Калининградский синдром
Митинговая ситуация в Калининграде вызвала довольно масштабную волну мнений, реплик, откликов самого разного толка. Однако обстоятельства, по которым «повысилась температура» и залихорадило Калининград, данные отклики не высвечивают и не суммируют. Попробую тезисно обозначить основные причины, которые породили болезнь Калининграда и вызвали первые бурные признаки ее обострения.
Причина первая. Банальная
до неприличия.
Калининградская область находится в отрыве от России. Как метастаза она располагается на теле Европейского Союза. Вроде бы все это знают, понимают, но никто, сущносто, кроме калининградцев в это не вникает. А между тем граница для Калининграда, для ничтожно маленького пространства – это непрерывные таможенные и приграничные проблемы на протяжении всех последних двадцати (!) лет с момента развала Советского Союза.
Не было месяца для калининградского жителя (бизнесмена, домохозяйки, чиновника – все равно), чтобы в области не возникал очередной конфликт между таможней (границей) и каким-нибудь калининградским субъектом. Перечислю в обобщенном виде только некоторые из них.
Ссаживание человека с поезда или авто из-за отсутствия какой-нибудь бумажки. Арест и конфискация груза (личного и коммерческого) подчас просто из-за неразберихи или же из-за какого-нибудь внезапного бюрократического нововведения. Развал целых кластеров (региональных отраслей) из-за изменений таможенных правил (к примеру, электронно-сборочного). Дискриминационное положение калининградских грузоперевозчиков и грузополучателей, мясопереработчиков, мебельщиков, автосборщиков и др. по сравнению с российскими и европейскими коллегами. Двадцатилетнее тарифное иезуитство газовиков и энергетиков по отношению к калининградцам, мотивированное ими сложностью доставки их «продукта» через границы. Непрерывное скачкообразное повышение цен на продовольствие, промышленные товары, услуги из-за смены экстерьера таможенных барьеров, внешнеполитических судорог, законодательной лихорадки. И т.д., и т.д.
В итоге, как по известной поговорке, что для всей России – благо, для Калининграда – смерть!
Губернаторы, управлявшие областью, включая Бооса, «рулили» ею по какой-то загадочной усредненной схеме, не принимая во внимание эксклавности региона как объективной реальности, которая подминает под себя все результаты субъективных телодвижений.
Оправданием для всех них служила фраза, которую каждый их них часто повторял публично: « Это не моя проблема. Это проблема федерального уровня. Она решается только там». После чего каждый из губернаторов авральным способом пытался хоть как-то снизить поражающий эффект очередной таможенной атаки на Калининград. А часто и вообще не пытался. Не дон-Кихоты, в конце концов.
Похоже, что ни одни из них так и не осознал тот факт, что, по сути, им приходится управлять пусть своеобразным, пусть ублюдочным, но государством. Управлять, не имея на то необходимых полномочий.
Вывод. Губернатор Калининградской области должен быть не только особой масти (особой качественности, что пока, к сожалению, не встречалось), но и должен быть наделен особыми полномочиями с учетом специфики региона. Еще раз повторю, с учетом того, что Калининградская область не входит в единое пространство России. И даже после создания единого экономического пространства Россия-Казахстан-Белоруссия Калининградская область по-прежнему не будет в него входить. Всем будет хорошо, калининградскому обывателю – нет!
Калининградской области должен быть придан наконец особый статус. 20 лет непрерывного эксперимента над людьми и пространством это убедительно доказали.
Причина вторая. Банальная
до конфузливости.
В Калининградской области находится 90% мировых запасов янтаря. Для любого европейского государства это являлось бы выдающимся брендом, громкой славой, коммерческой сверхвыгодой. Для калининградского региона и, следовательно, для России наличие янтаря доставляет только сильнейшую головную боль и является государственным позором, срамом.
Все двадцать последних лет янтарная отрасль находится в перманентном предбанкротном состоянии. А соседние Литва и Польша, где нет янтарных залежей, де-факто являются для всего мира «янтарными столицами».
Каждый из губернаторов, включая Бооса, подступался к янтарной проблеме. Через какое-то время, каждый из них как-то конфузливо отступал – «Это не моя проблема. Это проблема федерального уровня. Она решается только там!»
Вывод. Тот же, что и предыдущий, где говорится о качественности (!) губернатора и о наделении его особыми полномочиями.
Причина третья. Банальная
до судорог.
Калининградская область – это прежде всего масштабное портовое, морское, рыболовецкое хозяйство, которое считалось ведущим во времена СССР. Сегодня ситуация такова. Порты, что рыбный, что торговый, постоянно лихорадит. И, конечно, сегодня они по масштабу не идут ни в какое сравнение с предыдущими значениями. Главная причина – недружественная тарифная политика окружения (стран ЕС). Ни одна из самых высоких комиссий, включая правительственных, не смогла за двадцать лет развязать узел тарифных войн со стороны Литвы и портового демпинга со стороны Латвии. А ведь эффективность работы калининградских портов еще во многом зависит и от таких замечательных организаций, как российская таможня и пограничники. Продолжать, наверное, нет смысла.
При наличии в Калининграде нескольких профильных морских учебных заведений область сегодня фактически не имеет собственного флота. Из-за невыносимых условий владельцы предпочитают приписывать свои суда к какому угодно порту, но только не по месту жительства. Калининградские моряки, кстати, специалисты высокого уровня, первыми в России ощутили на себе эффект глобализации в экономике. Практически все они работают на иностранных судах. Но родину свою по-прежнему любят и ценят. И стремятся ее время от времени навещать.
О рыболовецком сегменте говорить не буду. На калининградских прилавках продукции калининградских рыбаков фактически нет. За исключением двух-трех названий (килька да салака). Между тем при советской власти рыбопромышленный кластер области давал до 2/3 валового регионального продукта.
Вывод. Тот же, что и предыдущий. Впрочем, хочется особо подчеркнуть, что ни один из губернаторов, включая Бооса, не занимался серьезно, бескорыстно и системно портово-рыболовецко-морским хозяйством области. Проблема федерального уровня? Качественность их самих? Вопрос, как Вы понимаете, риторический.
Причина четвертая. Банальная
до тривиальности.
Калининградская область – место уникальных рекреационных возможностей. Об этом говорит хотя бы тот факт, что, по слухам, здесь по нескольку гектаров на побережье имеют и президент России, и премьер, и некоторые высшие чины из их окружения. Тем не менее половина земель морского побережья необустроена, пустует. Но при этом вся она поделена. Где-то пустующие земли находятся в руках военных. Где-то чиновники нахапали гектаров в личную собственность, а цивилизовать их не в состоянии. Где-то взяткоемкость муниципалов настолько зашкаливает, что инвестор плюется и бежит из области.
В целом же причина одна. Ни один из губернаторов, включая Бооса, системно, по государственному, рационально побережьем не занимался. Даже земли под пресловутую Игорную зону до сих пор толком не размежованы и не оформлены. Ни один квадратный метр ее не только не обустроен для строительства, но даже не подготовлен – не разминирован (земля в регионе просто нашпигована взрывоопасными предметами со времен войны) и не обследован толком археологами.
Вывод. В Калининградской области до сих пор не было ни одного губернатора, включая Бооса, который бы понимал, что эта земля могла бы стать жемчужиной России, и пытался бы бескорыстно (!) работать над выращиванием этой жемчужины.
Причина пятая. Банальная
до оскомины.
Были времена (до 1941 года), когда земли, на которых ныне располагается Калининградская область, кормили едва ли не половину Европы. Ныне половина (!) сельскохозяйственных калининградских земель заросла бурьяном. Литовцы, немцы, поляки, попадающие волею судеб в регион, изумленно что-то лопочут на своих языках (может быть, что-то незензурное), не понимая, как такое возможно.
Имеются, конечно, в Калининградской области и единичные великолепные хозяйства, добивающиеся почти европейских показателей по урожайности. Только вот говорить с их владельцами и руководителями можно о чем угодно, но только не о правительственно-губернской поддержке их усилий. Крестьянская степенность и спокойствие в этот момент им изменяет.
Есть у региона и чисто калининградские черты, осложняющие и без того непростую жизнь селян. К примеру, дороги с довоенных времен узкие, засаженные деревьями. По российскому законодательству перегнать комбайн по узкой дороге можно только в сопровождении машины ГАИ. Этот закон действует и в регионе. Как быть? Или не работать, или принимать на практически постоянное содержание машину с мигалкой и экипажем.
Вывод. Ни один из губернаторов Калининградской области, включая Бооса, не нашел (не искал?) системного решения проблем сельскохозяйственных земель и хозяйств и превращения их в гордость России.
Причина шестая.
Не банальная.
В силу специфики области практически каждый второй калининградец постоянно общается с иностранцами. Те вполне корректны и деликатны, однако главное, что испытываешь в эти моменты (часы, дни), – стыд, острое ощущение неполноценности. Стыд за то, что ровно через сорок километров точно такая же земля, точно такое же море, точно такой же климат, но жизнь и вообще все, что имеет отношение к ней, как на другой планете. Впрочем, стыд и ощущение неполноценности это уже из области метафизики и к осязаемым, внятным причинам запущенной болезни калининградского региона не имеют.
Думаю, что самое время остановить перечисление и определиться с заключительным выводом.
Когда Вы говорите Калининград, то попробуйте просто представить себе следующее.
Россия. Потом граница с Белоруссией и сама Беларусь с ее непредсказуемой батьковщиной. Потом еще одна граница – с Литвой, и ее невероятная для россиянина ухоженность. И только потом, как раковая опухоль для Европейского Союза, Калининградская область. То ли лечить, то ли залечить.
ЕС пытается как-то оградить себя от Калининграда, стерилизовать его. Это явно не удается.
Москва же все последние двадцать лет делает значительное лицо и пытается демонстрировать, что она знает, помнит об этом «пилотном проекте», как однажды выразился о регионе В. Путин. Катапульты вот только не предусмотрел.
На самом деле Москва по-прежнему не понимает ни самой сути проекта, ни его специфики, ни окружающего контента, ни людей, живущих здесь. Не понимает или игнорирует даже такой неоспоримый факт, что Россия сегодня географически не едина, а состоит из двух частей – огромной «материковой» и маленькой эксклавной российской Прибалтики.
И когда на всё это раз за разом накладываются еще и губернаторы сомнительной «качественности», то в один прекрасный момент и проявляется все то, что занимало многие российские умы после митинга 30 января и что, в принципе, можно было бы назвать эффектом «Калининградского синдрома».
В настоящее время (после митинга) власти, что федеральные, что региональные, довольно успешно загоняют болезнь внутрь. Т.е. «разобщают, запугивают, прессуют» тех немногих, которые прокричали о болезни на всю Россию, а остальную массовку отвлекают разного рода красочными обещаниями и публичными действами. Вроде ярмарок, телешоу, площадных концертов. Проблемы это, конечно, не решит. Хотя некоторый успокоительный наркотический эффект вроде бы достигнут. Как надолго, покажет время. Во всяком случае, добившись отмены митинга 20 марта, власти получили этого же числа многотысячный мандариновый протестный флешмоб.
В целом же, на мой взгляд, калининградский обыватель – существо довольно апатичное и аполитичное и вопросами личностных свобод никогда особо не затруднялся. Косвенным подтверждением этому может служить и тот факт, что в акции «Путина в отставку» на одноименном сайте среди шестнадцати тысяч подписантов всего три-четыре десятка калининградцев. Половина из них – женщины.
Владимир ЯНКЕ,
Калининградец
Причина первая. Банальная
до неприличия.
Калининградская область находится в отрыве от России. Как метастаза она располагается на теле Европейского Союза. Вроде бы все это знают, понимают, но никто, сущносто, кроме калининградцев в это не вникает. А между тем граница для Калининграда, для ничтожно маленького пространства – это непрерывные таможенные и приграничные проблемы на протяжении всех последних двадцати (!) лет с момента развала Советского Союза.
Не было месяца для калининградского жителя (бизнесмена, домохозяйки, чиновника – все равно), чтобы в области не возникал очередной конфликт между таможней (границей) и каким-нибудь калининградским субъектом. Перечислю в обобщенном виде только некоторые из них.
Ссаживание человека с поезда или авто из-за отсутствия какой-нибудь бумажки. Арест и конфискация груза (личного и коммерческого) подчас просто из-за неразберихи или же из-за какого-нибудь внезапного бюрократического нововведения. Развал целых кластеров (региональных отраслей) из-за изменений таможенных правил (к примеру, электронно-сборочного). Дискриминационное положение калининградских грузоперевозчиков и грузополучателей, мясопереработчиков, мебельщиков, автосборщиков и др. по сравнению с российскими и европейскими коллегами. Двадцатилетнее тарифное иезуитство газовиков и энергетиков по отношению к калининградцам, мотивированное ими сложностью доставки их «продукта» через границы. Непрерывное скачкообразное повышение цен на продовольствие, промышленные товары, услуги из-за смены экстерьера таможенных барьеров, внешнеполитических судорог, законодательной лихорадки. И т.д., и т.д.
В итоге, как по известной поговорке, что для всей России – благо, для Калининграда – смерть!
Губернаторы, управлявшие областью, включая Бооса, «рулили» ею по какой-то загадочной усредненной схеме, не принимая во внимание эксклавности региона как объективной реальности, которая подминает под себя все результаты субъективных телодвижений.
Оправданием для всех них служила фраза, которую каждый их них часто повторял публично: « Это не моя проблема. Это проблема федерального уровня. Она решается только там». После чего каждый из губернаторов авральным способом пытался хоть как-то снизить поражающий эффект очередной таможенной атаки на Калининград. А часто и вообще не пытался. Не дон-Кихоты, в конце концов.
Похоже, что ни одни из них так и не осознал тот факт, что, по сути, им приходится управлять пусть своеобразным, пусть ублюдочным, но государством. Управлять, не имея на то необходимых полномочий.
Вывод. Губернатор Калининградской области должен быть не только особой масти (особой качественности, что пока, к сожалению, не встречалось), но и должен быть наделен особыми полномочиями с учетом специфики региона. Еще раз повторю, с учетом того, что Калининградская область не входит в единое пространство России. И даже после создания единого экономического пространства Россия-Казахстан-Белоруссия Калининградская область по-прежнему не будет в него входить. Всем будет хорошо, калининградскому обывателю – нет!
Калининградской области должен быть придан наконец особый статус. 20 лет непрерывного эксперимента над людьми и пространством это убедительно доказали.
Причина вторая. Банальная
до конфузливости.
В Калининградской области находится 90% мировых запасов янтаря. Для любого европейского государства это являлось бы выдающимся брендом, громкой славой, коммерческой сверхвыгодой. Для калининградского региона и, следовательно, для России наличие янтаря доставляет только сильнейшую головную боль и является государственным позором, срамом.
Все двадцать последних лет янтарная отрасль находится в перманентном предбанкротном состоянии. А соседние Литва и Польша, где нет янтарных залежей, де-факто являются для всего мира «янтарными столицами».
Каждый из губернаторов, включая Бооса, подступался к янтарной проблеме. Через какое-то время, каждый из них как-то конфузливо отступал – «Это не моя проблема. Это проблема федерального уровня. Она решается только там!»
Вывод. Тот же, что и предыдущий, где говорится о качественности (!) губернатора и о наделении его особыми полномочиями.
Причина третья. Банальная
до судорог.
Калининградская область – это прежде всего масштабное портовое, морское, рыболовецкое хозяйство, которое считалось ведущим во времена СССР. Сегодня ситуация такова. Порты, что рыбный, что торговый, постоянно лихорадит. И, конечно, сегодня они по масштабу не идут ни в какое сравнение с предыдущими значениями. Главная причина – недружественная тарифная политика окружения (стран ЕС). Ни одна из самых высоких комиссий, включая правительственных, не смогла за двадцать лет развязать узел тарифных войн со стороны Литвы и портового демпинга со стороны Латвии. А ведь эффективность работы калининградских портов еще во многом зависит и от таких замечательных организаций, как российская таможня и пограничники. Продолжать, наверное, нет смысла.
При наличии в Калининграде нескольких профильных морских учебных заведений область сегодня фактически не имеет собственного флота. Из-за невыносимых условий владельцы предпочитают приписывать свои суда к какому угодно порту, но только не по месту жительства. Калининградские моряки, кстати, специалисты высокого уровня, первыми в России ощутили на себе эффект глобализации в экономике. Практически все они работают на иностранных судах. Но родину свою по-прежнему любят и ценят. И стремятся ее время от времени навещать.
О рыболовецком сегменте говорить не буду. На калининградских прилавках продукции калининградских рыбаков фактически нет. За исключением двух-трех названий (килька да салака). Между тем при советской власти рыбопромышленный кластер области давал до 2/3 валового регионального продукта.
Вывод. Тот же, что и предыдущий. Впрочем, хочется особо подчеркнуть, что ни один из губернаторов, включая Бооса, не занимался серьезно, бескорыстно и системно портово-рыболовецко-морским хозяйством области. Проблема федерального уровня? Качественность их самих? Вопрос, как Вы понимаете, риторический.
Причина четвертая. Банальная
до тривиальности.
Калининградская область – место уникальных рекреационных возможностей. Об этом говорит хотя бы тот факт, что, по слухам, здесь по нескольку гектаров на побережье имеют и президент России, и премьер, и некоторые высшие чины из их окружения. Тем не менее половина земель морского побережья необустроена, пустует. Но при этом вся она поделена. Где-то пустующие земли находятся в руках военных. Где-то чиновники нахапали гектаров в личную собственность, а цивилизовать их не в состоянии. Где-то взяткоемкость муниципалов настолько зашкаливает, что инвестор плюется и бежит из области.
В целом же причина одна. Ни один из губернаторов, включая Бооса, системно, по государственному, рационально побережьем не занимался. Даже земли под пресловутую Игорную зону до сих пор толком не размежованы и не оформлены. Ни один квадратный метр ее не только не обустроен для строительства, но даже не подготовлен – не разминирован (земля в регионе просто нашпигована взрывоопасными предметами со времен войны) и не обследован толком археологами.
Вывод. В Калининградской области до сих пор не было ни одного губернатора, включая Бооса, который бы понимал, что эта земля могла бы стать жемчужиной России, и пытался бы бескорыстно (!) работать над выращиванием этой жемчужины.
Причина пятая. Банальная
до оскомины.
Были времена (до 1941 года), когда земли, на которых ныне располагается Калининградская область, кормили едва ли не половину Европы. Ныне половина (!) сельскохозяйственных калининградских земель заросла бурьяном. Литовцы, немцы, поляки, попадающие волею судеб в регион, изумленно что-то лопочут на своих языках (может быть, что-то незензурное), не понимая, как такое возможно.
Имеются, конечно, в Калининградской области и единичные великолепные хозяйства, добивающиеся почти европейских показателей по урожайности. Только вот говорить с их владельцами и руководителями можно о чем угодно, но только не о правительственно-губернской поддержке их усилий. Крестьянская степенность и спокойствие в этот момент им изменяет.
Есть у региона и чисто калининградские черты, осложняющие и без того непростую жизнь селян. К примеру, дороги с довоенных времен узкие, засаженные деревьями. По российскому законодательству перегнать комбайн по узкой дороге можно только в сопровождении машины ГАИ. Этот закон действует и в регионе. Как быть? Или не работать, или принимать на практически постоянное содержание машину с мигалкой и экипажем.
Вывод. Ни один из губернаторов Калининградской области, включая Бооса, не нашел (не искал?) системного решения проблем сельскохозяйственных земель и хозяйств и превращения их в гордость России.
Причина шестая.
Не банальная.
В силу специфики области практически каждый второй калининградец постоянно общается с иностранцами. Те вполне корректны и деликатны, однако главное, что испытываешь в эти моменты (часы, дни), – стыд, острое ощущение неполноценности. Стыд за то, что ровно через сорок километров точно такая же земля, точно такое же море, точно такой же климат, но жизнь и вообще все, что имеет отношение к ней, как на другой планете. Впрочем, стыд и ощущение неполноценности это уже из области метафизики и к осязаемым, внятным причинам запущенной болезни калининградского региона не имеют.
Думаю, что самое время остановить перечисление и определиться с заключительным выводом.
Когда Вы говорите Калининград, то попробуйте просто представить себе следующее.
Россия. Потом граница с Белоруссией и сама Беларусь с ее непредсказуемой батьковщиной. Потом еще одна граница – с Литвой, и ее невероятная для россиянина ухоженность. И только потом, как раковая опухоль для Европейского Союза, Калининградская область. То ли лечить, то ли залечить.
ЕС пытается как-то оградить себя от Калининграда, стерилизовать его. Это явно не удается.
Москва же все последние двадцать лет делает значительное лицо и пытается демонстрировать, что она знает, помнит об этом «пилотном проекте», как однажды выразился о регионе В. Путин. Катапульты вот только не предусмотрел.
На самом деле Москва по-прежнему не понимает ни самой сути проекта, ни его специфики, ни окружающего контента, ни людей, живущих здесь. Не понимает или игнорирует даже такой неоспоримый факт, что Россия сегодня географически не едина, а состоит из двух частей – огромной «материковой» и маленькой эксклавной российской Прибалтики.
И когда на всё это раз за разом накладываются еще и губернаторы сомнительной «качественности», то в один прекрасный момент и проявляется все то, что занимало многие российские умы после митинга 30 января и что, в принципе, можно было бы назвать эффектом «Калининградского синдрома».
В настоящее время (после митинга) власти, что федеральные, что региональные, довольно успешно загоняют болезнь внутрь. Т.е. «разобщают, запугивают, прессуют» тех немногих, которые прокричали о болезни на всю Россию, а остальную массовку отвлекают разного рода красочными обещаниями и публичными действами. Вроде ярмарок, телешоу, площадных концертов. Проблемы это, конечно, не решит. Хотя некоторый успокоительный наркотический эффект вроде бы достигнут. Как надолго, покажет время. Во всяком случае, добившись отмены митинга 20 марта, власти получили этого же числа многотысячный мандариновый протестный флешмоб.
В целом же, на мой взгляд, калининградский обыватель – существо довольно апатичное и аполитичное и вопросами личностных свобод никогда особо не затруднялся. Косвенным подтверждением этому может служить и тот факт, что в акции «Путина в отставку» на одноименном сайте среди шестнадцати тысяч подписантов всего три-четыре десятка калининградцев. Половина из них – женщины.
Владимир ЯНКЕ,
Калининградец
(Голосов: 3, Рейтинг: 3.48) |