— Как бы вы описали развитие экономического кризиса в строительной отрасли Калининградской области?

— Он развивается семимильными шагами. Кризис только набирает обороты. Ещё в прошлом году мы достраивали по инерции объекты, начатые в 2013–2014 годах. В этом же году я совершенно точно знаю, что многие коллеги сокращают даже ранее запланированные объёмы: из 5 «замораживаются» 1–2 объекта. Я прежде всего говорю о коммерческих проектах.

— А как кризис отразился на вашем бизнесе? Какие антикризисные меры вы предприняли?

— Упали объёмы продаж жилья. Помимо участия в ФЦП, я занимаюсь коммерческим строительством. В 2015 году произошло увеличение процентной ставки по ипотеке, и многие люди стали просто отказываться от покупки и улучшения своих жилищных условий. Например, за весь 2015 год в новом жилом доме на ул. Красносельской в Калининграде я продал где-то 5–7 квартир. Но я всё равно буду начинать вторую очередь строительства на Красносельской. В этом доме я передам администрации порядка 20 квартир в пользу аварийщиков.

— Что будут делать застройщики с нереализованными квартирами, ведь рынок замедляется?

— Наверное, вопрос не ко мне. У меня всё реализовано на сегодняшний день. Я надеюсь, что к тому моменту, как будет завершена вторая очередь — это где-то 1,5–2 года, — экономика у нас восстановится. Я оптимист по жизни. У меня непроданных квартир в общей сложности где-то 10–12. Я не спешу продавать. У меня нет дольщиков, которые бы не получили квартиры, нет взятых на себя обязательств именно в моих коммерческих проектах, которые я бы не смог выполнить, и у меня нет заёмных средств. Поэтому меня особо не беспокоит, что несколько квартир не продано.

Ну не упадет в цене жильё, поверьте мне! С таким курсом евро цена не упадёт. Сейчас будут избавляться от квартир и демпинговать только те застройщики, у которых есть кредиты. Если у человека нет обязательств, то я считаю, что недвижимость — самое хорошее вложение денег.

— Насколько я помню, у властей Калининграда были к вами вопросы в части введения в эксплуатацию жилья для аварийщиков.

— В 2013 году я купил два участка: на Киевской и на Красносельской. На Киевской объект мы построили в кратчайшие сроки, на Красносельской действительно произошла задержка. После получения разрешения на строительство «Водоканал» дал нам техусловия, по которым мы не могли врезаться в существующий коллектор. Мы были вынуждены ждать пока будет проложен новый коллектор. Как только мы получили техусловия, мы закончили сети и работы по благоустройству.

— В конце прошлого года губернатор Николай Цуканов выступил с резкими замечаниями в адрес ваших компаний. Более того, из-за задержки в сдаче в эксплуатацию детсада в Черняховске он пригрозил включить вас в реестр недобросовестных застройщиков. Садик не сдан?

— Садик в лучшем случае будет сдан в марте – апреле этого года. А чтобы включить меня в реестр, нужно будет идти в суд, а для суда имеющихся аргументов недостаточно. Думаю, в суде я смогу отстоять свою правоту. У нас есть определённые разногласия. Например, когда мы строим детский садик, у нас есть заказчик-застройщик в лице ОКС, и у них одно видение по поводу строительства, а у нас — другое. Я до сих пор не могу закончить отделочные работы по одной простой причине: мне запретили монтировать двери. У нас есть определенный ГОСТ, по которому мы заполняем дверные проёмы. Такие же двери стоят во всех детских садах по всему региону, а заказчика-застройщика это не устраивает. Не могу объяснить почему.

С одной стороны, неприятно, что Николай Николаевич так о моей компании отозвался, а с другой — приятно в том плане, что он обратился в моём лице ко всем подрядчикам, которые работают в регионе. Думаю, все строители сталкиваются с аналогичными проблемами. Попробуем с коллегами на профильном комитете в Облдуме разобрать ситуацию и предложить губернатору пути решения.

Тем не менее можно сравнить динамику строительства и ввода в эксплуатацию коммерческого жилья и объектов ФЦП. Я как застройщик принимаю участие и в тех, и в других проектах. Но в коммерческих проектах я полагаюсь на свой карман и оперативно решаю вопросы с проектировщиками. Но с ФЦП у нас всё сложно, например, между подрядчиком и заказчиком есть ещё «прокладка» в виде казённых предприятий: ОКС и УКС. Мы хотим реализовывать проекты в сжатые сроки, но у нас не отлажена система финансирования. Плюс, если у меня есть какие-то вопросы к проектировщику, я не могу к нему обратиться напрямую. Я должен обратиться в ОКС, а те — к проектировщикам. Срок рассмотрения таких писем может достигать нескольких месяцев.

Николай Николаевич, конечно, за регион радеет, но общую картину он имеет лишь со слов своих замов. Скажите, вы много знаете чиновников, которые бы признавали, что та или иная программа завалена по их вине?! Я таких не знаю.

— Насколько серьёзные убытки понесли застройщики по господрядам в связи с ростом курса евро? Вам, в частности, не удалось изменить цену контракта на строительство очистных в Мамоново.

— Надеюсь, что в феврале мы поставим точку и введём объект в эксплуатацию. Когда только начал строить очистные, проект был разработан в 2007 году, когда Мамоново не был газифицирован. Я заключил контракт, и оказалось, что у меня все техусловия были просрочены. У нас по пути идёт газ, а это значит, что нужно вносить изменения в проект. Мы поняли, что у нас по водопроводу не хватало мощностей, нужно было вносить корректировки в проект. Если бы это было не нужно, я мог бы построить очистные максимум за 10 месяцев. Подал я в суд из-за того, что заказчик рассчитывался со мной несвоевременно даже после того, как получил транш от Евросоюза. Из-за роста курса евро в конце 2014 года я понёс убыток, мне поставщики подняли цену за оборудование. Я предложил муниципальному заказчику: давайте увеличим сумму, я понёс убытки, а затягивание сроков произошло не по моей вине. Насчёт убытков у меня есть простой пример: я строил детсад на ул. Алданской в Калининграде, аналогичный тому, который строится в Черняховске. Так вот стоимость стройматериалов и стоимость работ существенно выросла — в 1,5 раза. При этом цена контракта на Алданской была 219 млн руб., а в Черняховске я строю за 215 млн руб.

— Вы будете продолжать участвовать в госзакупках? Насколько это выгодно? Реально ли получить контракт самостоятельно, или везде есть предварительные договорённости с властями?

— Если раньше я гнался за тем, чтобы получить больше объектов, то сейчас я к госконтрактам отношусь осторожнее. Сейчас люди идут на госконтракты не из-за прибыли, а чтобы обеспечить своих сотрудников, просто остаться в бизнесе. Рентабельность упала на 20–30 %. Но однозначно я буду участвовать. Я купил такое предприятие, как «Россбан», сейчас на его площадке я хочу реанимировать асфальтный завод, БСУ, сделать ЖБИ ДСК. Ещё может быть получится открыть производство плитки. То есть хочется сделать нормальный, хороший индустриальный парк. После того, как мы это сделаем, мне хотелось бы осваивать программы по строительству доходного жилья, доступного жилья, жилья для военных. Я готов туда заходить и давать цену 32–33 тыс. руб. за 1 кв. м. Просто получится зарабатывать не на квадратном метре, а на объёме.

Мы сейчас разрабатываем программу, ведём переговоры с банками и правительством о том, чтобы заняться проектом доходного жилья.

— В чем, по-вашему, секрет компании «Монолит», которая открыто конфликтует с командой губернатора и при этом берёт господряды один за другим? Может, просто им удаётся снижать цену, не давая «откаты», что вынуждены делать остальные господрядчики?

— Почему СК «Монолит» конфликтует с командой губернатора, я сказать не могу. За себя могу сказать следующее: я участвовал в аукционе на строительство очистных сооружений в Мамоново и ФОКа на Аллее Смелых и снизил цену от первоначального предложения на 14 % и 24 % от цены контракта соответственно. Это говорит о том, что я ни с кем не договаривался.

СК «Монолит» имеет собственные производственные мощности и слаженный коллектив профессионалов своего дела. Именно это, на мой взгляд, позволяет ему снижать издержки при строительстве и предлагать более низкую цену.

К этому стремится и моя компания, развивая, как я уже говорил, свою производственную базу.

— В структуре собственников «Даль-Балтикстрой» были литовские партнёры, потом они вышли, и вы теперь единственный собственник? Вы выкупили их доли?

— Да. На самом деле, большое спасибо этим людям, они меня ввели в строительный бизнес, мы вместе реализовали два проекта. Ну, просто сейчас этого человека уже нет в живых в силу возраста, а с его сыном мы решили расстаться, ему не интересен строительный бизнес, тем более в России.

— Ранее утверждалось, что вы в особых отношениях с Олегом Шлыком, который якобы помог вам в своё время получить подряды в Мамоново. Как вы сейчас взаимодействуете?

— Я знаю Олега Васильевича давно и очень его уважаю. Уважаю его как профессионала и просто как хорошего человека. Скажем так: нас связывает многолетняя дружба. А по поводу «помощи» это абсолютная неправда: у нас нет общих бизнесов, нет никакой протекции. Олегу Васильевичу я благодарен за то, что проводил свою предвыборную кампанию совместно с ним, и отчасти в связи с тем, что мы шли с ним плечо к плечу, я стал депутатом. Из-за того, что мы шли вместе, у меня был такой процент голосов в Багратионовском районе. Что же касается контракта на строительство очистных сооружений в Мамоново, я просто «скинул» 41 млн руб. Я дал выгодную цену, после которой остался на аукционе один.

— А как устроено выдвижение депутатов от «Единой России? Кто управляет процессом: Николай Цуканов, Андрей Колесник или кто-то ещё? Какова роль Марины Оргеевой?

— У нас есть президиум «Единой России», есть секретарь — Колесник Андрей Иванович. Я думаю, что принимает решения президиум. На местах предлагаются кандидатуры.

— У вас в 2013 году произошёл конфликт, из-за которого вас чуть не исключили из ЕР. Насколько я понимаю, разрешить эту ситуацию удалось не без участия Андрея Колесника. У вас с ним какие-то особые отношения?

— А что вам дало депутатство? Вы планируете участвовать в предстоящих выборах в Облдуму? Если да, то будете ли избираться по своему округу ?

— Это своего рода институт. Для меня это «школа жизни». Опыт, который я тут приобрёл, я реализую сейчас и смогу ещё эффективней делать это в течение второго срока. Я выдвигал инициативы, которые реализованы в принятых Облдумой законодательных актах, таких как обязательное страхование договоров долевого участия при жилищном строительстве; инициатива по проведению депутатского расследования расходования денежных средств по государственному контракту на строительство очистных сооружений в Багратионовске. Она позволила выработать методику жёсткого контроля по эффективному расходованию бюджетных средств, что крайне актуально в данный момент.

Да, я планирую идти на выборы. Если вы имеете в виду, зачем коммерсанту идти в Облдуму, — для моего бизнеса мандат не даёт ровным счетом ничего. Это фактически пропуск, по которому я могу зайти в правительство. Депутатство — это ответственность перед людьми и дополнительное повышенное внимание ко мне лично и моей компании.

Я не решил, буду ли избираться по своему округу. Всё-таки я живу уже в Калининграде порядка 6 лет. Конечно, меня многое связывает с Багратионовским районом. Но есть у нас некоторое недопонимание с местной властью. Я всегда говорил, что если есть взаимодействие на всех уровнях, то район будет развиваться. Но здесь пока не получается выстроить нормальных рабочих отношений. Ситуация будет меняться в лучшую сторону с приходом нового главы района Чемакина Дмитрия Александровича.

Текст: Елена Иванова