На прошлой неделе стало известно, что 48-летний священник Русской православной церкви Александр Камбалин возглавил общеобразовательную школу в Светлогорске. В РПЦ Камбалин занимался образовательными проектами, в частности, стоял у истоков создания воскресной школы. В правительстве Калининградской области его называют «хозяйственником с правильным моральными ценностями». «Новый Калининград» поговорил с Александром Камбалиным о том, что привело его в школу, как он собирается совмещать должность директора и священнослужителя, а также расспросил его об отношении к шуткам над Русской православной церковью и к школьникам, которым импонирует Алексей Навальный.

— Как так вышло, что вы стали директором школы?

— Собственно, это обычная история. Я участвовал в конкурсах, был соискателем должности директора. Последнее, где я участвовал, был интернат в Багратионовске. Здесь ничего такого нового нет. Естественно, как и все люди, которые желают себя реализовать на этом поприще, я подавал резюме в [региональное] министерство образования. В Багратионовск был назначен другой педагог, а через некоторое время образовалась вакансия на должность в Светлогорске. Конечно, надо было показать себя не только в министерстве образования, но и главе администрация Андрею Толмачеву.

— То есть некоторые консультации по поводу вашего назначение проводились в областном правительстве?

— А я не знаю. Я так не могу сказать про консультации, про правительство — это все очень сложно для меня.

— Я правильно понял, вы подали заявку на освободившуюся должность — и эту заявку утвердили в отделе по образованию администрации Светлогорска?

— Утверждало министерство образования, город тут ни при чем. Если мы говорим об отделе образования администрации Светлогорска, то я тоже там был представлен и имел собеседования с коллегами и главой.

— Как к вашему решению возглавить общеобразовательную школу отнеслись в Калининградской епархии Русской православной церкви?

— Дело в том, что я всегда был на виду у епархии, в том числе и в образовательной деятельности, занимался образовательными проектами. Я был в той команде, которая создавала и развивала православную гимназию в Калининграде с 2008 года. До этого я был директором центра образования Московского района, а потом мне предложили проект создания православной гимназии. Мы начинали с нуля: закупка парт и так далее, и тому подобное. Тогда директором гимназии был Сергей Коротких, а меня митрополит Кирилл (сейчас патриарх) назначил замом. Сначала там было всего три класса. Сейчас школа в расцвете сил, ей десять лет. Можно сказать, мы свое дело сделали: гимназия работает, в этом году был выпущен одиннадцатый класс.

— Вы возглавляли приход Православного Храма Рождества Иоанна Предтечи в Гурьевском районе. Сейчас у вас светская должность. Что для вас поменяется с новым статусом, и значит ли, что вы отказываетесь от карьеры в РПЦ? Продолжите ли вы участвовать в богослужениях, будучи директором школы?

— Тут, понимаете, такая ситуация: я ничем не жертвую. Не жертвую, как вы выражаетесь, карьерой.Я был назначен [настоятелем прихода в Гурьевском районе] для того, чтобы заняться вопросом о выделении земельного участка под строительство храма. Этот процесс долгий, трудоемкий и не всегда от меня зависит. Если говорить о приходе как таковом, то там его еще нет. Есть, конечно, люди, которые бы хотели, чтобы там приход был, но его нет, к сожалению.

Я не думаю, что это бы мне помешало. Дело в том, что я сейчас служу в Крестовоздвиженском соборе. [Должность директора школы] не мешает служить по выходным дням. Если говорить с точки зрения мирского понимания, то здесь ничего не мешает работе, потому что есть выходные дни. Это уже переходит в плоскость личных отношений. В выходные дни я могу служить, в выходные дни я вообще могу построить храм, дай мне только землю. И мне не помешает работа в школе. На самом деле [совмещать управление школой и богослужения] не так сложно, как может представиться.

— До интервью вы сказали, что у вас 22 года педагогического стажа. Вы сами в школе уроки будете вести?

— У меня три образования: педагогическое, юридическое и Смоленская Духовная семинария. Сейчас будет очень много работы, и я не думаю, что буду что-то вести. Могу вести право, могу вести географию, обществознание, могу вести и цикл духовно-нравственных предметов. Но, во-первых, нагрузка [на учительский состав] уже распределена. За духовно-нравственное направление в школе отвечает педагог не один год. Он имеет опыт, поэтому мне даже нет смысла туда влезать. То же самое с остальными предметами.

— После новости о вашем назначении появились опасения, что общеобразовательная школа Светлогорска № 1, которую вы возглавили, может превратиться в воскресную — для детей православных родителей, а вы будете навязывать православную веру ученикам. Что бы вы ответили на такие опасения?

— Я бы хотел сказать, что, во-первых, есть законодательство, и вы же знаете: кесарю кесарево, Богу Богово. Поэтому если мы будем говорить о навязывании каком-то, то тут и речи быть не может. Потому что есть план учебный, есть стандарт государственный, есть лицензия, аккредитация. Мы все это знаем — в пределах чего и как образовательное учреждение должно существовать. Не может быть никаких опасений. Если честно, я встречался с родителями, у нас была встреча на прошлой неделе. Чтобы выяснить проблемы школы, мы разговаривали не один час, беседовали с родителями. Андрей Толмачев предложил родителям задать любые вопросы, в том числе и буду ли я ходить в рясе. Но никто даже не спросил. Потому что речь шла сугубо о насущных проблемах школы. Это и оптимизация образования внутри школы, обоснование целесообразности структуры и содержания учебного процесса. Надо работать в этом направлении. И мы какие-то поступательные шаги уже начинаем делать. Начинаем общаться с коллегами, что-то видеть. Понимаем, что уже тарификация в общем-то подготовлена, распределение часов тоже есть, но где-то, может, стратегию мы видим, алгоритм своих действий видим. Я даже не заметил, что кто-то обращает на меня внимание как на священника, на попа.

— Школа № 1 Светлогорска является опорной площадкой по духовно-нравственному воспитанию учащихся. В плане на прошлый год было довольно много мероприятий, связанных с православием — от подготовки к олимпиаде по Православной культуре до частых встреч со священниками и проведения различных православных праздников. Почему в программе духовного-нравственного воспитания так много православия? И планируется ли в новом году так же много времени уделять православию?

— Мы смотрим в первую очередь на общеобразовательный аспект и работу по оптимизации учебного процесса У нас неплохо на начальном уровне развита робототехника. Мы изучили проблему и видим, что в 5–6 классах есть дыра, они ничем не заняты. Мы с коллегами пообщались, поняли, что этим классам надо чем-то заниматься. Программированием, например, той же робототехникой.

Программу духовно-нравственного воспитания, площадкой для реализации которой является и наша школа, курирует отдельный человек. Я очень рад, что есть такой человек, который занимается этими вопросами. Наше же время, мое и моих коллег, сейчас будет затрачено на совсем другое, на оптимизацию учебного процесса.

— От родителей не исходило желания разбавить православие [в рамках площадки духовно-нравственного воспитания ] изучением других конфессий?

— Если будут [такие предложения], мы пообщаемся. Вопросов тут нет. Я вообще спокойно отношусь к этому вопросу. Если кто-то предложит, мы найдем решение.

— Довольно многим современным российским школьникам, как социальной группе, импонирует фигура политика Алексея Навального. К примеру, много подростков 14, 15, 16-ти лет вышли на митинги против пенсионной реформы. Как с учетом того, что Русская православная церковь открыто поддерживает государство и Владимира Путина, вы будете взаимодействовать с такими ученикам в вашей школе?

— Подождите, вы сейчас говорите о детях. Вы сначала сказали «социальная группа». Я понимаю, если на самом деле священник становится директором светской школы, это тоже говорит об открытости гражданского общества. Это говорит о взаимодействии разных социальных групп. Но вы сейчас говорите «дети», 14-15-лет. Ведь кто у нас является ребенком? По конвенции о правах ребенка, там четко написано: лицо, не достигшее 18-летнего возраста, является ребенком. У этих детей есть родители, которые несут ответственность за образование, воспитание и содержание. Поэтому, если будут какие-то диалоги со стороны родителей об их детях, тогда мы будем вести дискуссию. А как-то сейчас отождествлять конкретно мы не можем — это несовершеннолетние граждане. Мне кажется, вы некорректно [задали вопрос].

— Я почему об этом спросил. В калининградских школах накануне акций, организованных сторонникам Алексея Навального, директора проводили так называемые «профилактические беседы» с учениками. Некоторые такие диалоги носили характер угроз. Школьников призывали не ходить на митинги и говорили, что им рано думать о политике.

— Я не знаю ничего об этом, у меня такой информации нет. Я, честно говоря, даже и не слышал об этом. Я слышал, что есть Навальный, но ни о каких митингах не слышал, чтобы кто-то куда-то ходил. Здесь я остаюсь при своем мнении: за несовершеннолетних отвечают родители. Какой-то вопрос даже странный. Я не думаю, что он насущный на самом деле.

— Мне так не кажется, поскольку проблема все-таки существует.

— Ну, хорошо, если она будет, то мы будем по ходу решать этот вопрос. Я с ней не столкнулся в Светлогорске.

— Недавно житель Барнаула стал фигурантом уголовного дела за шутку про Патриарха Кирилла в социальных сетях. Она показалась сотрудникам правоохранительных органов экстремистской. Как вы относитесь к шуткам над Русской православной церковью в интернете?

— Подождите. Мы с вами начали за здравие, заканчиваем за упокой. Получается ситуация такая, мы говорим о чем? О том, что священник назначен в светскую школу, есть вопросы, и мы их решаем. А сейчас вы задаете вопросы просто непонятные. Я не знаю об этой истории, если честно, я не могу по ней что-то сказать. Я знаю одно — что надо вести себя воспитанно. Поэтому если ребенок что-то сделал, если он несовершеннолетний, то это вопрос к родителям. Я не знаю, он субъект уголовного права или нет. Были там признаки преступления или нет, я не знаю. Извините, это история, о которой я не слышал.

— А если говорить о совершеннолетних, если шутки в адрес РПЦ исходят от взрослых?

— А как вы относитесь к тому, когда вам говорят, что в каждой шутке есть доля шутки?

— Мне кажется, это выражение — языковой штамп, поэтому я никак к нему не отношусь.

— Вы мне сейчас тоже штампом задаете вопрос. Если шутка интересная и добрая, если мы значение слова «шутка» понимаем, то почему бы лишний раз не посмеяться над своими недостатками? Если к вам обращаются с шуткой и шутят о вас, вот вы лично как к этому относитесь?

— К шуткам над собой я отношусь легко.

— Ну вот, а кто-то обижается. Я тоже могу пошутить; тем мир и прекрасен, что мы все разные. Поэтому, мне кажется, к этому и надо так относиться. Шутке есть место, если она содержит интеллект, тогда это классно. Как-то так.