, чтобы пойти в Мировой океан, но частный бизнес туда не пойдёт - это дорого, рисковано и очень затратно по деньгам. Поэтому мы предложили создать крупную государственную компанию на базе пакетов, которые пока у государства есть, и идти в Мировой океан. То, что у нас в двухсотмильной зоне - мы и так возьмём.