Александр Попадин был идеальным человеком для публичных процедур, через которые Артуру Сарницу де-факто удалось навязать концепцию восстановления Королевского замка.

Вчера стало известно об увольнении без объяснения причин директора градостроительного бюро «Сердце города» Александра Попадина. Данная организация была создана под определение концепции застройки исторического центра города. Исполнять обязанности директора бюро назначена Ольга Маркова. В «Сердце города» она, по данным RUGRAD.EU, занималась исключительно техническими функциями. Как самостоятельная фигура она никогда не фигурировала в публичном поле.

Судя по биографии госпожи Марковой, основой её аппаратного веса является многолетний опыт работы на близкого губернатору архитектора Артура Сарница. В «Сердце города» она пришла, по всей видимости, прямо из студии архитектора. У Сарница Маркова работала финансовым директором. Архитектурного образования у нового руководителя градостроительного бюро нет, впрочем, как и у самого Александра Попадина. Артур Сарниц в качестве комментария на версию о том, что он пролоббировал Маркову в «Сердце города», говорит, что она «притянута за уши». При этом логично выглядит версия о том, что он стоял за увольнением Попадина, а Маркова автоматически заняла его место.

Логично выглядит версия о том, что Сарниц стоял за увольнением Попадина, а Маркова автоматически заняла его место.

У команды Попадина с Сарницем был публичный конфликт, иногда проявлявшийся прямо под телекамерами, заставляя краснеть губернатора, дающего рядом интервью.

В 2013 году архитектор Ольга Мезей, которая входила в экспертный состав бюро, достаточно жёстко раскритиковала представленный Артуром Сарницем макет восстановления исторической застройки центральной части Калининграда. В архитектурной среде за Сарницем закрепился статус «фанатика»: он действительно болезненно относится к теме исторического наследия Кёнигсберга. При каждом удобном и неудобном случае он демонстрировал на публичных мероприятиях свой проект восстановления Королевского замка. Проект, раскритикованный Мезей, выполнен в свойственной этому автору манере: попытка имитации исторической застройки, башенки, аккуратные домики, — симуляция атмосферы небольшого средневекового города. Мезей тогда сначала корректно заметила, что проект Артура Сарница не соответствует концепции, которую разрабатывали эксперты. Но потом она позволила себе и более резкие заявления: «Артуру Сарницу, прежде чем делать макет, следовало бы получить архитектурное образование». Губернатору, стоявшему в этот момент рядом, ничего не оставалось, кроме как всплеснуть руками и сообщить, что «архитекторы с Артуром Сарницем дружат». Многие архитекторы поспорили бы с этим утверждением. Но вот личные взаимоотношения Сарница и Цуканова несколько лет назад официально зафиксировала прокуратура. Во время скандала с хутором в Ивашкино выяснилось, что автором проекта губернаторской усадьбы был Сарниц. Притом проектировал он его не за деньги.

Негативное отношение к Сарницу в профессиональном сообществе не помешало его назначению в общественную палату (губернатор говорил, что он лоббировал кандидатуру архитектора, потому что тот «очень любит Калининград»). Компании Артура Сарница также достался в аренду сроком на 49 лет форт № 11.

Губернатор даже пытался пролоббировать кандидатуру «друга» и в дирекцию «Сердца города», но, видимо, на пути дружеского одолжения встала команда Попадина.

Губернатор даже пытался пролоббировать кандидатуру «друга» и в дирекцию «Сердца города», но, видимо, на пути дружеского одолжения встала команда Попадина.

Сарниц тоже не особо себя сдерживал. На совете по культуре, который прошёл после первого конкурса, архитектор раскритиковал проекты-победители за недостаточную историчность. Лауреат первой премии, питерский архитектор Никта Явейн пытался парировать, что возродить старую архитектурную концепцию, во-первых, довольно сложно, а, во-вторых, велик риск на выходе получить «ресторанный китч». Француз Эдуард Моро, получивший второе место, тогда тоже отнесся скептически к мегаломанским планам Сарница. По его словам, практика восстановления таких объектов, как Королевский замок, в Европе есть, но не в том случае, когда, кроме фундамента, от оригинала уже ничего не осталось. Никита Явейн в проекте-победителе восстановление Королевского замка не предусмотрел.

«Нападение» победителей конкурса на своего друга Цуканов воспринял в свойственной российским чиновникам манере — предложил его повысить, включив все-таки в руководство «Сердца города», поскольку «все остальные там — противники исторического Кёнигсберга».

В итоге Сарница пообещали включить в некую рабочую группу при дирекции «Сердца города». Попадания архитектора в саму дирекцию тогда чудом удалось избежать. А Сарниц признался, что и сам не понял, куда его включили. На дальнейших мероприятиях с участием Попадина друг губернатора если и появлялся, то по другую сторону баррикад. «Мы не смогли договориться [с Попадиным]», — признавался впоследствии сам Артур Сарниц.

Тем не менее довольно оперативно был организован второй конкурс — на концепцию застройки Королевской горы. К удивлению общественности и всего профессионального сообщества, в техническое задание оказалось «вшито» требование по частичному восстановлению Королевского замка, что совершенно не следовало из результатов первого конкурса, но совершенно совпадало с образом мысли губернаторского архитектора.

На втором конкурсе (который даже назывался «Пост-замок») победу одержал калининградец Антон Сагаль, живущий в Милане. Он предложил восстановить западное и восточное крыло замка. На этот раз бюро «Сердце города» не удалось проигнорировать Сарница. Уже играя по его правилам и на его поле (восстановление Королевского замка являлось генеральной идеей Артура Артуровича), архитектору выдали внеконкурсный специальный приз от имени жюри, в которое, естественно, входил его друг-губернатор. На вопрос, кто будет восстанавливать западное крыло, Артур Сарниц уверенно отвечал, что инвестор уже имеется.

Губернатор не встречался с Попадиным после увольнения.

Думал ли Попадин, что единственной функциональной задачей для него станет легитимизация мании оппонента? Вряд ли.

«Я сопротивляться этому не собираюсь, — говорит Попадин. — Решили — так решили. Не вижу смысла воевать. По очень простой причине: если мне внутри проекта, по сути, не дают возможности влиять на принятие важнейших решений, то зачем оставаться? Надо спокойно его покидать».

Попадин был идеальным человеком для публичных процедур, посредством которых Сарницу де-факто удалось навязать концепцию восстановления Королевского замка. Сегодня Николай Цуканов рассказывает о том, каким материалом он будет отделывать западное крыло замка (где, возможно, найдётся место для губернаторского кабинета), но думал ли Александр Попадин, что единственной его функциональной задачей станет легитимизация мании его оппонента? Вряд ли.

Сегодня, когда вопрос «публички» закрыт, а на первый план выходят вопросы, как передать землю в центре города таинственному инвестору и кто на этом заработает, Попадин больше не нужен. Попадин может уходить.