В Калининградской области все чаще появляются сообщения о том, что несовершеннолетние становятся жертвами киберпреступлений. Так, в марте СК начал проверку после падения 13-летней девочки из окна жилого дома — общественники тут же заявили о травле школьницы в соцсетях. В апреле стало известно, что местный житель шантажом заставил 12-летнюю пользовательницу присылать ему интимные фото и видео. На базе региональной Общественной палаты недавно прошел круглый стол «Информационная безопасность детей в сети интернет». В рамках мероприятия чиновники, общественники, силовики и представитель надзорных органов договорились направить резолюцию с рекомендациями в «соответствующие органы исполнительной и законодательной власти». «Новый Калининград» приводит выдержки из выступлений участников круглого стола. Игорь Селиванов (председатель Общественной палаты Калининградской области): — Есть такое понятие, как «психологическая операция» или «психологическая война». Почему я сейчас говорю об этом? В свое время, еще в далекие советские годы, где-то в 80-х, я впервые столкнулся с этим термином. «Психологические операции» и «органы психологической борьбы». Страны Запада вели всегда в отношении Советского Союза, стран варшавского договора (СВД — прим. «Нового Калининграда»). После прекращения существования СССР и СВД эти подразделения и сами понятия психологической войны, психологической операции никуда не делись — они просто переориентированы и ведутся теперь в отношении Российской Федерации. Что такое «психологические операции»? Это когда вместо обращения к мышлению, обращаются ко всему бессознательному и инстинктивному, что есть в психике человека. Для этого требуются определенные условия: например, контроль над информационными потоками, как формальными — это СМИ, образовательные структуры, социальные сети, так и неформальными — то есть распространение слухов, мнений и так далее. Я даже не могу сказать, когда нам было проще — тогда, когда средства достижения своей цели у тех, кто вел в отношении нас психологическую войну, были на том, советском уровне, или сейчас, когда используется технологическое совершенство, технологический прорыв, который у нас произошел за этот период времени: когда у нас появились социальные сети, когда у нас появился интернет. <...> В первую очередь мы должны учитывать, что сейчас психологическая война направлена именно на наших детей, то есть на тех, у кого еще не окрепшая психика, у кого еще не сформировавшееся мышление. Цель, естественно, очевидна — это дестабилизация нашего общества и нанесение нам как можно большего информационного, психологического и морального урона. Сергей Цурко (руководитель межрегиональной общественной организации «Центр противодействия киберпреступлениям»): — Наша организация занимается всесторонним мониторингом социальных сетей с целью выявления подростков, состоящих в террактных группах, а также информации, которая распространяется в социальной сети, и пользователей, находящихся на территории Калининградской области, администрирующих и ведущих такие группы, как «Синий кит», группы ЛГБТ. Хочу заметить сотрудникам Роскомнадзора, что у нас только на территории Калининградской области работает 41 гей-сообщество, в которых состоит 250 подростков от 10 до 18 лет, и где напрямую ведется пропаганда. <...> У нас существует множество программ — это, например, программа «Герда», которая используется нами для мониторинга школ. Программа позволяет промониторить школу в течение двух часов и получить полный список подростков — где и в каких группах они находятся, какие группы он посещают, и посмотреть, опасные ли это группы. <...> И что больше всего поражает, это то, что среди участников этих [опасных] групп — будущие сотрудники ФСБ и курсанты КЮИ МВД РФ, а также будущие учителя, будущие медики и так далее. То есть мы замечаем, что у нас все социальные структуры — все стремятся в эти группы. Также мы видим, что на территории Калининградской области пропагандируется продажа наркотических средств, и пропагандируют это и «ВКонтакте», и «Тик-Ток», и так далее. Вот я буквально сегодня зашел «ВКонтакте» в группы по продаже снюса — у нас 41 группа здесь в Калининградской области, где у нас состоит 450 пользователей от 10 до 21 года. <...> На территории Калининградской области работает 61 группа, пропагандирующая суицид, в которых на сегодняшний день состоит 6,5 тысяч подростков. И с введением в образовательную среду цифровых платформ мы получили трехкратное увеличение: если взять статистику за 2017 год, то у нас было в области всего 1250 подростков в суицидальных группах. В 2019-м, когда началось введение ЦОС (федеральный проект «Цифровая образовательная среда» — прим. «Нового Калининграда») и всей этой цифровой платформы, их стало 3,5 тысячи. В пандемию мы увидели с вами рост и всплеск — это когда у нас дети от нечего делать начали заходить в соцсеть «Вконтакте», регистрироваться в «Ютубах», в «Яндексе» и так далее. Смотрите, когда мы захотим на тот же самый «ЭлЖур» (сервис «Электронный журнал для школы» — прим. «Нового Калининграда»), то что мы получаем? Мы получаем рекламу того же самого «Тик-Тока». И ребенок, когда заходит в тот же «Яндекс.Учебник», то он видит ссылки на «Тик-Ток», на «Ютуб». <...> Мы мониторим социальные сети с 2017 года, и мы видим, что с введением ЦОСа повально пошло увлечение «ВКонтакте». Да, я согласен, что дети регистрируются и без ЦОСа в соцсетях. Но, простите, у нас 95% родителей против того, чтобы дети брали в руки мобильные телефоны... Город Советск — это тот город, в котором поголовно все учебные заведения втянуты в такие группы, как «офники», АУЕ («Арестантсткий уклад един» — молодежная субкультура. Движение признано экстремистским, запрещено в России — прим. «Нового Калининграда»), «забивы»" и так далее. Это район, где напрямую пропагандируется арестантско-уркаганский уклад. То же самое — в педагогическом училище Черняховска. 86 пользователей из этого учреждения являются ярыми участниками групп с пропагандой АУЕ-тематики. А также 12 человек из этого учебного заведения у нас являются участниками групп с пропагандой употребления наркотических средств. Первая школа города Калининграда: 180 подростков из этой школы состоят в суицидальных группах, в группах с пропагандой беспорядочных половых связей — есть такие группы, как «Вписка» и «Леонардо дай винчик». Школа № 2 [в Калининграде] — 120 человек этого учебного заведения — это дети, которые сидят в суицидальных группах типа «Разбуди меня в 4:20», которую сейчас ведет украинский куратор, типа группы «Мой суицид», «Таблетки на завтрак» и так далее. Школа № 6, наша любимая, — на сегодняшний момент после разговора с учениками пошел спад. Было [состояло в опасных группах] 96 человек, а стало — 42 . Слава Богу, услышали. Потому что ребятам показали, как их с помощью мобильных легко можно вычислить. И что можно сделать при помощи мобильного телефона, зная номер телефона. <...> Сейчас из всех школ Центрального района только в одной первой гимназии всего-навсего 4 человека состоят в опасных группах. В остальных школах этой проблемы нет. Маргарита Гагина (начальник департамента семейной политики министерства социальной политики Калининградской области): — Это неравная борьба. Очень сложно нам противостоять, потому что у наших противников руки развязаны — они себя не ограничивают в способах влияния и знают, на какие струны нажать — особенно с молодым поколением. <...> Важно понимать, что дебют посещения ребенком интернет-страниц снизился с семи до 3-4 лет. Ребенок в родительском телефоне очень легко находит место, где у него мультики показываются и транслируются. И там же реклама, и там же всяческие случайные ссылки, куда ребенок по незнанию может нажать и увидеть такое, что нам с вами и в голову не могло прийти. И вот это вот попустительство родителей страшно. Когда ребенку вручают телефон в очереди, допустим, в поликлинике или еще где-то. Родители занимаются своими делами, а ребенок в полной свободе исследует интернет-пространство. Это печальная история. Безусловно, на мой взгляд, наш главный ресурс и канал — это воздействие и просвещение родителей. Потому что именно родитель все-таки должен прочувствовать свою ответственность. У нас, знаете ли, приемному родительству учатся, а при кровном родительстве каждый как бы сам по себе — что ребенок впитал в свое время, то и хорошо. Но мир меняется очень динамично. Время, когда мы с вами росли и росли наши дети, которые сейчас становятся родителями, очень сильно отличается по сути. И таких угроз и опасностей в то время не было. Люди не знают как этому противостоять, а многие даже не задумываются об опасности. Потому что сейчас это норма жизни. <...> Дети зачастую не задумываются о цифровом следе, который они оставляют, и какое влияние это вообще может оказать на их будущее — на образовательное, на выстраивание карьеры и так далее. Об этом их задумываться тоже надо учить вовремя. <...> Бывает, что от профилактики до пропаганды один шаг. Когда слишком много рассказывают детям о том «А ты знаешь, что...», то ребенок скажет «О, как интересно! Я туда и загляну». Очень важно понимать это. Ирина Ткаченко (уполномоченный по правам ребенка Калининградской области): — Мы действительно должны понимать масштабы вовлеченности наших детей в те или иные деструктивные группы. Мы должны понимать, где они проводят свое свободное время, кто их вовлекает и куда их ведет. Но помимо того, чтобы мы это мониторили, как мне кажется, правильно работать с этим. То есть не просто это фиксировать и каким-то образом в школах проводить работу по поводу того, что вот «у вас там дети входят в эти сообщества — надо, чтобы они там не состояли». Но министерство образования у нас очень большую работу проводит [по контролю за контентом]: у нас там серьезно регулируется контент, у нас закупается современное оборудование, у нас все наши школьные ресурсы действительно защищены очень серьезно. Что же касается личных гаджетов детей, которые они используют — тут, безусловно, очень большая серьезная проблема. Там дети проводят время бесконтрольно. <...> И здесь, мне как кажется, очень важно на основе вот этого большого мониторинга выработать какие-то предложения и обратиться с ними к родительскому сообществу. Потому что если в школе мы понимаем, что с точки зрения этого процесса у нас все защищено, то все, что касается дома — здесь у нас полный карт-бланш у детей. Я понимаю, родители заняты — работаем. Действительно, много времени проводим вне дома, а дети предоставлены зачастую сами себе. Мы очень рады, когда они развиваются — в том числе и в информационном пространстве. Но мы не можем понимать: где они там и что они там делают. <...> Лично я с удивлением узнала, что когда с родителями начинаешь разговаривать об инструментах защиты в интернете, то как-то они разводят руками и максимальная информация, которую удается от них услышать, — это антивирусная программа. О том что есть функция «родительский контроль», например, многие из них не знают. А это на самом деле очень серьезные инструменты, потому что мы действительно не можем постоянно находиться со своим ребенком и не можем видеть, где он там в этом пространстве интернета, что он там делает. А если мы, особенно это касается детей младшего школьного возраста, ему будем устанавливать такую программу на гаджеты, то безусловно мы будем иметь возможность как-то контролировать или как-то направлять ребенка в позитивное русло. <...> У нас есть и нежелательный контент в интернете, и очень много интернет-хищников. Это такие пользователи, которые намеренно выбирают в качестве своих жертв детей — обрабатывают их и склоняют к незаконным действиям, в том числе и сексуального характера. Киберпреступность у нас очень распространена. Отдельная проблема — это кибер-буллинг. Это самая остросоциальная проблема. У нас более половины подростков становятся жертвами травли в интернете — я говорю в целом о масштабах Российской Федерации. Но не менее важным мне представляется тот факт, что другая половина выступает в качестве преследователей. Все дети так или иначе вовлечены в этот вид незаконной деятельности. Социальные сети у нас образуют для этого очень благоприятную среду. Риск подвергнуться такой травле в интернете сейчас очень большой, и, конечно, родителям нужно следить за тем, что происходит с ребенком в социальных сетях. <...> Хочу сказать, что нашему рунету чуть больше 20 лет. В то же время с 2000 года в США у нас действует закон о защите конфиденциальности детей в интернете. Он призван защитить детей младше 13 лет от раскрытия личной информации в сети. Этот закон направлен на работу вебсайтов, «Фейсбук», «Инстаграм»... И вот после вступления закона в силу на интернет-платформах возможна регистрация пользователей только старше 13 лет. Такую проблему наши законодатели тоже увидели — в свое время у нас была инициатива о запрете социальных сетей для детей младше 14 лет. К сожалению, данная инициатива была отклонена в связи с большим количеством вопросов и недоработок. Мне представляется очень важным возродить эту инициативу. Да, понятно, что запретить всем младше 14 лет — наверное, это неправильно. Но есть смысл поговорить об этом, обсудить и какие-то, может быть, отдельные моменты, которые будут защищать наших детей от такого вот деструктива в интернете. Юрий Залужный (начальник отдела безопасности министерства образования Калининградской области): — Я считаю, что наиболее эффективным механизмом [защиты] может являться формирование так называемой информационной культуры, в первую очередь у родительского сообщества, ну и, соответственно, у детей. А также формирование профессиональной информационной культуры. <...> В плане технической и технологической подготовки сотрудников образовательных организаций: за 2020 год в нашем регионе 58 педагогических работников прошли курсы повышения квалификации на онлайн-площадке. Да, это немного, но с чего-то надо начинать. Кроме того, ежегодно проводится единый урок безопасности в информационном пространстве. За прошлый год он прошел в 170 образовательных учреждениях региона, в нем приняли участие почти 7 тысяч педагогов и более 91 тысячи обучающихся. Цифры достаточно серьезные, но тут есть одна проблема, на которую я хочу обратить внимание: из этого количества более 2 тысяч обучающихся выразили желание принять участие во всероссийской контрольной работе по информационной безопасности, но успешно ее прошли чуть более 2%. О чем это говорит? В настоящий момент в наших образовательных организациях явно наблюдается крайний дефицит методологически подготовленных педагогических работников, особенно это касается муниципальных образовательных организаций. <...> Отдел, который я возглавляю, был создан летом прошлого года. И за десять месяцев не было ни одного обращения от общественных организаций. Мы вам [общественникам] очень благодарны и крайне положительно оцениваем вашу работу, ценим вашу помощь. Но эта помощь должна быть не только на площадке Общественной палаты, не только в плане демонстрации презентаций, а в виде предложения каких-то конкретных действий. Потому что в настоящий момент министерство образования не располагает квалифицированными специалистами в области противодействия нападкам в информационном пространстве. Константин Пляскин (заместитель руководителя Агентства по делам молодежи Калининградской области): — Действительно, те угрозы, которые есть в современном мире, несколько шире, нежели мы здесь описали. Потому что против наших ребят действуют не только специально обученные люди, психологи и так далее, но и технологии, которые на сегодняшний день развиваются достаточно быстро. И, к сожалению, даже в некоторых степенях мы можем констатировать, что мы отстаем. Ведь на сегодняшний день нужно обладать некоторыми знаниями для того, чтобы беспрепятственно, купить наркотики или попасть в деструктивную среду. <...> Заранее хочу предостеречь собравшихся, всех, кто предлагает организовывать группы волонтеров для борьбы с киберпреступностью, для выявления нехороших людей в интернете и так далее — это чревато, это опасно. Мы этот путь достаточно глубоко проработали и видим здесь большую опасность для детей, нежели пользу, которую они способны принести. Все-таки противодействием должны заниматься люди специально обученные — они подготовлены и психологически, и материально, и так далее. Уже неоднократно звучали такие фразы, как «позитивный контент», как «замещающая активность». Это действительно тот сегмент, на который мы на сегодняшний день делаем акцент. В свою очередь мы поддерживаем те объединения и те общественные организации, которые обладают определенного рода ресурсом и способны каким-то образом нам помочь, может, даже не напрямую, а косвенно. Например, провести соответствующие беседы с молодыми ребятами и так далее. И уже сегодня прозвучала та мера, на которой мы должны сконцентрироваться — это культура поведения в интернете, культура потребления контента. Как счастливый родитель подростка могу сказать, что это действительно очень важный аспект, и он действительно растет из семьи. Здесь акцентирую внимание на том, что есть определенная педагогическая проблема — это восприятие информации. Дело в том, что сейчас ребята несколько по-другому эту информацию видят, несколько по-другому ее считывают, нежели мы. Условно, «Майнкрафт» кто-нибудь видел? Кому нравятся эти квадраты? Никому не нравятся. Ребенок же в этих квадратах видит четкие картины: людей, животных, других персонажей и так далее. Отсюда проблема какая? То, что он смотрит — это не всегда плохо. Факт, что этого мы не понимаем. Тот же самый «Ютуб» — нет какого-то глобального вреда в том, что ребенок приобщился к тому или иному сообществу. Вопрос в другом: понимаем ли мы это сообщество или нет, понимаем ли мы ту информацию, которая к нему поступает. Это же не то, что вещается напрямую с экрана. Сейчас мультик не представляет из себя ничего подозрительного, а в каком-то подтексте, в каком-то контексте звучит, что там какие-то призывы. Вот это, на мой взгляд, интересно. Светлана Осмоловская (заместитель начальника Управления организации деятельности участковых уполномоченных полиции и по делам несовершеннолетних ГУ УМВД) — К основным интернет-угрозам для детей следует отнести в целом информацию, которая побуждает к действиям, связанным с угрозой жизни и здоровью. В первую очередь это касается «групп смерти», о которых мы уже говорили. А также хотелось бы еще затронуть такую проблему, как то, что большинство детей в гонке за лайками в соцсетях подвергают свою жизнь опасности: снимают опасные видеоролики и фотографируются где-то в опасных участках местности — на поездах, на крышах и так далее. Это тоже такая проблема. К счастью, может, это обошло стороной нашу Калининградскую область, но, по крайней мере, информации такой не было у нас. Следует указать, что законодательство у нас устанавливает уголовную ответственность за все виды преступных действий в отношении детей в интернете, связанных с созданием групп смерти, доведения до самоубийства, склонения к содействию в таковых действиях, а также за организацию деятельности, направленной на понуждение к совершению самоубийства. Также необходимо отметить, что через интернет свою пропаганду способны осуществлять организации, оправдывающие жестокость, насилие, призывающие к совершению актов терроризма и экстремизма. Вот мы можем наблюдать — у нас был несанкционированный митинг, и естественно, что молодежь также информацию получала из сети. Я сама была на этих мероприятиях: очень много было детей, зевак, молодежи, которые просто собрались и сказали, что увидели информацию — пришли посмотреть. То есть это не активные участники, но, тем не менее, в числе интересующихся было достаточно молодых людей. С развитием информационных технологий, технического прогресса развиваются и такие виды киберпреступности, когда сами дети совершают преступления в сети. Достаточно развито сейчас дистанционное мошенничество, которое они у нас активно используют. И, конечно же, особо тревожит факт совершения преступлений против половой неприкосновенности несовершеннолетних. Сотрудниками оперативных подразделений выявляются эпизоды преступной деятельности лиц, склоняющих несовершеннолетних в интернете к действиям сексуального характера, распространение фото- и видеоматериалов порнографического характера. <...> Нашим управлением МВД по Калининградской области предпринимаются достаточно активные меры для нейтрализации угроз, связанных с негативными последствиями пребывания детей в сети интернет. Инспектора ПДН осуществляют ежедневную профилактическую работу. Конечно же, свою работу мы осуществляем во взаимодействии с другими подразделениями. Профилактикой вовлечения несовершеннолетних в преступления экстремистского и террористического характера проводится совместно с Центром по противодействию экстремизму. Они осуществляют мониторинг в сети интернет на предмет изучения социальных профилей подростков, выявления активных участников интернет-переписок, вызывающих подозрение, на принадлежность именно к деструктивным группам. <...> В идеале, конечно же, в современных условиях жизни, следует поменять так называемую «компьютерную жизнь» ребенка и, наверное, направить в мирное русло его бушующую энергию. Здесь, на мой взгляд, в первую очередь стоит задача перед родителями — они все-таки чувствуют ребенка, знают его жизнь. Наверное, нам всем вместе стоит больше встречаться с законными представителями.