Подарил квартиру вместе с мамой
88-летняя калининградка чуть не лишилась квартиры: сын-алкоголик подарил свою половину «трёшки» незнакомому мужчине. Возвращать недвижимость пришлось через суд
Нина Петровна Цветкова - ветеран войны, блокадница, инвалид. Cейчас она живёт с единственным сыном - 57-летним Евгением. Женя не работает. Его содержит мама на свою пенсию. «Горе моё», - вздыхая, говорит про него Нина Петровна.
По её словам, Женя начал выпивать ещё в школе. Постепенно спиртное стало для него смыслом жизни. Мать пробовала его лечить - бесполезно. Пьёт до бреда, потери памяти и человеческого облика.
«Трёшку» на улице Чайковского, где семья прожила 48 лет, Нина Петровна и Евгений приватизировали. По 1/2 доли в праве каждый. И паспорт, и документы на собственность Нина Петровна прятала от сына. Думала, что таким образом сможет защититься от мошенников. Увы, не удалось.
1,5 года назад Евгений познакомился с неким Русланом. По словам Евгения, Руслана «навёл» на его квартиру один из дружков. Всё было как в тумане: зачем-то получил второй паспорт, где и какие бумаги подписывал - вообще не помнит... Матери ничего не говорил, поскольку после очередной рюмки забывал о том, что было час назад.
Ничего не помнил
Беда на Нину Петровну свалилась как снег на голову.
- Нам стал звонить какой-то мужчина с южным акцентом. Спрашивал Женю, представлялся Русланом, - вспоминает Нина Петровна. - Я переживала, но была уверена, что с квартирой ничего не случится. Документы-то у меня. А 31 июля 2012 года пришло письмо с уведомлением от нотариуса. Мне предлагалось выкупить долю в моей же квартире... Хотелось кричать «Караул!» Сына спрашиваю - он ничего не помнит. Почти месяц я бегала по инстанциям, обращалась к знакомым - мне давали советы, а помочь толком никто не мог. Соседки подсказали мне знакомого адвоката - Веру Ивановну Сафонову. Она согласилась помочь.
- В уведомлении от нотариуса Черепановой было сказано, что Нина Петровна может использовать преимущественное право и выкупить долю в своей квартире за 900 тысяч рублей, - рассказывает Вера Сафонова. - Дело не терпело отлагательств. По закону у Нины Петровны оставался всего день для того, чтобы официально ответить на это уведомление. В противном случае могла состояться сделка, обжаловать которую было бы очень трудно. Мы составили заявление нотариусу о том, что Цветкова не может использовать своё право, поскольку ей неизвестно, что доля принадлежит другому человеку, она не видела ни договора дарения, ни копии свидетельства о новом праве собственности. Заявление от Нины Петровны принимать категорически не хотели. Только после настойчивых требований заявление зарегистрировали.
Понять, что на самом деле произошло с квартирой, было трудно - Евгений ничего не помнил. Восстанавливать события, «благодаря» которым полквартиры оказалось в собственности чужих людей, пришлось по крупицам.
- Без паспорта провернуть такую сделку невозможно, а Женин паспорт был у мамы, - рассказывает Вера Сафонова. - Мы обратились в УФМС по Центральному району и выяснили, что в конце 2011-го - начале 2012 года Цветков обращался к ним с заявлением об утрате паспорта. Заявление, судя по почерку, было написано явно не Цветковым. Евгений вспомнил, что «нерусские» просили зарегистрировать их в квартире. Он сказал, что у него нет паспорта, его прячет мать. Новый знакомый Руслан привёл его в УФМС на Яналова. Заходили к майору, якобы знакомому Руслана, и через него получили новый паспорт, который и сейчас удерживает Руслан.
«Пасут» у подъезда
В сентябре 2012 года, когда установили факт получения Цветковым нового паспорта, адвокат и Нина Петровна обратились в суд, чтобы признать сделки с дарением квартиры недействительными.
Там выяснилось, что договор дарения был сдан на регистрацию 6 апреля 2012 года без правоустанавливающих и правоподтверждающих документов. В заседании это подтвердил представитель Росреестра: один раз зарегистрировав собственность, предоставлять на неё документы повторно не требуется... Свидетельство на право собственности половины квартиры получил некий Видади Сархан оглы А-нов (фамилия редакции известна. - Прим. ред.). Сам же Цветков даже не получил своих документов, а свои подписи он и в суде не узнал.
- Нам было необходимо доказать, что, подписывая дарственную, Женя не осознавал, что делает, не понимал последствий сделки, - рассказывает адвокат. - И тут у нас начались проблемы. Люди, видимо, от А-нова караулили Цветкова у подъезда, угрожали. Более пяти раз Евгения привозили в суд без нашего ведома и заставляли писать различные заявления: он отказывался от иска, от услуг адвоката, жаловался на судью...
Цветков утверждает, что ему угрожали: «Я только из дома выйду, а меня уже у подъезда на машине «пасут». Мне говорили, что я могу «кони двинуть или утонуть». Звонили домой, матери говорили: «Будешь соваться, башку оторвём». Что я мог сделать? И когда паспорт получали, мне втемяшили, что у всех два паспорта и у меня два должно быть, я поверил. У них много связей, они столько квартир отжали, а им ничего».
- Женю постоянно напаивали и таскали в суд. Как в таком состоянии он мог что-то подписывать, как у него принимали документы?! Загадка, - говорит Вера Сафонова. - После очередного заявления Евгения мы с Ниной Петровной поднимали его после попойки и тащили в суд, чтобы продолжать процесс. Трезвый он говорил, что не помнит, какие документы он подавал и подписывал.
В декабре 2012 года судья Ирина Епимахина назначила Евгению судебно-психиатрическую экспертизу. 15 января, буквально за день до экспертизы, Цветкова вновь «выловили»: Руслан со товарищи в очередной раз привезли Евгения в суд, где он написал отказ от экспертизы... Только благодаря настойчивости Нины Петровны, Евгений всё же её прошёл: на следующий день, 16 января, мама привела сына в чувство и заставила пойти на экспертизу. Результаты были очевидны: по заключению специалистов, отдавать отчёт своим действиям, подписывая документы, Цветков не мог.
Сам А-нов в суде ни разу не появился. Дозвониться ему было невозможно. Многочисленную корреспонденцию из суда по месту регистрации он не получал. Но перед назначением экспертизы в суде вдруг появился его представитель. Он утверждал, что А-нов перед законом чист как стекло.
Тем не менее в марте 2013 года Центральный районный суд г. Калининграда признал договор дарения недействительным. А-нов не стал обжаловать решение. Может, побоялся, что вскроются иные факты его «деятельности»? Когда решение вступило в силу, Евгений подарил свою долю в квартире маме.
«Ненадёжные» люди
Всё это время Цветковы и адвокат писали заявления в полицию и прокуратуру с просьбой возбудить уголовное дело по факту мошенничества. Выяснилось, что Руслана на самом деле зовут Равшан - это якобы друг А-нова. Именно Равшана описывал Цветков как человека, с которым он постоянно общался.
- В этой истории больше всего беспокоит отношение работников полиции, - говорит Вера Сафонова. - Мы написали около 10 заявлений в различные инстанции с требованием возбудить уголовное дело. Нина Петровна пыталась попасть на личный приём к начальнику УМВД Евгению Мартынову. Не получилось. Четырежды прокуратура отменяла постановления полиции об отказе в возбуждении уголовного дела. Звонки и угрозы Цветкову не прекращались, мы продолжали жаловаться. И только в начале апреля нас вызвала оперуполномоченный отдела полиции №3 и сообщила, что состав преступления она действительно усматривает. Рапорт и материалы дела она направила в полицию Ленинградского района. Пока ответа мы не получили. По моим предположениям, Цветков - не единственная жертва А-нова. Известно, что два таких же гражданина лишились своих квартир на Горького и Невского. Однако гражданин с улицы А. Невского суд проиграл. С такими методами это не удивительно: «ненадёжных» людей, вроде Цветкова, спаивают и заставляют отзывать иски. Если бы не упорство Нины Петровны, Цветковы могли бы остаться на улице. В Калининграде действует целая группа по отъёму квартир, и если следственные органы не вмешаются, армия бездомных в городе увеличится.
Марина СЕЛИВАНОВА
Нина Петровна Цветкова - ветеран войны, блокадница, инвалид. Cейчас она живёт с единственным сыном - 57-летним Евгением. Женя не работает. Его содержит мама на свою пенсию. «Горе моё», - вздыхая, говорит про него Нина Петровна.
По её словам, Женя начал выпивать ещё в школе. Постепенно спиртное стало для него смыслом жизни. Мать пробовала его лечить - бесполезно. Пьёт до бреда, потери памяти и человеческого облика.
«Трёшку» на улице Чайковского, где семья прожила 48 лет, Нина Петровна и Евгений приватизировали. По 1/2 доли в праве каждый. И паспорт, и документы на собственность Нина Петровна прятала от сына. Думала, что таким образом сможет защититься от мошенников. Увы, не удалось.
1,5 года назад Евгений познакомился с неким Русланом. По словам Евгения, Руслана «навёл» на его квартиру один из дружков. Всё было как в тумане: зачем-то получил второй паспорт, где и какие бумаги подписывал - вообще не помнит... Матери ничего не говорил, поскольку после очередной рюмки забывал о том, что было час назад.
Ничего не помнил
Беда на Нину Петровну свалилась как снег на голову.
- Нам стал звонить какой-то мужчина с южным акцентом. Спрашивал Женю, представлялся Русланом, - вспоминает Нина Петровна. - Я переживала, но была уверена, что с квартирой ничего не случится. Документы-то у меня. А 31 июля 2012 года пришло письмо с уведомлением от нотариуса. Мне предлагалось выкупить долю в моей же квартире... Хотелось кричать «Караул!» Сына спрашиваю - он ничего не помнит. Почти месяц я бегала по инстанциям, обращалась к знакомым - мне давали советы, а помочь толком никто не мог. Соседки подсказали мне знакомого адвоката - Веру Ивановну Сафонову. Она согласилась помочь.
- В уведомлении от нотариуса Черепановой было сказано, что Нина Петровна может использовать преимущественное право и выкупить долю в своей квартире за 900 тысяч рублей, - рассказывает Вера Сафонова. - Дело не терпело отлагательств. По закону у Нины Петровны оставался всего день для того, чтобы официально ответить на это уведомление. В противном случае могла состояться сделка, обжаловать которую было бы очень трудно. Мы составили заявление нотариусу о том, что Цветкова не может использовать своё право, поскольку ей неизвестно, что доля принадлежит другому человеку, она не видела ни договора дарения, ни копии свидетельства о новом праве собственности. Заявление от Нины Петровны принимать категорически не хотели. Только после настойчивых требований заявление зарегистрировали.
Понять, что на самом деле произошло с квартирой, было трудно - Евгений ничего не помнил. Восстанавливать события, «благодаря» которым полквартиры оказалось в собственности чужих людей, пришлось по крупицам.
- Без паспорта провернуть такую сделку невозможно, а Женин паспорт был у мамы, - рассказывает Вера Сафонова. - Мы обратились в УФМС по Центральному району и выяснили, что в конце 2011-го - начале 2012 года Цветков обращался к ним с заявлением об утрате паспорта. Заявление, судя по почерку, было написано явно не Цветковым. Евгений вспомнил, что «нерусские» просили зарегистрировать их в квартире. Он сказал, что у него нет паспорта, его прячет мать. Новый знакомый Руслан привёл его в УФМС на Яналова. Заходили к майору, якобы знакомому Руслана, и через него получили новый паспорт, который и сейчас удерживает Руслан.
«Пасут» у подъезда
В сентябре 2012 года, когда установили факт получения Цветковым нового паспорта, адвокат и Нина Петровна обратились в суд, чтобы признать сделки с дарением квартиры недействительными.
Там выяснилось, что договор дарения был сдан на регистрацию 6 апреля 2012 года без правоустанавливающих и правоподтверждающих документов. В заседании это подтвердил представитель Росреестра: один раз зарегистрировав собственность, предоставлять на неё документы повторно не требуется... Свидетельство на право собственности половины квартиры получил некий Видади Сархан оглы А-нов (фамилия редакции известна. - Прим. ред.). Сам же Цветков даже не получил своих документов, а свои подписи он и в суде не узнал.
- Нам было необходимо доказать, что, подписывая дарственную, Женя не осознавал, что делает, не понимал последствий сделки, - рассказывает адвокат. - И тут у нас начались проблемы. Люди, видимо, от А-нова караулили Цветкова у подъезда, угрожали. Более пяти раз Евгения привозили в суд без нашего ведома и заставляли писать различные заявления: он отказывался от иска, от услуг адвоката, жаловался на судью...
Цветков утверждает, что ему угрожали: «Я только из дома выйду, а меня уже у подъезда на машине «пасут». Мне говорили, что я могу «кони двинуть или утонуть». Звонили домой, матери говорили: «Будешь соваться, башку оторвём». Что я мог сделать? И когда паспорт получали, мне втемяшили, что у всех два паспорта и у меня два должно быть, я поверил. У них много связей, они столько квартир отжали, а им ничего».
- Женю постоянно напаивали и таскали в суд. Как в таком состоянии он мог что-то подписывать, как у него принимали документы?! Загадка, - говорит Вера Сафонова. - После очередного заявления Евгения мы с Ниной Петровной поднимали его после попойки и тащили в суд, чтобы продолжать процесс. Трезвый он говорил, что не помнит, какие документы он подавал и подписывал.
В декабре 2012 года судья Ирина Епимахина назначила Евгению судебно-психиатрическую экспертизу. 15 января, буквально за день до экспертизы, Цветкова вновь «выловили»: Руслан со товарищи в очередной раз привезли Евгения в суд, где он написал отказ от экспертизы... Только благодаря настойчивости Нины Петровны, Евгений всё же её прошёл: на следующий день, 16 января, мама привела сына в чувство и заставила пойти на экспертизу. Результаты были очевидны: по заключению специалистов, отдавать отчёт своим действиям, подписывая документы, Цветков не мог.
Сам А-нов в суде ни разу не появился. Дозвониться ему было невозможно. Многочисленную корреспонденцию из суда по месту регистрации он не получал. Но перед назначением экспертизы в суде вдруг появился его представитель. Он утверждал, что А-нов перед законом чист как стекло.
Тем не менее в марте 2013 года Центральный районный суд г. Калининграда признал договор дарения недействительным. А-нов не стал обжаловать решение. Может, побоялся, что вскроются иные факты его «деятельности»? Когда решение вступило в силу, Евгений подарил свою долю в квартире маме.
«Ненадёжные» люди
Всё это время Цветковы и адвокат писали заявления в полицию и прокуратуру с просьбой возбудить уголовное дело по факту мошенничества. Выяснилось, что Руслана на самом деле зовут Равшан - это якобы друг А-нова. Именно Равшана описывал Цветков как человека, с которым он постоянно общался.
- В этой истории больше всего беспокоит отношение работников полиции, - говорит Вера Сафонова. - Мы написали около 10 заявлений в различные инстанции с требованием возбудить уголовное дело. Нина Петровна пыталась попасть на личный приём к начальнику УМВД Евгению Мартынову. Не получилось. Четырежды прокуратура отменяла постановления полиции об отказе в возбуждении уголовного дела. Звонки и угрозы Цветкову не прекращались, мы продолжали жаловаться. И только в начале апреля нас вызвала оперуполномоченный отдела полиции №3 и сообщила, что состав преступления она действительно усматривает. Рапорт и материалы дела она направила в полицию Ленинградского района. Пока ответа мы не получили. По моим предположениям, Цветков - не единственная жертва А-нова. Известно, что два таких же гражданина лишились своих квартир на Горького и Невского. Однако гражданин с улицы А. Невского суд проиграл. С такими методами это не удивительно: «ненадёжных» людей, вроде Цветкова, спаивают и заставляют отзывать иски. Если бы не упорство Нины Петровны, Цветковы могли бы остаться на улице. В Калининграде действует целая группа по отъёму квартир, и если следственные органы не вмешаются, армия бездомных в городе увеличится.
Марина СЕЛИВАНОВА
(Голосов: 2, Рейтинг: 3.44) |