Министр туризма Калининградской области о том, что никто не сможет заменить калининградским отпускникам Турцию и Египет одномоментно, ошибочной стратегии рекламировать регион в журналах «Аэрофлота» и о том, надо ли бояться прихода московских операторов на местный туррынок.

В минувшую пятницу в Москве прошла презентация туристического потенциала Калининградской области. В кулуарах переговорной площадки, на которую были приглашены чиновники Ростуризма, руководители московских предприятий туриндустрии и отдельные представители калининградского бизнеса, министр туризма Калининградской области ответил на вопросы RUGRAD.EU.

— Среди гостей презентации изначально был заявлен руководитель Ростуризма. Но, по некоторым данным, его участие в мероприятии было под вопросом. В итоге Олег Сафонов всё-таки посетил встречу. Говорит ли это о том, что федеральный центр видит в Калининградской области площадку, где развитие этой сферы перспективно?

— На самом деле этот элемент тут присутствует. Ростуризм действительно наш серьёзный партнёр и по программе внутреннего и въездного туризма, в частности строительство променада в Светлогорске, и по продвижению, и по многим другим проектам. Конечно, Калининград сейчас входит во все топы с точки зрения интереса к нему со стороны рынка. Понятно, что он является одним из приоритетов и для Ростуризма. При этом Калининград объективно является одним из пяти регионов, ориентированных на массовый туризм. При поддержке федерального агентства мы рассчитываем в мае провести в Светлогорске большое мероприятие по продвижению.

— Сейчас в рамках упомянутой программы в области строится променад в Светлогорске. Какие ещё проекты осуществляются в Калининградской области при финансовой поддержке Ростуризма?

— Есть предварительные договоренности ещё по одному проекту. Но о нём рановато говорить, потому что документы пока не подписаны. Но мы хотим в рамках реализации кластера «Раушен» провести реконструкцию улицы Октябрьской и частично улицы Ленина в Светлогорске. Мы также просим их дать нам возможность делать новые кластеры в Калининградской области не по территориальному принципу, а по функциональному.

— То есть вся эта история с «Раушеном», «Кранцем» и другими «точками роста» на побережье — это была не региональная идея, а задумка министерства?

— Да.

— Но получается, что нам ставили какие-то задачи по развитию кластеров, но при этом федеральные ресурсы выделялись на аналогичные проекты отнюдь не в Калининградской области?

— Сейчас многое изменилось. Во-первых, мы сами оценили возможности целевой программы внутреннего и въездного туризма. И губернатор, и «Корпорация развития туризма» достаточно активно работали в предыдущие годы, чтобы Калининградская область была в неё включена. Поскольку эта программа ориентирована в первую очередь на подготовку новой инфраструктуры, либо модернизацию старой, это достаточно хорошо, потому что инфраструктуру вообще-то всегда нужно вести параллельно тому, что происходит на рынке. И второй фактор — рынок сам стал меняться. Это произошло по массе причин. Это и курс рубля, и политическая ситуация, и рост патриотических настроений, и пятое, десятое, двадцатое. Это способствовало выезду туристов в регион. Поскольку область имеет такие преимущества, которых больше нет нигде, то она становится такой мощной туристской дестинацией.

— И в Москве это поняли и признали?

— Они это как бы понимали всегда. Но эту презентацию мы хотели перевести в плоскость профессионального общения. Потому что на уровне общения чиновников эта история давно существует. Когда мы начали формировать кластерный подход, уже тогда мы стали это делать, чтобы участвовать в федеральных программах. Вообще, кластерный подход более правильный, потому что тогда ты более чётко понимаешь свою специализацию. Фокус делается на конкретном проекте и конкретной территории. Особенно если удаётся правильно определить специализацию.

— По поводу специализации: были найдены территории под «точки роста», приблизительно выбраны специализации для них, но удалось ли найти «своего туриста», на которого можно делать ставку, пока проекты кластеров сами ещё никого не принимают? По словам московских участников презентации, им как операторам всегда «чего-то не хватает» при направлении групп в Калининград. То мест размещения необходимого класса, то возможностей для времяпрепровождения отдыхающих.

— Мы достаточно долго думали и с туроператорами, и с коллегами по поводу дифференциации категорий туристов. Пришли к выводу, что это не очень корректная позиция. По той простой причине, что уникальность Калининграда в том и заключается, что любому туристу он интересен.

Если люди или туроператоры говорят, что в Калининградской области чего-то не хватает, то они просто не знают, что это есть.

У них есть недоинформированность. Групповой, индивидуальный, семейный, экстремальный туризм — любой клиент может найти для себя правильный продукт в Калининграде. Единственный недостаток, который у нас был всё это время, — это недостаточное и информирование профессионального сообщества, в том числе и обычных покупателей о том, что в Калининграде можно найти продукт для себя. Поэтому если люди или операторы говорят, что чего-то не хватает, то они просто не знают, что это есть. У них есть недоинформированность.

У туроператоров, которые работают на внешних рынках, создаётся обманчивое представление о том, что чего-то в Калининграде не хватает. Хотя на самом деле при правильном партнёре в Калининграде они смогут найти оптимальный продукт для каждой категории туристов.

С точки зрения правительства, с точки зрения губернатора, моей, наших коллег, уникальность Калининградской области заключается в том, что здесь компактная территория. Не нужно ехать за каким-то элементом турпродукта далеко. У нас всё в пределах 50 км. Вы везде всё найдёте. С другой стороны, многообразие тоже такое, какого нигде нет. Третье — внутренняя инфраструктура отличается от большинства территорий в лучшую сторону. И есть ещё несколько исключительных «фишек». К примеру, янтарной темы нет нигде. То есть да, купить янтарь можно в Питере, в Москве, но вы купите только украшение, но не сможете купить таблетку янтарной кислоты или алкоголь, сделанный на янтаре. А у нас это есть. Нужно просто знать туроператора, который вас отвезёт туда, где это продаётся, — такие специфические вещи.

— Как вы считаете, чей это был просчёт в информировании потенциальных туристов? Ошибка туроператоров или недоработка министерства?

— Проблема была в стратегии. Она была другой: подразумевала плановую работу. Вдруг интерес и спрос стал превышать предложение, и тогда пришлось больше адаптироваться, говорить: «Да ничего страшного, мы найдём, где вас расселить. Просто вы не знаете, например, про наши рыбацкие усадьбы, потому что мы их не пиарили и не продвигали». Мы не работали активно по продвижению событийного туризма — есть и есть какие-то мероприятия. С появлением КиВиНа мы начали понимать, что в этом есть опережающий тренд, что какие-то направления можно не так активно продвигать, потому что они не так пользуются спросом. А «событийку» — можно. Ведь здесь действительно идёт конкуренция с другими регионами, потому что открылась ниша. Кто быстрее в эту нишу с хорошим продуктом зайдёт, кто основательно закрепится, тот и будет иметь этот рынок. То есть бизнес-подход тут довольно простой.

— Какие вы видите пути продвижения, кроме размещения областной рекламы в журналах «Аэрофлота»?

— Вот это, кстати, была не самая удачная история. В имиджевом плане она верная, потому что нужно её делать и на борту, и в аэропортах и на рекламных полях аэроэкспресса, возможно, и в «Сапсане». Но основной тренд — это интернет. То есть продвижение в интернете кажется нам более дешевым и более эффективным сегодня.

По разным экспертным оценкам, примерно 37 % людей принимают решение о поездке в регион только на основании информации, полученной в интернете. А более 50 % делают это на основании советов друзей и знакомых, которые, в свою очередь, откуда-то черпают информацию.

И поэтому у нас две стратегии сейчас: оставить любого туриста максимально удовлетворённым от визита в регион — но это задача, скорее, для бизнеса, — и одновременно это вопрос продвижения, где есть поле и для нашей работы. Если 37 % нашего потенциального трафика получают информацию в интернете, то мы должны быть там. При этом 60 % контента, который интересен людям, это видеоконтент. Мы с вами стали настолько ленивы, что не хотим читать, а хотим уходить в видеоконтент. В ближайшее время мы будем модернизировать сайт информационного центра туризма именно в плане размещения там фотоматериалов и роликов. Поэтому мы начинаем активно работать по фильмам, по виртуальным турам, чтобы человек уже получал впечатления от изображений и по видео мог составить впечатление, хочет он сюда или не хочет.

Второе — это развитие направления инфотуров для профессионалов: для представителей СМИ, которые сначала приезжают в регион, а потом пишут, и для туроператоров, которые знают, как у себя в регионе продать тур в Калининград. Я не представляю, как продавать Калининградскую область, например, в Тюмени. Я не понимаю клиента там, это и не моя задача. Но предприниматель, который там работает, точно знает, как предлагать человеку, какие у него ожидания, потребности, сколько он готов заплатить и так далее. Поэтому мы должны показать Калининградскую область так, чтобы продавец мог создать впечатление о продукте и продать его своему клиенту.

— Прошлый год показал прирост турпотока в регион, в этом ожидается ещё рост на 25 %. Я так понимаю, подсчёты ведутся не по показателю простого пересечения границы.

— Да, мы так уже давно не считаем.

— Но ряд калининградских фирм, которым может быть пришлось сильнее работать теперь на приём туристов, чем раньше на выездных направлениях, констатировали, что регион оказался не готов. Не столько в плане бизнеса, сколько в плане инфраструктуры, сопутствующей приёму. Вы согласны с такой точкой зрения?

— Отчасти да. Я, безусловно, согласен, но многое зависит от того, как ты оцениваешь существующую инфраструктуру и как ты выстраиваешь тот турпродукт, который ты хочешь продавать. Безусловно, оператор прав, когда он говорит, что нельзя сразу продать «мерседес», условно говоря, которого нет. Хотя, в принципе, при правильном подходе на территории Калининградской области можно сформировать практически любой турпродукт, кроме luxury-сегмента.

Я расскажу. У нас были переговоры, допустим, египтяне хотели приехать. Они говорят: «У нас будет 7 человек, нам нужен SPA luxury-уровня и так далее». Но я им отвечал: «Ребята, ну такое вы нигде сейчас не найдёте в России. За таким уровнем вам нужно ехать... я не знаю куда. Когда заявляют райдер, что нужно 10 «мерседесов» последней модели на эту группу, я говорю: «Да, в принципе, и такой райдер возможен». Но что здесь есть, кроме имиджевой составляющей? Никакого бизнеса я в этом не вижу.

У нас вообще в турбизнесе очень низкая маржинальность. Это 3 % плюс-минус — у кого как. И когда ты закрепляешься в этом премиальном сегменте, это колоссальные трудозатраты и просто затраты при минимальной марже. Хорошо, если luxury, то пусть она будет даже 10 %. Но это сложно с точки зрения организации, а имиджево — да, может быть, интересно. Ну нет у нас пока luxury-сегмента. Но ничего страшного. Делается инфраструктура в Куликово, будет игорная зона, будет казино, гостиница появится в этом году. Пусть это пока и не тот уровень, но хотя бы премиум-сегмент будет более активно развиваться.

И второе. Я всегда говорю операторам: да, где-то недостаточно инфраструктуры, но вы постройте продукт с учётом той, что есть, поработайте на нём года два и посмотрите, как поменяется другой бизнес. Пусть девелоперы, рестораторы увидят, что у вас меняются показатели в пользу прибыли, и они увидят, что здесь можно работать.
В Калининграде уже есть несколько примеров, когда люди уходят из сферы производства, уходят именно в туризм как инвесторы. Я считаю, это правильно. Например, Эдуард Воронецкий: у него было производство, он ушёл из него, причём настолько правильно в туризм, формируя и сохраняя историческую память и создавая комбинированный продукт. При этом, заметьте, он не пошёл в сторону моря, а пошёл вглубь области и сам формирует трафик.

— Если мы посмотрим «в сторону моря», где расположены и запланированы все согласованные с федеральным центром «кластеры», то мы там практически не увидим калининградских предпринимателей.

— Почему калининградские предприниматели не так активно идут на побережье? Потому что они лучше знают область и понимают, где в области можно получить хороший профит, не акцентируясь на высоких инвестиционных затратах, связанных с покупкой земельного участка или с инфраструктурой, которая не всегда готова.

Калининградские предприниматели не так активно идут на побережье, потому что они лучше знают область и понимают, где в области можно получить хороший профит.

Это первый факт. Второй момент — в том, что к морю всё-таки идут те инвесторы, которые сразу хотят иметь высокую капитализацию своих средств вложений. Вкладывая в места, где есть высокий трафик, они как бы страхуются, зная, что окупаемость будет короче.

— А вообще, на ваш взгляд, сейчас есть в регионе заинтересованные компании, которые могут потянуть участие в развитии туристских «кластеров»?

— Николай Власенко — активный в прибрежной зоне. Кто, как не он, калининградец?

— «Русь» и «Шлосс» построены без участия корпорации развития туризма Калининградской области.

— Необязательно же работать только через корпорацию. Это же свободная страна. Просто корпорация более профессионально готовит земельные участки. Что касается работы корпорации, то и на её объектах есть калининградцы.

Необязательно работать только через корпорацию развития туризма. Это же свободная страна. Просто корпорация более профессионально готовит земельные участки.

В «Раушене», по-моему, только один «некалининградец», который точно будет строить объект. Остальные — достаточно известные калининградские фамилии. Если говорить о проекте игорной зоны, то тут нужен специфический опыт, поэтому там работает компания, у которой есть опыт формирования игорного бизнеса. С нуля его не просто делать.

— На презентации в Москве представители калининградского бизнеса высказали опасение о том, что приход московских туроператоров оставит местных без клиентов.

— Плохо для региона в части налогов будет, если московские операторы придут и будут напрямую тут работать. Но это не плохо с точки зрения конкуренции, потому что такая ситуация будет стимулировать и улучшение качества, и разработку нового продукта, и снижение цены для клиента. С нашей точки зрения, эффективно, когда связка существует между крупным оператором, который может завести трафик в Калининградскую область и калининградским оператором, который знает, как этот трафик правильно разместить, накормить и какие аттракции предложить. Как мне кажется, без калининградских туроператоров будет достаточно сложно продавать Калининград так, чтобы клиент стал лояльным клиентом.

— Какие-то жесты в сторону тех операторов, которые работают непосредственно с калининградцами, министерство планирует делать?

— У нас значительное число тех жителей, которые сейчас путешествуют внутри региона. Это 160 тыс. человек в год, которые активно путешествуют на побережье или на восток области. Это те, кто не просто приезжает по выходным, но бронирует места в средствах размещения и живёт там, являясь непосредственно резидентом Калининградской области. Это большое количество на самом деле.

Мы пытаемся сейчас разнообразить эти путешествия каким-то интерактивом. Проект «Настоящий калининградец» для этого и создан, чтобы люди не путешествовали всегда одним и тем же маршрутом, но узнавали бы о новых местах.

С точки зрения выездного туризма понятно, что одномоментно заместить рынок Египта и Турции не сможет никто. На сегодняшний момент это невозможно сделать быстро. Первое, что мы делаем в этом направлении, — это запуск рейса на Варну из аэропорта Храброво. Он, скорее всего, начнёт работать с конца апреля. Это с одной стороны. С другой стороны — это Казань. Сейчас мы ведём переговоры об открытии авиасообщения, потому что и Татарстан сейчас активно развивается и позиционирует себя как центр притяжения туристов. Он интересен калининградцам, и Калининградская область интересна в Казани.

Текст: Мария Пустовая