Соломон Гинзбург: То, что в правительстве говорят, что у нас нет почвы для серьезных протестных акций - это вранье
Вопрос необходимости разработки закона о Калининградской области после 10 августа, после создания политического совета, где была создана рабочая группа, с общественностью ни разу серьезно не обсуждался. Никому, похоже, это не нужно. И думаю, решение этого вопроса намеренно тормозится. Полагаю, на то есть объективная и субъективная причины. Во-первых, в Москве так и не определились со стратегией развития Калининградской области. Они понимают, что так больше нельзя, что регион просто теряется. А второе, есть субъективные причины, связанные с неуверенностью в завтрашнем дне с точки зрения конфигурации персональной власти, кто будет руководить регионом.
И заложниками этой ситуации выступают как раз калининградцы, что скверно. Во-первых, время не идет, а уходит. Во-вторых, сейчас, накануне второй волны кризиса, мы начинаем отставать от наших соседей. Если посмотреть ВРП на душу населения в Калининградской области и в Польше, Литве, этот диссонанс нарастает, а за экономическими катаклизмами неизбежно последуют политические изменения. Сначала изменения в общественном сознании, потом уже политические взгляды. Поэтому Калининградской областью серьезно занимаются, и то, что ставка сделана на персоналии, а мы давно уже об этом говорили, а не на институт - на Жукова, на Бурыкину, еще кого-то, а не на законы, механизмы лоббирования - это говорит о том, что нужно какое-то серьезное социально-политическое потрясение, чтобы власть взялась за ум. Я не исключаю, что оно состоится. Это такое болото, которое сейчас закисает, и то, что в правительстве говорят, что у нас нет почвы для серьезных протестных акций - это вранье.
Я посетил очень много коллективов накануне Дня учителя. Сегодня в пос. Космодемьянского исполняется 65 лет девятой школе, я до этого встретился с людьми, которые там живут. Не выполняются решения, которые были приняты с приездом Цуканова, Ярошука, хотя бы по такому плевому вопросу, как организация перехода, то есть полотна, которое защитило бы людей во время движения поездов. Люди очень злы, очень обижены. Вот такая картина.
