В середине ноября 2024 года губернатор Алексей Беспрозванных представил новый состав правительства, в котором министерство природных ресурсов и экологии возглавила вернувшаяся из Мурманска Оксана Астахова, руководившая в правительстве Антона Алиханова Фондом капремонта. Некоторое время она успела поработать с очередным калининградским губернатором, исполняя обязанности главы регионального минконтроля, однако её переход на новое место для многих стал неожиданностью. «Новый Калининград» пообщался с министром и выяснил, чем ей запомнились мурманчане, какие планы Астахова строит в связи с новым местом работы, как набирает свою команду и какие перед ней поставлены задачи для решения «мусорного вопроса». Публикуем первую часть беседы.


— Давайте начнем с того, что вы никогда не работали в сфере экологии и природных ресурсов. Так ведь? Больше в сфере строительства и капремонта были заняты.

— Пересекающиеся направления были, потому что до создания министерства природных ресурсов и экологии Калининградской области (было создано в 2015 году) все полномочия, которые касаются системы обращения с отходами, были закреплены за министерством строительства и ЖКХ региона. Я работала заместителем министра, который курировал как раз это направление. С этими проблемами я была знакома не понаслышке: мы совместно со всеми переработчиками и заинтересованными сторонами в соответствии с требованиями федерального законодательства разрабатывали первоначальную схему обращения с отходами.

— Как вообще ваше назначение произошло? Как вы оказались в минприроды? Всё-таки это было довольно неожиданно.

— Да, для многих. Я думаю, что министерство контроля и надзора, в котором я на тот момент исполняла обязанности руководителя, активно вовлечено в совместное решение конкретных проблемных вопросов, в том числе в сфере отходов. Так, один из видов контрольной деятельности в рамках лицензионного контроля за управляющими компаниями нацелен на исполнение ими обязательств по сбору и вывозу отходов с площадок накопления ТКО на территории многоквартирных домов. Кроме того, был острый момент с Барсуковкой, когда жители волновались из-за запаха со стороны полигона, и Алексей Сергеевич [Беспрозванных] как уполномоченное лицо от правительства региона направил меня в составе рабочей группы для контроля за ситуацией. Видимо, он увидел, что эта тема мне знакома. План по выработке решения по данному вопросу мы вместе выстроили. Я думаю, что в ходе разработки этого совместного плана он понял, что я смогу это направление возглавить.

— То есть это целиком была идея губернатора?

— Да, конечно, это была идея Алексея Сергеевича.

— По Мурманску хотелось бы «пройтись». Как вы там оказались?

— В момент, когда я возглавляла Фонд капитального ремонта, Чибис Андрей Владимирович был заместителем министра строительства и коммунального хозяйства Российской Федерации и координировал на уровне субъектов всю деятельность, которая была связана непосредственно с системой капитального ремонта и деятельностью региональных операторов в этой сфере. Вся эта система была создана им, и он с нами всеми был знаком. Так как регион входил в десятку лидеров, он приехал в Калининград, увидел Ленинский проспект, который мы с командой Фонда капремонта реализовали. На основании этого, наверное, он сделал вывод, что хотел бы меня пригласить работать вместе. Когда ему доверили Мурманск, он мне позвонил и спросил, не хочу ли я возглавить там министерство строительства. В последующем он сделал меня своим замом по строительству и архитектуре. Я на тот момент была руководителем Фонда, в котором всё уже было налажено: за три года мы с ребятами выстроили всю систему, которая могла эффективно работать и без меня. Мне тогда показалось, что в Фонде капремонта в ближайшем будущем будет стагнация меня как специалиста, поэтому можно поехать и заняться дополнительным саморазвитием. К тому же Север — это серьезно. Это был вызов. Я решила, что такой шанс упускать не стоит.

— Вы сами из Калининграда?

— Из области, у меня бабушка — участница войны, рождённая в Тамбовской области. Дедушка у меня из Рязанской области. Они после войны, вместе объединившись, приехали сюда на восстановление области, как и все остальные. То есть они официального статуса переселенцев не имели, но приехали в 1947 году в Багратионовский район, в посёлок Пятидорожное, где я и родилась. Там они обосновались и жили. Бабушка в потребобществе этого посёлка возглавила магазин, а дедушка работал, кстати, в лесном хозяйстве. Он, можно сказать, восстанавливал деревообрабатывающую промышленность, возглавлял столярный цех.

— Вам было не жалко покидать родную Калининградскую область ради Мурманска?

— Я же понимала, что вернусь. Я, конечно, не думала, что это на год, так как на 5 лет для себя ставила цель. Но для того, чтобы понять северный регион, тем более похожий на Калининград по климатическим особенностям и наличию портовой инфраструктуры, я считала, что лишним не будет набраться там дополнительного опыта с целью применения его в дальнейшем для родного Калининграда. Он бы пригодился здесь в любом случае.

— Мы почитали, что писали после вашего возвращения мурманские СМИ, изучили кое-какие отзывы. Был даже рейтинг того, чем вы запомнились. Видели, наверное?

— Различные были мнения.

— Что думаете по поводу этого рейтинга? Первым пунктом там были ваши «дефиле по стройкам».

— На каблуках?

— Да-да.

— Вообще, это была запоминающаяся история, конечно. Здесь же нам это привычно, у нас климатические особенности позволяют круглый год ходить в туфлях. Особенно когда ты с водителем и только на машине выезжаешь на участки. Конечно, переобуваться я пробовала, но это не всегда получается — некогда.

— Не холодно?

— Нет. Но когда я по привычке своей мышечной памяти в Мурманске выбежала в первый день из здания в полярную ночь, оказалась в снегу по колено. Для меня удобно ходить в туфлях, это мой уже привычный образ, а для них всех это было ново. Я сначала не понимала, почему не на меня как на спикера камеры направлены, а на мои ноги. Потом поняла, что все остальные в северной удобной обуви, а я — в туфлях. Кстати, потом многие девушки-чиновницы переняли этот опыт. Я сейчас наблюдаю, что такая практика устоялась — многие ходят в туфлях.

— Ещё мурманчане запомнили ваш конфликт с одной из подчиненных...

— Это был не конфликт. Почему-то расписали так, что это конфликт. Это был обычный процесс создания команды, то есть коллектива из людей, с которыми ты хочешь работать. Когда я приехала, в рядах министерства строительства не было сотрудников, связанных с деятельностью секретарской работы. Секретариата не было как такового. Те люди, которые приходили на должность секретаря, подчинялись другому органу, и когда я начинала предъявлять свои требования человеку, она, к сожалению, не понимала. Однако ко мне как к министру приезжали люди из муниципалитетов, отдаленных от Мурманска на 200 и более километров. И когда человек приходит после такого пути, ему надо и чай, и кофе предложить, отдохнуть с дороги, а такой практики не было. Поэтому я учила девочек гостеприимству. А расстались мы с той девушкой, которая была не готова к такому подходу в работе секретариата.

— Она жаловалась на рукоприкладство вроде как. Публиковали скрин её сообщения в соцсетях.

— Нет, конечно. Если бы это было так, то, наверное, было бы заявление и разбирательства с уполномоченными органами. Конечно, нет, я себе этого не позволяю. Повышение тона как инструмент я использую, не более того.

— Как у вас прошёл приём дел от бывшего министра Олега Ступина (он уехал в Москву вместе с экс-губернатором Антоном Алихановым — прим «Нового Калининграда»). К предыдущему руководителю министерства есть какие-то вопросы?

— Нет. Когда я пришла, Олега Андреевича уже не было. Между ним и мной были Васюнин Василий Сергеевич и Никитин Максим Сергеевич как исполняющие обязанности, поэтому я эстафету переняла из третьих рук. Передача между двумя министрами не состоялась. То, что сегодня есть, что передано, я считаю, соответствует нашим задачам, мне как руководителю министерства всё понятно. Коллектив работоспособный вполне. Наверное, нужно доукомплектовать его, потому что у нас 18% штата не заполнено. Конечно, те задачи, которые мы ставим перед собой сейчас, амбициозные. И Алексей Сергеевич спускает нам планы, которые выражены в конкретных показателях. Мы понимаем, что с этим количеством людей мы их не достигнем, поэтому, конечно, в ближайшее время будем доукомплектовывать состав министерства.

— Васюнин и Никитин остались в министерстве?

— Нет. Васюнин ушел еще до моего прихода, а Никитин покинул министерство буквально накануне Нового года.

— Почему они не остались?

— Про Васюнина не знаю, потому что я его не застала. А Никитин принял самостоятельное решение, сказал, что хочет отдохнуть немного, набраться сил и понять, чем хочет заниматься дальше.

— Получается, вы сейчас и заместителей набираете?

— Один действующий заместитель есть уже. Это человек, у которого был опыт работы как в лесничествах Красноярского края (то есть тот, который непосредственно связан с лесным хозяйством и особо охраняемыми природными территориями), так и опыт работы в нашем регионе на руководящих должностях. Он шесть лет работал заместителем директора в МБУ «Чистота». Это Салюк Юрий Леонидович (возглавлял цех по уборке городских территорий МБУ «Чистота» — прим. «Нового Калининграда»). Опыт его нам сейчас точно нужен, потому что в лесной отрасли у нас планов огромное количество. В рейтинге всех субъектов мы на пятидесятых позициях, и это неправильно. Мы хотим всё-таки в десятке лучших значиться.

— Но у нас и лесов немного.

— Ну, как немного — 270 тысяч гектаров. Немного относительно большой России, но работать есть над чем. Нам нужно активно заняться лесовосстановлением. Это комплекс задач, включающий и мелиорацию лесного фонда, и проведение лесопатологических обследований, и высадку новых лесов. Очень много задач. То, что в предыдущие годы не успели сделать, сейчас снежным комом наросло, поэтому в этом году у нас планы грандиозные. Для этого необходимо наладить сбор семенного фонда для посадки и выращивания саженцев в целях лесовосстановления, возродить питомники и создать лесхозы.

— Можете назвать основные три проблемы, которыми вы сейчас собираетесь на своем посту заниматься?

— Первое — это лес. Уже сказала, что там есть чем заняться. Второе — система обращения с отходами. Что касается недропользования, у региона есть потребность в увеличении добычи ресурсов для обеспечения строительной отрасли, которая нуждается в этом, инертными материалами. Существующая ситуация с логистикой не позволяет поставлять их своевременно и в нужном объеме. И вода. То есть всё, что связано с нашими водными объектами, в том числе с тем, что передано нам с федерального уровня — полномочия по охране водных объектов. Мы должны максимально в рамках контроля и надзора обеспечить минимизацию негативного воздействия путем предотвращения незаконных сбросов.

— Я думал, что на первом месте окажется проблема отходов, потому что та же Барсуковка сильно взволновала людей в прошлом году.

— Понятно, что население больше интересуют бытовые вопросы. Давайте отходы поставим на первое место.

— Сколько сейчас всего в Калининградской области действующих полигонов ТБО?

— Три: Барсуковка, Жаворонково и Круглово.

— Круглово всё ещё принимает отходы?

— Да, принимает. Он у нас как резервный в схеме.

— История с мусоросортировочными комплексами интересует. В Круглово этот комплекс сейчас работает?

— Работает. Сейчас у нас два работающих комплекса — в районе поселков Жаворонково и Круглово. Общая их мощность составляет 70 тысяч кубических метров в год. Соответственно, по 40 и 30 тысяч кубометров твердых коммунальных отходов они перерабатывают из 500 тысяч кубометров отходов, образуемых в регионе.

— То, что на полигонах было ранее складировано, не перерабатывается и не сортируется?

— Всё, что было размещено на полигонах ранее, теперь только захоранивается.

— Какие полезные фракции получают на сортировочных комплексах? Пластик и картон? Что ещё?
— На сегодняшний день это четыре основные фракции: пластик, картон, стекло и металл. Это то, что дальше можно раздробить на мелкую фракцию и запустить во вторичный хозяйственный оборот, то есть это вторсырьё для изготовления продукции.

Из общего обработанного объёма в 70 тысяч тонн за всё время деятельности этих сортировочных комплексов (в Круглово он работает с 2014 года, а в Жаворонково с 2020-го), у нас образовалось порядка 10 тысяч кубических метров полезных фракций, которые можно вторично использовать. Это немного, но мы сейчас выполняем показатели, которые распространяются на всю Россией. Хочу напомнить, что в рамках национальных целей до 2030 года, которые ставит нам президент, мы должны сократить количество захораниваемых отходов до 50 процентов от общего объёма образованных. Второй показатель — это вовлечение в хозяйственный оборот не менее 25 процентов образованных отходов. Он как раз и достигается за счет переработки и использования вторичных ресурсов. Третий показатель — стопроцентная обработка твердых коммунальных отходов (их сортировка). То есть все образованные отходы должны пройти первичную сортировку, дальше какая-то часть идёт в переработку и уже «хвосты» захораниваются. Что сделано для выполнения этих задач до 2030 года? В первую очередь наш губернатор получил у президента резолюцию о выделении двух миллиардов рублей на установку двух новых мусоросортировочных комплексов (мощностью по 100 тысяч тонн) на полигонах вблизи поселков Жаворонково и Барсуковка. Мы это сделаем в 2027 году.

— Выходит, что в Жаворонково будут работать сразу два комплекса?

— К действующему мусоросортировочному комплексу, который на 40 тысяч кубометров, добавится еще один на 100. Поэтому всё количество образованных твердых коммунальных отходов, которое будет поступать на эти полигоны, будет подвергаться сортировке. Дальше у нас в планах строительство полигона, который будет включать в себя сортировку, утилизацию, переработку и обезвреживание разных видов отходов. То есть мы запускаем полный цикл работы с отходами либо в Корнево в рамках концессии (концессионер с 2019 года до настоящего времени, к сожалению, так и не приступил к реализации проекта в полной мере), либо есть альтернативный вариант: мы с российским экологическим оператором в рамках подписанной дорожной карты (в конце прошлого года мы ее подписали) можем разместить такого рода объект на территории посёлка Степного Гуревского района. Это довольно сложный процесс и глобальная задача, которую необходимо решать в настоящее время, чтобы успеть выполнить поставленные цели по сортировке к 2030-му году. Сейчас мы уже начали заниматься инженерными изысканиями, чтобы у нас была возможность своевременно приступить к проектированию данной площадки.

— Давайте ещё раз посчитаем: регион образует 500 тысяч тонн отходов, из этого объёма 70 тысяч проходит через сортировку. Оттуда полезной фракции 10 тысяч тонн, то есть всего 2%?

— Это немного, да. Но у нас есть ещё дополнительный ресурс по сортировке. Вы же видите, что в городе есть отдельные площадки для раздельного сбора, которые отличаются от стандартных. Это площадки с четырьмя контейнерами. Плюс ещё на накопительных площадках стоят сетки для сбора пластика (PET-бутылок) либо для картона. За счёт этого переработчики собирают дополнительное количество отсортированных отходов, которые вовлекаются в оборот. Предприятие Святослава Лавриненко, возглавляющего «Региональный союз переработчиков отходов», производит из отходов стеклополимерную плитку, которую можно использовать в рамках благоустройства, и террасную доску, применяемую на открытых пространствах и в прибрежных зонах, где из-за влажного климата происходит коррозирование конструкций. Лабораторные результаты показывают, что они получают достаточно прочный материал, вполне, мне кажется, пригодный для наших климатических условий. Задумка хорошая, нужно ещё протестировать.

— Насколько я помню, у предыдущего руководства министерства был скрытый конфликт с союзом переработчиков. Что-то знаете об этом?

— У меня конфликтов не было. С 2012 по 2014 год, когда я в минстрое работала, мы взаимодействовали всё с теми же лицами. Это Марк Балановский и Святослав Лавриненко, которые объединили переработчиков отходов в союз. Люди 20 лет занимаются, и у них есть положительные практические результаты. Наша задача их поддерживать максимально. Мы будем продумывать все возможные меры такого рода, тем более в наших сжатых условиях, когда вывезти из Калининградской области сегодня какую-либо фракцию (то же дроблёное стекло) сложно. Мы понимаем, что в большой России мы будем неконкурентоспособными. Всё, что связано с логистикой, закладывается в себестоимость товара, поэтому лучше здесь, на территории области, применять замкнутый цикл по обращению с образующимися отходами. Это будет намного выгоднее. В связи с этим мы вместе с союзом переработчиков отходов сейчас вырабатываем ряд решений, которые потом применим на практике.

— Можно сегодня определить, где выходит больший объём полезной фракции, на сортировочных комплексах или от раздельного сбора?
— Очень сложно судить. Но могу сказать, что в Советске мы сейчас будем пробовать абсолютно другую форму сбора. Дуальный сбор — это когда для раздельного сбора используется всего два контейнера: в один складируются сухие отходы, а во второй — мокрые. Очень много споров было и дискуссий по поводу этого способа. Почему там? Потому что там граждане и так оказались заложниками ситуации с полигоном в Барсуковке. Нам хочется именно в этом городе начать воспитание, связанное с системой обращения с отходами. Сами люди, кстати, там настолько активны, что они просят нас этим заняться. Сейчас существует порядка 150 площадок раздельного сбора, которые включают по 3-4 контейнера, но объем собранных с помощью них отходов слишком мал. Мы все люди, и понимаем, что где-то по времени не успеваем рассортировывать отходы, либо просто ленимся.

Если данный вид раздельного сбора отходов будет принят населением, то будем везде его тиражировать. Но нужны будут стимулирующие меры. А главная стимулирующая мера — это у нас дифференцированный тариф.

— Разговор об этом дифференцированном тарифе идёт уже несколько лет, и дело пока не движется. Уже известна дата его внедрения?

— Чтобы новый тариф можно было применять уже в 2026 году, необходимо в срок до 1 мая текущего года внести предложения с соответствующими расчетами и обоснованиями в Службу по государственному регулированию цен и тарифов Калининградской области, которая должна его утвердить до 20 декабря 2025 года. Это очень большая и вместе с тем очень необходимая работа, чтобы достичь поставленных показателей по сортировке образующихся отходов. Мы ставим перед собой такую цель — ввести дифференцированный тариф с 2026 года.

— Количество контейнеров раздельного сбора увеличивать будете в ближайшее время?

— Наращивать будем, но не сразу. Почему так немного у нас этого раздельного сбора сегодня? В первую очередь нам нужно обеспечить то количество инфраструктурных объектов, которое позволит переработать в полной мере собранные раздельно виды отходов. Если мы соберём больше, чем существующие мощности по переработке, то смысла в этом сборе не будет.

Ещё одна задача этого года — начать выявление и определить объемы промышленных отходов, которые сейчас частично находятся «в тени». Также у нас есть идея совместно с переработчиками создать технопарк. Для всех заинтересованных инвесторов, претендующих на меры поддержки, мы хотим определить одну территорию (сейчас с Гвардейском этот вопрос отрабатываем, так как логистически удобно иметь такую площадку в центре области). На этой территории мы создадим все условия для того, чтобы любой инвестор со своими возможностями переработки мог там разместиться и участвовать в реализации поставленных задач.

— Где примерно вы планируете это разместить?

— Пока не буду говорить.

— В прошлом году проблема промышленных отходов очень активно обсуждалась на площадке КТПП. Там собирались и «Мираторг», и «Содружество», и другие крупные производители. У всех предприятий такого уровня два крупных вида отходов: жиры и илы, которые они раньше просто вывозили на ту же Барсуковку или в Круглово. Сейчас они куда всё это вывозят?

— Отходы передаются компании «Полекс-Эко» для сжигания на специальной установке.

— Её мощностей разве хватает?

— Пока хватает, по крайне мере, для тех объёмов отходов, которые отображаются в отчетности. Сколько ещё есть, помимо этих официальных, мы не знаем. Но я думаю, это не всё.

— Ваши сотрудники сейчас не отслеживают, кто и куда вывозит?

— Одна из задач на текущий 2025 год — это выявление количества образования отходов в рамках проводимых контрольных мероприятий.

— Проблемы на той же Барсуковке начались в том числе из-за вывоза туда промышленных отходов, так ведь?

— Сейчас туда прекращен вывоз жидких отходов. В целях контроля и обеспечения спокойствия граждан установлены камеры не только на въезде и на весах, но и на разгрузке. Сейчас очень большие усилия направлены на улучшение сложившейся обстановки в Советске: идут пуско-наладочные работы новых очистных сооружений фильтрата с полигона, разрабатывается проект рекультивации части полигона, включающий мероприятия по дегазации (отводу свалочного газа). Кроме того, на полигон принимаются твердые коммунальные отходы только из Советска и близлежащих муниципалитетов (Неманского, Славского, Краснознаменского). И только сухая фракция промышленных отходов поступает на Барсуковку (пока это единственный полигон, у которого есть право принимать промышленные отходы). Жиры идут на сжигание.

— У минприроды в этом году впервые было налажено взаимодействие с экоактивистами из группы «ЭкоКёниг» по поводу переработки новогодних ёлок. До 31 января акция по приёму продолжалась, если не ошибаюсь. Не считали, какой объём собран и переработан?

— Наша задача была определить места для сбора. Для удобства жителей приём был организован рядом с площадками-накопителями. Главное условие было, чтобы ёлку не отправляли в контейнер. Отдельная машина ездила все эти дни и собирала ёлки, которые пошли на переработку. Щепу мы отдавали в зоопарк как подстилающий материал и в Дирекцию ландшафтных парков для приствольной подсыпки.

— Успешная акция, как считаете?
— Не скажу, что это была глобальная акция, но теперь она станет регулярной. В принципе, всё, что касается вопросов просвещения, прививания культуры сбора отходов, мы в этой части будем любые акции максимально поддерживать, потому что это очень важно.

— А ещё какие-то примеры взаимодействии с активистами можете привести?

— В Советске в последний раз мы встречались с людьми, которые добровольно занимаются эко-просвещением, то есть никто их не принуждал. Это люди пенсионного возраста, которые работали преподавателями. Для них это важно. В Советске создали центр эко-просвещения, на базе которого проходят мероприятия. И они просят нас, чтобы мы привозили в Советск спикеров, которые бы помогали им в этом вопросе. Мы сейчас даже соглашение подписываем и будем там раз в месяц проводить комплексные мероприятия для детей разных возрастов для того, чтобы они понимали, что такое культура сбора, что происходит с отходами, которые они раздельно собрали, дальше, как неправильно выброшенный мусор влияет на экологическую обстановку и как все зависит именно от нас с вами. А идея дуального сбора в Советске была подсказана всё теми же городскими активистами.